Этические и прагма-семантические характеристики мата

Мат – удобное средство материализации недифференцированных эмоциональных смысловых нюансов, ощущений; средство обобщения лингвистической недостаточности и средство сокрытия языковой ущербности говорящего: язык беднее явления. Когда попросту не хватает слов, их заменяют матом. Мат удобен, так как диапазон его значений практически безграничен для выражения личных эмоциональных смыслов (существуют матерные «синонимы» к нейтральным общеупотребительным литературным словам, что и отражено в специальных толковых словарях).

Мат, или сквернословие, напрямую связан с психическим состоянием инвектанта. Ведь изначально мат был предназначен для оскорбления, воспринимался как замена нанесению физической боли. В определенной степени он стал сублимацией драки. Общеизвестно, что тот дикарь, который первым на свете обругал своего соплеменника вместо того, чтобы, не говоря худого слова, раскроить ему череп, тем самым заложил основы нашей цивилизации. Однако сегодня изучение его функций в коммуникации свидетельствует о его полимодальной прагматике.

С одной стороны, обращение к мату приносит психологическую разрядку, дает облегчение в экстремальных ситуациях, состояниях безысходности, отчаяния, при сильных болях, раздражении, в стрессовых ситуациях позволяет выразить эмоции злости и ненависти (многие из этих моментов были причинами употребления мата изначально). Такое применение мата свидетельствует о его позитивной значимости для поддержания психолого-эмоционального состояния человека. Некоторые лингвисты называют эту функцию мата регулятивной, так как использование мата служит сбросу переизбытка психической энергии, то есть «канализации» эмоций.

Как свидетельствуют некоторые источники, советские солдаты на стенах Рейхстага выразили очень бурно свои эмоции матом. Некоторые выражения были такого содержания, что «пьяный матрос в портовом кабаке покраснел бы до корней волос». В той конкретной эмоциональной ситуации мат выполнял терапевтическую функцию, так как заканчивался катарсическим эффектом для солдат-победителей.

Кроме того, еще одной позитивно воспринимаемой функцией мата считается его способность к дефрустрации. Положительной валентностью обладает и смеховая, игровая, карнавальная функции мата, что проявляется в использовании его для забавы (в частушках, например, концертных юморесках) и как средство эпатажа (нередко у артистов). Интегративная функция инвективов снимает оппозицию «свой – чужой», что тоже является положительным моментом в общении. Выполняя фатическую функцию, мат является средством эмоционального обмена, который амбивалентен онтологически и зависим от конкретной эмоциональной коммуникативной ситуации.

С другой стороны, мат оскорбителен, груб, вульгарен, а значит, неэтичен, нетактичен, некорректен, нетолерантен, невежлив, неприличен, т.е. неэкологичен, по крайней мере, для многих людей. Кроме этого, он ещё и эмоциогенен, так как несёт отрицательную энергетику и является стимулом для провокации негативных реакций: ментальных, психических, вербальных, невербальных, акциональных. Всё это свидетельствует об отрицательной модальности мата. Среди отрицательных функций мата долгое время одной из самых сильных была функция проклятия, которая сегодня уже почти стёрлась.

Но при этом развилась еще одна функция – фатическая, ведь, как известно, существуют люди, которые уже не матерятся, а «разговаривают на мате», он стал для них вторым родным языком. По наблюдениям М.Н. Эпштейна, зачастую мат становится неощутимым в своём неприличии, просто способом разговора. Он приводит такой пример: вокруг Успенского собора толпятся стайки молодых девушек и парней, и каждое второе слово – мат. Это даже не срамословие, они так просто общаются между собой [Эпштейн, 2009].

Так же теперь общаются школьники, студенты и взрослые люди разных специальностей и образованности как между собой, так и в общественных местах. Это свидетельствует о разрушении собственного экспрессивного потенциала мата, потери им своей изначальной функции – функции выражения эмоций и оскорбления. Например, слова, обозначающие сакральные мужские и женские органы детопроизводства, все чаще употребляются молодёжью не в актуальном эмоциональном, а в безразличном, вялом, циничном контексте. В связи с этим данные слова утратили даже ту страстность бранного посыла, которая в них когда-то подразумевалась [Там же].

Широкая распространённость мата в современном функционировании нейтрализует его противоположные валентности, когда он и не оскорбляет, и не выражает никаких эмоций, никаких нейтральных синонимов не заменяет, а становится нормативным средством общения. За счёт экспансии мата снижается его экспрессивность, происходит мутация функции, а его этические функционально-прагматические оппозиции «оскорбителен – неоскорбителен», «экспрессивен – неэкспрессивен», «прагматичен – непрагматичен» постепенно нивелируются.