Студопедия

Главная страница Случайная страница

Разделы сайта

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника






Глава 6. Мне хотелось провалиться сквозь землю






 

Лидия

 

Мне хотелось провалиться сквозь землю. Джеймс Кларк продинамил меня, целиком и полностью. Я больше никогда не смогу посмотреть ему в глаза. Что за идиотка. Эй, Джеймс, не желаешь потусоваться где-то, чтобы проверить мои заметки по проекту? Дура. Я зашла в вагон метро вместе с другими людьми, пытающимися занять хоть какое-то место в поезде в час пик. Эта влюбленность, или что бы это ни было, становится нелепой. Да, Джеймс Кларк хорошо выглядит в костюме, да, он умен и предан, таинственен, чертовски талантлив и так раздражающе контролирует все на свете, что мои ноги превращаются в желе. Ну и что с того? Продинамил. Пришло время отпустить это. Хоть в этом я хороша.

Я действительно думала, что между нами что-то есть, на самом деле верила, что у нас было что-то особенное в Брайтоне, чем бы это ни было. Я полагала, что переезд к Бекс может послужить началом дружбы или, по крайней мере, шансом общаться вне работы, но я ошибалась. Джеймс едва ли общается со мной, никаких вопросов, никаких разговоров о Ребекке, вообще ничего. Но тогда, в Брайтоне, он спросил. Я подумала, что ему неловко, возможно мы переступили черту в Брайтоне, возможно, возможно, чертовски возможно. Кому какое дело?

Я спросила его об этом, но он сказал «нет». Не заинтересован. Ни во мне, ни в дружбе. Мне просто следует забыть обо всем, как и другие в офисе, кто воображал какую-то связь с ним и не получил ничего. Черт, в моей жизни были моменты и похуже.

Вероятно, я бы и не зашла с ним далеко. Связи на работе — это всегда плохая идея. Всегда. Спросите Стюарта. Порой мне интересно, как он там без меня. Он заходил к Стэф пару раз, скорее всего, от отчаяния, и умолял ее сообщить о моем местонахождении. Он сказал, что переживает, что я порежу вены. Но ему не следует переживать. Теперь все это и мое прошлое с ним кажется таким далеким. Будто бы кто-то вместо меня пережил все это, а я просто спала. Странно. Может быть, в один прекрасный день, мне нужна будет терапия, чтобы выплакать это все и начать принимать антидепрессанты. Лучше подавить это в себе и найти кого-то, завести интрижку для отвлечения. Я мысленно вычеркнула Джеймса Кларка из списка возможных кандидатов. Мне следует найти новый объект влюбленности, кого-то, кто мог бы перевернуть мой мир.

Джеймс был прав, Стюарт не пытался таким образом отделаться от меня, не совсем. Вопросы Джеймса помогли мне понять то, чего я не хотела осознавать. Я всегда протягивала руку помощи Стюарту и, в конце концов, перестала понимать, что обман, а что реальность. Мне нужно было нечто большее, что-то горячее, грубее и развратнее. Что-то всепоглощающее и дикое. Что-то сумасшедшее. Настоящее. Что-то вроде Джеймса Кларка в моих фантазиях. Джеймса Кларка, который сказал, что освобождается от проблем в спальне. С тех пор эта мысль не выходит у меня из головы. Он большой. Достаточно большой для того, чтобы бросить меня, как маленькую куклу, и использовать так, как только он захочет. Ага, уверена, так бы и произошло, мистер Идеал. Джеймс Кларк в реальной жизни, вероятно, так же ответственен в постели, как и вне ее. Я утешала себя этой мыслью.

Когда я зашла в квартиру, Бекс уже была дома. Она стояла, опираясь на барную стойку и выстукивая неизвестную мне мелодию, которая звучала из стерео.

— Эй, Лидс, хороший день?

Я вздохнула.

— Так себе.

Она потянулась к холодильнику и достала бутылку белого вина.

— То, что доктор прописал.

Я взяла бокал, позволяя ей наполнить его до краев.

— Хорошая идея.

— Так что там с твоим дерьмовым днем? Придирчивый мудак Джеймс?

— Он не такой уж и плохой, — солгала я. — Он упомянул, что встречался сегодня с тобой.

— Это преувеличение. Чего-то добиться от этого парня, все равно, что биться головой об стену.

— Мне это знакомо.

— Не принимай близко к сердцу.

Я сделала глоток вина.

— Я не понимаю его.

— Никто не понимает.

— Ты ведь понимаешь.

— Иногда, — улыбнулась она. — Ты передала ему свой супер-пупер проект?

— Ага, он сказал, что посмотрит его на следующей неделе.

— На следующей неделе?! Ты вкалывала, как ненормальная, чтобы закончить его.

— Это было не срочно.

— Надеюсь, он был благодарен.

— Можешь представить его с благодарным лицом? — я усмехнулась ей, и напряжение в моем теле немного спало. — Это моя вина. Работаю слишком много над чем-то, что не имеет никакого значения.

— Ты сейчас о проекте или о Джеймсе?

— О проекте! Ты что, пила?

— Немного, в студии, — я увидела блеск в ее глазах. — Он сексуальный, да?

— Он привлекательный.

— И чудак… Ты нравишься ему, Лидс, иначе он бы не работал с тобой.

Я допила вино.

— Он скрытен, я это поняла.

— Мда. Вам двоим понадобится хренова вечность, чтобы узнать друг друга. Скрытная и еще более скрытный зависают на приватной вилле.

— Мы нигде не зависаем, это просто работа.

— Просто работа и никаких игр. Это скучно.

Я засмеялась.

— Я скучная? Правда?

— Неа, просто… сосредоточенная.

— Это скучно, не так ли?

— Нет… да… немного. Но, эй, если тебе это подходит, то все круто.

— Не подходит. Мне следует прекратить быть такой, — я потерла виски, вынуждая себя забыть обо всем. Оставив Бекс на кухне, я пошла переодеваться в пижаму, но она окликнула меня.

— Лидс, есть предложение. Я сегодня собираюсь в «Дэв», если хочешь, пойдем со мной. Там круто, они наливают пиво в кружки в виде пинтограммы.

— Пинтограммы? Не похоже, что я впишусь в обстановку.

— Все будет в порядке.

Я задумалась. В моей спальне так одиноко и по-прежнему пусто после того, как я завершила подготовку проекта.

— Что я должна надеть?

— Маленькое черное платье, уверена, оно у тебя есть.

Я снова взвесила варианты в своей голове: пустая комната или паб для готов, пустая комната или паб для готов.

— Я могла бы пойти ненадолго.

Улыбка на ее лице подсказала, что она не ожидала такого ответа. Неужели я действительно такая скучная? Вероятно, так и есть.

Пришло время выбросить эту скучную Лидию на свалку, туда, где ей и место.

 

***

 

У Бекс была тяга к наготе — постоянное желание ходить вокруг без одежды, даже без малейшего намека на смущение. На удивление, я привыкла к этому, и даже не дернулась, когда она появилась в дверях моей комнаты голая и мокрая, держа два почти одинаковых, на мой взгляд, платья. Ее татуировки заканчивались в районе плеч, оставляя нетронутой ее безупречной бледную кожу до пупка, ниже которого была надпись на кельтском, доходившая до ее лобковых волос, если бы они у нее были. Но их не было. Я указала на платье слева, с шипами по бокам.

— Уверена? – спросила она. — Может, пряжки?

— Шипы. Определенно. С пряжками ты надевала на прошлой неделе.

— Хорошая память, — она оглядела меня с ног до головы, а затем нахмурилась, увидев обувь. — Прекрасное платье, разрушенное ужасной обувью. Какой у тебя размер?

Я посмотрела на свои милые маленькие каблучки, гадая, почему они кажутся ужасными.

— Седьмой, — она бросила мне пару сапог на чрезвычайно высоких каблуках. — Серьезно?! Я упаду!

— Я буду держать тебя. Поверь, ты будешь выглядеть очень сексуально.

— Ты собираешься познакомить меня с каким-то сексуальным готом? — засмеялась я.

— Если захочешь.

Я вздохнула, наклоняясь, чтобы застегнуть новые сапоги.

— Я не знаю, чего хочу.

— Ты хочешь секса. Я считаю, что грязный трах — лучшее лекарство от всего.

— Не знаю. Спустя пару лет со Стю все было не так весело.

— Тогда тебе определенно нужно заняться сексом, — она надела платье, туго затягивая его на талии. Ее декольте выглядело удивительно, будто она какая-то звезда порно. Ребекка нанесла макияж и зашнуровала сапоги, а затем пару раз покрутилась перед зеркалом. Затем раздался звонок в дверь — звук, который я никогда не слышала. — Это, должно быть, Кара.

— Твоя девушка?

— Моя саба. Она знает о тебе. Пусть подождет немного, она знает правила.

— Твоя саба?

— Сабмиссив. Она вроде моей девушки, но не является ею. В основном, это просто секс. Ей нравится, когда я делаю ей больно.

Во рту мгновенно пересохло, и образы ее спальни пронеслись перед моими глазами.

— Делаешь ей больно, типа шлепаешь?

— Порю, бью кнутом, шлепаю… заставляю ее плакать, а после целую, — засмеялась она. — Никогда не пробовала?

Я покачала головой.

— Стюарт не был склонен к подобному.

— Что насчет тебя?

— Вряд ли я могла бы сделать это самостоятельно.

— Жаль, — она сделала паузу, надевая шипованный «ошейник». — О, кстати, Кара называет меня Рэйвен. Большинство людей зовут меня так.

— Рэйвен… хорошо, — произнесла я.

— Ты можешь быть Кэт. У тебя кошачьи глаза.

— Разве я не могу пользоваться своим именем? — спросила я. — Это что-то вроде специального кода? Кару действительно зовут Кара?

— Нет, Пенелопа, но не говори ей, что я рассказала тебе. Ты скоро поймешь, к чему вся эта путаница с именами. В любом случае, тебе подходит имя Кэт.

Мой желудок скрутило, когда я поняла, где слышала это имя раньше.

 

***

 

Кара оказалась прелестным милым созданием, с прекрасными темными волосами и шоколадными глазами. Она стояла в дверях, с опущенной головой и плотно сжатыми коленями. На ней было черное платье, достаточно короткое, чтобы увидеть кружевной верх чулок. Ее кожа покрылась мурашками от холода, а руки были плотно сжаты под болеро.

— Кара, можешь поднять взгляд. Это Кэт. Кэт, это Кара.

— Рада встрече, Кэт, — Кара обняла меня, быстро и ненавязчиво. Я улыбнулась ей, пытаясь думать о чем угодно, только не о ее голой отшлепанной заднице. Мы вместе спустились вниз и зашагали по улице. Ребекка взяла Кару за руку, собственнически переплетая их пальцы. Я не могла оторвать от них глаз, Кара так кротко шла рядом с ней.

«Девоншир Армс» был похож на кишащее черное море. Мы прошли к бару, и пока Ребекка шептала что-то не такое уж милое Каре на ухо, я рассматривала мозаику из плакатов разных музыкальных групп на потолке. Такое количество цветов не совсем состыковывалось с остальным интерьером. Я засмеялась от мысли, что Стэф и Стюарт могли бы увидеть меня здесь. Лидия, пуританка и трудоголик, тусуется в баре для готов с двумя девчонками би, помешанными на фетише.

— Что смешного? — спросила Ребекка, пытаясь перекричать музыку.

— Даже не могу представить лицо Стю, если бы он увидел меня сейчас.

— Ты бы обменяла? Старую жизнь на новую? — спросила она, хлопая своими длинными накладными ресницами.

Я представила себя в своей старой квартире, свернувшуюся в клубок на диване перед телевизором, а также секс раз в неделю при выключенном свете.

— Знаешь что? — сказала я. — Не уверена, что сделала бы это.

 

***

 

Я расслабилась в атмосфере громыхающей музыки и театральности. Волосы и макияж, которые я никогда не видела раньше, ирокезы и начесы, гофрирование и выбритые виски. Пирсинги и туннели, а еще белые-белые лица. Ребекка убежала в бар, чтобы поздороваться со своими друзьями, а Кара придвинулась ближе, притягивая меня за локоть.

— Что думаешь?

Я вздохнула.

— Здесь очень здорово.

— Нам здесь нравится, — улыбнулась она. — Ты тоже саба?

Почувствовав, как мои щеки запылали, я ответила:

— Нет… ну… я не знаю…

— Никогда не пробовала?

— Мой бывший не захотел бы подобного…

— Ты застряла с ванилькой? ОТСТОЙ!

Я повернулась к ней.

— Как давно ты в Теме?

— Серьезно уже около шести месяцев. Здесь я встретила Рэйвен, и она привела меня в Explicit. Она познакомила меня с Темой.

— Explicit?

— Наш клуб в Сохо. Мы ходим туда каждую неделю, — ее глаза сияли, полные энтузиазма и озорства. — Тебе стоит пойти! Ты ДОЛЖНА! Ты сможешь узнать себя там.

— Я не уверена, — засмеялась я. — Что это такое? Какой-то секс-клуб?

— БДСМ-клуб, и да, люди там занимаются сексом, но это совсем не жутко, я обещаю, никто не посмеет тебя ударить, если ты сама этого не захочешь. Ну же! Скажи, что пойдешь!

Я оставалась непреклонной.

— Почему ты это делаешь? Я имею в виду, хочешь боли.

— Эндорфины… адреналин… страх… доверие… удовольствие от освобождения… полное подчинение другому человеку. Будто ничего больше не существует в этом мире… только ты… и они. Это сложно объяснить. Правильный Дом будет знать тебя лучше, чем ты сама, как Бог, поднося тебя к самому краю, к прекрасной стороне боли. Когда больно, тебе хочется мчаться со всех ног, но потом наступает покой. Это так замечательно, — пока она говорила, ее глаза потускнели, как будто она перенеслась в другой мир.

— Извини, вероятно, все, что я сказала, не имеет для тебя никакого смысла. Тебе следует хотя бы попытаться понять.

Но в этом было намного больше смысла, чем я хотела. Паучий зуд и поцелуи лезвия. Я сделала еще один глоток вина.

— Так Рэйвен твой Доминант?

— Ага, она моя Госпожа. Есть еще несколько людей, с которыми я играю, но принадлежу я только ей.

Ребекка появилась возле Кары, обхватив ее руками, и я, как завороженная, наблюдала, как Кара повернулась к ней, открывая рот и встречая настойчивый язык Бекс. Их поцелуй был глубоким и горячим, Бекс сжимала волосы Кары, пока та не растаяла от ее прикосновений, все больше и больше выгибаясь к ней.

— Хорошая девочка, Кара, — промурлыкала Ребекка. — Думаю, я отшлепаю тебя сегодня, сделаю твою сладкую попку розовой для меня.

— Спасибо, Госпожа, — улыбнулась Кара. — Я только что говорила Кэт о Explicit. Ей следует пойти.

— Не уверена, что Explicit для нее, — сказала Ребекка.

— Она никогда не узнает, если не попробует.

— Хватит, Кара. Следи за языком.

— Да, Госпожа.

Похоже, что на этом разговор окончен. И мое сожаление по этому поводу очень сильно удивило меня.

 

***

 

Не в состоянии заснуть, я лежала в кровати слишком бодрая. Я извинилась и удалилась в свою комнату, чтобы не мешать соседке заниматься своей девушкой. Она схватила ее, как только мы добрались до двери, наклоняя Кару над кухонной столешницей и поднимая ее платье до талии. Я, определенно, увидела больше, чем должна была, но им было плевать. Не обращая на меня внимания, Кара получала свое наказание, скуля от ударов ладонью по чувствительным местечкам.

Я могла слышать громкие крики даже через закрытую дверь. Тише! Спокойно. Ниже, Кара, наклонись ниже. Держи свои сиськи, Кара, красиво и спокойно. Эти соски нуждаются в боли, малышка, им нужно почувствовать боль. Я пыталась не слушать, пыталась не думать о том, что, черт возьми, там вообще происходит, пыталась думать о чем угодно, но не о жестком сексе и о том, каково это, оказаться на месте Кары. Я говорила себе, что мне бы это не понравилось, что Лидия Марш не сабмиссив, она слишком жесткая для этого. Я убеждала себя, что была бы слишком застенчива, встревожена и замкнута. Убеждала себя, что мне бы не захотелось попробовать, но это не было правдой. Это была ложь, потому что я сгорала от желания в своей кровати. И хотя я не хотела признавать этого, но была адски возбуждена.

Раздвинь свои ножки для меня, Кара, покажи мне свою сладкую киску. Да, сладкая, вот так, посмотри, какая ты мокрая. Скоро ты почувствуешь себя чертовски хорошо!

Отбросив одеяло, я уставилась в потолок. Это не работает. Я не чувствовала себя комфортно, пока не позволила своим пальцам скользнуть между бедер. Я была мокрой, и влага пропитала мои трусики насквозь. Я отодвинула ткань в сторону, чтобы прикоснуться к клитору. Боже, он был таким чувствительным, что у меня перехватило дыхание. Двигаясь быстро, я отчаянно пыталась достичь оргазма, просто хотела дойти до края. Я кончила сильнее, чем когда-либо, извиваясь и выкрикивая ругательства от безысходности. Это казалось вульгарным, но правильным. Это было чертовски великолепно.

Я медленно приходила в себя после оргазма, мое дыхание было неровным и слишком громким в тишине.

Тишина.

Дерьмо.

Настолько тихо, что можно было услышать шаги за дверью.

 

***

 

Когда я проснулась утром, Кары уже не было. Потуже завязав на талии халат, я встретила Ребекку на кухне, когда она уже наливала мне кофе.

— Сумасшедшая ночка, а?

Я улыбнулась.

— Немного более сумасшедшая, чем обычно.

— Я бы сказала — намного!

Ребекка уже надела черные джинсы и обтягивающую красную футболку с надписью «Королева Сучек». Это, определенно, о Бекс.

— Кара не осталась?

Она покачала головой.

— Мы очень редко проводим ночи вместе.

— Надеюсь, что не разрушила вам все веселье. Ну, знаешь, из-за того, что была здесь.

— Ты можешь разрушать мое веселье хоть каждый день, детка. Только скажи, — она хихикнула.

— Она кажется милой.

— Она милая… хорошенькая… невероятно сексуальная. Хотя не очень выносливая.

— Не очень выносливая?

— Не может долго выдерживать порку. Она больше любит, когда ее шлепают. Это мило, но иногда мне нужно нечто большее от сабы.

Я усмехнулась.

— Это и было похоже на нечто большее, чем просто шлепки.

Она поставила чашку на столешницу и посмотрела на меня.

— И на что же это было похоже?

Я отвела взгляд, осознав, что меня поймали.

— Я не подслушивала. Просто эти звуки, понимаешь, тут тонкие стены.

— И какие это были звуки… сквозь стену?

— Звучало довольно грубо.

Она подошла ближе, и я инстинктивно отодвинулась, опираясь на столешницу.

— Кстати говоря, кровать в твоей комнате скрипела.

Уверена, что я покраснела, как помидор.

— Я… эм…

Она придвинулась еще ближе, не давая мне возможности ускользнуть.

— Мы были вот здесь. Кара выгибала свою спинку там, где стоишь сейчас ты, пока я сосала ее киску. Ты слышала, как она кончала?

— Нет… — пробормотала я, смотря куда угодно, только не на Ребекку.

— Жаль, — выдохнула она, — а я слышала тебя.

Ее длинные пальцы оказались на моих бедрах, перебирая подол моего халата. Я едва могла дышать.

— О чем ты думала?

— Я не… Я не знаю… — сказала я.

Ее пальцы прожигали мою кожу.

— Тебе интересно, каково это? — она озорно улыбнулась.

— Возможно, — признала я и негромко рассмеялась. — Черт, извини, как неловко. Я не привыкла к подобному.

Она отошла, предоставляя мне немного пространства.

— Развернись и наклонись.

Мой желудок сделал двойное сальто.

— Что, прости?

— Наклонись, руки на столешницу ладонями вниз.

Мои глаза, должно быть, стали огромными, но она даже не дрогнула. Я сразу же почувствовала сухость во рту.

— Я не знаю…

— Наклонись, Лидия. Прекрати, черт возьми, быть такой сдержанной.

Дерьмо. Дерьмо. Дерьмо. Мое тело каким-то образом само по себе пришло в движение, и грудь оказалась прижата к столешнице. Я услышала, как Ребекка встала позади меня. Мурашки поползли по коже, когда она подняла подол моего халата, обнажая ягодицы. Я прикусила губу, сгорая от стыда… и чего-то еще. А затем я почувствовала, как она пробежалась пальцами по моей заднице.

— Готова? — спросила она. Ее голос был низким и настойчивым.

Я кивнула.

Ребекка так сильно шлепнула меня, что я даже немного подпрыгнула, и почти сразу же почувствовала следующий шлепок. Звук от удара был хуже, чем его ощущение, укус ее ладони превращался в нежное жжение. Она шлепала меня быстро, снова и снова, и вскоре я уже прекратила дергаться и позволила себе чувствовать. Мое дыхание ускорилось, я ощущала только жар на коже и ее прикосновения. Это было так хорошо… замечательно… удивительное ощущение.

Она остановилась на мгновение, а затем скользнула пальцами к моим складочкам.

— Хочешь еще?

Я снова кивнула, стиснув зубы от смущения.

— Я знала. Ты сабмиссив, все верно. Только не думаю, что шлепков для тебя достаточно.

Взглянув на нее через плечо, я заметила, что Ребекка копается в ящике. Она вытащила оттуда широкий нож для рыбы и пару раз ударила им по своей ладони.

— Не уверена насчет этого… — сказала я, немного сдвинувшись, но не меняя положения.

— А я уверена.

Мой пульс участился, разум умолял не делать этого, но тело молило об обратном. Я не двигалась.

Она ударила меня чертовски сильно, и от резкой боли я отскочила от Ребекки.

— Успокойся, — сказала она.

Я посмотрела на нее, будто на ненормальную, пока боль не перешла в легкое пощипывание, такое восхитительное пощипывание, как паучий зуд. Тепло прокатилось по моей коже, и за всей этой болью я почувствовала надвигающееся спокойствие… то самое, к которому всегда приводил зуд. Я снова наклонилась над столешницей, вернув руки на прежнее место.

— Я, черт возьми, знала это, — сказала она и ударила снова. На этот раз я вздрогнула, но не подпрыгнула, и она ударила еще раз, а потом еще раз в то же место. То боль, то покалывание, то боль, то покалывание, снова и снова, и вскоре я уже стонала, хныкала и была потеряна в этом сумасшедшем водовороте смущения и замешательства, но единственное, что я знала наверняка, это то, что мне не хотелось двигаться, ни за что на свете, мне просто хотелось большего.

Ребекка провела пальцами по моей коже, сжимая чувствительную плоть. Я извивалась под ее прикосновениями, борясь с желанием раздвинуть ноги и показать, насколько я была мокрой. Я уверена, Ребекка и так это знала.

— Красивая, — сказала она. — Черт, мне пора на работу.

Она отбросила нож в сторону и ущипнула меня, так и оставив лежать с голой задницей на столешнице, абсолютно растерянную и с лицом цвета нашей алой кухни. Взяв себя в руки, я одернула халат, пытаясь представить, что всего этого не было. Ребекка схватила сумку, ключи и остановилась у зеркала проверить свой макияж, а я стояла, уставившись на нее, как на странного инопланетянина, рядом с которым не жила весь прошлый месяц. Прежде чем уйти, она обернулась в дверях и улыбнулась мне.

— Лидия Марш, думаю, что мы раскрыли девочку, помешанную на боли. Возможно, Золушке следует, наконец, сходить на бал.







© 2023 :: MyLektsii.ru :: Мои Лекции
Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав.
Копирование текстов разрешено только с указанием индексируемой ссылки на источник.