По­иск сла­вы и ти­рания дол­га

У каж­до­го че­лове­ка есть внут­ренняя пот­ребность вы­рас­ти до сво­его по­тен­ци­ала, – по­доб­но то­му, как из же­лудя вы­рас­та­ет де­рево. Но пос­коль­ку мы все-та­ки не же­луди и нам не суж­де­но стать ду­бами, мно­гие не сов­сем от­четли­во пред­став­ля­ют се­бе, что это зна­чит. Од­ни двад­ца­ти-трид­ца­тилет­ние меч­та­ют о ма­лом, не по­нимая, что тот вы­бор, ко­торый они де­ла­ют в этот пе­ри­од, оп­ре­деля­ет всю их даль­ней­шую жизнь. Дру­гие стро­ят гран­ди­оз­ные пла­ны, опи­ра­ясь не на ре­аль­ный опыт, а на фан­та­зии о без­гра­нич­ных воз­можнос­тях. Один из эле­мен­тов ре­али­зации сво­его по­тен­ци­ала сво­дит­ся к осоз­на­нию то­го, как на­ши спо­соб­ности и ог­ра­ниче­ния впи­сыва­ют­ся в ок­ру­жа­ющий мир. Ины­ми сло­вами, мы дол­жны осоз­на­вать свой ис­тинный по­тен­ци­ал.

Же­лание ре­али­зовать свой по­тен­ци­ал – это то, что спе­ци­алист по раз­ви­тию лич­ности Ка­рен Хор­ни наз­ва­ла стрем­ле­ни­ем к сла­ве: ког­да че­ловек стре­мит­ся к ре­али­зации сво­его иде­аль­но­го, а не ре­аль­но­го «я». В час­тнос­ти, он мо­жет быть убеж­ден, что дол­жен стать ин­же­нером, аб­со­лют­но не за­думы­ва­ясь, что это за со­бой вле­чет. Стрем­ле­ние к сла­ве под­креп­ля­ет­ся тем, что Хор­ни наз­ва­ла «ти­рания дол­га»^[51]. Слу­шая рас­ска­зы Та­лии, труд­но бы­ло не за­метить, что она час­то ис­поль­зу­ет сло­ва, вы­ража­ющие дол­женс­тво­вание: «Ра­бота дол­жна вы­зывать у лю­дей чувс­тво вос­торга! Я дол­жна пос­ту­пить в уни­вер­си­тет! Моя жизнь дол­жна выг­ля­деть луч­ше, чем на са­мом де­ле!»

Все эти сло­ва мо­гут мас­ки­ровать­ся под вы­сокие стан­дарты или вы­сокие це­ли, но это не од­но и то же. Це­ли нап­равля­ют нас из­нутри, тог­да как все­воз­можные ва­ри­ации сло­ва «дол­жен» – не бо­лее чем па­рали­зу­ющие суж­де­ния из­вне. Це­ли че­ловек ощу­ща­ет как ис­тинные меч­ты, а раз­личные «дол­жен» вос­при­нима­ют­ся как тяж­кие обя­затель­ства. Та­кое дол­женс­тво­вание воз­да­ет лож­ную ди­хото­мию меж­ду вы­пол­не­ни­ем обя­затель­ств и пер­спек­ти­вой стать не­удач­ни­ком, меж­ду стрем­ле­ни­ем к со­вер­шенс­тву и го­тов­ностью до­воль­ство­вать­ся ма­лым. По­рой та­кая ти­рания дол­га зас­тавля­ет нас дей­ство­вать воп­ре­ки собс­твен­ным ин­те­ресам.

Нес­мотря на то что мы ви­дим и слы­шим, ре­али­зация сво­его по­тен­ци­ала про­ис­хо­дит, как пра­вило, не в двад­цать с лиш­ним лет, а пос­ле трид­ца­ти, со­рока, а то и пя­тиде­сяти. И на­чало это­го про­цес­са выг­ля­дит за­час­тую не так уж прив­ле­катель­но – как, нап­ри­мер, раз­возка то­варов в те­леж­ках по су­пер­марке­ту или лю­бая дру­гая ра­бота на­чаль­но­го уров­ня. Не так дав­но один мой кли­ент, ра­бота­ющий в от­де­ле тор­го­вых опе­раций на бир­же, ска­зал сле­ду­ющее: «Это ведь го­ды, ког­да на­до мно­го ра­ботать, не так ли?» Дру­гая кли­ен­тка, ра­бота­ющая в СМИ, по­сето­вала: «Ду­маю, мне при­дет­ся но­сить ко­фе всем, кто за­нима­ет бо­лее вы­сокое по­ложе­ние в офи­се, по­ка мне не ис­полнит­ся трид­цать, так ведь?»

Да, имен­но так.

Мы с Та­ли­ей пот­ра­тили ка­кое-то вре­мя на об­сужде­ние ре­аль­но­го по­ложе­ния дел. Уро­вень без­ра­боти­цы сос­тавля­ет око­ло 10 про­цен­тов. Стар­то­вая за­работ­ная пла­та вы­пус­кни­ков кол­леджей ко­леб­лется в рай­оне 30 000 дол­ла­ров в год, а сред­ний объ­ем кре­дита на обу­чение на­ходит­ся при­мер­но в тех же пре­делах. Толь­ко по­лови­на вы­пус­кни­ков кол­леджей за­нима­ют дол­жнос­ти, тре­бу­ющие дип­ло­ма о его окон­ча­нии^[52]. Су­щес­тву­ет опас­ность на­дол­го ос­тать­ся без ра­боты. Вот так выг­ля­дит ре­аль­ная жизнь Та­лии и ее дру­зей.

Учи­тывая кре­дит на обу­чение и фи­нан­со­вые труд­ности в детс­тве, Та­лии нуж­на бы­ла ра­бота не­зави­симо от то­го, нас­коль­ко она ей бу­дет нра­вить­ся, – и де­вуш­ка зна­ла об этом. Кро­ме то­го, ей сле­дова­ло най­ти ис­точник ду­шев­но­го ком­форта, пос­коль­ку те вре­мена, ког­да она его ис­пы­тыва­ла, по­лучая са­мые вы­сокие оцен­ки, к счастью или на бе­ду, прош­ли.

Од­на­ко Та­лия не зря так упор­но учи­лась в кол­ледже. Хо­тя се­год­ня очень труд­но най­ти ра­боту, ей пред­ло­жили дол­жность мар­ке­толо­га-ана­лити­ка. Это бы­ла тя­желая ра­бота, но, по мне­нию Та­лии, имен­но она рас­кры­ла ее ис­тинный по­тен­ци­ал. Во вре­мя уче­бы де­вуш­ка всег­да сле­дова­ла ука­зани­ям из­вне, а на ра­боте на­чала дей­ство­вать бо­лее са­мос­то­ятель­но. Бла­года­ря мно­гочис­ленным встре­чам и те­лефон­ным раз­го­ворам Та­лия на­учи­лась го­раз­до неп­ри­нуж­деннее об­щать­ся с людь­ми. Кро­ме то­го, она об­на­ружи­ла в се­бе нас­то­ящие спо­соб­ности к ко­ор­ди­нации ра­боты ко­манд и ре­али­зации про­ек­тов. Пос­ле длин­но­го тру­дово­го дня она в из­не­може­нии са­дилась на ди­ван и ела низ­ко­кало­рий­ный ужин из за­моро­жен­ных про­дук­тов Lean Cuisine. Это ока­залось не сов­сем то, че­го ожи­дала Та­лия от сво­их двад­ца­ти с лиш­ним лет, но все рав­но она чувс­тво­вала се­бя бо­лее счас­тли­вой и ус­пешной, чем ког­да бы то ни бы­ло.

Вот как объ­яс­ня­ет эти пе­реме­ны са­ма Та­лия:

Ка­кое-то вре­мя я бес­по­ко­илась по по­воду то­го, что про­даю се­бя слиш­ком де­шево, не ис­поль­зую весь свой по­тен­ци­ал, не по­лучи­ла сти­пен­дию Фул­брай­та^{12} и не пос­ту­пила в уни­вер­си­тет, хо­тя и зна­ла, что все это не сде­лало бы ме­ня счас­тли­вой. Но у ме­ня по­яви­лось ощу­щение, буд­то я де­лаю что-то не так, пос­коль­ку то, что я ви­дела у дру­гих, выг­ля­дело го­раз­до луч­ше. Я по­нима­ла, что мне нуж­но прек­ра­тить бес­по­ко­ить­ся о том, как смот­рится моя жизнь со сто­роны.

Я прек­ра­тила ду­мать о том, что моя ра­бота не­дос­той­на ме­ня. Я на­учи­лась не вол­но­вать­ся по по­воду то­го, как пе­рей­ти на сле­ду­ющий уро­вень, и прос­то сфо­куси­рова­лась на том, чем за­нима­лась. Ес­ли мне по­ручи­ли эту ра­боту, я по­пыта­юсь спра­вить­ся с ней. Я не счи­тала се­бя луч­ше дру­гих и сос­ре­дото­чилась на по­луче­нии ре­зуль­та­тов. Мне ка­жет­ся, имен­но это при­вело к то­му, что мое по­ложе­ние в ком­па­нии креп­ло.

Ду­маю, мож­но ска­зать, что я на­учи­лась при­нимать жизнь та­кой, ка­кая она есть. Я по­нима­ла, что смо­гу до­бить­ся боль­ше­го, вкла­дывая вре­мя и си­лы в то, что имею, при­нимая учас­тие в том, что про­ис­хо­дит не­пос­редс­твен­но со мной. Я смог­ла от­крыть для се­бя ту об­ласть де­ятель­нос­ти, ко­торую рань­ше во­об­ще не при­нима­ла в рас­чет, и на­учи­лась це­нить свои спо­соб­ности. Я ста­ла го­раз­до сме­лее и уве­рен­нее в се­бе. У ме­ня по­яви­лось та­кое ка­чес­тво, как нас­той­чи­вость. Тре­тий де­сяток был уди­витель­ным пе­ри­одом в мо­ей жиз­ни, но в то же вре­мя и вре­менем ут­ра­ты ил­лю­зий. Но я да­же бла­годар­на за ту внут­реннюю тран­сфор­ма­цию, ко­торая про­изош­ла со мной в этом воз­расте.

Стрем­ле­ние Та­лии к сла­ве мог­ло за­кон­чить­ся еще в кол­ледже или на ра­боте, но два го­да спус­тя ти­рания дол­га все еще да­вала о се­бе знать. По ве­черам де­вуш­ка си­дела до­ма и прос­матри­вала фо­тог­ра­фии тех ве­чери­нок, ко­торые она про­пус­ти­ла. Та­лия из­ви­нялась пе­ред друзь­ями за то, что боль­ше не про­водит с ни­ми вре­мя, хо­тя к то­му мо­мен­ту ей уже ста­ло жал­ко тра­тить вы­ход­ные на раз­го­воры с под­вы­пив­ши­ми людь­ми. Од­нажды ут­ром она приш­ла ко мне на се­анс в сле­зах и выг­ля­дела при­мер­но так, как во вре­мя на­шей пер­вой встре­чи.

– Раз­ве я не дол­жна го­да три пу­тешес­тво­вать по Фран­ции или со­вер­шить что-ли­бо в этом ро­де? – спро­сила Та­лия со сме­шан­ным чувс­твом гне­ва и за­меша­тель­ства.

– Мо­жет быть… но ско­рее нет, – ска­зала я мед­ленно, пы­та­ясь по­нять, что спро­воци­рова­ло та­кую ре­ак­цию. Та­лия, в об­ле­га­ющей блуз­ке и с кро­хот­ной су­моч­кой, сов­сем не бы­ла по­хожа на де­вуш­ку, ко­торой пон­ра­вилось бы пу­тешес­тво­вать на про­тяже­нии трех лет. Да и как она оп­ла­чива­ла бы та­кую по­ез­дку?

– По­ехать во Фран­цию на три го­да – ты дей­стви­тель­но хо­чешь это­го? – спро­сила я.

– Нет, – всхлип­ну­ла она, – но раз­ве я не дол­жна прой­ти тот же путь, что в ро­мане «Есть, мо­лить­ся, лю­бить»? ^{13}

Я уже мно­го раз слы­шала неч­то по­доб­ное, по­это­му да­ла Та­лии свой обыч­ный от­вет:

– Зна­ешь, Эли­забет Гил­берт бы­ла пи­сатель­ни­цей мно­го лет, преж­де чем пред­ло­жила из­да­телю идею кни­ги, ос­но­ван­ной на сво­их впе­чат­ле­ни­ях от пу­тешес­твий пос­ле раз­во­да. Она ез­ди­ла по ми­ру и пи­сала ро­ман «Есть, мо­лить­ся, лю­бить», но это бы­ла так­же и ее ра­бота. Ес­ли кто-то пред­ло­жит те­бе сто ты­сяч дол­ла­ров за то, что­бы ты пос­мотре­ла мир, тог­да и по­гово­рим.

– Хо­рошо, – зас­ме­ялась Та­лия сквозь сле­зы. – Об этом упо­мина­лось в кни­ге. Я прос­то за­была.

– Но по­чему ты спра­шива­ешь об этом имен­но сей­час? Ты хо­тела бы про­вес­ти от­пуск во Фран­ции?

Та­лия рас­пла­калась еще боль­ше.

– Нет, на са­мом де­ле… Я прос­то хо­чу у­ехать до­мой.

– Прав­да? Тог­да да­вай об­су­дим это.

Ког­да я спро­сила, по­чему она упот­ре­била сло­во «прос­то» во фра­зе: «Я прос­то хо­чу у­ехать до­мой», Та­лия от­ве­тила, что у нее та­кое чувс­тво, буд­то у­ехать до­мой оз­на­чало бы «сдать­ся» или «пой­ти по лег­ко­му пу­ти». Ее друзья не по­нима­ли, по­чему она хо­чет у­ехать из рай­она за­лива Сан-Фран­циско и вер­нуть­ся в Тен­не­си. Отец Та­лии (че­ловек, пу­тешес­твия ко­торо­го оп­ре­дели­ли в свое вре­мя то, кем он стал) ска­зал, что сей­час у нее есть воз­можность для прик­лю­чений. Каж­дый раз, ког­да дочь на­мека­ла на то, что хо­чет вер­нуть­ся до­мой, он го­ворил: «За­чем те­бе это нуж­но?»

Отец Та­лии по­селил­ся да­леко от сво­их родс­твен­ни­ков, по­это­му де­вуш­ка рос­ла в Нэш­вилле без ба­буш­ки и де­душ­ки. Во вре­мя ка­никул друзья детс­тва ус­тра­ива­ли со сво­ими дво­юрод­ны­ми брать­ями и сес­тра­ми кон­курсы та­лан­тов во дво­рах сво­их до­мов и со­бира­ли день­ги, по­дарен­ные ба­буш­кой. Та­лия с сес­тра­ми про­води­ли ти­хие дни до­ма. «Это бы­ло грус­тно, – се­това­ла она. – Я хо­чу, что­бы мои де­ти зна­ли сво­их ба­буш­ку и де­душ­ку».

В этот раз мы с Та­ли­ей по­гово­рили о ре­али­ях ее жиз­ни, но не о без­ра­боти­це или пер­вом мес­те ра­боты, а о том, что име­ло для нее ис­тинную цен­ность. Я ска­зала де­вуш­ке, что жизнь сос­то­ит не из воз­можнос­ти есть, мо­лить­ся и лю­бить, а из лю­дей, мест и кон­крет­ных со­бытий: из то­го, с кем мы под­держи­ва­ем от­но­шения, где жи­вем и чем за­нима­ем­ся, что­бы за­рабо­тать се­бе на жизнь.

Та­лии нра­вилось де­лать карь­еру в сфе­ре мар­ке­тин­га, а те­перь у нее по­яви­лось еще и чет­кое пред­став­ле­ние о том, где имен­но она хо­чет жить. Это все­ляло оп­ти­мизм. В то вре­мя, ког­да мно­гие мо­лодые лю­ди двад­ца­ти с лиш­ним лет ис­пы­тыва­ют ос­трую пот­ребность в мес­те, ко­торое они мог­ли бы наз­вать сво­им до­мом, и не име­ют ни ма­лей­ше­го пред­став­ле­ния о том, где они ока­жут­ся че­рез де­сять лет, вы­бор мес­та про­жива­ния мо­жет ока­зать­ся ре­ша­ющим. О чем бы ни шла речь – о пе­ре­ез­де поб­ли­же к семье или жиз­ни в лю­бимом го­роде, – важ­ность та­кого вы­бора нель­зя не­до­оце­нивать.

– Не­кото­рые из мо­их дру­зей ро­дились здесь, – с за­вистью ска­зала Та­лия. – Они мо­гут в лю­бой мо­мент по­ехать до­мой и по­ужи­нать с ро­дите­лями. Я ску­чаю по сво­им сес­трам. Мне жаль, что у ме­ня нет та­кой воз­можнос­ти. Ведь это так за­меча­тель­но!

– А по­чему твои сес­тры ос­та­ют­ся в Нэш­вилле?

– Они двой­няш­ки. Сей­час они уже окан­чи­ва­ют кол­ледж. Но им без­различ­но, что ду­ма­ют дру­гие.

– Зна­чит, они нас­то­ящие бун­та­ри, ре­шив­шие ос­тать­ся до­ма.

– Да. Раз­ве это не за­бав­но? – пе­чаль­но зас­ме­ялась Та­лия. За­тем она нак­ло­нилась и ти­хо шеп­ну­ла мне то, что ка­залось ей тай­ной:

– На днях я еха­ла в ав­то­бусе и по­дума­ла: мо­жет, я уже это сде­лала. Мо­жет, это и есть мое боль­ше прик­лю­чение. Ско­рее все­го, так оно и есть.

– А это те­бя пу­га­ет? – спро­сила я, не по­нимая суть ска­зан­но­го. – Это и есть са­мое боль­шое прик­лю­чение в тво­ей жиз­ни?

Глу­боко вздох­нув, Та­лия поч­ти вык­рикну­ла:

– Нет! Это бы­ло бы об­легче­ни­ем! Это оз­на­чало бы, что я мо­гу у­ехать до­мой!

Я си­дела мол­ча, дав Та­лии воз­можность вып­ла­кать­ся. Ког­да я смот­ре­ла на нее, я ду­мала о том, что имен­но ви­жу. Я ви­дела мо­лодую де­вуш­ку, ко­торая по­пыта­лась ра­зоб­рать­ся в сво­ей жиз­ни, мно­го тру­дилась и за­рабо­тала дос­та­точ­но боль­шой лич­нос­тный ка­питал. Но те­перь она чувс­тво­вала, что ей не поз­во­ля­ют у­ехать вмес­те со всем этим до­мой.

Друзья Та­лии не хо­тели приз­на­вать то, что бы­ло ре­аль­ным для нее са­мой, счи­тая, что ис­кать – это луч­ше, чем най­ти, что друзья луч­ше семьи и что оку­нуть­ся в прик­лю­чения – это луч­ше, чем у­ехать до­мой. Я же не ви­дела вес­кой при­чины для то­го, что­бы Та­лия не воз­вра­щалась в Нэш­вилл. Я спро­сила де­вуш­ку, кто по­дал ей эту мысль.

– Мой па­па. И мои друзья здесь.

– Раз­ве тво­им друзь­ям не нуж­но мес­то, ко­торое они мог­ли бы наз­вать до­мом?

– Нуж­но. Но они го­ворят, что я еще слиш­ком мо­лода, что­бы го­ворить та­кое. Ну, что еще слиш­ком ра­но.

– Слиш­ком ра­но? – пе­рес­про­сила я.

– Они го­ворят: «Ты еще та­кая мо­лодая». Для них обос­но­вать­ся где-то оз­на­ча­ет до­воль­ство­вать­ся ма­лым. Но ког­да я бы­ваю у них в квар­ти­рах, ска­жем у сво­ей со­сед­ки, я ви­жу, что она прос­то си­дит там и пе­ремы­ва­ет кос­точки всем тем пар­ням, с ко­торы­ми встре­ча­ет­ся. И она до сих пор вы­бира­ет, чем бы ей за­нять­ся в жиз­ни. Она еще да­же не ре­шила, сда­вать ли ей тест для пос­ту­па­ющих в ма­гис­тра­туру! Я смот­рю вок­руг… и ви­жу прос­то на­бор пред­ме­тов ме­бели, ко­торые со­вер­шенно не со­чета­ют­ся друг с дру­гом! А ведь ей уже боль­ше трид­ца­ти! Я знаю, что это зву­чит нек­ра­сиво, но мне ка­жет­ся… что она нес­час­тли­ва… и я ду­маю, на­де­юсь, что со мной та­кого не слу­чит­ся.

– А ка­кой бы ты хо­тела ви­деть свою жизнь пос­ле трид­ца­ти?

– Я хо­чу жить в Нэш­вилле, воз­можно, ра­ботать в сфе­ре мар­ке­тин­га, мо­жет быть, в ка­чес­тве бренд-ме­нед­же­ра. Хо­телось бы на­де­ять­ся, что я встре­чу свою по­ловин­ку и у нас бу­дет свой дом. Как бы там ни бы­ло, я ви­жу се­бя в Нэш­вилле.

– Так что же ты де­ла­ешь здесь? – спро­сила я.

– Все го­ворят, что я дол­жна ис­сле­довать этот мир. Но я уже сде­лала это! Я прос­то хо­чу у­ехать до­мой! – взмо­лилась Та­лия.

– Ду­маю, ты на­ходишь­ся под воз­дей­стви­ем же­лания сох­ра­нить сло­жив­шу­юся си­ту­ацию.

Та­лия за­дума­лась о том, что имен­но зна­чит для нее воз­можность у­ехать в Нэш­вилл: лег­кий вы­ход или, нап­ро­тив, дос­та­точ­но тя­желый путь.

– По­чему мне так пло­хо от­то­го, что я жи­ву здесь? По­чему я пы­та­юсь встре­тить­ся с кем-то так да­леко от то­го мес­та, где хо­чу быть? – не­до­уме­вала она.

– Хо­рошие воп­ро­сы, – ска­зала я.

Пос­ле это­го раз­го­вора Та­лия на­чала ис­кать в се­ти ра­боту в Нэш­вилле. Как ока­залось, она упус­ти­ла ва­кан­сию в од­ной мар­ке­тин­го­вой ком­па­нии.

– Это бы­ло бы за­меча­тель­но, – се­това­ла она. – Мне по­дош­ла бы эта ра­бота, но ва­кан­сия уже зак­ры­та.

– Все рав­но поз­во­ни, – нас­та­ива­ла я. – Воз­можно, ее зак­ры­ли по­тому, что там пы­та­ют­ся ра­зоб­рать­ся с ку­чей без­ли­ких ре­зюме. И по­думай о том, нет ли у те­бя на при­мете че­лове­ка, ко­торый зна­ет ко­го-то из этой ком­па­нии.

Че­рез нес­коль­ко дней Та­лия поз­во­нила, что­бы от­ме­нить се­анс, по­тому что у­ез­жа­ла в Нэш­вилл на со­бесе­дова­ние. Еще че­рез не­делю она приш­ла ко мне в ка­бинет и ска­зала:

– У ме­ня хо­рошие но­вос­ти.

Та­лия по­лучи­ла удо­воль­ствие от пос­ледних не­дель в го­роде и да­же по­чувс­тво­вала нос­таль­гию по тем го­дам, ко­торые про­вела пос­ле окон­ча­ния кол­леджа в Ка­лифор­нии. Но ког­да она приш­ла к сво­ей трид­ца­тилет­ней со­сед­ке, что­бы рас­ска­зать о но­вой ра­боте в Тен­не­си, та до­воль­но рез­ко за­мети­ла, что ско­ро Та­лия вый­дет за­муж и ро­дит де­тей, за­тем зах­лопну­ла пе­ред де­вуш­кой дверь и рас­пла­калась у се­бя в ком­на­те.

Та­лия на цы­поч­ках под­ня­лась к се­бе в квар­ти­ру. Она бы­ла го­това на­чать но­вую жизнь…