Студопедия

Главная страница Случайная страница

Разделы сайта

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника






Песчаные Дюны, сентябрь 3 страница






Валентайн попытался расслабиться, но тело его не слушалось. Он встал, собираясь обойти в темноте лагерь по периметру.

Внутренний круг из фургонов был сужен, под днищами протянут буксировочный трос, в промежутках между боевыми фургонами втиснуты жилые кибитки. Оставшиеся женщины и дети собрались молчаливой толпой вокруг главного костра. Джослин Хендрикс при свете костра читала детям сказки про Винни-Пуха и Пятачка, когда она, подняв глаза, встретилась взглядом с Валентайном.

— Рин, дочитай, ладно? — обратилась она к одному из мальчиков и, прежде чем получила ответ, вручила ему книгу. Она осторожно пробралась между детьми в своих остроносых башмаках и подошла к Валентайну. — Родители этих детей не захотели их отпускать. Они считают, если уж что-то случится, то пусть они будут вместе. Все в самом деле так плохо?

Где-то на стене часовой затянул мелодию на индейской дудочке. Он определенно был искусный музыкант — казалось, что звучит не один, а два музыкальных инструмента. Ноты, переплетаясь, успокаивали.

— Как дети, в порядке?

Она пожала плечами:

— Самые маленькие знают только, что что-то не так. А те, что постарше, стараются казаться храбрыми, они не задают вопросов, но, я уверена, очень внимательно прислушиваются. И не к тому, что я читаю, и не к музыке — они стараются уловить звуки за стенами лагеря.

— Ты притворяешься храброй, читая сказки, а я — вооружившись и разгуливая туда-сюда.

Валентайн посмотрел на молодую женщину, похожую в своих обносках на пугало. Дювалье была смелее всех, кого он встречал когда-либо. Но и она не стеснялась говорить о своих страхах. Почему же он не мог дать волю чувствам?

— Я все время боюсь. Боюсь смерти, боюсь совершить какую-то глупость, из-за которой погибнут люди. Боюсь, потому что, что бы я ни делал… — Валентайн замолчал, не желая дальше углубляться в нервозную болтовню. Тем более перед этой молодой женщиной, с которой он был едва знаком.

— Что бы ты ни делал? Что это значит?

— Не важно.

Внезапно она вспыхнула и смущенно прикоснулась губами к его щеке.

— Мне спокойнее, когда ты здесь. С нами. Разве это не важно?

И, не дожидаясь, ответит ли он на ее поцелуй, вернулась к сидящим кружком детям.

 

Выйдя за центральный круг, Валентайн увидел Вальдрона. Он устанавливал вторую из своих однозарядных пушек, перегородив ею сток ручья. Ворота были заблокированы дополнительными боевыми вагонами, готовыми в любой момент двинуться.

— Дозорный на вершине холма говорит, что туман негустой, он даже не доходит до макушки горы. А еще дозорный сообщил, что, кажется, заметил какое-то движение на горе Стейк-Ридж. Где твоя девушка?

— Ушла, — сказал Валентайн, махнув дулом автомата.

Вальдрон удивленно присвистнул:

— Не шутишь? В такую ночь, как эта, когда поблизости бродят Жнецы, меня силком отсюда не выгонишь. Они ведь видят сквозь туман, верно?

— Для них неважно — туман, ночь, дождь. Они ориентируются как-то иначе.

— По теплу тела, как старые инфракрасные приборы?

Валентайн покачал головой:

— Нет, это что-то другое, что исходит от нас. Какая-то энергия. Именно ею они, вернее, их Хозяева и питаются. Кстати, скот ее тоже излучает…

— Приближается всадник, — раздался возглас со стены. От поста на дозорной башне в тумане было мало проку.

Миссис Хендрикс соскочила со стены, где она разговаривала с дозорными, продемонстрировав отличную физическую форму для женщины ее возраста. Дьякон сделал шаг вперед, собираясь помочь ей и надевая свой подобающий сану головной убор, но она его опередила.

Валентайн был почти готов увидеть одного из героев Толкина, внезапно появившегося из сгустившейся вокруг лагеря дымки, но это оказался всего-навсего усталый всадник.

— Не стреляйте, — прокричал он, приближаясь, махая одной рукой, а другой сжимая поводья. — Меня зовут Дик Томас, я из Семи Полос, по поручению старшего погонщика Лоусона. Где мне найти старшего погонщика Хендрикса?

— Он умер, сынок. Я его жена и здесь за старшего. Говори, с чем пожаловал.

— Он узнал, что вы собираете всадников, и идет сюда, а с ним еще девяносто пять человек, верхом и при оружии. Мы очень спешили и проголодались.

— Хвала Господу! — пробормотал Дьякон, возводя глаза к затянутым туманом небесам.

— Передай ему, что мы его примем с радостью. Скажи еще, что он получит вознаграждение за то, что помог нашим посыльным, и за все остальное тоже. Скажи, что я благодарю его за помощь и рада, что кровная вражда между ним и моим покойным супругом отныне забыта. Самое время отложить в сторону распри, если мы хотим со всем этим справиться.

Томас понимающе кивнул:

— Он примерно в получасе езды отсюда. Мы двигались осторожно. Перед тем как опустился туман, мы заметили нескольких военных. Они, наверное, забыли, что с ними случилось в прошлый раз.

— С помощью вашего старшего погонщика мы снова их проучим, мистер Томас, — поддержал свою мать Джош Хендрикс.

Томас развернул лошадь и пустил ее рысью в обратный путь.

— Вот это новость что надо. Почти сотня! Он, должно быть, опустошил свой лагерь, — сказал Джош.

У Валентайна все внутри сжалось.

Это неправда. Что-то здесь не так.

— Занятно… — громко сказала миссис Хендрикс.

— Мэм… — Валентайн не знал, как сказать ей это. — Мне все это не нравится. Когда я вчера разговаривал с мистером Лоусоном, мне показалось, у него что-то на уме. Он занервничал, когда я стал расспрашивать его об этой равнине. Он точно знал, где расположен ваш лагерь, как будто все время держал это в голове.

Джош Хендрикс перебил его:

— В этом нет ничего странного. Что ты тут мутишь, чужеземец? Разве он не помог тебе по дороге к нам? Когда ты явился в его лагерь, он мог запросто тебя убить или направить к ним.

— Помолчи, Джош, — остановила его мать. — Дай человеку сказать. У меня тоже есть парочка подозрений, и я хочу услышать, совпадают ли наши сомнения.

Валентайн понизил голос, опасаясь, как бы не поползли слухи о том, в чем он, возможно, ошибался.

— Во-первых, надо принять во внимание историю, которая связывает ваши кланы. Я не знаю, в чем дело, но кровная вражда может толкнуть людей на ужасные поступки. Особенно если рана еще свежа. Во-вторых, разве он из тех старших погонщиков, что готовы оставить фургоны и бросить скот на произвол судьбы в районе, где орудуют враги, чтобы прийти на помощь кому-то еще? К тому же он был уверен, что их не тронут.

— Звучит убедительно, — сказал Дьякон.

— В-третьих, он хорошо осведомлен о вашем лагере: где расположен, сколько голов скота, и это при том, что никто из его людей не общался с вашими и он даже не знал, что вы — новая старшая погонщица. И наконец, его лагерь тоже расположен по дороге от реки Платт, но Треугольников спалили, а их — нет.

Джош Хендрикс покачал головой:

— Папа всегда говорил, что я соображаю лучше многих. Так вот, мне кажется, все это полная чушь.

— Заткнись, Джош.

Парень с апломбом пятнадцатилетнего подростка проигнорировал замечание матери.

— Ни один кочевник никогда не переметнется на их сторону. И я не думаю, что даже Лоусон способен на такую низость. Да его за это свои же и вздернули бы. Не могут все они оказаться такими уродами. Жизнью клянусь.

Миссис Хендрикс вгляделась в туман:

— Мне приходится думать о чем-то большем, чем собственная жизнь. Посмотрим. А ты можешь клясться чем угодно, да поможет нам наш новый друг.

 

Минут через двадцать Лоусон со своими людьми въехал в лагерь через проем между боевыми фургонами. По одну сторону от ворот, напротив мелкой заводи, куда стекал ручей, располагались столы, уставленные едой и напитками. В центре весело потрескивал костер. В свете его пламени стоял Дьякон, наслаждаясь пивом и сигарой из запасов Валентайна.

Валентайн наблюдал за происходящим, лежа под одной из жилых кибиток, стоящих в центре лагеря, во второй цепи ограждений. Под фургонами были навалены камни, ящики, бочонки. Они скрывали Валентайна и еще пару десятков вооруженных винтовками стрелков. В нескольких шагах от него стоял Джош Хендрикс, с засунутым сзади за ремень револьвером Валентайна.

— Глянь-ка на их ружья, — прошептал мужчина рядом с Валентайном, не спускавший глаз с курка. — Они все готовы стрелять в любой момент. Думаешь, они нам не доверяют?

— Нет, просто они знают, что не будет времени на раскачку, — выдохнул Валентайн.

Сердце гулко билось в груди. Приближается битва, он чувствовал это каждым своим волоском.

Когда Джош Хендрикс выступил вперед навстречу людям с ружьями наготове, казалось, от напряжения даже одежда стала ему тесна. Лоусон привстал в стременах и оглядел стены, где на страже стояло несколько Орлов. Он почесал рукояткой пистолета щетину.

— М-мы рады вам, погонщик Лоусон, — запинаясь, проговорил Джош. Дьякон придвинулся к парню. — У нас не хватает людей на северной стене. Когда вы поедите, сможете прикрыть нас со стороны горы?

— Это что, твой приказ, пацан? — поинтересовался Лоусон, косясь на Хендрикса.

— Нет, моей матери. Она старший погонщик в лагере.

— Уже нет, — оборвал его Лоусон, выхватив мгновенно, как бросок змеи, свой пистолет.

Он дважды выстрелил в грудь Джоша Хендрикса, и юноша повалился на спину, прямо перед Валентайном.

Стрелки под командованием Валентайна вскинули винтовки как раз в тот момент, когда Семь Полос направили лошадей к стене. Мужчины и женщины по обе стороны от него открыли стрельбу длинными разрозненными залпами, то и дело передергивая затворы ружей. Столы с яствами в ту же секунду оказались перевернутыми, и из-под них, как черти из табакерки, выскочили вооруженные дробовиками Орлы, паля по окружившим лагерь всадникам. Со стен тоже стреляли по стремительно пустеющим седлам и ржущим лошадям. Трем кочевникам из Семи Полос удалось выбраться за пределы круга, прежде чем за их спиной сомкнулись боевые фургоны, но тут же раздались залпы поворотной пушки, и они кровавой раздробленной кучей свалились в ров.

Дьякон, уворачиваясь от пуль и лошадиных копыт, полз, волоча за собой Джоша. Он затащил его под фургон и оставил там.

Все было кончено в считаные минуты. Ворота закрыли, и несколько человек из Семи Полос бросили винтовки и слезли с лошадей. Некоторые пытались уползти, скрываясь под фургонами, но тут же были пойманы Орлами, прятавшимися под столами, защитники покинули поле боя, чтобы пристрелить покалеченных лошадей и подобрать раненых кочевников.

Валентайн поднял над головой ружье и помахал им. Он и остальные снайперы вылезли из-под фургона и подошли к Дьякону и Джошу.

— Как он?

— Испуган, дышит с трудом и, готов поспорить, до конца дней будет благодарить Бога, что легко отделался, — ответил Дьякон, расстегивая рубашку кашляющего Джоша, под которой оказался пуленепробиваемый жилет Валентайна. Дьякон извлек из него расплющенную пулю и перебросил ее из ладони в ладонь, как горячий каштан.

Джош Хендрикс встал на ноги и, стащив жилет, отдал его Валентайну.

— Я, видимо, должен извиниться перед вами, сэр, — сказал он, потирая грудь.

Валентайн посмотрел на Дьякона:

— Хорошо бы, они решили, что эти подлецы все еще атакуют…

Дьякон сдвинул брови, затем усмехнулся.

— Господи, конечно! — Он повернулся к тем, кто был на стенах. — Продолжайте стрелять время от времени, будто они до сих пор нападают.

В ночи прозвучало несколько выстрелов.

— Призрак! Призрак! — услышал Валентайн женский голос в темноте.

Дювалье.

Он бросился к воротам. Там стояла его подруга Кошка, едва различимая в тусклом свете фонаря.

— У меня есть всего минутка, можешь меня выслушать?

— Я здесь, — сказал Валентайн.

Она говорила очень тихо, но Дэвид уловил каждое слово.

— В паре сотен ярдов отсюда сидели в засаде солдат и один из этих предателей из Семи Полос.

— Что она говорит? Почему так тихо? — спросил человек со стены.

— Нам есть чего бояться? — уточнил Валентайн.

— Нет, я с ними разобралась. Один — тут, сзади, а второй — в ручье. Если хотите, можете взять их оружие. Я подслушивала в их штабе: они ждут сигнала. И еще — следите за северной стеной.

— Зачем?

— Понятия не имею.

— Иди сюда к нам.

— Сегодня отличная ночь для охоты, Призрак. Ты в итоге оказался прав насчет Семи Полос. Снимаю шляпу. Удачи тебе.

И она скрылась в тумане.

Вальдрон перезаряжал свою поворотную пушку новым снарядом.

— Сигнал, да?

— Да. Похоже, мне надо кое-что выяснить. Дьякон докуривал сигарету, а женщина в белом халате накладывала жгут на ногу старшего погонщика Лоусона. Лоусон смотрел на то, что осталось от его разбитого отряда, и слезы боли и отчаяния текли по его лицу.

— Здорово его подстрелили, — пробормотал Дьякон.

— Чего только они мне не наобещали, — говорил Лоусон Дьякону в тот момент, когда к ним подошел Валентайн. — Я поверил, что превращусь в самого важного короля кочевников за всю историю Небраски и буду спокойно колесить по Дюнам, если не стану причинять им вреда. Но едва они появились у нас в лагере, сразу показали, кто в доме хозяин. Генерал, этот сукин сын, стал раздавать приказы направо-налево. Он обращался с моими людьми, как с последним дерьмом. Но что я мог поделать? Все наши женщины и дети у них в заложниках.

Валентайн подошел еще ближе. Женщина-медик подняла на него глаза и отрицательно покачала головой. Земля под Лоусоном почернела от крови.

— Черт, этот табак недурно пахнет, Дьяк, — слабо произнес Лоусон. — Целую вечность нормально не курил.

— Угости его, Дьякон, — попросил Валентайн.

— Спасибо, — поблагодарил Лоусон, скорчившись от боли. Он глубоко затянулся и закрыл глаза.

На мгновение Валентайну показалось, что он уже умер. Но Лоусон неожиданно открыл глаза:

— А, ты тот, кто взял у меня лошадей и пытался предупредить людей. Омм спрашивали меня о вас двоих. Я им наплел с три короба.

Валентайн шепнул что-то на ухо Дьякону. Тот кивнул.

— На, Лоусон, держи мою Библию. Книга нашего Господа — вот все, что я могу дать тебе сейчас. Тебе недолго осталось быть в этом мире, так, может, стоит подумать об ином? Ты еще в состоянии помочь нам. Скажи, что вы должны были делать после того, как захватите наш лагерь?

Дыхание Лоусона стало едва слышным.

— Да, конечно… Здесь, у меня в кармане… сигнальная ракета… Надо выстрелить… после захвата…

Валентайн нашарил сигнальный пистолет и прислушался к раздававшимся время от времени выстрелам.

— Мои ребята… как жаль… ранен… не сумел… — Лоусон потерял сознание.

Дьякон пощупал пульс.

— Еще не умер, но уже скоро, — заявил он. — Да пребудет с тобой Господь, погонщик. — Он вынул из его ослабевших пальцев Библию и начал шептать молитву.

Из горла Лоусона вырвался хрип. Валентайн подождал, пока Дьякон закончит. Когда он снова надел шляпу, Дэвид подобрал пистолет Лоусона и вручил его Джошу.

— Это тебе сувенир на память, Джош.

Валентайн повернулся к священнослужителю:

— Найдите мне Вальдрона.

Миссис Хендрикс, горестно качая головой и теребя волосы, подсчитывала убитых кочевников и лошадей, глядя, как подтягивают и укладывают рядами мертвые тела. Валентайну не нужно было обладать нюхом Волка, чтобы почувствовать: она насквозь пропахла порохом.

— Госпожа погонщица, мэм, — обратился к ней Валентайн. — Это может сработать на нас: предполагалось, что они, как только захватят лагерь, выпустят ракету. Если мы сделаем это за них, то люди Генерала явятся сюда. Я думаю, они будут очень осторожны, но в любом случае приблизятся, чтобы посмотреть, как обстоит дело. Мне кажется, если мы в этот момент ударим по ним из этой чудо-пушки Вальдрона, то уравняем наши шансы.

Вальдрон присоединился к Валентайну, миссис Хендрикс и Дьякону. Вчетвером они составили план и поручили командирам рассказать о нем всем Орлам. Они выпустят ракету и откроют ворота. Когда «Ломаный крест», или войска, или кто там еще войдут или въедут в лагерь, они по команде откроют огонь из обеих пушек Вальдрона.

Валентайн описал, как примерно должна выглядеть их цель:

— Высокие люди, вероятно, в доспехах или, по крайней мере, в бронежилетах. Они будут хорошо вооружены — армейские винтовки с изогнутыми магазинами. Не стоит тратить пушечные снаряды на солдат. Надо целиться в Жнецов.

Миссис Хендрикс собственноручно выпустила ракету. Она описала дугу, осветив лагерь красным всполохом, и упала с небес, мерцая, как Полынь-звезда.

— Помните, надо изобразить радость, когда они приблизятся к воротам, — предупредил Валентайн людей, часть из которых стояла рядом с ним, а другие прятались в боевых фургонах, прикрывающих ворота с флангов. Все пушки, которые Вальдрону удалось зарядить, были расставлены у ворот, а деревянные подобия мин спрятаны позади лошадиных трупов и перед стеной из фургонов. Они должны были взорваться, осыпав все вокруг градом металлических осколков. Валентайн в ожидании присел на корточки в холодной воде ручья.

Он услышал шум приближающегося мотора, прорезавший ночь рокотом мощного двигателя.

— Что за черт? — воскликнул один из часовых на стене, вглядываясь в туман.

— Давайте кричите, приветствуйте их! — напомнил им Валентайн.

— Глянь-ка на этого Голиафа, — сказал Дьякон, прятавшийся за мертвой лошадью. Окурок его сигареты мерцал возле самого запала пушки.

— Не мешайте, пусть приблизится, — прокричал Валентайн сквозь нарастающий шум двигателя. — За этой штуковиной следуют войска.

Он прищурился.

Спокойно.

Сосредоточься.

Валентайн представил, что внутри у него огромный голубой шар, и, глубоко дыша, он мысленно то втягивал, то отталкивал его, напрягая грудную клетку. Он почувствовал, что его сердце забилось медленнее и вместе с ним замедлился весь окружающий мир. Люди вокруг него стали казаться манекенами и вращались, как куклы в витрине магазина, которые он однажды видел в Чикаго. Он расслабился, его чувства обострились, и он уловил присутствие Жнецов. Их было много, совсем близко. И по мере их приближения из тумана на него повеяло дыханием смерти.

То, что называлось «Ломаным крестом» и выползало прямо на него из ночного тумана, заставило Валентайна застыть на месте. Гусеничный транспортер, напоминающий бульдозер, бронированный спереди и по бокам, тянул за собой подобие цистерны, с помощью сварки превращенной в передвижную крепость. Управляемые расчетами пулеметы высовывались по ее бокам, а окошки и двери прикрывали узкие стальные пластины.

Сзади двумя колоннами двигались Жнецы «Ломаного креста». Похожие скорее на насекомых, чем на людей, они были одеты в тяжелые бронированные панцири и шлемы с опущенными забралами, закрывающие шею и плечи наподобие старинных самурайских доспехов. Жнецы несли с собой орудия для тарана, и за спиной у них были закреплены трубы с набалдашниками.

Орлы издали приветственные крики, некоторые — умело притворяясь, другие — на грани истерики. А несколько человек отступили, готовые скрыться при первом же выстреле.

Валентайн отполз немного и затаился в пересохшем русле ручья, в то время как вражеская «боевая колесница» прогромыхала у него над головой, без труда перевалив через скромную водную преграду.

Ну же, Вольдрон, пора!

Свист, прозвучавший в ночи, вызвал немедленный отклик. Поворотные орудия начали стрелять с такой скоростью, что звук выстрелов слился в одно сплошное рычание. Лавина звуков и ударных волн окатила Валентайна. Из-под все еще движущегося тягача можно было разглядеть фигуры в латах, падающие, чтобы уже больше не подняться. Другие же, казалось, даже не чувствовали ударов снарядов и отстреливались. Желтые вспышки их выстрелов, похожие на распускающиеся на глазах цветы, озаряли ночное небо.

Оглохший от разрывов снарядов и ружейных выстрелов, Валентайн выполз из-под тягача.

По направлению к нему бежал Жнец, пытаясь укрыться от перекрестного огня из боевых фургонов.

Валентайн поднялся на ноги и вскинул автомат. Жнец отпрянул и замер, застигнутый врасплох. Он схватился за ружье, но пулеметная очередь из ППД Валентайна, угодив Жнецу через забрало в морду, сразила его наповал.

Валентайн услышал, как заработали пулеметы из броневика, барабаня по обшивке боевых фургонов. Из них в поисках спасения посыпались люди.

Валентайн обернулся. Он сделал два шага в сторону подбитого броневика и перепрыгнул, как будто оттолкнувшись невидимым шестом, через десятифутовую движущуюся стену. Кот приземлился на выступ, идущий вдоль переделанной автоцистерны. Верхний люк, был наглухо задраен. Он обнаружил вентиляционное отверстие на одной из боковых стенок, забранное проволокой так, чтобы защититься от гранат.

Механикам Квислингов нечем гордиться. Как всегда, главное — побыстрее и подешевле.

Он присел на корточки рядом с отверстием, не обращая внимания на свистящие вокруг пули. Балансируя на кончиках пальцев, весь изогнувшись, он тянул и рвал тонкую решетку, пока та не подалась. Затем выбил пластиковую пластинку.

Кот спрятал оружие и проскользнул внутрь.

Только один из находившихся там успел удивленно взглянуть на незваного гостя, который появился среди них из тумана, как будто по воле фокусника. Валентайн расстрелял в них половину всего заряда автомата. ППД стрекотал в тесном помещении, раскидывая присутствующих по полу.

Валентайн почувствовал мимолетное движение за спиной. Он едва успел пригнуться, как выпущенная из пистолета пуля срикошетила от бронированной стены в том самом месте, где мгновение назад была его голова. Он выстрелил в солдата, пытавшегося поднять с пола какого-то человека, и выпустил очередь в еще одного стрелка, пока человек из «Ломаного креста» пытался перезарядить винтовку.

Восемь мертвых или полумертвых людей лежали сейчас в задней части броневика. Валентайн ринулся к пулеметам и пальнул в голову одному из солдат, пытавшемуся доползти до бойницы. Передвижная крепость разворачивалась к воротам лагеря, водители в кабине находились в полном неведении о том, что творилось позади них.

Валентайн отвернул в сторону направленный на стену из фургонов пулемет и заглянул в наполовину пустой магазин. Он решил, что здесь ему делать больше нечего, и вылез наружу, на огневую позицию в передней части броневика. Отсюда прекрасно просматривалась кабина. Водитель и его напарник обменивались выстрелами с Орлами на стене. От людей в кабине Валентайна отделяли лишь брезент и проволочная решетка. Он крепко упер автомат в плечо, положил палец на курок и спрыгнул сверху на ничего не подозревающих солдат. Оружейная вспышка ослепила его. Когда он снял палец с курка и снова обрел зрение, оказалось, что оба водителя лежат мертвые в изрешеченной пулями кабине.

Валентайн направился к другой пулеметной амбразуре в стене цистерны. Это была хорошо оборудованная оружейная ниша: в прорезанной сквозь бронированное железо щели на треноге было установлено орудие под прикрытием пуленепробиваемого щитка. В прорезь Валентайну были видны вставшие друг к другу спиной и образовавшие треугольник Жнецы. Они находились уже за воротами и стреляли во все стороны, в то время как им самим благодаря доспехам пули не причиняли вреда. Они казались неуязвимыми. Прямо в середину этого треугольника угодила фаната. Один из Жнецов упал на колени, но тут же поднялся и продолжил стрелять.

Валентайн нацелил орудие, в чем ему помогла тренога, и дал длинный залп. Отдача оказалась весьма ощутимой. Стреляные гильзы звенели, как колокольчики, падая сквозь дыры в проволочной решетке поддона на днище броневика.

Один из Жнецов упал, разорванный пулеметным залпом пополам. Другому снесло голову в тот самый момент, когда он обернулся к первому. А третий, сбитый выстрелом с ног, пытался отползти в сторону. Прежде чем он тоже упал замертво, Валентайн бездумно выпустил в него короткими очередями, должно быть, сотню патронов.

Держи себя в руках. Действуй не только оружием, по и головой.

Пытаясь обуздать безумие, все еще бушевавшее в его крови, Валентайн сбил еще двух «ломаных» со стены. Другая группа Жнецов запрыгнула внутрь боевого фургона. Один из нападавших одним ударом под подбородок обезглавил охраняющего фургон Орла. Второй Жнец выстрелил из странного оружия, по виду напоминающего скалку с приклеенным на ее конце футбольным мячом. Зарядное отделение отвалилось, разбрасывая вокруг себя искры, и взорвалось под днищем боевого фургона. Тела и осколки полетели в разные стороны.

Валентайн разрядил оружие в эту парочку. Он припечатал одного из них — его внутренности растеклись вязкой массой — к изрешеченной пулями стене, а второго сбил наземь. Тот, лишившись ноги и руки, скользнул, извиваясь между фургонами, в ров.

Действуя уверенно, Валентайн достал новую патронную ленту. Едва он ее заправил, из темноты на него бросился «ломаный». Он за две секунды преодолел расстояние до броневика.

Заметив его бросок, Валентайн выхватил саблю. И когда нападавший пролез сквозь люк, клинок уже ждал его.

«Ломаный» появился из входного отверстия.

Первым же взмахом сабли Валентайн отрубил ему руку по локоть. Тот мотнул своим оружием. Валентайну пришел бы конец, набросься «ломаный» на него со всей яростью своих когтей, но кто бы ни управлял действиями Жнеца, он предпочел, чтобы тот воспользовался автоматом.

Жнец наклонился и пошарил возле себя по земле, чтобы поднять упавший «Калашников». Это дало Валентайну необходимое время, чтобы броситься вперед. Он вспорол «ломаному» брюхо чуть ниже края жилета, в том месте, где доспехи, защищавшие пах, соприкасались с верхней частью амуниции. Затем, вторым ударом, поразил его в подмышку.

Жнец развернулся, вырвав саблю из руки Валентайна, как бык, настигнутый бандерильей. «Ломаный» отшатнулся назад, но Валентайн выхватил паранг и рассек ему шею одним резким движением похожего на мачете ножа. Туша, согнувшись, сделала еще один шаг и тяжело рухнула на пол. По днищу броневика потекла, хлюпая, вязкая, черная, как деготь, жидкость.

Люди на стенах и вражеские фигуры за воротами продолжали обмениваться выстрелами. Валентайн слышал интенсивную стрельбу на склоне горы, с северной стороны лагеря. И это был не стрекот «Калашникова», а «пах-пах-пах» — звук винтовочных выстрелов. Одиночное громкое «ба-бах», по-видимому, означало выстрел одной из поворотных пушек. Затем раздались резкие хлопки, которые Валентайн определил как гранатомет.

Чувствуя, как онемели конечности и заложило уши, Валентайн перезарядил свой ППД. Встряхнувшись, взбодрившись новой порцией адреналина, он привел в боевую готовность пулемет и направил его на брешь в воротах. Но пальба со стороны «Ломаного креста» начала стихать. Звуки выстрелов вокруг лагеря уступили место стонам раненых, просящих о помощи и изливающих свою боль.

Больше некого было убивать.

Валентайн привалился к пулемету, не чувствуя ничего, кроме запаха кордита и горячего металла. Теперь кто-нибудь другой пусть принимает решения.

 

Едва Жнецы из «Ломаного креста» отступили, начался заградительный огонь. Ливень минометных снарядов обрушился на людей, животных, фургоны, разрывая их на куски. Валентайн впервые видел такое. Хотя все попадали между фургонами, ему казалось, что каждый выстрел нацелен именно в него.

Полчаса спустя огонь прекратился. Теперь можно было приступать к уборке.

— Если это победа, не хотел бы я видеть поражение. — Командир дозора Дэнверс при свете прогнавшего туман наступающего утра озирался среди тлеющих руин лагеря.

Валентайн тоже занялся осмотром. И заодно спросил, смогут ли дозорные помочь ему в поисках «кучки из четырех», под которой должна быть записка от Дювалье.

Павших Орлов уложили в длинный ряд. Из-под присыпанных землей саванов торчали ноги (по крайней мере, там, где у убитого оставалась хотя бы одна конечность). Среди них был и лагерный механик Вальдрон, сраженный Жнецом в тот момент, когда он перезаряжал поворотную пушку.

Пока они в ожидании рассвета пытались оценить понесенные потери, Дэнверс рассказал Валентайну о том, что случилось с дозорными на горе, за северной стеной лагеря. Во время отступления «Ломаного креста» они обнаружили насекомовидных грогов, которых принято называть жуками-песчаниками, рыщущих на вершине холма, поблизости от лагеря.

— С жуками-песчаниками мы умеем справляться. Они приходят из Дакоты, живут, как правило, в необитаемых прериях и в районе Дурных земель, — пояснил Дэнверс, — Они похожи на больших жуков, хватают тебя передними лапами и втыкают ядовитое жало. Если повезет, умрешь сразу, если нет — разобьет паралич. В любом случае они тащат жертву в нору, где прячут свои яйца.

— А где их уязвимое место? — машинально спросил Валентайн, глядя, как рассеявшиеся цепочкой всадники прочесывают окрестности лагеря.

— Они невероятно тупые, никак не организованы, просто нападают всякий раз, едва почувствуют какое-то движение. Конечно, если бы они добрались до стены, стали бы очень опасны — они дьявольски ловко роют землю и тут же прорыли бы траншею, ушли вглубь, в песок, и вылезли бы прямо в лагере. Хуже не придумаешь. Все мои оставшиеся в живых люди бросились ло вить их. Сейчас взойдет солнце, и они спрячутся. Ко всему прочему нам только жуков-песчаников с их гнездами не хватало.

Валентайна заботил «Ломаный крест», а вовсе не новая разновидность грогов. К тому же он пока не обнаружил ни саму Дювалье, ни весточку от нее.

Он нашел Дьякона, который был занят ранеными и подготовкой к похоронам павших.






© 2023 :: MyLektsii.ru :: Мои Лекции
Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав.
Копирование текстов разрешено только с указанием индексируемой ссылки на источник.