Lars fon trier

Мы не видим себя, когда спим.

Когда смеёмся, смотрим на звёзды – не видим.

Мы не слышим себя, когда кричим. Когда плачем – не слышим.

Мы не помним себя до себя – нам неведомо.

В нас заперта дверь, что к чуду ведёт.

Мы – Слепоглухонемы. Нам нужен кто-то, кто над пропастью проведёт.

Кто за нас, имея силу, заступится.

Кто услышит глас истины и нам через муки свои донесёт.

Кто даст в жаркий полдень воды родниковой напиться.

Кто замедлит ход времени. Кто для жизни вечной спасёт.

ЕСЕНИН

«Всё, что я узнавала о тебе – о твоей жизни и о твоей гибели, входило в меня вместе с молитвой». Эта первая строчка в моём письме к тебе долго ждала продолжения. Я и сейчас не знаю, будет оно, или нет... нет ни слов, ни мыслей, ни звуков... есть одно – тебя нет, тебя нет, тебя нет...

Знаешь, как ловко они «запрягли» твою смерть? Запрягли, как кобылку, и возят на ней исторический миф под названием «Самоубийство поэта». А кобылка никак не желает тащить, до костей истлевшую, ложь – на дыбы встаёт, только б скинуть с себя позорище это.

Подлецы никогда не разучатся лгать. Всё им будет казаться, что долг исполняют. Мудрецы никогда не отправятся спать, зная какую игру подлецы играют.

На самом деле – лишь на время был прерван иноходца бег. Поверь, Серёжка – не разбился твой хрустально-серебряный век.