Клиника и лечение. Основные клинические характеристики, методы лечения и его результаты при личностном комплексе «соматического прикрытия»

Таблица Ю

Основные клинические характеристики, методы лечения и его результаты при личностном комплексе «соматического прикрытия»

При всех формах невроза, которые требовали тщательного клинического анализа, структура синдрома была достаточно сложной.

При неврастении чисто астенический синдром отмечался только у двух больных, но и у них были навязчивости, сомнения, подавленность и сенестопатии. В трех случаях синдром квалифицировался как астено-ипохондрический, где кроме выраженных сенестопатии встречались и нозофобии. У шести больных синдром определялся как астенодепрессивный, причем в одном случае наблюдались истерические явления, в пяти - обсессии.

При неврозе навязчивых состояний страхи были в основном нозофобического содержания. У шести больных отмечались кардиофобия, у двух - страх потерять сознание, у трех - канцерофобия, у одного - страх острых предметов, который сочетался с агорафобией. У всех больных на фоне первичных навязчивостей возникали вторичные. У многих поведение носило истерический налет, была выражена подавленность.

У четырех больных с истерическим неврозом был синдром невротической депрессии, который проявлялся демонстративностью, яркой позой, игрой. Кроме того, имели место и отдельные истерические синдромы: легкая кратковременная астазия-абазия, нестойкая афония, быстро проходящий ком в горле. Истерический синдром был у четырех больных и характеризовался двигательными проявлениями. Блефароспазм с дыхательными расстройствами был у двух больных. В двух случаях фа-рингоспазм сопровождался навязчивым страхом нозофобического содержания. Более чем у половины больных были суицидальные высказывания, семь больных имели сексуальные затруднения. В амбулаторных условиях лечилось 5 человек, в стационаре - 26.

Личностный комплекс определял поведение больных в процессе обследования и лечения. Оно отличалось противоречивостью: в одних случаях - робость и нерешительность, в других - излишняя заносчивость. Кроме того, в одних и тех же ситуациях больные могли вести себя по-разному: то тихо и незаметно, то претенциозно и конфликтно.

Во время групповой психотерапии часто бывали активными, но после неудач в дискуссии могли несколько занятий просидеть молча. В зависимости от подбора больных в группе могли быть одиноки или иметь достаточно широкий круг общения. Некоторых больных обожали, к некоторым относились высокомерно. Во время дискуссии обычно соглашались с лечащим врачом. Часто это становилось заметно группе, что ухудшало ее отношение к больным. Сами свою проблему для обсуждения не предлагали, но призыв к активности поддерживали.

Для выполнения основной задачи психотерапевтического лечения -достижения структуры «демократической общности» - на первом этапе необходимо было придать личностному комплексу стабильность. Как указывалось выше, нестабильный комплекс представляет собой сочетание комплексов «гадкого утенка» и «творческого высокомерия». В этом плане наиболее целесообразно стабилизировать у больного последний, ибо защитные механизмы и эмоциональные реакции при нем в адаптивном плане более целесообразны. На втором этапе следовало попытаться ликвидировать минус в позиции «ВЫ».

Здесь вызывался огонь на себя. После того как наступало синдром ал ьное улучшение и больной овладевал основными приемами психологически грамотного общения, врач начинал вести беседу в такой форме, которая вызывала у больного раздражение и даже гнев. Из биографического материала выбирались те эпизоды, где больной вел себя в стиле «гадкого утенка», и подвергались аргументированной критике в жесткой форме. В дальнейшем беседа велась так, чтобы больной с трудом одержал полную «победу». Это вызывало у него чувство радости, способствовало стабилизации «Я +~», а проявлению плюса в позиции «ВЫ».

Для психотерапевтического лечения здесь подходят почти все приведенные выше методики. Следует только учесть, что методика, которая была эффективна вчера, сегодня может оказаться бесполезной. Данные больные стремятся к индивидуальной работе, однако в этом случае наиболее эффективны групповые занятия. Для привлечения больных к групповым занятиям и стимулирования их активности индивидуальные беседы проводились сразу после тех занятий, на которых они проявляли инициативу. Тема индивидуального занятия продолжала тему группового, но обсуждению подвергалось поведение больного.

Непосредственный результат лечения здесь был ниже, чем в группах, где в позиции «Я» был плюс, и выше, чем при комплексе «гадкого утенка». Катамнес-тическое наблюдение показало, что у больных с полным выходом из болезненного состояния результат лечения оказался стойким. После выписки большая часть больных занималась в КРОССе. Ухудшение состояния отмечалось у тех, кто клуба не посещал.

После лечения одна больная, инвалид II группы, приступила к работе, отказавшись от инвалидности. Пять человек получили повышение по службе, трое могли устроиться на работу, которая их более устраивала. Две женщины вышли замуж. Четыре студента продолжили учебу. У большинства больных улучшились отношения как в семье, так и на производстве, а также произошли позитивные изменения в характере.

3. Личностный комплекс «алкогольного прикрытия»

Психологический портрет и жизненный путь больных данной группы и больных с комплексом «соматического прикрытия» весьма схожи. Здесь также отмечались двойственность поведения, неспособность довести до конца начатое дело, остановка на полпути и отступление от главных жизненных целей. Однако в позиции «ТРУД» отрицательное содержание было более выражено. При жизненных неудачах больные прибегали к приему алкоголя, который, временно купируя эмоциональное напряжение, усугублял неприятную ситуацию. Если последняя ликвидировалась, прием спиртных напитков прекращался. Ни у одного больного не было признаков хронического алкоголизма. Появление выраженной психопатологической и соматовегетативной симптоматики сразу же обрывало алкоголизацию.