Скульптура

В древние времена странные фантазии иной раз овладевали людьми. Так, однажды художники решили состязаться в мастерстве и избрали своей темой Смерть. Уже столько символических скульптур Жизни, Юности, Материнства, Силы и Героизма в самых разнообразных вариантах украшало мир. Но вот задача, достойная не только скульптура, но и философа: как изобразить

саму Смерть? Долго бились над решением многие именитые мастера. В то время не было таких строгих различий между художником и поэтом, музыкантом и актером. Каждый мог выразить себя в любой области и владел разными искусствами.

И вот наконец одна из работ была признана самой совершенной. Создала ее девушка по имени Ия. Воистину странной и впечатляющей была ее скульптура. Из цельной скалы была изваяна она и являла собой фигуру черного ангела. Непомерно высок был рост его, и располагался он таким образом, что, еще не дойдя до него и не видя самой фигуры, зритель посреди равнинной местности вдруг попадал в странную печальную тень. У основания скалы зиял широчайший проем, и солнечные лучи сияли сквозь него. Но благодаря этому эффекту статуя ангела казалась висящей в воздухе. Она реяла над местностью и в то же время была неподвижна. Людей, подходивших к скульптуре, охватывало жуткое чувство — им казалось, что еще мгновение, и ангел низвергнется, гигантская скала, застывшая в воздухе на немыслимой высоте, рухнет на землю и погребет под собой любопытного путника. И конечно, не только угроза, исходящая от взметнувшегося ангела, впечатляла людей. Сама идея Смертной Тени была достойна восхищения. Ибо увидеть Смерть невозможно, и лишь страшный намек напоминает о том, что весь мир осенен тенью от крыл ангела Смерти.

Невольный триумф ваятельницы рождал у многих вопрос: «Что же должна была она перенести в своем сердце, если сумела выразить столь гениально идею смерти?» Никто не мог ответить на это, а сама Ия скрывала свою жизнь. Известно было лишь одно — какая-то утрата заставила ее Отвернуться от радостей жизни. И сама победа ее творчества над сотнями талантливейших художников всего мира не пролила и капли света в ее душу. Молча, с грустной улыбкой Ия принимала поздравления и хвалы, слава и богатство не трогали ее. Верно, в любви и красоте могла она обрести счастье, но и эти пути казались ей чужды. Интересно, что юная ваятельница явно не была обижена природой. Грациозная, как все гречанки, она также прошла школу танца, и движения ее чаровали изысканной пластикой. Игра на музыкальных инструментах облагородила ее душу, и глаза ее сияли мудростью и гармонией. Занятия искусством и постоянное стремление выразить гармонию в материале придало ей самой ту величавую пропорциональность черт и уравновешенность форм, которые необходимы для идеала классической красоты. Но вот что было удивительным — прошел год, другой, де-

сять, двадцать, тридцать лет после победы Ии, но ни одна морщинка не легла на ее чело, ни один седой волос не появился в черных, блестящих, как базальт в пене морского прибоя, волнистых прядях. Все также легка была ее походка. И конечно же, множество славных юношей и отважных мужей искали ее благосклонности. Но так же, как и раньше, она отвергала их ухаживания. Затворившись в прекрасном дворце, выстроенном на острове после ее триумфа, она создавала одно за другим дивные произведения. Десятки совершенных скульптур выходили из-под ее резца — герои, боги, звери, но ни одна из ее статуй не покидала остров. Целый мир прекрасных форм вырос вокруг Ии. Поэты, писатели, философы приплывали туда искать вдохновения и возвращались домой, полные восторга. Однако то странное обстоятельство, что время словно забыло об Ие, порождало вокруг нее массу фантазий и толков. Одни считали, что в ней воплотилась какая-либо богиня из пантеона олимпийских небожителей. Другие думали, что гениальность, проявившаяся в искусстве, давала Ие власть над временем и своей формой. Так или иначе, по прошествии многих лет уже никто не помышлял о любви к странной волшебнице. И конечно же, никому и в голову не приходило, что эта избранница богов могла проклинать жизнь и искать смерти. Сколько раз, взобравшись на скалу, она бросалась вниз, сколько раз осушала чаши с ядом, ступала в огонь. Ничто не могло повредить ей. Рука Смерти берегла Ию, приняв от нее величественный памятник самой себе.

И вот однажды явился на остров знатный патриций Турвон. Был он молод, горяч и вполне соответствовал своему имени, означавшему «вихрь». Под счастливой звездой родился он и всего, чего желал, добивался благодаря своей удачливости и поистине титанической энергии. Уже в юные годы он успел прославиться как полководец и поэт, архитектор и актер. Увидев Ию, он пленился ее красотой, но еще более — ее искусством. Однако не в его правилах было оставаться вторым. Избыток жизни клокотал в нем, как огонь в жерле вулкана. «Я займусь скульптурой и отберу у нее пальму первенства. И только тогда я приду к ней, чтобы получить ее сердце». И вот он бросился в новое для него искусство, как раньше бросался в бой.

Прошло время, и он создал творение, о котором заговорили как о чуде. Это была человеческая фигура, изваянная из какого-то необыкновенного камня. Поверхность ее, отшлифованная до зеркальности, отражала подошедшего зрителя, но странное

преображение происходило в скульптуре. Она принимала позу смотрящего, а из ее туманных глубин выступали черты этого человека. Но это не было простое отражение. Каменное изваяние являло каждому живому возможность увидеть себя мертвым. И странный пророческий дар скульптуры подтверждался судьбой людей. Те, кто видел себя стариками, продолжали жить, но тот, кому отражение являлось молодым, вскоре умирал от тех или иных причин.

Да, это было творение, которое превосходило скульптуру Ии. Венец победителя украсил голову Турвона, и он явился к Ие.

— Я пришел узнать, кому принадлежит твое сердце, Ия.

— Оно принадлежит Искусству, оно принадлежит мечте о
прекрасной Сафо, чья душа одухотворила когда-то эту землю.

— Но жизнь не может навсегда замереть на одной любви.
Ей на смену приходят другие. Я хочу пробудить тебя от твоих
снов, прогнать твою печаль и наполнить этот остров новой ра
достью, — заявил герой.

— Что ж, попробуй! — покорно кивнула Ия.

Пышный праздник увенчал союз Турвона и его избранницы. А ночью налетел страшный ураган и разрушил все творения Ии, кроме черного ангела. От тяжелого сна проснулся Турвон. Много сил отняли у него столетние вина, открытые в честь его победы и брака. С трудом разомкнул он глаза. Вокруг, как после кровопролитной битвы, валялись тела людей и останки разбитых скульптур. Рухнули мраморные колонны прекрасного дворца. И пусто было ложе любви, где еще недавно он сжимал в объятиях Ию. Нигде не мог он отыскать своей возлюбленной.

Одиноким отшельником остался Турвон на острове. Проходили года, а он не старился. Тогда, взяв тяжелый молот, он пришел к своему творению и разнес его по кусочкам. С последним ударом сам он рухнул на землю. Тень черного ангела, созданного Ней, упала на него, и он услышал тихий шепот:

— Спасибо тебе, мой возлюбленный! Ты освободил меня и
себя от страшных оков бессмертия.

Каменное изваяние подняло тело Турвона и, оторвавшись от земли, взмыло в глубину небес.