Глава 7. Библиотека, полная тайн

Библиотека, полная тайн

Во время сеанса, когда Садди предстал юным учеником, я получила первые свидетельства о том, что школа в Кумране не была обыкновенной школой. Там изучали предметы гораздо более серьезные, чем можно себе представить. Я также узнала, что Кумранская библиотека хранила множество удивительных и чудесных тайн. Садди находился в библиотечном помещении, отведенном для занятий, и я попросила его описать это место.

С.: Дома стоят плотно. Они не совсем отделены друг от друга. Они составляют как бы одно целое. Библиотека находится в том доме, который в центре. Она очень просторная. В ней много окон и много света. Свет проникает сверху, льется из разных отверстий. Здесь полки со свитками. Свитки завернуты в кожу и в разные другие материалы. Кое-что из этого — вообще не свитки. Это куски кожи, на которых что-то оттиснуто и которые сложены вместе. Тут есть многое, что мы изучаем. Насколько нам известно, из всего, что здесь есть, большую часть составляют книги, в которых есть, как говорят, все знание. Можно провести здесь всю свою жизнь и никогда не прочесть все эти свитки, книги и прочее.

Д.; Ты раньше говорил, что в библиотеке два этажа. Что на втором этаже?

С: Свитки. Центр здания устроен так, что можно смотреть вниз со второго этажа и видеть пол на первом.

Похоже, что наверху помещение было окружено антресолью. Это позволяло свету проникать на первый этаж. Я спросила, существовала ли опасность упасть с балкона.

С: Там есть поручни, чтобы помешать, если кто-то окажется слишком неосторожным и попытается шагнуть вниз. В библиотеке, в ней светло в центре, а ближе к стенам, где хранятся свитки и все остальное, там потемней, чтобы свет не повредил рукописи. В потолке проделаны окна. Они затянуты кожами, которые обработаны так, что пропускают свет. И так, что пыль и все прочее не попадает внутрь, а свет проходит.

В помещении, где они занимались, стояли специальные столы, которые были сделаны так, чтобы облегчить работу со свитками. На основании движений Кэти и описаний Садди сложилось впечатление, что по бокам этих столов были прикреплены держатели, так что можно было разложить свиток параллельно поверхности стола и разворачивать. Я всегда полагала, что свиток разворачивается вбок, а не вверх или вниз. Садди, водя пальцем, показал, что он читает справа налево. По моему предположению это означало, что он обычно начинает читать снизу свитка. Он не согласился и сказал, что это зависит от написанного. Некоторые тексты начинают читать снизу, а некоторые — сверху. По его словам, тексты на свитках были написаны на всех известных языках, «что-то на греческом, что-то на разговорной латыни, что-то на арамейском или на арабском. И на языках Вавилона, Сирии и Та Египетской*, где писали иероглифами».

Д.: Откуда все это взялось? Было написано у вас?

С.: Большинство текстов было, по крайней мере, переписано здесь. Но многое было привезено из других мест и собрано здесь. Можно сказать, что это вечный поход за знаниями, и нет ему конца. Каждый день приносят что-то новое. Комната, где переписываются тексты, она не в самой библиотеке. В ней даже светлее, чем в библиотеке. Там стоят такие широкие столы, и они к тому же вертикальные, так что свиток находится прямо перед тобой. Это очень похоже на столы для чтения. Позади есть что-то такое, чтобы свиток оставался прижатым к столу, даже если ты пишешь поперек свитка. Здесь вот приделана доска, под таким вот углом, так что когда нажимаешь стилем на свиток, стол стоит ровно и не трясется. Эти столы сделаны из дерева. Части сидений у некоторых из них сделаны из камня, но в основном все сделано из дерева. (Кажется, это было очень похоже на чертежные столы.)

* Та (древнеегипетек.) — земля. В древности египтяне называли свою страну Та-Кемт — «Черная земля».

Д.: А что вы изучаете на занятиях?

С. (глубокий вздох): Все! О, это совсем даже не плохо. Нам рассказывают про звезды и учат математике. Мы изучаем законы, и Тору, и много всего такого.

Я спросила, какими математическими методами пользовались древние. Как обычно, я получила больше, чем ожидала.

С: Мои учителя сказали мне, что осел больше понимает в математике, чем я. (Это замечание вызвало смех у слушателей.) Живое для меня — в Законе. В нем есть и чувства, и эмоции, и глубина. Математика — она холодная, это доказательства и цифры, а что мне с этого? Поэтому для меня она не важна. Математике придают большое значение. И говорят, что в ней есть скрытое знание, которое позже откроют заново и будут использовать. Поэтому мы должны учить теоремы и как что делать, чтобы можно было научиться разным вещам в математике и применять их всю жизнь. Есть разные виды математики. Одни оперируют абсолютными величинами и теоремами, говоря, что если вот это таково, то и это тоже должно быть истинно. Тела и геометрические фигуры — это тоже из раздела математики, который рассматривает формы, объемы и все такое.

Д.: Постой, ты, может, не знаешь некоторых терминов, которыми мы пользуемся. Например, у нас есть сложение, вычитание и умножение.

С: Объясни. Это все мне не знакомо.

Д.: Это способы преобразования чисел. Сложить—значит взять два числа и прибавить одно к другому.

С: Чтобы получилась сумма? Да, мы так делаем. И еще делаем так, чтобы увеличить одно число в такое количество раз, которое равно второму числу. И еще — чтобы отнять. И применяем разные способы, чтобы вычислить высоту, и объем тела, и все такое. Для этого существует множество формул.

Д.: Есть у вас какие-нибудь приспособления или инструменты, помогающие в вычислениях, если тебе известно это слово?

С: Как для... Как ты там сказала— э-э, для сложения? Самое простое — это узелки, ремешки для узелков. Это такой ремешок, на который навязываются шнуры разной длины. На них узелки, которые так важны для обозначения цифр. И есть такие люди, которые в этом очень сильны, — они могут сидеть целый день и считать на узелках. Вот какими приспособлениями мы пользуемся. Они могут быть очень большими и где-то висеть постоянно. А могут быть такие, что свисают с пояса — такими можно пользоваться, чтобы сесть где-нибудь и заниматься подсчетами. Ну, скажем, если ты купец на базаре или кто-то вроде этого. Тогда можно использовать их, чтобы считать. Люди ученые или те, кому много приходится возиться с цифрами, должны знать, как этим пользоваться. (Он смеется.) Говорят, это удобнее всего.

Когда я начала просматривать книги, чтобы проверить факты, о которых говорил Садди, то не нашла никаких упоминаний о том, что нечто подобное использовалось в этой части света. Но это весьма похоже на узелки кипу, или «счетные шнуры», применявшиеся древними инками в Перу. Это были веревочки разной длины, от двух с небольшим до тридцати сантиметров, подвешенные на более толстую веревку или на палку. Вид узла и его расположение на веревке соответствовали цифрам в десятичной системе, от единицы до девяти, а пустое место там, где на веревке должен был находиться узел, обозначало ноль. Положим, инки жили далеко от Кумрана, на другом краю земли, но разве нельзя допустить, что кто-то, кроме них, мог использовать этот метод вычислений, а позже знание о нем было утрачено? Кумранская община, несомненно, хранила невероятное количество знаний, собранных отовсюду. Я уже начинала думать, что возможно все.

С.: Иногда еще пользуются палочками, которые окрашены в разные цвета для обозначения разного количества. Есть много способов, как использовать эти палочки для подсчетов. Они вот такой длины (он показал примерно десять сантиметров). Один цвет как бы значит одно, а другой — другое... И ты их складываешь, и все сходится. Я не очень силен в этом. Я не знаю значений цветов, но есть палочки синие и красные, желтые и оранжевые, черные и белые. Разных цветов. Я еще слышал о таком приспособлении, у которого есть рама. А там бусины на проволочках. Я одно такое видел, но не знаю, как на нем считать. Считают с помощью этих бусин.

Это походило на китайские счеты. Это предмет очень древнего происхождения, и возможно, он был известен в Кумране. Я считаю, что если кумранские жители знали счеты, то и знание кипу вполне естественно для них — за исключением того факта, что Китай все-таки ближе, а торговые караваны, возможно, облегчали контакты.

С: К математике прибегают и тогда, когда изучают звезды. Математика нужна и для того, чтобы начертить путь, который надо пройти вот отсюда досюда. (Он показывал жестами.) И с помощью карт ты сможешь это сделать. У нас есть таблицы, которые помогают нам запоминать, где находятся звезды. Можно взять и зрительную трубку. У нас есть несколько очень сильных. (Я попросила объяснений.) Ну, через которую можно смотреть, глядя в узкий конец. И ты через это смотришь на небо, и кажется, будто оно у тебя прямо перед глазами. Эти трубы очень, очень старые. Говорят, что их создали именно наши люди, сами, но искусство это было утрачено. Это сделали не здесь. Это было много поколений назад.

Телескоп! Считается, что он был изобретен лишь много сотен лет спустя. Не понимаю, почему телескоп в Кумранской общине должен вызывать такое удивление. Искусство изготовления стекла восходит к Древнему Египту. Несомненно, за все это время должен был найтись кто-то достаточно любопытный, кто посмотрел бы сквозь кусочек стекла и заметил искажение размера. Эрих фон Деникен приводит в своих книгах два случая, когда были обнаружены линзы из горного хрусталя. Одну нашли в гробнице в Хелуане (Египет), и сейчас она находится в Британском музее. Другая — из Ассирии, и датируется VII веком до н. э. Эти линзы были отшлифованы с применением механики, и для того, чтобы суметь это сделать, нужна была сложнейшая математическая формула. Для чего использовались эти линзы? Может быть, как раз для зрительных трубок?

В Кумране было установлено три зрительные трубы, которые различались размерами. Они стояли не в библиотеке, а в обсерватории, которая располагалась дальше, вверх по холму над общиной. Две трубы были закреплены там постоянно, а третья, меньших размеров, была переносной. Некоторые наставники жили в обсерватории и постоянно наблюдали и изучали звезды. Ученикам разрешалось посмотреть в зрительную трубку, когда они принимали участие в этих исследованиях.

Я все еще пыталась переварить то новое, что Садди изложил, когда он обрушил на меня следующую порцию. Этот сеанс был полон неожиданностей.

С.: А еще есть модель небесной сферы, которая постоянно движется, как и наша система. Модель звездной системы, в которой мы живем.

Я подумала: «Погоди-ка, с этого места, пожалуйста, поподробнее». Я не была уверена, что правильно расслышала. Модель?

Сама мысль о модели звездной системы казалась мне настолько странной, что я определенно хотела понять, что это такое. Поэтому я задала множество вопросов, пытаясь выяснить, как выглядела эта модель. Рассказ о том, что содержалось в Кумранской библиотеке, застиг меня врасплох, хотя вскоре я научилась не удивляться ничему из того, что могло оказаться в Кумране.

Садди расстроился, пытаясь описать и объяснить нечто, столь знакомое ему самому. Мои настойчивые вопросы стали его раздражать. Возможно, он не мог понять, почему я не могу увидеть эту модель так же, как видит ее он.

Эта модель Солнечной системы помещалась в библиотеке, как и многие другие диковины. Она стояла в центре зала. Она была больших размеров, «может, как размах рук двух мужчин, стоящих с вытянутыми руками. Это в ширину, а в высоту, наверное, в два человеческих роста». Весь аппарат был изготовлен из бронзы. В центре была расположена большая округлая сфера, изображавшая Солнце. Сквозь эту сферу проходил стержень, закрепленный в полу. Из нижней части модели, от уровня пола, выступало наружу множество других стержней. К концу каждого стержня была прикреплена бронзовая сфера. Все они изображали различные планеты нашей Солнечной системы. Каждая была помещена на то место, какое она занимала по отношению к Солнцу. Там не было никаких спутников, только сферы равного размера для всех планет. Модель находилась в постоянном движении, причем когда Солнце вращалось, стержни перемещали свои планеты в точности на том расстоянии и в том положении, какие у этих планет были на их околосолнечных орбитах, а меньшие сферы крутились на концах стержней. Сферы описывали овал, перемещаясь по эллиптическим орбитам вокруг Солнца. Все это Садди объяснил, щедро сопровождая свою речь движениями и жестами. Орбиты он охарактеризовал так: «Это имеет форму эллипса. Как бы повыше здесь и сужается на концах. Это как круг, который... изрядно вытянули». Я была поражена, что они сумели воспроизвести подобным образом всю Солнечную систему. А еще, я не могла понять, каков был источник энергии, которая поддерживала непрерывное вращение модели.

С: Когда земля вращается, она поддерживает и движение модели. Земля, она все вертится и вертится — ну, и это похоже на то, как будто берешь что-то и начинаешь вращать по большому кругу. Понимаешь, вращение начинается с пола, а если ты движешься все быстрее, предмет плавно поднимается выше и выше. Вот и здесь похоже. Движение поддерживается той же силой, что поддерживает наверху вещь, которую ты вращаешь. Движение поддерживает движение модели.

Я бы изобразила это так: представьте, что у вас что-то привязано к концу веревки, и вы начинаете вращать этот предмет по кругу, держа веревку за другой конец. Предмет оторвется от пола и станет подниматься вверх по мере того, как вы будете вращать быстрее. Похоже, что описанная Садди модель Солнечной системы являлась чем-то вроде вечного двигателя, который приводился в действие центробежной силой. Может быть, у кого-то найдется лучшее объяснение.

Модель была со всех сторон защищена ограждением, чтобы никто не подходил к ней слишком близко. Несомненно, это был тончайший механизм, ход которого было очень легко нарушить.

С: Учеников предупреждают, чтобы они никогда не подходили близко к модели. Говорят, что, если даже просто подуть на нее, это приведет к тому, что она остановится, и тогда потребуется много времени, чтобы она опять начала двигаться. Поэтому нас к ней не подпускают.

Не известно, вправду ли модель пребывала в таком хрупком равновесии или нет, но угроза действовала, и все держались от механизма на почтительном расстоянии. Поскольку пол в библиотеке был каменным, то передвижения людей по залу не нарушали работы механизма. Садди не смог сообщить мне ничего о том, каким образом модель была собрана или как крепилась к полу, так как она была очень древней и стояла в библиотеке уже долгое время.

Меня ожидал еще один сюрприз, когда я спросила, сколько планет показывали сферы. Садди сказал как о чем-то само собой разумеющемся, что их было десять. Меня это потрясло, ведь даже в наши дни мы знаем только о девяти планетах. Девятая планет, Плутон, была открыта лишь в 1930 году. Среди астрономов завязалась дискуссия, не утихающая до сих пор, о возможном существовании десятой планеты, так как, похоже, что неизвестное небесное тело оказывает влияние на орбиты других планет. Я старалась оставаться невозмутимой, как будто не открыла для себя ничего важного, и спросила Садди, может ли он назвать мне эти планеты.

С: Я назову их римскими именами, которые тебе, вероятно, очень хорошо знакомы. Их знают под многими именами, но эти, наверное, самые известные. (Он говорил медленно, как будто размышляя.) Вот здесь во внутренней части — Меркурий и Венера, или Мафусиас (так я расслышала), а потом Терра, и Марс, и Юпитер, и Сатурн... Так, а после Сатурна идут Уран, и Нептун, и Плутон. А после Плутона идет планета под названием... Погоди-ка, кажется, ей дали имя Юнона. Кому пришла в голову мысль назвать планеты так — не имею понятия. Думаю, это все. Я знаю, что планет десять. Говорят, что у Юноны, которая дальше всех, очень непостоянная орбита. Она у нее не эллиптическая, а отклоняется туда-сюда и описывает петлю вокруг Плутона. Нужно очень много времени, чтобы совершить полный оборот по этой орбите.

Он двигал руками, чтобы показать, как она движется. Д.: Какие-то из планет отличаются от других?

С: На модели они все одинаковые, но на самом деле они больше или меньше. Каждая из них особенная по отношению к другим. Нет ничего одинакового во Вселенной. (Он весь просто лучился детским восторгом, стремясь поделиться своими познаниями.) Даже два муравья, на которых смотришь и думаешь, что они одинаковы. У одного из них есть что-то такое, чего нет у другого. Ничего тождественного во Вселенной нет.

Д.: Ты можешь приблизительно указать размеры планет относительно друг друга в порядке удаления их от Солнца?

С. (в этом месте, возможно, он сверялся с картой или таблицей): Вот здесь Солнце, и тут у нас маленькая планета, и тут как бы еще две довольно маленькие, а вот тут — одна побольше. И каждая последующая немного больше предыдущей. И затем они как бы доходят до центральной части, а после нее снова начинают уменьшаться в размерах. Самый большой — Юпитер, самая маленькая — Юнона. И у каждой планеты есть спутники, у некоторых даже много. Но на модели они не показаны. Нам просто сказали, что они есть. Чем больше планета, тем больше у нее спутников. У Сатурна есть кольца, которые состоят из... Говорят, что, вероятно, это была еще одна планета, и она была захвачена Сатурном и теперь вот называется... кольцами. Если посмотришь на Сатурн, можно их увидеть. Их там много сотен вокруг. На модели их тоже нет. Нам об этих вещах рассказывают, мы все это видели сквозь зрительную трубу. Наша планета — Терра. У нее один спутник, который не окружен воздухом.

Я спросила, слышал ли он когда-нибудь о другой планете, которая взорвалась много, очень много лет назад. Я подразумевала теорию образования пояса астероидов. Предполагают, что между Юпитером и Марсом должно было существовать еще что-то.

С: Может быть, налетела на Юпитер. Этого я не знаю. Говорят, наша Вселенная молодая и все еще меняется, так что, вполне возможно.

Д.: Как ты узнал обо всех этих планетах? Ты ведь никак не мог видеть их все, даже с помощью ваших зрительных трубок!

С: Я их не видел. Говорят, что многие знания о нашей < системе, как мы ее знаем, передаются из поколения в поколение на протяжении очень долгого времени.

Д.: Ты знаешь, кто сделал эту модель?

С: Говорят, это сделали Калуу.

Д.: Кто такие Калу у?

С: Ну как это сказать? Это люди, которые покинули свою страну, чтобы поделиться с другими людьми знаниями. И говорят, что мы из их числа. Говорят, что мы представители их вымирающей расы. Нас учат распространять знания среди непосвященных в надежде на то, что век просвещения наступит снова. Я мало что знаю об этих людях. Кем они были и чему учили — об этом очень хорошо знают некоторые наставники. Это знания, которые доступны лишь избранным. И об этом не разрешается говорить среди чужих.

Я хотела узнать, не имеют ли они какой-то связи с погибшим континентом Атлантида, и спросила, не знает ли Садди названия той страны, откуда пришли Калуу.

С: Не знаю. Говорят, оно было утрачено. Рассказывают, что они пришли с той стороны, где садится солнце, с запада. Что они осели в Египте, а потом отправились сюда. Я не знаю, куда они двинулись потом. Это было давным-давно, при праотцах.

Д.: Ты сказал, что вы должны вернуть просвещенный век. А было такое время, когда просвещения было больше, чем сейчас?

С: Я плохо об этом знаю. Говорят, что такое было, когда вершились великие дела, когда все люди были как одно целое. А у нас остались лишь некоторые вещи вроде этой модели. У нас остались вещи, которые были защищены и сохранены, чтобы показать, что такое возможно, что это не легенды. Рассказывают, что Калуу скитаются. Это часть их судьбы. Некоторые из них, говорят, странствовали, надеясь найти кого-то из своих, и так странствуют до сих пор. И еще говорят, что иные даже забыли, откуда они родом. Другие — такие, как мы здесь, потомки некоторых Калуу и других, живших в этой местности; они пытаются спасти часть того знания, которое было раньше. Это объясняет их заботливое отношение к модели. Если бы

что-то с ней случилось, они бы не сумели сделать другую.

Д.: И по этой причине вы остаетесь в изоляции? Почему вы живете вдали от городов, от других людей?

С: Сказано, что, если мы пойдем жить среди других людей, многие знания будут утрачены, ведь тогда наш народ подвергнется гонениям. Мы не идем туда из-за соблазнов и потому, что тогда никто не будет заботиться о сохранении древнего знания.

Д.: Что еще принесли Калуу вашему народу?

С: Знание о том, что однажды, в скором будущем, явится Мессия. Говорят, что во многих местах, куда ушли Калуу, они расскажут о Его пришествии. И что они будут знать и укажут время, кода это случится. Есть и другие знания, но они сберегаются для тех, кто глубоко изучает какой-то предмет. В моем случае было решено, что я буду изучать Закон, и это станет тем, в чем я буду разбираться лучше всего. И поэтому мне не нужно знать все на свете, иначе мой ум будет загроможден разными посторонними вещами. Я слышал, как рассказывают про Мессию, но это совсем не то, что желательно знать подростку. Я еще не достиг возраста Бар-Мища, после которого я буду считаться мужчиной. Тогда меня примут в общество взрослых. Мне пока еще не нужно знать все это для моего предназначения. Так зачем же мешать предназначению подобным образом?

Д.: Если тебе предназначено изучать Закон, зачем тебе знать про звезды?

С: Это необходимо для некоторых нужд повседневной жизни, или, может, чтобы немного знать о своей судьбе — но совсем немного. Есть и другие причины, чтобы изучать звезды в небесах и в нашей системе. Ну, хоть потому, что они занимают различные положения. Говорят, что когда планеты располагаются определенным образом... Когда человек рождается, они образуют определенную комбинацию, и это очень много значит для того, как он устроит свою жизнь. Я не умею толковать эти комбинации. А наставники этому обучают. Говорят, звезды рассказывают людям правду обо всем, но мы только учим, где они находятся и кое-что о них, вроде того, что я сказал. Мы изучаем астрой.

Да, Садди не произнес слово «астрономия» полностью. В словаре дается значение корня астрой — «звезда». Он сказал, что самая яркая звезда в их части света называется Тарата (так я расслышала) и располагается в северной части неба. Он сообщил, что некоторые люди считают, будто скопления звезд в небесах похожи на людей или животных. По мнению же Садди, они выглядели так, «как будто кто-то попросту зачерпнул ковшом песку и вытряхнул его».

Я поинтересовалась, что еще могло быть в этой сказочной библиотеке. Садди ответил, что в ней есть еще и скелеты различных животных, которые хранятся для занятий. Мне уже следовало быть готовой к неожиданностям, но то, что Садди сказал дальше, снова застало меня врасплох.

С: Много чего есть. Есть такой кристалл, у которого такая форма... Как это сказать?.. Четыре грани сходятся в одной точке, а пятая грань— внизу (пирамида). Это... Это усилитель энергии, если я правильно это называю. Когда в него попадает энергия, ее выходит оттуда гораздо больше, чем было вначале. Этот кристалл используют для разных целей. Я точно не знаю, для каких. Он тоже огражден. Его окружает стена. Стена высотой примерно до таких пор (где-то до пояса). Кристалл можно видеть, но нельзя подойти к нему. Кристалл покоится на постаменте за стеною. Он находится в огороженном пространстве, вокруг которого можно задернуть полукруглые шторы. (Судя по движениям рук Садди, это был большой кристалл, сторона основания которого равнялась примерно шестидесяти сантиметрам. Однако цвета он был неопределенного.) Цвет меняется. Он всегда разный. Бывает, посмотришь — он кажется голубым. Посмотришь снова—и он будет пурпурным, а может, зеленым, или же... Разный всегда.

Садди не знал, откуда взялся кристалл, он находился в библиотеке «сколько я себя помню». Стена предназначалась для защиты. В кристалле была такая сила, что он вспыхнул бы, если бы к нему прикоснулись. Только один человек обладал способностью приближаться к кристаллу.

С: Мехалава, Учитель Мистерий. Он умеет направлять энергию в кристалл, и ученики, которых он этому обучает, тоже умеют. Они сосредоточивают свою энергию на нем, а он переправляет ее в этот кристалл, и потом она по-разному используется — как именно, мы не знаем, да нам и не разрешается знать,

Д.: Ты хочешь сказать, что энергия учеников накапливается у наставника, а затем направляется в кристалл, а не куда-то еще?

С: А потом она выходит из кристалла и ее можно использовать как угодно. Они умеют направлять энергию в определенное русло или концентрировать ее там, где пожелают. Говорят, что у Мехалавы воля самая сильная. Он очень стар и ожидает, когда родится такой же, как он, чтобы передать ему свои обязанности. Это начнется, когда рожденный будет еще совсем маленьким. Часть знаний была передана, но не все. Мехалава должен научить таким вещам, которые неизвестны большинству из нас. Говорят, что когда-то у всех были такие знания, и из-за этого совершилось много зла. Поэтому теперь к ним допущены только избранные — те, кого сочли достаточно ответственными для обладания этими знаниями. Им это разрешается, чтобы знания могли передаваться дальше до тех времен, когда все смогут ими владеть и становиться от этого лучше. Поэтому он, Мехалава, —• звено цепи, которая делает знания непрерывными.

В одном из строений археологи обнаружили два основания для колонн, расположенных необычным образом. Они были вкопаны в землю рядом друг с другом, как будто служили подставкой для чего-то. Ученые не смогли объяснить находку. Нельзя ли предположить, что это и был упомянутый Садди пьедестал, на котором покоился кристалл?

Я попыталась разузнать что-нибудь о мистериях, которым, возможно, обучался Садди.

С.: Мне запрещено об этом говорить, потому что это часть обязательств. Пока ученик не прошел испытаний, ему запрещается говорить.

Я попробовала обойти его возражения, спросив, каких предметов касались мистерии — скажем, Закона или истории. Я думала, что мы сможем легко получить информацию от Садди в юном возрасте, однако его и тогда связывало обязательство хранить тайну.

С: Нет, они касаются... Других вещей. Отчасти они имеют отношение к использованию духа. Это источник великой силы.

Он категорически отказывался сообщить еще что-то о мистериях, поэтому я решила сменить тему. Может быть, позже я смогу выяснить больше обходным путем.

Д.: Ты говорил, что кристалл был основным хранилищем энергии? Скажи, а знаешь ли ты про какие-нибудь металлы, которые тоже накапливают энергию?

С.: Есть несколько таких. Золото... Медь, до некоторой степени. Это зависит от того, какие вибрации ты хочешь получить. Они выполняют разные задачи. Скажем, более высокий уровень — у серебра или золота, пониже—у меди и бронзы. Камни лучше умеют накапливать энергию.

Д.: Кажется, у вас есть много таких знаний, каких нет у других людей.

С: Мы должны постараться сохранить их живыми и действенными — так, чтобы их не забыли.