Явление десятое. В комнату входят Марта и другие мещанки; кое-кто одет по-праздничному.

Т е ж е, к у м ы и П и д о р а.

В комнату входят Марта и другие мещанки; кое-кто одет по-праздничному.

М а р т а. Здравствуйте, Секлита Пилиповна! С днем вашего ангела

поздравляем вас. Дай вам боже чего только ваша душенька захочет, а вашей

дочке пошли бог хорошего жениха!

Целуются.

С е к л и т а. Садитесь же, чтоб сваты у меня сидели; может, вашими

молитвами...

Г о л о х в о с т ы й (в сторону). Впрочем, начхать: обойдется!

(Мещанкам.) Ну и набралось же вас, полон дом, Знаете, где раки зимуют!

М а р т а. А вы, панич, разве не знаете?

Г о л о х в о с т ы й. Зубы съел!

Д р у г и е м е щ а н к и. Ну и шутник же этот языкастый панич!

М а р т а. Не зацепляйте нас, а то как прицепимся все, так придется

вам выставить нам магарыч!

Г о л о х в о с т ы й. А вы зацепляйте меня, я оченно люблю, когда

меня бабочки зацепляют... но когда молодые, чернобровые, такие, что только

моргни...

Н е к о т о р ы е и з м е щ а н о к. Хи-хи-хи! Зацепи его!

С е к л и т а (обращаясь к гостям). Но что ж вы стоите? Садитесь,

кума, садитесь, сватья, садитесь, кумушка, прошу покорно, кумка! (В дверь.)

Пидора, Пидора! Вноси-ка столы, расставляй на серединке, чтоб нам просторнее

было есть, беседовать да пить...

Г о л о х в о с т ы й. Вот и я помогу! (Бежит и вносит с Пидорой

столы.) Да поворачивайся поживее, Пидора, вот как я, а то еле ползет...

П и д о р а. За вами разве угонишься?

Г о л о х в о с т ы й (тихо Гале). Пипонька моя! Кисточка манюсенькая!

Галя отходит.

С е к л и т а (Гале). Что это ты, Галя, как неприкаянная? Застилай

столы да подавай бутылки и чарки, а то мои кумочки заскучают.

Г о л о х в о с т ы й. Ой-ой! (Вздыхает.) Как же не заскучать без

чарочки?

М а р т а. С вами заскучаешь!

Г о л о х в о с т ы й. Значит, могу найти развлечение?

М а р т а. Да отвяжитесь! (Толкает его локтем.)

К о е - к т о и з м е щ а н о к. Ха-ха-ха! Ну и панич!

Пидора и Галя расставляют на столах разную еду, бутылки и рюмки.

С е к л и т а (берет бутылку). Выпьем же по чарочке за живых и за

мертвых! (Наливает и пьет.) Живым, чтоб жить и не помирать, а мертвым, коли

померли... (Машет рукой.)

Г о л о х в о с т ы й. Чтоб не вставать!

В с е. Ой, где это видано - так говорить! Ну и ну!

С е к л и т а. Глядите-ка вы, умники! Мертвые лежат на Щекавице

и никому зла не делают, а живые иной раз еще как, да еще как!

Г о л о х в о с т ы й (наливает себе). По мне, выпьем и за здоровье

мертвых. Пошли боже с неба, что нам на потребу! Помершим чарка, а нам

горилка! (Пьет.)

Секлита ходит вокруг стола, наливает всем и сама пьет. Потчует. Подают

пироги, другую снедь. Все пьют и едят.

О д н а м е щ а н к а. Дай же нам боже этот праздник проводить, того

года дождаться!

М а р т а. Чтоб нам в добром здоровье и на будущий год пить; а я тут

забежала к соседке да пропустила чарку-другую... так уж малость веселенька!

С е к л и т а. Оно и хорошо! На здоровьечко!

Г о л о х в о с т ы й (еще наливает себе). А ты откудова? - С Клина. -

Билет есть? - Нема. - В тюрьму шельму! (Пьет. Марте.) Дозвольте из моих рук!

М а р т а. Еще мы с вами не покумились!

Г о л о х в о с т ы й. Что ж, покумиться не штука!

С е к л и т а. Садитесь же, кумочка, с нами!

М а р т а. Э, где уж там сидеть! Мне аж плясать хочется, так весело!

В с е. Вот и пляши!

Г о л о х в о с т ы й. Валяйте, без хвасону!

М а р т а (напевает).

Я обуюсь, молодая, в новые сапожки,

Утром бублики снесу я на базар в лукошке.

Нет свежее и вкуснее бубликов горячих,

С таком, маком, сдобой всякой, попробуй, казаче!

Г о л о х в о с т ы й. Славно! (Выпивает еще чарку.) Э-эх!

(Притопывает.)

М а р т а.

Эх, на бублик загляделись кавалеры-паничи!

Все-то хлопают глазами и моргают, как сычи!

Подходите, посмотрите, как мой бублик лá ком,

С таком, маком, кавалеры, можно и без така.

Голохвостый (приплясывает). Не пугайся, прижимайся, с таком, сердце,

с таком!

С е к л и т а. Вот люблю за нрав веселый, вот люблю! (С чаркой

в руке.) Садитесь же.

М а р т а. Пожалуй, сяду.