Май. Часть 2. Папа продал квартиру. Деньги на счету Артура

15 мая

Папа продал квартиру. Деньги на счету Артура. Я свободен. Почти. Осталась только одна вечеринка.

16 мая

Ян присылает смс с адресом. Простое смс. Улица, номер дома. Ни привет, ни ласкового обращения. Если бы он сейчас стоял передо мной, я бы как следует заехал и стёр это нахальное выражение с его лица. Никуда я не пойду.

17 мая

Всю ночь не сплю, пытаюсь не думать о нём, но не могу. Это сильнее меня. Я ненавижу его. Почему он делает это? Мастерски. Я почти переболел, так нет же. Всё сказанное Маратом не выходит из головы.

***

Не пойду!
Вместо этого собираюсь с Таей в кафе. Она счастливая, прекрасная в этом лёгком канареечном платье. О, да, у нас почти лето. Мы пьём кофе с пирожными, и я каждую минуту смотрю на часы. Ян написал в восемь. Почти восемь. Без двадцати, без пятнадцати, без десяти… Он уедет, уедет, уедет… Не могу! Ненавижу себя за это, но не могу. Имитирую звонок от Васьки.
- Прости, Тая, мне нужно бежать, они поссорились…
Понимающий взгляд, заставляющий чувствовать себя подонком. Такси. Пробка. Рву на себе волосы от досады. Какие-то мудаки умудрились врезаться друг в друга на самом тихом перекрёстке города! Восемь двадцать, восемь тридцать, восемь сорок… Ян ненавидит опоздания. А если он не дождётся?
Наконец, около девяти вечера такси тормозит возле отеля. Что-то смутно знакомое… Интересно. Стоп. Встретиться в отеле? Двусмысленно. Как раз в духе Яна. Ну, может, здесь изысканный ресторан с прекрасной кухней. Но как мне найти Яна? Не бегать же по всем номерам с криком: «Где этот придурок?».
Придурок находится сам. Сидит на ступеньках отеля с понурой головой. Уставший, во власти тоски. Я медленно иду к нему и не могу сдержать внутренний трепет. Быть может, это последний раз, когда я вижу его… Почему он не сказал мне? Точнее, он говорил, но… всё не так.
Ян поднимает голову и видит меня. Не улыбается, никак не меняется в лице.
- Ты пришёл.
Киваю.
Он берёт меня за руку. Чуть медлит, сжимает её.
- Хочу тебе кое-что показать. Только… Ты верь мне. Ты веришь?
Не могу не верить, когда на меня так смотрят. Мы поднимаемся в лифте, идём по коридору. Голос разума давно заткнулся. Его удерживают в плену другие чувства и пока не требуют выкуп.
Он проводит карточкой по считывателю и распахивает дверь. Я первый захожу в номер и резко останавливаюсь. Повсюду свечи, нежный запах цветов, в ведёрке купается бутылка с шампанским. Смутно знакомое, блять?! Я в испуге пячусь назад и натыкаюсь на Яна.
- Зачем? – едва шевелю губами я.
Это кошмар из школы. Именно здесь меня предали в тот самый первый раз.
- Так нужно, Тём.
Его лицо каменное. Он закрывает дверь на ключ и прячет его в карман брюк. Эффектней было бы, если бы он его проглотил.
- Ты обещал верить мне.
Он проходит к ведёрку с шампанским, разливает напиток по бокалам. А у меня подкашиваются ноги. Я тот мальчишка, безнадёжно любящий его. Где-то здесь Марат с дружками… кажется, я не дышу. В моих руках оказывается бокал, и пригвоздивший меня к полу взгляд заставляет сделать глоток.
Ян расстёгивает пуговицы моей рубашки, стягивает её, и она падает к нашим ногам. Прохладные пальцы скользят по разгорячённой коже.
- Зачем, Ян? – голос срывается.
- Ты обещал, - упрямо твердит он.
Мой ремень на брюках сопротивляется лишь несколько секунд. Подхватывая меня, Ян относит на кровать. Усыпанную лепестками роз. Я сжимаюсь так, что явно не смогу расслабиться в момент кульминации. Слежу за каждым его движением, раздевается он неспешно, будто специально оттягивая момент. Почему я здесь? Я могу сопротивляться… Но не хочу. Он просил верить. Его губы просят верить. Они вовлекают меня в поцелуй, словно в водоворот. Пара захватывающих секунд, пока ты ещё жив. Закрываю глаза. Позволяю всё. Вздрагиваю, когда он рисует дорожку из лёгких поцелуев на теле. Только он может делать это так, заставляя поверить, что ты уже в раю. Ласки недолги. Ян раздвигает уверенно мои ноги, припадает к губам, чтобы заглушить стон. Это не так больно, как в первый раз. Движения медленные, глубокие, до безнадёжного хрипа, до блестящих капель слёз в глазах.
- Посмотри на меня, котёнок.
И я смотрю. Я сделаю сейчас всё, что он захочет.
- Мы вдвоём тут. И никто не появится. Я люблю тебя и больше никогда не сделаю тебе больно.
Не могу ничего ответить. Вся моя выстроенная защита рушится. Сколько же я ждал этих слов… У меня будто крылья выросли за спиной. Поцелуй невесомый, но такой значимый. Мы занимаемся любовью и теперь «любовь» не просто красивое слово. Происходит именно то, что должно происходить между двумя людьми – они становятся одним целым.

***

Мы долго лежим рядом. Свечи почти догорели, а за окном ночь. Ян был прав. Это странное чувство - после всего лежать рядом в номере отеля, который так похож на тот номер, где я потерял себя. Настоящее каким-то образом перечеркнуло прошлое. Его будто не было. Будто всё было хорошо. Очень хорошо. Только… Этого недостаточно.
Первым пошевелился Ян, встал, накинул рубашку, разлил по бокалам уже не так сильно пенящееся шампанское и протянул мне с невесёлой улыбкой бокал:
- Ну, спрашивай, котёнок. Я же вижу, как тебе хочется.
- Ты уехать собираешься? – произношу и понимаю, что Ян специально довёл до Таи эту новость, чтобы она рассказала мне. Прекрасный манипулятор, мой Ян. – Хм… Ты умён.
Он салютует мне бокалом и садится в кресло:
- Ты тоже не дурак.
- Ладно. Молодец. Я тут, бросил Таю… Проникся рассказом Марата. Но как это изменит то, что ты бросил меня тогда в студии? Продолжал преспокойно общаться с Маратом, когда мне так была нужна твоя помощь?
Ян вскидывает голову и говорит жёстко:
- Неужели ты и правда, мог подумать, что я бросил тебя? Ваську вдруг приняли без очереди и сделали бесплатно гипс? К твоему отцу прямо в больницу приехал знаменитый профессор просто так, после чего он пошёл на поправку? А про институт ты и сам догадаешься. Да, и ты в курсе, что Георгий Валентинович бесплатно не работает?
- Но… как ты смог? – я был шокирован. Ян не предавал меня. Он… заботился обо мне.
- Я многое могу, малыш, - он невесело улыбается. – Только не могу справиться со своим отцом. Весь этот год я боролся с ним. Куда бы я ни устроился, он всюду мешал и рушил всё. Не учёл только, что люди бывают добрыми. Мне многие помогали, Рита, например... Ему долгое время не удавалось повлиять на Первый Молодёжный. Это был давний конкурент отца, и я об этом знал. Но в итоге он сделал ход конём. Потерял больше, чтобы получить то, что для него важней. К сожалению, это я. Он никогда не оставит меня в покое. Я обязан всю жизнь делать то, что он считает нужным. А я так не хочу… Это ведь не всегда законно и почти всегда аморально. Тём, - он поднимает серые глаза на меня, – единственное, что я могу – это сбежать. Он сильней меня.
- Но это же твой отец.
- Он убил мою мать.
- Убил? Но...
- Она скончалась полтора года назад, а узнал я об этом только недели две назад. Всё это время я искал её… Пытался найти. Папаша постарался, запрятал. Он убил её, не своими руками, но поступками. Что ты можешь сказать по этому поводу? Ты просто не понимаешь, что бывают такие люди, - раздражается он, глядя на меня. - Нужно бежать. Я пытался скрывать, что ты дорог для меня, очень долго пытался… Даже Марат не сразу понял. Теперь отец и тебя не оставит в покое. Нужно бежать.
Мне становится не по себе.
- Но как я оставлю всё? Папу, Ваську… - «Таю…», - думаю я, но не решаюсь озвучить мысль.
Ян отворачивается. У меня ещё тысяча вопросов: как мы будем жить? На что? Где, в конце концов? Но он на них не ответит. Как обычно.
- Ян! Я не могу. Это невозможно!
- Невозможного не бывает, котёнок. Вот я люблю тебя. Это невозможно.
А если я откажусь…
- Ты уедешь сам?
- У меня не остаётся выбора. Если я останусь, то пострадаешь ты.
- Ян, такое ощущение, что мы играем в странные игры, - чувство нереальности не отпускает.
- Может, - он улыбается, отставляет бокал и идёт ко мне, - так и есть.
- Мы же живём в обычном мире, - шепчу я ему, отвечая на поцелуй.
- К сожалению, Тём, к сожалению…

20 мая

Когда я проснулся, Яна не было. На его подушке лежала записка: «Я тебя люблю». Я тебя тоже, Ян, но боюсь, что это ничего не изменит.

***

Сонный город просыпается. Улицы наполняются машинами, людьми. Я пью на балконе кофе, как никогда ощущая, что я песчинка в этом гигантском мире.

21 мая

Последняя вечеринка и первый зачёт.
В институте мне пришлось попотеть. Этот Стасик заявился в разгар моего выступления и уселся слушать, хотя не имел совершенно никакого отношения к предмету, но ему же можно, раз он замдекана. На два вопроса я ответы знал, а последний откровенно слил. Зачёт мне поставили. Прогнав по всем лекциям.
Васька зачёт не сдал. Но не особо расстроился – Мишка принёс ему пирожки из Макдональдса. Что-то они подсели на фастфуд в последнее время.

***

Вечеринка в самом разгаре, я опаздываю. Когда захожу, то попадаю в царство гламура. Блин, такого количества разодетых девушек и мужчин я не видел. Тут все наиболее значимые представители нашего города. Даже эпатажных фриков, пародирующих Гагу, пригласили. На сцене поют звёзды самой разной величины, всем известные по российским хит-парадам. Кстати, забыл сказать, что вечеринка в честь нового владельца Первого Молодёжного. Есть у кого-то сомнения в том, кто это?
Данил подскакивает ко мне и протягивает бутылочку воды, тянет через весь зал, и мы оказываемся в вип-зоне. Тут тише, и публика не такая разряженная, зато явно побогаче. Ян сидит в чёрном кресле и задумчиво вертит бокал с томатным соком. На меня не смотрит, не здоровается. И, наверное, впервые в жизни мне всё равно. Артур с какой-то девицей на коленях, напялившей что-то ужасно блестящее. Рядом ещё пара продюсеров, наш режиссёр. Блин, сколько мне тут нужно продержаться?
Внезапно, музыка в вип-зоне стихает. Её отголоски из обычной зоны доходят до нас, но они едва слышны. Становится тихо. Я поднимаю голову и вижу, как со второго этажа по золочёной лестнице спускается мужчина. Чтобы его описать, не хватит и книги. Любая деталь в его внешности интересна. Волосы необыкновенного каштанового цвета, кристальные голубые глаза, скрытые тонкими линзами с виду очень дорогих очков… Но самое интересное было в том, что этот мужчина занимал собой будто всё пространство. Его невозможно было не заметить. Он притягивал взгляды и прекрасно знал это. А все остальные знали, что он хозяин своей жизни и всё делается так, как прикажет он.
Артур кидается к нему, небрежно скидывая девчонку со своих колен, остальные следуют его примеру. Мужчина лениво перебрасывается парой фраз с ними, как король с простолюдинами – просто показать своё благодушие. Затем в одно мгновение он оказывается рядом со мной. Внимательно смотрит, при всех одним пальцем приподнимает подбородок, а я не могу пошевелиться, будто нахожусь под гипнозом. Затем он быстро наклоняется и шепчет мне на ухо:
- Ну, привет, котёнок. Ты ещё лучше в жизни.
Сказав это, он отстраняется и с полуулыбкой поворачивается к Яну:
- Привет, Ян.
- Привет, пап, - вздыхает он и впервые за вечер поднимает глаза от своего бокала.
Между ними пролетают искры. Я всерьёз опасаюсь за Яна, но он вдруг первый отводит взгляд. Мужчина хмыкает.
- Артур, шампанского, - он садится рядом со мной. Небрежно кладёт руку на спинку диванчика, словно вот-вот обнимет меня.
- Меня зовут Велорий. Для тебя можно сокращённо, Вел.
Я в этот момент, чтобы унять смущение, пил воду. И, естественно, подавился. Блять, Ян, сказать не мог, что у твоего отца такое имечко? Никогда не встречал людей, которых так зовут. А я и отчества-то Яна не знаю… Офигеть, я дурак.
Мужчина заботливо постукивает меня по спинке, не сводя с меня глаз. Артур притаскивает шампанское. Вел уверенно забирает из моих рук воду и протискивает в негнущиеся пальцы бокал. А у Яна-то папашины замашки.
- Я не пью.
Блин, он так на меня посмотрел, что у меня сердце ушло в пятки. Этого мужчину злить нельзя. Как же Ян с ним спорил?
- Пьёшь.
Но я действительно не пью. Это плохо кончается.
- Нет, - твёрдо говорю я, отползая на краешек диванчика.
- Ты хорошо подумал? – прохладным тоном осведомляется мужчина. Звучит это так, что если я сейчас же не выпью шампанского, то меня расстреляют.
- Да.
Ян не выдерживает и смеётся. Это разряжает обстановку. А я встаю и пересаживаюсь к нему. Фух, тут влияние этого кошмарного человека меньше.
- Что ж, Ян, ты проиграл.
Клааасс, кто-то просто играл. Да уж, вырастил достойного противника – собственного сына.
- Пусть так, - соглашается Ян.
- Ты больше не будешь ведущим, как и твой котёнок, - я вздрагиваю. Но моя персона сейчас меньше всего интересует мужчину. – Ты поедешь учиться, куда я скажу.
- Да, отец. Только он не мой котёнок. И он уже не ведущий.
- Поссорились? – больше для галочки спрашивает Вел.
- Он встретил девушку, - и ни одной эмоции.
- Ох уж эти девушки, - мужчина смеётся. – Cherchez la femme… Ладно. Я рад, что ты достойно принял поражение. Чего мне стоила эта дрянная компания… А теперь… Пусть все веселятся.
И все начинают веселиться. Будто бы во всех уголках комнаты слышно было этот царственный голос. Мы сидим. Просто сидим. Отец Яна теряет к нам интерес, общается с гостями, пьёт своё дорогущее шампанское. Но я уверен, что это мнимое спокойствие. Теперь, имея странное удовольствие с ним общаться, я понимаю, что всё, что про него слышал, – правда. Он мог так поступить и с женой, и с Яном. Словно услышав, что мои мысли о нём, Ян смотрит на меня с непередаваемой грустью, отчего дышать становится совершенно невозможно.
Он берёт меня за руку, мягко тянет на площадку и прижимает к себе. Я не думал, что буду сегодня танцевать, а теперь мечтаю, чтобы музыка не кончалась. В горле ком, не могу ни слова произнести, но это и не нужно. Губы Яна прижаты к моему виску, его руки, такие горячие, такие родные, держат меня, не отпускают… Это последняя возможность побыть рядом. Последняя, вырванная у жизни возможность. Выбор сделан. Это насмешка, потому что только с ним мне так хорошо. Это неправильно, но это так верно. Это абсурдно, что я смог понять Яна именно сейчас, когда это уже неважно.
- Ты будешь счастлив? Обещаешь? – его голос едва слышен. И не музыка тому виной.
- Да, - не могу обещать, но постараюсь… Тая замечательная. А меня ждёт большое будущее, пусть и не с тобой.
- Если вдруг… - он замолкает, но потом всё же решается, - тебе нужно лишь подумать, и ты поймёшь, где меня искать. Только… я буду там недолго.
- Ян…
- Прощай, Тём, - он словно откидывает меня от себя.
Ян, не оборачиваясь, идёт к выходу и теряется в толпе людей. Постепенно оцепенение покидает меня и неожиданно моё сердце осознаёт, что я больше никогда не увижу его. Я медленно подхожу к столику и сажусь. Ощущение, что меня окунули в жидкий азот. Замёрз и никаких чувств. Совершенно никаких.

Июнь

3 июня

Я сдал все зачёты. Васька - тоже. Через неделю начнутся экзамены. Ю-ху, мы молодцы. Даже Стасик доволен, хоть и тщательно это скрывает.
С каждым днём мы с Таей все ближе. Взгляды и прикосновения всё двусмысленней, а её юбки всё короче. Но я не готов.
Спасает то, что нужно готовиться к экзаменам. Их целых четыре. И они скучнее латыни.
Батя, кстати, уже купил новую квартиру. Она недалеко от моей. Мы теперь ходим друг к другу в гости. Он познакомился с соседкой, милейшей женщиной, которая постоянно передаёт мне пирожки. Алевтина вроде. Помню, что у неё красивое древнерусское имя. А больше я ничего не помню. Не могу ни строчки запомнить из книг и лекций, хотя стараюсь. Я словно зомби. Улыбаюсь, разговариваю, ем. А дома ловлю себя на том, что подолгу сижу и смотрю в одну точку. Мне не больно… И я не жалею. Мы слишком разные. Слишком много «против». Стоит ли жалеть, что он вообще был в моей жизни?

5 июня

Впервые накричал на Таю. Она капризничала. Не хотела идти на фильм, который выбрал я. Честно говоря, «выбрал» - это громко сказано. Просто ткнул в инете на кнопочку «забронировать». Обиженная девушка ушла. А я пошёл. Сам смотрел на этих дебилов, косящих под зомби. М… Символично…

6 июня

Звонила Тая. Извинялась. Это должен был сделать я.

7 июня

Звонил Васька. Они летят в Тайланд. Дуракам везёт – нашли потрясающий тур по невероятно низкой цене. Они, за то время, что вместе, прошли, словно на перемотке, все стадии отношений, и теперь души друг в друге не чают, относятся друг к другу с такой заботой, будто супруги в преклонном возрасте, за плечами которых хорошо прожитая жизнь. Васька даже обмолвился, что Миха намекает на то, чтобы побыть снизу. Блин, надеюсь, это снова не кончится поломанным носом. Я вот никогда бы с Яном не стал… Хотя мечтать не вредно.

8 июня

Через три дня экзамен.

9 июня

Через два дня экзамен.

10 июня

Завтра экзамен.

11 июня

Экзамен.
На удивление «отлично».
Дочь препода обожает программу с моим участием.

12 июня

Следующий экзамен через неделю.

13 июня

Готовиться невозможно. Раздражает всё: шум с улицы, жара, крики соседей за стеной.

14 июня

Дни пустые. Они слились в одну безвыходную бесконечность.

15 июня

Отказал Тае. Она предлагала пройтись по магазинам, а я просто сказал нет. Обиделась, но прислала вечером примирительную смс.

16 июня

Сегодня вечером вспомнил, что забыл позавтракать и пообедать.

17 июня

Шёл в библиотеку и на остановке увидел в толпе снующих людей высокую светловолосую фигуру. Заорал, как идиот: «Ян!», побежал, не веря себе. Он же должен был уехать! Но, наверное, он и уехал. Это был не Ян.

18 июня

Припёрся Васька и ругал за то, что у меня пустой холодильник. Да всё равно.

19 июня

Экзамен. Плёл что-то невразумительное. Три из жалости. Следующий через шесть дней.

20 июня

Поймал себя на том, что тупо смотрю в окно часа полтора.

21 июня

Сидеть дома невозможно. Я захватил учебник и пошёл в парк в надежде позаниматься. Выбрал лавочку, открыл книгу. Сначала было тихо, а затем рядом расположилась компания таких же студентов, как и я. С айподом, к которому какой-то умник притащил колонки. Замечательно. Злость появилась из ниоткуда. Музыка не давала сосредоточиться. Я отшвырнул учебник и ринулся к компашке. Вдруг словно сквозь вату до меня стали доходить слова песни. Не до меня, а до моего измученного сердца.
- Каждый день я искал твой призрачный след…
Я остановился как вкопанный.
- Я здесь, я с тобой… Пока гаснет свет, и стихнут мои шаги…
Если можно было передать песней то, что творилось со мной, то автору музыки и слов это удалось. Я удивлялся, почему нет боли? Так вот же она. Получите, распишитесь. Чистое небо, солнечный день, а у меня ледяные руки. Всё пустое, всё глупое, всё неправда… Если нет его.
Люди странные создания. Для кого-то это лишь популярная песня, а для кого-то - вся боль из его души. Я просто стоял с расширившимися от удивления глазами. Как, скажите, как я этого не замечал? Что всё так же люблю, безнадёжно люблю Яна? Что умираю в прямом смысле этого слова без него? Что я готов на любые жертвы, лишь бы он был рядом? Что будущее без него лишено смысла? Что он и есть смысл всего?
Чувства стали просыпаться с ошеломляющей быстротой. Сначала внутри что-то сжалось и не давало дышать. Потом появился безотчётный страх, из-за которого пришлось сжать в кулаки руки. Что я наделал?!
- Вы что-то хотели? – компания обратила на меня внимание. Один мальчик прижал к себе девочку, словно защищая от меня.
- Нет, - разворачиваюсь.
- А вы не ведущий с Первого Молодёжного?
- Нет.
В автобусе я сажусь как можно дальше от всех. Вынимаю сотовый и слушаю о недоступности абонента. Надежда, по-детски глупая, наивная, что он возьмёт трубку, исчезла.
Ничего.
Я долго стучу в дверь его квартиры. Никто не отзывается. Но я могу подождать… Он вернётся. Нет, и этого мне не дают. Старушка с пустым мусорным ведром говорит, что этот «воспитанный мальчик уехал и сказал, что навсегда».
Ничего…
Он говорил подумать… Как я могу сейчас думать?! Блять! Я должен, ну же… Слышу свой сотовый только с третьего звонка:
- Тём?..
Тая.
- Прости.
- Тём, ты чего?
- Я не люблю тебя. Я не могу тебя обманывать.
- Что ты такое говоришь?
- Правду.
Молчание.
- Где ты?
- Прости, Тая.
Отбой. Думай, Тём, думай, думай… Что Ян мог иметь в виду? Но разве я когда-то мог понять Яна?!

***

Безнадёжно. Даже если бы я и понял, что он мог предполагать, его, скорей всего нет там. Прошло слишком много времени, пока до меня дошло. Я всё разрушил.

22 июня

Я не отвечаю на звонки, и Васька припирается. Он не задает вопросов, просто обнимает меня.
- Может, обратиться в детективное агентство? – несмело предлагает он.
Но я уверен, что это без толку.
- Ты пойдёшь на экзамен?
Даже не помню что ответил.

23 июня

То апатия, то злость. Листаю атлас мира. И как я должен догадаться? Как?!! Сколько стран! Ненавижу его!

24 июня

Кажется, что прошла вечность. Мне его не найти. Никак. Я не сплю с того самого момента, когда услышал эту злосчастную песню. Урывки часа по два – это не сон.

25 июня

Экзамен. Вместо него иду в деканат. Пишу заявление на академ. Меня никто ни о чём не спрашивает. Только разочарованный взгляд Стасика меня преследует ещё очень долго. Не знаю, что буду делать, но что-то делать я должен.
Возле подъезда меня ждёт Тая. С коробкой пиццы в руках, в короткой юбочке и розовой футболочке с рюшами.
- Ох, Тём, - она обнимает меня, становясь на цыпочки.
Дома заваривает мне крепкий чай и садится напротив:
- Ты так любишь его?
Безнадёжно киваю. Это моё проклятие.
- Он уехал. И не сказал, куда?
Ещё один пустой кивок.
- Но ты должен знать.
- Как? – я взрываюсь. – Как я могу это знать? Откуда мне знать, что у него в голове?! Он непостижим!
Она грустно улыбается:
- Теперь ты нравишься мне больше. А то видок у тебя был, будто ты потерялся где-то между двумя реальностями.
- Прости, - выдыхаю и сажусь обратно. Пью этот гадкий сладкий чай.
- Подумай, где он может быть.
- Только этим и занимаюсь, - бурчу я.
- Тогда, - Тая пожимает плечами, - какие у него были плакаты, книги?
- Ничего такого. Он в туристическом учился…
- Ну, обои на рабочем столе?
- Нет у него компьютера… - вдруг я замираю. Блять. Эта дурацкая картинка на сотовом! Нереальный замок из песка! Вдруг он существует?
Тараторю, пытаюсь описать девушке, и по мере того, как она слушает, её глаза зажигаются блеском:
- Кажется, я знаю! Только один человек в мире мог создать такое…
Мы кидаемся к компьютеру, и она что-то быстро ищет.
- Вот. Оно?
Сердце падает вниз. Нет. Не оно. Это другое. Хотя, похоже…
- Там была ночь, - зачем-то говорю я.
Тая щёлкает на следующее изображение, и я мгновенно узнаю в ней сумасшедший замок на дисплее сотового.
- Что это?
Трудно поверить, что такое на самом деле существует.
- Это Саграда Фамилия.
- Что?
- Собор Гауди.
Дальше я почти не слушаю. Это место существует и Ян там.

26 июня

Раннее утро. Я в аэропорту с сонным Васькой и хмурым Михой. Багажа нет. Небольшой рюкзак за плечами. Вылет через два часа, и мне не страшно лететь.
С Таей я попрощался вчера. Она слишком хорошая девушка, я буду перед ней в бесконечном долгу. Более бескорыстного и доброго человека я ещё не встречал. Пока я метался по квартире, она забронировала мне билет, оплатив его своей карточкой, не знаю, как, но решила вопрос с визой. Потом, пока я бежал к папе, позвонила ему и всё рассказала. Он встретил меня подготовленный, обнял и пожелал удачи. Уходя, я заметил женские трусики на кровати. У Авдотьи (или как там её?) прекрасный вкус в выборе нижнего белья.
Вася вызвался провожать меня и приехал в аэропорт. Миша не мог отправить это чудо одно. Мне хотелось плакать и смеяться. Вдруг я ошибаюсь? Вдруг…
- Просто не думай об этом, - друг обнимает меня. – Мне почему-то кажется, что всё будет хорошо.
По громкоговорителю объявили посадку. Оборачиваюсь:
- Мне пора…
- Ты звони, - говорит Миха и пожимает мне руку.
- А ты заботься о нём.
- Буду.
Они прижимаются друг к другу, такие невозможно счастливые. Машу им рукой до самого последнего.

***

Оказавшись в Барселоне, я взял такси и назвал собор Гауди. Не каждый день таксиста просят ехать туда прямо из аэропорта. Он удивлённо поглядывал на меня в зеркало всю поездку. А я с трудом дышал. Старался не думать ни о чём, надеялся, что сейчас приеду и увижу его…
Блин, как это было наивно с моей стороны. Этот грёбаный собор оказался огромным. Куча туристов и местных вокруг, смех, крики. Я застыл. Где мне искать Яна? Где?! Тёма, ты бестолковый, невозможный дурак! Припереться в Испанию! К этому собору! Просто из-за картинки в сотовом? А если бы у него там Луна была? Большим придурком я себя ещё не чувствовал. Бесцельно прошёлся туда-обратно по аллее. Сел на лавочку. Выпил колы. Отчаяние злорадно потирало ручки, гнездясь в закоулках души. Всё это зря. Глупо и безнадёжно… Я потерял Яна. А самое главное, что сам сделал этот выбор. Больно? Нет, больше, чем боль. Это невозможно вынести. Каждый вздох отдаётся мукой в пронзительно кричащем сердце. Поздравляю, Артём. Поздравляю… Я обхватил голову руками. Что мне делать? Что делать?.. А зачем вообще что-то делать?.. Чудес не бывает. Даже если очень хочется, даже если желать этого всеми фибрами души… Я бы отдал всё, чтобы хоть раз услышать его голос.
- Тём?
Вздрагиваю, будто меня ударили. Не веря, поднимаю голову, до конца думая, что это глюк. Красивый и такой реальный глюк. Бледный, потерянный.
- Это ты?
Я не могу даже шелохнуться от охвативших меня чувств.
Ян.
Ян тут.
Ян передо мной.
Блин. Встаю, чтобы уровнять нас в росте. Беспечно так говорю:
- Привет, - а у самого поджилки трясутся.
- Что ты… - он не выговаривает с первого раза, его голос срывается, - делаешь тут?
- Сижу.
- Я имею в виду в Испании, - он смотрит на меня так, словно я восстал из мёртвых.
- В Испании? – что мне ответить? Что ищу тебя? Что не могу без тебя? Пожимаю плечами, типа так, рядом пролетал, дай, думаю, загляну.
Ян выдыхает с шумом. Тихо говорит:
- Наверное, это насмешка судьбы… - отворачивается, в сторону шепчет:
- Я каждый день жду тебя здесь, с самого утра до позднего вечера… В дождь, в непогоду, в солнцепёк… Я думал, ты не приедешь… Сегодня последний день.
- В смысле? – мой голос дрожит.
- Завтра у меня самолёт… Я улетаю.
Самолёт… Улетаю… То есть, ещё бы день, и я бы опоздал? Никогда бы его не увидел? Это как называется? А если бы я никогда не догадался про собор? И это не я! А Тая! Если бы не Тая, то…
- Дурак! – ору я и кидаюсь на него.
Мы падаем, катаемся по земле. Ян с трудом уворачивается от ударов, которые я пытаюсь ему нанести. На нас все смотрят, мы порвали футболки, а я всё никак не могу успокоиться. С трудом сдерживаю слёзы и не верю, что он сейчас передо мной. Утыкаюсь в его шею, белую от поднятой нами пыли, и замираю. Ян прижимает меня к себе крепко-крепко. Плевать, что я сижу на нём в двусмысленной позе, плевать, что вокруг люди, переговариваются на разных языках… Я нашёл его. Нет слов. Да они и не нужны. Ощущение такое, что лучшие мгновения нашей жизни происходят прямо сейчас.
Через пару минут нам всё-таки приходится встать – подходят полицейские. Вежливо интересуются, всё ли в порядке. По нашим лицам и так понятно. Уходят. А мы садимся на лавочку возле собора, подальше от собравшейся толпы. Первый не выдерживаю я:
- Что дальше?
- Дальше? – Ян выходит из своих раздумий. – Дальше я покажу тебе этот великолепный собор, который я успел изучить вдоль и поперёк, пока ждал тебя всё это время.
- А потом? – не успокаиваюсь я.
- Потом? Можно пообедать в одном прекрасном кафе, где чудесно готовят лазанью. Все кафе в округе я тоже успел изучить вдоль и поперёк, пока ждал тебя.
- А дальше?
- А дальше, - он смотрит в мои глаза, секунду думает, но произносит именно то, что хотел с самого начала, - дальше мы пойдём в отель, запрёмся в номере и займёмся любовью. Обещаю, что это будет длиться очень долго. И, возможно, несколько раз.
Улыбка на губах никуда не хочет уходить. Ян не выдерживает, берёт меня за руку, крепко сжимает её.
- Ян, а обязательно в том порядке, в котором ты перечислил?
- Совершенно не обязательно, Тём, - серьёзно говорит он. С пляшущими заводной кан-кан чёртиками в серых, любимых глазах.
- Тогда… - прикусываю губу, чтобы не расхохотаться. – Где твой отель?
Он поднимается и галантно помогает подняться мне.
- Там.
Мы медленно идём вперёд. Вокруг толпа людей. Кричащая, фотографирующаяся, радующуюся лету и солнцу. От предвкушения в груди что-то трепещет. Только последний вопрос:
- Ян, а что дальше?
И он понимает именно то, что я хотел спросить, но боялся озвучить. Смотрит на меня с нежностью:
- Я не знаю, котёнок. Впервые в жизни не знаю. Но это неважно.
- Почему?
- Теперь нас двое.
Эта простая истина открывает мне глаза. Он прав. Мы продолжаем свой путь к отелю, и я продолжаю улыбаться. Меня больше нет. Теперь нас двое.

Конец.