А все наследие прошлого есть ум.

Мне хочется сделать четкое различие на будущее, с тем, чтобы всех тех, кто неправ, знали как неправых, а тех, кто прав — к какой бы традиции они ни принадлежали, — объявили бы правыми. По существу, выражаясь другими словами, мне хотелось бы, чтобы было только две традиции в мире: люди, которые правы, и люди, которые ошибаются, — для упрощения вещей. Тогда грядущим поколениям не придется беспокоиться; но пока что получается приводящая в замешательство путаница. Вам нельзя называть что-нибудь неправильное неправильным, потому что оно относится к вашему наследию.

Случилось так, что в моей деревне между нашим домом и храмом был участок земли. По некоей технической причине мой отец мог выиграть этот участок в случае суда — только по технической причине. Земля была не наша, земля принадлежала храму. Но техническая причина заключалась вот в чем: на карте храма не было показано, что участок относится к их территории. То была какая-то ошибка конторских служащих муниципалитета; они включили эту землю в собственность моего отца.

Естественно, в суде не могло быть сомнений: храм не имел прав на эту землю. Каждый знал, что это была их земля, и мой отец знал, что это была их земля. Но земля была драгоценной, она находилась прямо на главной улице, и любая техническая и юридическая экспертиза была на стороне моего отца. Он передал дело в суд.

Я сказал ему: «Послушай, — а мне было тогда, наверное, не больше одиннадцати лет, — я пойду в суд защищать храм. У меня нет ничего общего с храмом, я никогда даже не заходил внутрь храма; как бы там ни было, тебе прекрасно известно, что земля не твоя».

Он сказал: «Ну что ты за сын такой? Ты будешь свидетельствовать против собственного отца?»

Я сказал: «Это же не вопрос отца и сына; в суде это вопрос о том, что истинно. И там будет не только твой сын; твоего отца я тоже убедил».

Он воскликнул: «Что?!»

У меня была глубокая дружба с моим дедушкой, так что мы посоветовались. Я сказал ему: «Ты должен поддержать меня, потому что мне только одиннадцать лет. Суд может не принять мое свидетельство, я ведь не взрослый, так что ты должен поддержать меня. Тебе известно совершенно точно, что земля не наша».

Он сказал: «Я с тобой».

Тогда я заявил отцу: «Послушай две стороны — твоего отца и твоего сына... Просто забери назад это дело; иначе ты попадешь в большую неприятность, ты проиграешь. Только технически ты можешь требовать. Но мы не намерены поддерживать техническую ошибку муниципального сотрудника».

Он сказал: «Ты не понимаешь простую вещь, не понимаешь, что такое семья... тебе нужно поддерживать свою семью».

Я ответил: «Нет, я буду поддерживать семью, только если семья права. Я буду поддерживать того, кто прав».

Он переговорил с моим дедом, а тот заявил: «Я уже пообещал твоему сыну, что буду с ним».

Мой отец сказал: «Значит, мне придется забирать дело назад и терять ценный участок земли!»

Дед сказал: «Что с этим поделаешь? Твой сын намерен создать тебе неприятности, и, видя, что его никаким путем не отговорить, я согласился с ним — просто чтобы укрепить его позицию; так что ты можешь забирать дело назад; лучше забрать, чем потерпеть поражение».

Мой отец сказал: «Ну и странная семья! Я работаю для всех вас. Я работаю для тебя, я работаю для моего сына — я не работаю ради себя. Если у нас будет хорошая лавка на той земле, у тебя будет более комфортная старость; он получит лучшее образование в лучшем университете. И вы же идете против меня».

Мой дедушка сказал: «Я не иду против тебя, но он взял с меня обещание, и я не пойду против своего слова — по крайней мере, что касается его, — потому что он опасен, он может доставить мне неприятности. Так что я не могу обмануть его; я буду говорить все то, что говорит он. А он говорит истину — и тебе известно это».

И моему отцу пришлось забирать дело назад — с неохотой... но он вынужден был его забрать. Я попросил дедушку принести сладостей, чтобы мы могли раздать их соседям. Мой отец вернулся к здравому уму, это надо отпраздновать. Дед сказал: «Похоже, это то, что нужно».

Когда отец увидел, что я раздаю сладости, он спросил: «Что ты делаешь? — для чего? Что произошло?»

Я сказал: «Ты возвратился к своему здравомыслию. Истина победила». И я дал конфету ему тоже.

Он рассмеялся. И сказал: «Я понимаю твою точку зрения, и мой собственный отец на твоей стороне, и я подумал, что лучше мне тоже быть с вами. Лучше забрать дело назад, и не будет проблемы. Но зато я выучил урок: я не могу полагаться на свою семью. Когда случится какая-то беда, они не станут поддерживать меня только потому, что связаны со мной как с отцом, сыном, братом. Они намерены поддерживать все то, что истинно».