Первый шаг в блестящий свет

Я только начала раскручивать бигуди, как в дверь постучали. Пришлось закручивать обратно и поживее открывать. В дверях стоял Костя почему-то смущённый и осторожно озирающийся. Рановато он. Мы договаривались попозже. Спасибо, что я накраситься успела, а в домашнем платье кавалер меня уже видел.

– Добрый вечер, – поздоровался мужчина. – Извини, что рано, я хотел подождать на улице, но тут такое дело… У тебя нет рубашечки какой набросить? А то боюсь испачкаться.

– А зачем тебе пачкаться? – настороженно уточнила я, пропуская гостя в свою квартирку.

– Понимаешь, у твоего водоводчика опять какие-то проблемы, он попросил помочь…

– Костя! – возмутилась я, закрывая дверь для надёжности на ключ. – Присаживайся, подожди, пока я собираюсь, здесь. Нечего этому олуху помогать. Ему, между прочим, за работу деньги плачены.

– Но ведь всё равно ты же без воды и останешься, – сочувственно протянул аристократ, а я только покрутила пальцем у виска.

– Ничего, сегодня я вернусь поздно, а кудри и на второй день прекрасно лежат. Так что переживу без воды, не впервой. А завтра у меня всё равно выходной, но в театр мне уже не надо. Если они с соседским водоводчиком – который, между прочим, сегодня трезвый, так что на многое способен, – справятся с этой проблемой сами, то это вообще чудесно! Нет, Костя! Нечего ему ещё и на тебе ездить! – закончила я, забралась с ногами на кровать и глянула на себя в настенное зеркало. – Надеюсь, у тебя никакой аллергии на резкие запахи нет?

– Никогда не жаловался, – признался мужчина, разглядывая, как я осторожно, но немного нервно из-за воспоминаний о наглом джине, распутываю волосы.

Несмотря на заверения Кости, на всякий случай фиксировать кудри лаком я ушла в ванную. И платье надела там же, как и ещё не ношенные новенькие сапожки. Чуть не умерев, от вони в крохотном закрытом помещении, в комнату я вышла уже при полном параде.

– Я готова, – сообщила я с наигранной смущённость.

Я сегодня очень себе нравилась. И судя по улыбке моего кавалера, который подошёл и нежно коснулся моей щеки губами, ему тоже.

– Всегда удивлялся: казалось бы, ещё пару минут назад ты совершенно обычная девушка, а сейчас уже совершенно другая. Немного волшебная.

Я улыбнулась в ответ, ничего так и не сказав. А что здесь вообще можно добавить? Я и так знала, что очень хороша. Пальто, конечно, с таким шлейфом надевать неудобно, но с помощью Кости всё произошло даже красиво.

Водоводчик мялся у двери, надеясь на то, что аристократ застрял у меня просто так. Но когда мы демонстративно прошли мимо, горько вздохнул и полез в тайник за бутылкой. Так, чувствую, вода мне не светит, всё равно придётся завтра самой с трубами обниматься.

– Что-то он у вас совсем запойный, – пожаловался мой мужчина, краем глаза поглядывая, как Вася лупит из горла.

– Это нормально, – пожала я плечами. – Едва ли в нашем районе найдёшь непьющего хоть в одном квартале.

– Разве это нормально? По-моему не слишком пригодные для жизни условия. Почему ты ничего не сделаешь?

– Мой социальный статус не позволяет мне иметь трезвого водоводчика, – отшутилась я, хотя фраза являлась донельзя правдивой. – Разве что самой идти, но у них зарплата поменьше, чем у нас. А в приличное место меня не возьмут. Всё равно мужиков все требуют. И с опытом.

– Геля, какие проблемы? Давай я возьму на себя расходы за квартиру. У меня хватит средств на приличный район.

Тут я задумалась. Как-то резко пошло на взлёт моё благосостояние, даже страшно за будущее. Потом катиться вниз намного труднее, но и у самой сейчас хватит средств на оплату квартиры получше. Давно уже пора заняться вопросом переезда. А с учётом Кости, это даже подозрений не вызовет. Но тут ещё и на халяву… куда деньги-то девать потом?

– С одной стороны, сейчас бы проявить гордость и независимость и заявить, что ты не должен оплачивать мои проблемы, – вслух начала рассуждать я. – С другой – Вася гордости и независимости не проявляет. И как-то между делом он стал и твоей проблемой. Наверное, мне не стоит отказываться.

– Отлично! – Костя нежно поцеловал меня в висок, заставляя блаженно жмуриться от волны тёплых мурашек. – Какой район предпочитаешь?

– Даже не знаю. Что-нибудь поближе к работе, наверное? – предположила я, прижимаясь к нему.

В этот момент вечерний город начал казаться необычайным. Даже наш окраинный спальный район, где весь вид портили старые, готовые в любой момент прорваться трубы, через которые единственным переходом служили ветхие мостики с дырками вместо половины досок.

– А ко мне поближе не хочешь? – возмутился Костя от такой практичности.

– Мне кажется, это почти одно и то же. К тому же об этом вряд ли забудешь ты.

– Это точно. Кстати, нас на выходе из твоего квартала ждёт мой экипаж. Ты как предпочитаешь: пешком или все же проедемся?

К слову сказать, пешком я ходила не от большой любви к прогулкам. Хотя и это тоже. Просто ловить автоповозки – дорогое удовольствие, да и хлопотное. А идти не так уж и долго, к тому же помогает, как я наивно надеялась, поддерживать фигуру. Но раз я переезжаю в дорогой район (а Костя вряд ли предложит мне экономкласс, ибо трезвые водоводчики там тоже редкость), массово покупаю себе новые вещи, то можно с чистой совестью пользоваться личным автотранспортом.

– Проедемся, – согласилась я.

Чаще всего я встречала открытые автоповозки, настолько низкие, что на больших кочках они скребли дном. Аристократы и в этом отличились, Костя ездил в закрытом высоком экипаже, с раздвижной лесенкой под дверью.

Возница – в том самом пальто, на которое расщедрился Костя ради встречи со мной – услужливо распахнул дверь; мой мужчина помог забраться, поддерживая полу платья, и проворно заскочил с другой стороны.

– В театр, – неожиданно властно скомандовал аристократ. Со мной он вёл себя иначе. Как с равной. Хотя я по социальной лестнице находилась даже ниже его слуг. Разбалует он меня такими темпами, из грязи в князи без промежуточных ступеней очень вредно для психики.

Стоило выехать из моего района, как за окнами замелькали витые трёхрожковые фонари. Цветы на клумбах вдоль дороги уже закрылись, но всё равно смотрелись парадно. Как и рекламные свечки, которые скромно подчёркивали исписанные вензелями вывески или вычурно горели целыми картинами. Надо же, как только не украшают свои заведения, чтобы привлечь внимание. И как только обычные жители наподобие меня умудряются совершенно не замечать старания хозяев.

Проезжая в знакомых местах в непривычное время, я попала в другой мир, захватывающий и нереальный. Вечерами город совершенно преображался. Теперь понятно, почему Марк и Николай постоянно пытались утащить меня погулять ночью. А я дурочка не соглашалась… С другой стороны, провожать меня обратно никто из них не вызывался, а красота не повод рисковать жизнью и плестись домой через неблагополучные районы по темноте.

После очередного поворота, мы выехали на уставленную автоповозками площадь, и перед нами предстал Театр. Округу освещало само здание, где разными цветами ярких беспламенных свечей горел каждый барельеф и каждая колонна, рисунки на которых виднелись ярче и чётче, чем днём. Боже мой, сколько же на это все денег выкинуто!

– Ты первый раз здесь? – спросил Костя.

Он уже успел выбраться и открывал мне дверь. Вот это я засмотрелась, спасибо рот не раскрыла, как полная дура.

– Разумеется, – без тени стеснения призналась я. Он сам знает, где меня откопал. Какой театр, право слово!

До входа мы шли медленно, но не потому, что хотелось погулять по хорошей погоде. Просто огромная толпа людей, словно кисель, захватывала каждого нового человека и двигалась медленно и тягуче, выстраиваясь у дверей в тонкую струйку очереди.

Временами Костя здоровался со знакомыми, пожимая руку или просто снимая шляпу, ему отвечали тем же и заинтересованно поглядывали в мою сторону. Я надеялась, что на том и закончится моё знакомство с аристократическим обществом, но как параноик ждала подвоха. Уж больно часто я передавала разговоры о новых пассиях друзей и соседей, и ожидала, что и к моей скромной персоне проявят повышенный интерес.

Компанию нам составили не только аристократы. Несколько зажиточных троллей выводили в свет своих красавиц. Как правило, фей или троллих, потому что на других сценой впечатление не произвести. Несколько якши привели деловых партнёров. И ещё я заметила одну полувампирку, которая могла себе позволить прийти с другом вампиром и поплакать над жестокостью мира. Наверняка внебрачная дочь какого-нибудь богача. Кстати, раз есть вампиры, значит, мы пришли явно не на комедию.

После того, как мы вошли в здание и преодолели гардероб, Костя уверенно повёл меня в противоположную от зрительного зала сторону. В большом зелёном холле, с закруглёнными у потолка окнами во всю стену, собралось несколько групп аристократов. Застыв на пороге, мой кавалер выискивал глазами кого-то, а я, теребя левой рукой бахрому платья, надеялась, что не найдёт. Заодно обдумывала вопрос, корректно или не корректно с моей стороны просить не знакомить меня с приятелями.

По-хорошему, ему бы усадить меня в зале и держать подальше от посторонних глаз. Я до последнего верила, что так и произойдёт, но Костя неприятно удивил. Как я знала из разговоров, любовниц не показывали – это дурной тон при живой жене… Вспомнилось Костино обручальное кольцо на левой руке. Получается, он не для меня рисовался, а действительно давно овдовел?

Но даже так, зачем знакомить со своими? В то, что он просто не подумал, верилось с трудом. Покрасоваться тоже не вариант – я не звезда балета. Скорее всего, есть причина его поступкам, и она мне не нравится, даже если я её не знаю.

Когда я уже решилась попроситься в зал, Костя довольно улыбнулся и повёл меня в противоположном направлении, лавируя между группками. Ну всё, не успела.

– Добрый день, господа! – поприветствовал он компанию из четырёх человек.

– Добрый, Костя, добрый! – поздоровался с нами невысокий коренастый мужчина, судя по голосу, Александр. Женщина в лимонном платье, что держала его под руку, степенно кивнула. Если верить кольцам – жена.

– Ты сегодня припозднился. Дама долго собиралась? – ехидно заметил блондин в тонких прямоугольных очках с металлической оправой.

– Нет, моя красавица собирается быстрее некоторых мужчин, – ответил Костя, даже не глянув в мою сторону. И компания рассмеялась, видимо, углядев в словах шутку. А я очень некомфортно чувствовала себя пустым местом. Хоть бы представил, что ли.

– Наверняка, тоже смотрящие задержали, – толстяк со старомодным моноклем не сомневался в своей версии. Зато Костя не на шутку удивился:

– У меня нет проблем с законом, с чего бы?

– А ты разве с ними не работаешь?

– Нет, я давно уже по частным заказам. Да и раньше только изредка, когда им срочно требовалась большая партия артефактов и подключали всех свободных. Но в любом случае, я передавал товар – они забирали. И больше никаких вопросов. Меня ни разу не задерживали, – со смешком закончил мой кавалер.

– Да, раньше такого не случалось. Но неделю уже все поставщики на ушах стоят. Сергеев жаловался, что всё пересчитывают что-то. Количество артефактов на складах у них не сходится. И не могут понять, из чьей партии пропажа.

Я отвела глаза, любуясь карнизами под потолком. Я, кажется, догадалась, из чьей партии пропажа. Точнее, кто умыкнул потерянные артефакты. Пожалуй, даже не так плохо, что обо мне не вспоминают. Стою себе рядышком, скучаю, ничего о складах смотрящих не знаю. И знать не хочу.

Но тут досадную оплошность решила исправить худая дама с первыми морщинками под глазами и обручальным кольцом на левой руке. Тоже вдова.

– Костя, может, представишь нам свою спутницу? Решил вывести в свет родственницу из провинции?

Вопрос мне не понравился, но я постаралась не хмуриться. Он вдовец, она вдова, я прекрасно понимаю, почему она хочет, чтобы я оказалась родственницей. Да и разница в возрасте у нас приличная.

– Вы меня совершенно отвлекли своими вопросами, – раскаялся Костя и церемонно известил: – Знакомьтесь, дорогие друзья! Это моя возлюбленная – Ангелина Денисовна.

От такого представления я даже дар речи потеряла, чуть приоткрыв рот, но тут же его захлопнув. В голове всё перемешалось, я даже не сразу поняла, что Костя так и не знает моей фамилии.

– Это мой старый друг – Александр Евгеньевич, с женой Викторией Леонидовной, – в связи с этим обстоятельством, остальных он решил тоже представить лишь по имени отчеству. Хотя в кристальных разговорах за глаза они называли себя исключительно по фамилиям, так что меня такое знакомство лишь сбивало с толку. – Это Ольга Николаевна, давняя подруга моего брата, – указал он на худую даму. – А это Виталий Андреевич и Роман Степанович, – поочерёдно Костя назвал блондина и толстяка. – Мои деловые партнёры.

– Очень приятно с вами познакомиться, – улыбнулась я, слегка склонив голову.

Реверансы и глубокие поклоны с каждым поколением всё больше и больше выходили из моды. Как жаловались аристократы на виду – потому что им приходится слишком часто общаться с невежественными мещанами и обслугой. Как говорили они между собой – потому что приседать слишком хлопотно и не у многих платья и фигуры позволяют.

– Ах, какую красавицу ты себе нашёл! – без тени обмана проворковала Ольга Николаевна, но лживо-восхищённым интонациям я не поверила. – Из какой вы семьи, моя дорогая?

– Ангелина у нас девушка самостоятельная, – отшутился Костя, придя мне на помощь. – Представительница городской интеллигенции.

Я мило улыбнулась, не став поправлять. Не очень приятно, когда постоянно перебивают, зато так завуалировать мою профессию я бы не догадалась. Лучше им не знать, что девушки, которые передают их секреты, вполне реальны да ещё и ближе, чем хочется. Меня и так безрадостно приняли.

Я едва могла держать плечи прямо – неожиданно я замёрзла, хотелось сжаться и обхватить себя руками. Но скорее всего, к температуре в зале моё состояние не имело ни малейшего отношения, всё шло изнутри. Не нравилась мне ситуация. Как ни посмотри, не нравилась. Настолько некомфортно я себя чувствовала редко где. Словно ступила на тропу войны, причём лихо заскочив сразу на вражескую территорию, где и помочь-то некому. И лишнего слова не скажи, мало ли какую лавину сорвёт.

– А мы тут как раз обсуждали предстоящее выступление, – услышав, что я не из их среды тут же решила помочь подруге Виктория. Хотя со стороны смотрелось как вежливый перевод темы. – Сегодня премьера, но это очередной спектакль Николая Полякова. Поэтому от него ждут очень многого. Однако постановка по книге Павла Дмитриевича Василькова, по философской книге. Прежде никому не удавалось удачно перенести его работы на сцену. Что вы думаете, Гелечка? Удастся Николаю или нет?

– Несмотря на то что, Васильков писал в основном философию, «Вересковый мёд» произведение о любви, – медленно я подбирала слова, вспоминая и саму книгу, которую, к счастью, читала, и всё, что слышала о режиссёре. – Через это чувство можно показать и все важные мысли автора. Полякову ставят в заслугу то, что в его работах наибольшее впечатление производят именно любовные сцены. Очень чувственные, и пробивают на слезу даже самого скептичного зрителя. Так что, возможно, спектакль прогремит ничуть не меньше, чем его дебютные «Розы в снегу».

Дамы замешкались, и следующий вопрос задали не то чтобы мне в пику, а скорее просто для поддержания светской беседы:

– А что вы вообще думаете о творчестве Полякова?

– Он молодой режиссёр, пока выкладывается на своих работах по полной. Говорят, ни декораторам покоя не даёт со своими идеями, ни костюмерам. Главное, чтобы он со временем не перегорел как, например, Кропоткин, который после десяти лет работы больше не смог создать ничего стоящего.

– Ох, кажется, первый звонок! – спас всех дам, включая меня, Александр. – Пойдёмте по своим местам!

К моему счастью, ложа у нас оказалась на двоих, остальные расположились ярусом выше. Я наконец-то смогла вздохнуть спокойно, с неприязнью думая об антракте. От того, что я с честью вышла из первого словесного поединка, легче не становилось. Наоборот. В перерыве они могут заговорить театральными терминами, а в них я плаваю. В первый год работы даже ударения неправильно могла поставить.

– Ты же говорила, что раньше не была в театре? – шёпотом спросил Костя, наклоняясь к уху.

Нашёл что подобным образом спрашивать! В таких ситуациях я должна отвечать «Да, я вся твоя!», но вопрос не подходит.

– Ты забыл, кем я работаю, – так же тихо уточнила я. – После соседей и моды женщины, как правило, начинают обсуждать театр. А дебютный спектакль Николая Полякова пришёлся на мой первый день работы. Тогда даже соседями и модой пренебрегли. Ну а книги я раньше в библиотеке часто читала. Это сейчас ни времени, ни сил.

– Ты же говорила, что сразу забываешь, кто и что тебе сказал, – решил поддеть меня Костя.

– Поверь, я совершенно не помню, кто, когда и что мне рассказывал о Полякове. И сразу забываю, у кого и когда он обедает, однако сложилось ощущение, что мы с ним давно знакомы. Так со многими местными знаменитостями.

На этой ноте высшие силы решили, что хватит мне хвастаться, и погасили в зале свет. Как и ожидалось, философии в спектакле было мало, зато любовь просто била из всех щелей. Роковая, нежная, предательская, безответная, всепоглощающая… наверное, все разновидности, какие только есть, не забыли упомянуть автор и режиссёр.

В своё время книга произвела на меня невиданное впечатление. Несколько дней я ходила сама не своя, переполненная мечтами и планами. А вот сейчас этого уже нет. Проходила я и дикую любовь, и нежную. И остановилась на том, что очень уж это штука непрактичная. Ощущение, конечно, запоминаются на всю жизнь, вот только мешают заниматься делами, на хлеб зарабатывать. А кушать от любви меньше не хочется. И арендаторы тоже в положение не войдут. Наверное, поэтому спектакль большого эффекта не произвёл.

В антракте я боялась, что мне предстоит продолжить общение с компанией Кости, однако к нам в ложу зашли два молодых парня чуть старше меня. Чем-то похожие друг на друга, братьев они не напоминали. Только если костюмами, которые явно покупались в одном и том же месте.

– Не представите ли нам свою спутницу? – вежливо поинтересовался один из гостей, после того как они обменялись любезностями с моим кавалером. Я настороженно начала прислушиваться к разговору. Уж не по мою ли душу они пришли?

– Разумеется. Это Ангелина. Перспективная представительница городской интеллигенции…

– Ваша доброта и щедрость поистине безграничны! – внезапно перебил и начал восхвалять Костю второй, а у меня закралось противное ощущение, что я как подобранный бродячий котёнок. – Мы хотели бы ещё раз поблагодарить вас за помощь с нашими делами! Сейчас все процветает, но если бы вы нам не дали ссуду на таких льготных условиях, то мы бы ни за что не смогли достичь нынешних успехов.

Я отвернулась от гостей и стала рассматривать закрытый занавес из длинной тяжёлой бордовой материи. Больно нужно мне их внимание. Немного обидно, что красивые молодые люди приходят не по мою душу, но уже всяко лучше, чем очередная партия каверзных вопросов. Однако вдруг Костя обронил:

– Вы, кажется, помимо основного дела содержите доходные дома?

И я вновь заинтересованно обернулась к молодым людям.

– Да, у меня один, – ответил первый, более вежливый. – Только район не самый спокойный, в Яблоневом сквере. Дом не пользуется популярностью. С утра очень шумно, знаете ли. Постояльцы жалуются, что из-за многочисленных офисов рядом невозможно поспать. В основном у меня снимают комнаты якши.

У меня даже глаза загорелись. Похоже, что речь идёт о доме Грановского, который находится аккурат напротив моей работы – больше доходных домов в нашем сквере я не знаю. Он, кстати, действительно не популярен, и хозяин уже давно грозится его продать, да никто не берёт.

– А у вас случайно не найдётся свободной комнаты для милой дамы? Я бы с удовольствием снял.

Костя тоже помнил, где находится моя работа. Конечно, от него далековато, но зато не в спальные кварталы тащиться. И водоводчики там точно образцовые. И комнаты есть свободные, я знаю даже лучше хозяина.

– Конечно, найдётся! – обрадовался парень, кажется, действительно желавший оказать услугу Косте. Да и клиент никогда не лишний. – В какое время удобней выбрать номер?

– Что скажешь? – спросил мой кавалер, а я только пожала плечами:

– Чем быстрее, тем лучше. Сам же знаешь, у меня наклёвываются проблемы с водой.

И мы одновременно перевели выжидающий взгляд на Грановского, который слегка замешкался.

– Конечно, мы могли бы сразу после спектакля проехаться. И с заселением можно не тянуть, но даме, наверное, надо собрать вещи, свою мебель перевести, – с сомнением предложил хозяин дома, в котором я собиралась жить.

– Дама живёт налегке, – с тихой улыбкой ответила я. – Я могу забрать все вещи завтра и легко перенести их сама.