Марта -- по 21 июня

11 марта обморок в симфоническом концерте. Слегла до 8 апреля. И потом все ложилась и была долго слаба. Собственно здорова я и не была с самого приезда из Киева. 27 февраля совсем свалилась инфлуэнцой, потом через силу ходила и опять слегла.

Июня

Три почти месяца не писала дневника. Я не жила это время, я болела и душой и телом. Доктора говорили про _о_с_л_а_б_л_е_н_и_е_ _д_е_я_т_е_л_ь_н_о_с_т_и_ _с_е_р_д_ц_а; пульс иногда был в минуту 48, я угасала ичувствовала тихую радость от этого медленного ухождения из жизни. Много было любви, участия ко мне всей семьи и друзей, и знакомых во время моей болезни. Но я не умерла: бог велел еще жить. Для чего?.. Посмотрим.

Вспоминаю, что было значительного во все эти три месяца? Да ничего особенного. Сережа благополучно вернулся из Канады, и это была радость. Было чудесных три концерта под управлением Никиша, [дирижера] филармонического берлинского концерта -- и это было огромное удовольствие.

14 мая Лев Николаевич переехал в деревню, то есть поехал с Таней в Пирогово, а 19-го в Ясную. Я с Сашей переехала вЯсную Поляну 18 мая. 20 мая уехала в Вену бедная Таня с Марусей; в Вене Hajek ей делал операцию, она очень страдала, а я о ней вдвое.

30 мая уехал Лева с Дорой и Левушкой в Швецию. Живем в Ясной с Андрюшей и его женой Ольгой; с Сашей и мисс Вельш; Ник. Ник. Ге, который непрерывно переписывает для Льва Николаевича " Воскресение", и Мишей с его учителем, студентом-мальчиком, по фамилии Архангельский.

Заезжал из Москвы С. И. и Лавровская. С. И. играл мою любимую сонату Бетховена, D-moll, и ноктюрн Шопена с шестью диэзами -- все подобрал мое любимое, -- и еще кое-что; а на другой день свой новый квартет, и интересно его растолковывал сыну моему Сереже. Только и было радости.

А потом заболел Лев Николаевич желудком, очень страдал целый день, 14 июня, и до сих пор не справится.

Холодное, дождливое лето.

Лев Николаевич очень однообразно живет, работая по утрам над " Воскресением", посылая готовое к Марксу в " Ниву", поправляя то корректуры, то рукопись. Он пьет Эмс, худ, тих и постарел в нынешнем году.

Отношения наши очень хорошие: тихие, участливые друг к другу, без упреков, без придирок, -- если б всегда они были таковы! Хотя иногда мне грустна некоторая чуждость и безучастие.

Вчера было мне тяжелое впечатление от следующего события: Лев Николаевич отдал одному самоучке крестьянину переплетать книги. В одной из них оказалось забытое письмо. Смотрю, на конверте синем рукою Л. Н. написано что-то, а конверт запечатан. Читаю и ужасаюсь: он пишет на конверте ко мне, что он решил лишить себя жизни, потому что видит, что я его не люблю, что я люблю другого, что он этого пережить не может... Я хотела открыть конверт и прочесть письмо, он его силой вырвал у мена из рук и разорвал в мелкие куски.

Оказалось, что он ревновал меня к Т... до такого безумия, что хотел убить себя. Бедный, милый! Разве я могла любить кого-нибудь больше его? И сколько я пережила этой безумной ревности в своей жизни! Сколького я лишилась из-за нее! И отношений с лучшими людьми, и путешествий, и развития, и всего, что интересно, дорого и содержательно.

Третьего дня опять был обморок. Жду и приветствую тебя, смерть, -- не чувствую в ней никакого предела. Жду ее, как смену одного момента (наша земная жизнь) вечности на другой; и этот другой _л_ю_б_о_п_ы_т_е_н, как сказал мне мой друг.

Душа моя изболела от раздвоения. В ней столько накопилось тоски, раскаяния и желания любви и жизни другой, что выдержать долго такое напряжение трудно.

" Дух же целомудрия, смиренномудрия, терпения и любви даруй мне".

Жарко, сегодня купалась в первый раз.

Июня

Еще одно предостережение. Вчера несколько раз меня душило, и к вечеру и ночи такой сделался припадок задушения, что с трудом выносила страдания. Главное, жутко и независимо от себя бурные явления икоты, зевоты, давишься, хватаешь воздух, -- а дыханья нет и нет. Потом прошло. Причин было довольно: письмо о самоубийстве Льва Николаевича, Миша третьего дня вечером излил целый поток упреков за _н_е_с_о_ч_у_в_с_т_в_и_е_ ему и _н_е_п_о_н_и_м_а_н_и_е_ его.

Все, что у меня было любви материнской, энергии, уменья -- все я употребила, и ничего не сделала. Видно, я _н_е_ _с_у_м_е_л_а, а не _н_е_ _х_о_т_е_л_а.

И то, что я не умела воспитать детей (вышедшей замуж девочкой и запертая на 18 лет в деревне), меня часто мучает.

Вчера, играя " Вариации" Бетховена, я вспомнила, как Андрюша на днях полушутя сказал: " Мама, поучи меня музыке, опять подзатыльнички будешь давать"... И вспомнив это, мне стало невыносимо грустно. Теперь, если б у меня были дети, я не могла бы их пальцем тронуть, так я умиляюсь детьми; а молодая я преследовала _ц_е_л_ь, дети были и ленивы и упрямы, с ними трудно было, а так хотелось всему и побольше их научить, а дела всякого много, время идет даром, все это волновало, и я теряла терпенье я хлопала их, хоть слегка -- мать вреда и боли большой никогда не причинит, -- но все же они это только и помнят, и мне захотелось вдруг сказать: " Простите меня, мои дети, я жалею, что хлопала вас по вашим нежным детским затылочкам; теперь я не могла бы этого делать, да поздно! "

Собираюсь сегодня к старшим сыновьям и к внукам. Если в дороге умру -- опять приветствую тебя, смерть, я совсем готова к ней. А что-то меня заткнуло, дыханья нет совсем и жутко только физически.

Лев Николаевич запнулся на месте суда в Сенате в своем " Воскресении" и очень желал бы кого-нибудь расспросить о заседаниях в Сенате, и шутя всем говорит: " найдите мне сенатора". Льва Николаевича точно нет: он живет один, весь всвоем деле. Гуляет один, сидит один, приходит в половине обеда или ужина только поесть и опять исчезает. Видно все время, что работает мысль; и это его стало очень утомлять. Он переработал, и я ему советовала сделать перерыв. Хотя его желудочное здоровье лучше, но он очень похудел, одряхлел и ослаб за эту болезнь. Пьет Эмс и все трет себе живот, помешался на массаже; и, действительно, это вызывает отделение огромного скопления газов. Вчера он в первый раз купался.