Психология эмиграции

Эмиграция как социально-психологическая общность и предмет исследования. Наряду с такими явлениями социальной психологии общности, которые представлены психологией на­родов или массовой психологией, психологией исторического вре­мени (дух времени, настроение эпохи), значительный интерес вызывают сегодня психологические особенности эмиграции.

Последняя есть психологическая общность людей, кото­рые, по собственной воле или в силу обстоятельств, оказались за рубежом страны своего изначального проживания.

С изучением этого явления связано развитие целого направ­ления в социальной психологии — психологии эмиграции [26].

" Психология эмиграции, как ее определяет Н. С. Хрусталева в качестве научной дисциплины, — это раздел психологической науки, изучающий механизмы интеграции и социально-психологи­ческой адаптации, а также индивидуальную типологию и личност­ные особенности человека в чужой языковой и социокультурной среде" [26, с. 12].

Психология эмиграции и миграции (исторический аспект). Эмиграция является частным случаем более широкого явления миграции, т. е. вынужденного или добровольного перемещения больших масс людей в пространстве. В этом смысле можно ска­зать, что предпосылки психологии эмиграции корнями уходят в историю далекого прошлого человека.

Б. Ф. Поршнев, например, связывал в свое время явление многоязычия, которое произошло из изначально единого " пра­языка" (равно как и разбегание человечества по планете из пер­воначального ареала обитания) с психологией миграционных процессов на заре человеческой истории [27].

В основе психологического механизма как образования многоязычия, так и разбегания человека по земному шару ле­жит, по его мнению, социально-психологический механизм кон­трсуггестии, т. е. сопротивления индивида психологическому, суггестивному давлению, которое на него оказывала своими стандартами и авторитетами первобытная община.

Близка к этому и психология эмиграции. В исследовании Н. С. Хрусталевой, которая в течение ряда лет изучала дина­мику эмиграционных потоков из России, бывшего Советского Союза и Российской Федерации, отчетливо прослеживается социально-психологический механизм эмиграционного процесса применительно к четырем различным по времени потокам или волнам — в 20-е, 40-е, 70-е и конец 80 — начало 90-х годов.

Ею исследованы пространственные зоны локализации эмиг­рантских потоков, их мотивация и причины. На основе много­летнего анализа большого и уникального эмпирического материала Н. С. Хрусталева указывает на две основные осо­бенности 4-й волны российской эмиграции — ее расположение в локальных зонах (Германия, Израиль, США) и пестроту этни­ческого состава (евреи, немцы, русские, украинцы, народы Кав­каза, Прибалтики, Средней Азии) в отличие от ее первых волн, представленных главным образом русской эмиграцией.

Психологические особенности адаптации российских эмиг­рантов 4-й волны. Концепция психологической адаптации эмиг­рантов включает в себя характеристику особенностей психологической адаптации эмигрантов 4-й волны, фаз психо­логической адаптации, факторов и форм психологической за­щиты и преодоления стрессов.

Так, характеризуя психологические особенности адапта­ции эмигрантов 4-й волны, прежде всего ее большую успешность в сравнении с предшествующими тремя волнами, Н. С. Хруста-лева вполне обоснованно указывает на ее добровольный харак­тер, более широкие правовые возможности выбора страны проживания, возможность сохранения и поддержания более тес­ных связей и контактов со своей бывшей Родиной и др.

Процесс и проблемы психологической адаптации эмигран­тов. Психологическая адаптация эмигрантов как процесс вклю­чает в себя такие фазы психологической адаптации, как эйфорическая, туристическая, ориентационная (в свою очередь, предполагающие четыре адаптационных типа), депрессивная и деятельная [26, с. 26—27].

Адаптация порождает процесс и проблемы деформации личности в условиях эмиграции: маргинальности, общения, ал­коголизма, разводов, суицидальных форм поведения эмигрантов. Вместе с тем это не исключает и возможности эффективного ис­пользования агрессии эмигрантов для ускорения их адаптации.

Рассматривая социально-психологические и личностные проблемы эмигрантов в зависимости от их половых и нейроди-намических различий, Н. С. Хрусталева дает яркую и во мно­гом драматическую картину тех психологических проблем, с которыми впервые сталкивается женщина, проживающая, на­пример, в Германии. Еще более противоречиво и трудно идет процесс адаптации лиц пожилого и старческого возраста. Од­нако особенно острой и во многом неожиданной для родителей оказывается психологическая ситуация их конфликта с деть­ми в условиях их адаптации к новой среде.

Мотивация эмиграции. Многое для понимания природы эмиграции дают результаты исследования мотивации выезда из бывшего СССР. В качестве мотивов эмиграции, по данным Н. С. Хрусталевой, являются следующие:

— отсутствие будущего для детей — 71%;

— кризис власти — 61%;

— возросшая преступность — 57%;

— " все поехали", и мы поехали — 57%;

— отсутствие информации о реальной жизни эмигрантов на Западе — 51%;

— неблагоприятные материальные условия — 4% [26, с. 21—22].

За мотивом " отсутствие будущего для детей", при ста­тистической незначимости фактора материального неблагопо­лучия, нетрудно увидеть доминирование и негативные следствия духовно-нравственного вакуума или нездоровой со­циально-психологической атмосферы в обществе. С этим же четко коррелирует и социально-психологическая и правовая не­стабильность (" кризис власти" и " возросшая преступность").

Социально-психологические проблемы " адаптированного эмигранта". Вместе с тем и сама эмиграция не снимает этих проблем, не гарантирует оптимизма и радостных перспектив для большинства эмигрантов. Одной из особенностей 4-й вол­ны эмиграции является противоречие между относительным благополучием самого процесса адаптации, с одной стороны, и пессимистическим восприятием и прогнозами эмигрантов на будущее — с другой. Это противоречие между субъективной удовлетворенностью своей эмиграцией и низким уровнем ин­теграции в новой среде. Это особенно ощутимо для эмигран­тов в немецком обществе с очень высоким уровнем его внутренней, психологической герметичности.