Нация и государство

Кому в России мешают русские

Нация и государство....................................................................................................................................... 1

Жупел «русского фашизма»........................................................................................................................... 5

Кому мешает национализм............................................................................................................................. 9

России нужны герои...................................................................................................................................... 13

Это должен знать русский............................................................................................................................. 27

Миронов Борис Сергеевич............................................................................................................................ 30

Нация и государство

Яко дым истаял шумливый ещё вчера, крикливый кагал хулителей, ненавистников России, все сделались рьяными поборниками России, ревнителями её силы и независимости.

Уста, ещё не остывшие от многозлобия к России, теперь неутомимо вещают о возрождении её былой мощи. Все оборотились в «патриотов России», в «государственников», «державников».

Только не дай Бог свершаемое оборотничество принять лишь за шутовской маскарад в политическом балагане.

Это значило бы прозевать страшный удар, выцеленный в русских, потому что, под шум и гам возрождения великой России, сводят русский народ, потому что, велеречивый гомон о спасении, сохранении, приумножении России, становлении богатого, мощного, независимого российского государства, вовсе не означает, не содержит в себе и грана заботы о спасении, сохранении и приумножении русского народа.

Идёт тонко продуманная игра на подмене понятий.

Мы, русские, обоснованно, на выверке веков, считаем, так оно и есть, что основу крепости, необоримости России извечно составлял русский народ, ныне 120-миллионный народ в 150-миллионной России.

Когда нам говорят о возрождении мощи и славы России, само собой разумеем благо русского народа — наше национальное благо.

Но, вчитайтесь, вслушайтесь в нынешних «спасителей» России, тех, что у власти, и тех, что рвутся к власти, у них же и слова нет о русской нации, более того, как черти от ладана бегут они от всякого помыслия о национализме, для них весь круг забот — только интересы государства.

Но мера интересов государства — расплывчата, неосязаема, самое главное, может не иметь ничего общего с интересами нации.

Ведь, было уже, пережили, когда государство богатое и могучее, а народ нищенствовал, закрома государства были полны, а народ голодал, с каждым годом нарастал вал производства стали, чугуна и сплавов, а в магазинах — шаром покати, не хватало самого насущного.

И сейчас наше государство не обеднело, да только народ в нём бедствует и вымирает.

Поэтому, хватит говорить об интересах государства, пора громко и внятно заявить об интересах нации, и каждый шаг, каждое политическое, экономическое действие вымерять, оценивать именно интересами нации.

Не нация для государства, а государство для нации!

Государство — лишь машина, обслуживающая нацию. Весь сложнейший механизм государства, каждая его шестерёнка подчинены только одному — росту могущества нации.

Если государственный механизм — тесен, неловок, мешает развитию нации, ничуть зазорного, если нация будет, раз за разом, его переналаживать под свои нарастающие потребности.

Когда профессор, лауреат Государственной премии, автор 120 изобретений не имеет возможности купить такую же квартиру, машину, как владелец торговой лавки, — это свидетельство разлаженного государственного механизма, отсутствия в государстве заботы о развитии и укреплении нации.

Когда труженик — нищ в государстве, в котором процветает жулик, то такое антинациональное государство требует немедленной починки.

Ничего — во имя государства, всё — во имя нации!

Так называемые, «государственные интересы» — это, как правило, чьи-то личные, корыстные интересы, групповые, партийные, олигархические, замаскированные под общественно значимые, они раздраивают общество на классы, сословия, прослойки.

Только национальные интересы крепят общество в монолит.

Что угодно и как угодно можно закамуфлировать под государственный интерес, государственную необходимость — неосязаемую, незримую, когда весь народ, за исключением жуликов от власти, портняжек «государственных интересов», ради «государственных интересов», может прозябать в нищете.

Только национальный интерес имеет чётко осязаемую оценку — нация нравственна, крепка, уверена в себе.

Руководящий принцип государственного строительства — поддержание жизнетворчества нации, создание условий для национального политического и социального расцвета.

И то государство разумнее, эффективнее для нации, которое даёт больше возможностей для этого.

Такому государственному устройству чужды любые революционные преобразования, социалистические ли, демократические, потому что всякие революции посягают, в первую очередь, на национальные традиции, национальный уклад жизни — основу жизни нации.

Нация, порабощённая революционными реформами, перестаёт жить естественной для неё жизнью, она отупляется и принижается, приучается жить и действовать не по своему национальному разуму, согласно со своим национальным инстинктом, а по команде захватчиков власти, которые, в свою очередь, действуют, исходя из заимствованных извне, чуждых для нации идей.

Уже само их стремление к революционным преобразованиям, губительным и гибельным для нации, есть свидетельство их непонимания нации, для которой они чужие.

Нация творит, исходя из своей истории и руководствуясь своей совестью.

Только то государственное строительство имеет смысл, только та политика в основе государства разумна, а само государственное устройство надёжно, целью и обязанностью которых является создание наиболее благоприятных, жизнеудобных, жизненностойких условий для нации, для воспитания национальной духовной личности, перед которой бессильны соблазн и искушение насылаемого на неё сатанизма.

Благо такого государственного устройства — в сохранении национальной души народа, потому что не войны и экономические поражения, а только паралич народной души способен обречь нацию на гибель.

Вопрос о приоритете национальных интересов над государственными — кто для кого и кто кому служит — для дальнейшего развития России не теоретический и не просто назрел, а стал насущным.

Нет первозначимее его ориентира в определении пути России, в выборе её вожатых от депутатов до Президента.

Сегодня все жаждущие мандатов и государственных кресел проникновенно много говорят о своей любви к России, о своём стремлении сделать её богатой и могучей.

Как будто в этом есть проблема — экая задача! — сделать богатой и могучей Россию, у которой 64% мирового сырья, больше, чем у какой-либо другой страны мира, больше, чем у всех стран мира вместе взятых.

Да, как же не любить такую громаду богатств!

Тут самый распоследний для России негодяй полюбит её и заставит себя, приучит себя, почти не картавя, выговаривать возжеланное, хоть и ненавистное ему имя.

И зачем делать Россию богатой, если она и так сказочно богата, нет богаче её на земле?

И независимее её нет никого, потому что она более других обладает основой независимости — людьми, сырьём и пространством.

Надо не позволять грабить Россию, прекратить вывоз её богатств, и больше ничего не надо для её процветания, ни к чему уши всем прожужжавшие гении-теоретики от экономики и прочих наук, что уже десять лет обещают облагодетельствовать Россию заемными заумными теориями по западному образцу, о котором ещё Ф.М. Достоевский сказал:

«На этот подкопанный и заражённый гражданский строй и указывают народу нашему, как на идеал, к которому он должен стремиться...»

Конечно же, обещать укрепить и обогатить государство куда проще, чем взять на себя ответственность за процветание нации.

Укрепление государства, его обогащение — это внешние изменения строя и быта, не раз опробованные колониальной системой Запада.

Достаточно завезти в страну оборудование, поставить под него коробки сборочных заводов, приставить к станкам людей, дать им возможность зарабатывать, магазины товаром набить, опять же, из-за рубежа завезённым, — и всё.

Чем плохо государство? Люди работают, при деле и сыты.

Но, будет ли крепка и независима нация в таком государстве?

Вывести государство из кризиса — создать рабочие места, оживить экономику, — именно к этому сводят всё дело нынешние власть имущие и вставшие в очередь на власть, — но всё это может сделать для России и чужой дядя, и сколько таких дядей уже объявилось по миру.

А вот, вывести нацию из кризиса, вывести народ из апатии, уныния, духовной лености — пробудить его национальное сознание, национальное творчество, национальную гордость — этого за нас не сделает никакой дядя.

Более того, заморский дядя, по-родственному опекающий находящихся у власти в России, больше всего боится именно пробуждения русской нации, возрождения национального сознания в русском народе, коренном народе России, способном поднять, увлечь, повести все остальные народы России.

Почему так важно уяснить всю пропасть разницы между становлением богатого, независимого государства и богатой, независимой нации?

Потому, что вненациональное государство разваливается также быстро, как и создаётся, даже очень богатое, даже очень независимое, и СССР — тому в пример, трагичный, горький урок.

Если бы интересы русской нации лежали в основе политики прежнего СССР, сплочённого вокруг великой России и великого русского народа, то Советский Союз не распался бы никогда, потому что ни его руководителям, ни народу невозможно было бы смириться с разделением нации.

Крепко лишь национальное государство.

Только нация, объединённая единым духом, вечна, непоколебима, незыблема.

Сегодня вопрос определения приоритета государства и нации — это вопрос быть или не быть русской нации.

Все, кто у власти, все, кто рвётся к власти, настырно говорят о своём желании видеть Россию богатой и независимой, об одном при этом умалчивают, что богатой и независимой Россия может быть и без русских.

Россия, как государство со своим сырьевым богатством, уже есть сверхбогатая и независимая страна.

Это правящие Россией недомерки — зависимы от западных правителей, но не сама Россия.

Россия обладает всем необходимым и не только сырьём, а и огромным научным, творческим, высококвалифицированным рабочим персоналом, высокими технологиями, плодороднейшими землями, чтобы, опустив «железный занавес» на своих границах, даже не почувствовать изоляции.

Это только наши правители, в рот смотрящие Западу, не знающие, не понимающие, не любящие и не гордящиеся своим народом, а уже и боящиеся его, это они страшатся остаться со своим народом один на один.

Это президенту важнее быть на ковре у правящей миром «семёрки», нежели со своим народом в страшный будённовский час национальной трагедии.

Когда нерусские соискатели российского президентства объясняются в любви к России, они не народу России объясняются в любви, они богатству России объясняются в любви.

Когда они говорят: «Мы — за свободную, богатую Россию», они, может быть, и искренне так говорят, только там, в их России, в той стране, которую они по-прежнему будут называть Россией, если ещё будут называть, места русским уже может не быть и, скорее всего, не будет.

Потому, что русская нация — это, прежде всего, национальный дух, а те западные проекты, по которым они сегодня строят и собираются дальше строить Россию, не имеют ничего общего с историческими, православными корнями русской нации.

Иначе, 25 миллионов русских не оказались бы изгоями за пределами России.

Идея возрождения великой России, как возрождения великой русской нации, их, конечно же, не привлекает, им нужны разобщённые, раздробленные, распылённые малые народы, беспомощные, зависимые извне и враждующие друг с другом.

Мы должны осознать, что если интересы нации не возобладают в государстве над внутренними дрязгами партий и движений, непримиримостью кланов, если над всем этим не возобладает один мощный национальный диктат, такое государство точно не устоит перед малейшей внешней опасностью.

Мы должны понять, что если внутренние дрязги партий и их лидеров не отступают перед национальной идеей, значит это — уже не внутренние дрязги, это — внешний враг вцепился в горло нации, для него священные национальные устои и есть объект разрушения.

Мы должны пробудить самосознание народных масс, чутьё нации на врага нации, не важно, сидит ли он на Капитолийском или на Боровицком холме.

Идея государственного строительства, сама по себе, не несёт идеи национального спасения, сохранения нации, национального приумножения.

Такое уже случалось в истории, чуть больше двухсот лет назад в одной стране, когда страна эта стала и свободной и могучей, только для коренного народа в ней больше места не нашлось...

Страна эта — Соединённые Штаты, ныне возмечтавшая выстроить Россию по своему образу и подобию.

Вожди нации должны думать и действовать не только в соответствии с физическими и материальными нуждами народа, как обещают действовать нынешние и претендующие на их место лидеры, но и с непременным учётом исторического достоинства народа, его наследия, его национального духа.

Однако, именно об этом молчат власть имущие и претендующие на власть лидеры в России.

Первые поторопились конституционно объявить о «деидеологизации» общества, а, значит, о лишении русского народа его идеалов, поспешили протрубить о «светском характере» общества, а, значит, об отторжении русского народа от его православной веры.

Идущие им на смену не заикаются здесь что-либо менять, впрочем, наивно ожидать иного от людей чужих по крови и чуждых по духу коренным народам России.

Многочисленное полчище претендентов на российскую власть говорит лишь об экономических программах удовлетворения человеческих потребностей.

Как в них самих нет национального духа, как для них самих нет ничего важнее и желаннее жирного куска, так и в идеалах России они не представляют ничего иного, и навязывают нам плохо переведённую с английского и иврита псевдоэкономическую теорию богатства и дурачат, и шантажируют народ своей научной незаменимостью, элитностью, особенностью экономической породы.

Но нации нужен духовный лидер, а не бухгалтер, умеющий считать по иностранной указке нетто и брутто российских богатств.

Они — не просто противники русских национальных идеалов, они — их ненавистники, потому, что вера народа в свои идеалы навсегда лишит их шансов управлять Россией, а, значит, лишит их доступа к самому для них сокровенному — сырьевым запасам России.

Отсюда понятна череда их действий.

Для того, чтобы овладеть богатством России, нужно взять власть в России в свои руки, а для того, чтобы эту власть взять, тем более, удержать, нужно изничтожить национальный дух, что они и торопятся делать, справедливо усматривая для себя врагом номер один возрождающийся в русской нации дух национализма.

Национализм — это преобладание интересов нации над всеми другими интересами — государства, партийного строительства, теорий коммунизма, социализма, капитализма.

Национализм — это прививка от любой чумы, которую нам могут, в очередной раз, подсунуть в ярко размалёванном фантике свободы, равенства, братства, в приманке общечеловеческих ценностей, прав, в обещаниях расцвета и укрепления России.

Потому, что у националистов есть только одно, очень жёсткое испытание идеи — во пользу нации или ей во вред.

Когда впереди интересов нации выставляются интересы государства, — это расхожий трюк напёрсточников от власти, корыстного люда, жирно кормящегося у государственного корыта или рвущегося к нему.

А потому, не может быть у власти, во главе государства, на любом государственном посту человек, не национально мыслящий, не националист.

В противном случае, напридуманные интересы государства всегда будут довлеть над интересами нации.

Мы, русские, должны развить в себе национальный эгоизм. Наша национальная энергия всегда сдерживалась нашим собственным сопротивлением.

Над Россией должен, наконец, воцариться высший интерес, над всем обществом, над всеми политическими дрязгами и это — интерес сохранения, сбережения, приумножения русской нации.

Сегодня интересы русского нам должны быть значимее и дороже интересов целых континентов.

Сегодня понятие нация должно быть нам так же близко, дорого и свято, как понятие семья.

На слово и понятие национализм сегодня в обществе наложено проклятие, его избегают, его изничтожают, перед ним прививают страх.

Дело доходит до смешного, когда на элементарный вопрос, как называется человек, кровь от крови, плоть от плоти своей нации, гордящийся своей нацией, любящий свою нацию, готовый жертвовать собой во имя интересов своей нации, на этот вопрос, впротиву элементарным законам русского языка, отвечают: «патриот».

Избегая, изничтожая, прививая страх перед словом и понятием национализма, обсушивают, обкорнывают, подбираются к самому понятию нации.

Но никаким иным словом не заменить ни понятие нации, ни производимых от него, вырастающих из него национализма и националиста.

Я говорю сейчас даже не об исторических корнях, этимологическом происхождении этих слов, я говорю о национально-эмоциональном, духовном восприятии в народе этих понятий, их энергии.

Нерусские средства массовой информации, составляющие, в прямом смысле слова, подавляющее большинство в России, вся нерусская рать претендентов на российское президентство, как черти ладана, избегают слова нация, всё больше о народе пекутся.

Но народ — лишь население, объединённое территорией да языком, может быть, совместной деятельностью да общей бедой, но не духом, не идеей, не общенациональной памятью.

Когда мы говорим народ, то, вольно или невольно, но представляем только тех, кто живёт сейчас, вместе с нами, рядом с нами — ныне живущие.

Когда мы говорим нация, то, вольно или невольно, но представляем рядом с собой тех, кто жил задолго до нас, творил нашу историю, терпел поражения и выносил из них уроки, побеждал, осваивал, открывал, изобретал, обживал, создавал Империю, самоотверженно защищал Отечество, представляем рядом с собой тех, кто будет жить после нас — наших потомков, наших пристрастных судей, перед которыми мы ответственны за всё, что совершаем.

Нет вернее пути для нации, чем национализм, но, вместо национализма, нам усиленно и настойчиво навязывают патриотизм. Почему?

Патриотизм — понятие материальное. Любовь к берёзкам, плакучей иве, к речке детства, своей малой родине, — всё это настоящий патриотизм, не в осуждение говорю, но чтобы понятным стало, что и Ельцин, и Черномырдин, и Гайдар, и Явлинский, и Чубайс — они тоже самые настоящие патриоты России.

Только, одни патриоты любят берёзки и ивы, а эти — богатства России, её нефть, газ, молибден, золото, алмазы.

И вот, эти искренние, убеждённые патриоты России — другой земли им действительно не надо, нет богаче российской земли — именно эти патриоты довели русский народ до вымирания.

Нам позволяют быть патриотами, любить свои берёзки и речки сколько влезет, но только не свой народ, не свою нацию.

Потому, что это — уже национализм, с которым, как с фашизмом, ведут ожесточенную борьбу в России все властные структуры, начиная от администрации президента, начиная с самого президента.

Потому, что национализм — понятие духовное. Личное в нём вырастает до общенационального. Общенациональное становится личным.

Национализм — понятие ратное. Национализм — активен и действен. Националист — воин, он не лицезрит, он действует.

Можно быть патриотом России и печься о её богатстве и могуществе, как пекутся ныне Ельцин и Черномырдин, и искренне хотят неслабой России, кому ж охота быть руководителем хилой страны, но, при этом, попускать, чтобы коренная нация — русские — теряла в год уже по миллиону человек.

Если бы Ельцин с Черномырдиным действительно строили национальное государство, они бы этого не допустили.

Ельцину с Черномырдиным всё равно с кем строить «новую Россию», лишь бы быстрее получить приставную табуретку к столу правящей миром «семёрки», и, если понадобится для этого сменить народ, они не задумываясь, не мучаясь национальной совестью, пойдут на это.

Ведь стреляли же они в русский народ и продолжают убивать русских, и до сих пор не раскаялся Ельцин за взрыв национальной святыни — Ипатьевского дома.

Чего же иного ждать от них, и чем они отличаются от Ленина, Троцкого, Свердлова, Бухарина, Дзержинского, которые, тоже, ради строительства «новой России», истребляли русский народ, и тоже, как их последователи Ельцин и Черномырдин, окружали себя сплошь нерусскими помощниками, экспертами, министрами, для которых душа русского человека — не просто пустой звук, она ненавистна им.

Они не скрывали никогда своей ненависти к русской нации, не скрывали прежде, не скрывают и ныне в своём ненавистническом отношении к национализму в России, к национализму коренного русского народа, станового хребта России.

Они боятся именно русского национализма, и под свой истерический страх подводят теоретическую базу, дескать, национализм больших наций, таких, как русская, непременно приведёт к притеснению малых наций, и что национализм возможен и разрешителен, лишь для малых наций, как форма защиты их от произвола больших наций, как средство выживания, перед угрозой со стороны больших наций.

Удел больших наций, утверждают «теоретики», оставаться интернациональными, потому, что вымирание им не грозит.

Но, назовите хотя бы одну нацию в России или в бывшем Советском Союзе, которая понесла бы, за все годы советской власти, больший национальный урон, чем русские.

Кого ещё, кроме русских, нынешние демократы подвели к последней черте истребления?

Без малого миллион человек мы потеряли в позапрошлом году, полтора миллиона — в прошлом году, изменений пока не предвидится.

Вы только вдумайтесь! Это сравнимо с вымиранием, до последнего ребёнка, целых народов, таких как мордва — их всего 313 тысяч в Мордовии, как тувинцы — их всего 206 тысяч, удмурты — 714 тысяч, чеченцы — 899 тысяч, евреи — 537 тысяч и многих, им подобных.

Об угрозе национализма в России особенно надсадно кричат евреи, это легко проследить по их газетам «Известия», «Сегодня», «Московские новости», «Московский комсомолец», «Общая газета», по визгу в Думе и Правительстве их нахрапистых полпредов.

Им есть, с какого страха вопить. Испугались возвращения в дом истинного хозяина, который не позволит им во всякое западное хотение, на жировую потребу их исторической родины обкрадывать Россию, ослаблять её, гадить в ней, используя газеты, радио, телевидение для растления национальной души.

Испугались и не без основания, что, с приходом настоящих хозяев, не только неповадно будет пакостить и грабить Россию, придётся всерьёз отвечать за произвол, за зло сотворённое с Россией.

Да, русский человек долготерпелив и вынослив, и готов не только поделиться, но и отдать последний кусок хлеба, последнюю рубаху. Однако, он терпелив и жертвен, пока дело касается лично его.

Но, когда чужие липкие руки тянутся к его национальным святыням, к его Вере, от русского долготерпения не остаётся и следа.

Терпение становится нетерпением, и куда девается сострадальческое добродушие и мягкость. Русский человек становится жесток, зол, ненавидящ.

Берегитесь! Нельзя злоупотреблять русским долготерпением.

Нельзя и крайне опасно принимать русское добродушие, русское великодушие за русскую слабость.

Кто этого не понимает, как показывает история, тот жестоко платит за нежелание знать, чувствовать, бояться русской натуры.

Можно долго пользоваться русским добродушием, но нельзя злоупотреблять русским долготерпением.

Это всегда печально кончается для тех, кто, добро принятый на русской земле, обжившийся на ней, уже и посчитал, что он оседлал русскую шею и вправе вертеть русской головой.

Национализм — это естественная забота нации о самой себе, физическом, нравственном, духовном здоровье — крепости русского духа, крепости православной Веры. Это — здоровая, крепкая, естественная реакция нации на давление чужих и чуждых, противных ей сил.

И как это здоровое чувство нации может не нравиться самой нации?

Всё равно, что здоровому телу может не нравиться собственное здоровье.

Значит, об угрозе национализма может кричать лишь чужак для нации, кому противны, ненавистны и крепость нации, и её дух.

Об угрозе национализма может кричать лишь враг нации, её ненавистник.

Это мы должны знать и помнить, чтобы не запутаться в словах, понятиях, наветах, которыми нас пытаются оглупить, оглушить, отбить у нас национальное природное чувство многочисленные враги русской нации, которым мы ненавистны уже тем, что у нас есть всё для того, чтобы жить размеренно, богато и спокойно, не изменяя своим вековым традициям и привычкам, не изменяя своим славнопамятным отцам и дедам, чтобы уверенно и спокойно развивать и укреплять великую нацию в великой России.

Жупел «русского фашизма»

Тема «русского фашизма» взошла не на русской земле.

О «русском фашизме» прежде шумно и много заговорили американские политики, историки, публицисты, а уж потом, с их голоса, но сразу на высокой истеричной ноте, зашлась в кликушестве о надвигающемся «русском фашизме», так называемая, демократическая пресса в самой России.

Тема «русского фашизма» стала так агрессивно навязываться России, отодвигая на задний план другие проблемы, действительно важные для российской жизни, что депутаты Государственной Думы, спешно созванные в зал Аллой Гербер и Андреем Нуйкиным, целых пять часов заседали на парламентских слушаниях о фашизме.

Кому это надо и какая выгода нагнетать сегодня в России истерию о «русском фашизме»?

Журнал Стэнфордского университета, а этот университет очень высоко стоит в перечне наиболее влиятельных центров в определении внешней политики Соединённых Штатов, пишет: «Сегодня для России инфляция не является врагом номер один. Этот враг — фашизм».

Так как журнал предназначен для практикующих политиков Соединённых Штатов и пропитан, конечно же, не заботой о благополучии России, а, как и всё у американцев, лишь исключительно тревогой о собственных национальных интересах, ясно, что не для России, а для себя в России Соединённые Штаты определяют «русский фашизм» врагом «номер один» и заразительно передают свой страх российским структурам, которые, разве что, по их территориальному расположению можно называть российскими, на самом деле, это настоящие полпреды и форпосты американских интересов в России.

Именно поэтому помощник российского президента по национальной безопасности Батурин суетился создавать антифашистские комитеты; в тон и в глас американцам вторил прежний руководитель администрации президента Филатов, а сонмище, так называемых, демократов выплеснуло свой панический страх «о росте русского фашизма» в письме президенту, опубликованном в «Известиях», и президент, торопливо созвав перепуганных авторов письма в Кремль, поспешил заверить, что разделяет их тревогу, и поручил тем же Батурину с Филатовым срочно готовить проект указа о борьбе с фашизмом, и в рекордно короткие сроки, авральный указ вышел.

Что же это за «русский фашизм», страшнее которого зверя нет ни для американских, ни для российских демократов?

«Русский фашизм» — это умно, или, точнее сказать, злоумно, но хорошо придуманный ярлык на возрастающее ныне национальное самосознание русских, на русский национализм.

Американские политологи сами того не скрывают и, определяя врагом номер один «русский фашизм», настоятельно рекомендуют своей администрации помочь демократическим кругам в России «сделать российское население менее восприимчивым к авторитарной и националистической риторике», а также, «Инициировать программы и выделить финансовые средства на укрепление демократических сил (получается, что понимать их надо, как антинационалистические, — Б.М.) и оказание им помощи в просвещении граждан, относительно своих политических платформ».

Чтобы доказать умышленно творимую подделку русского национализма под «русский фашизм», я далеко за примерами ходить не буду, достаточно своего опыта.

Демократическая пресса, а это газеты «Известия», «Московские новости», «Московский комсомолец», «Сегодня», «Общая газета» и их единокровные, возопили обо мне, как о фашисте без всяких кавычек, и именно, как фашист, я был представлен помощниками президента самому президенту, и в истерии борьбы с фашизмом, в начавшейся «охоте на ведьм», я был снят с поста председателя Комитета Российской Федерации по печати, а затем, в письме к президенту «Наша демократия слаба, реформы тяжелы, а в умах — хаос», еврейская интеллигенция потребовала от президента гарантий, чтобы такие фашисты, как я, более не приходили к власти.

Что же фашиствующего нашли в моей работе сподвижники президента и сам российский президент, в создании каких фашистских изданий обвинил меня с телеэкрана кликуша-демократ Карякин?

Фашистской для них стала опубликованная мною в «Российской газете» доктрина национального воспитания.

Фашистской была ими объявлена моя конкретная программа преодоления духовного кризиса в обществе.

Фашизм для них то, что я предложил, через принятие ряда законов и проекты таких законов мы уже начинали готовить, в том числе, о борьбе с порнографией, создать в государстве нравственную цензуру.

Я стал для них фашистом уже потому, что, будучи директором издательства «Русская книга», издавал, а, став руководителем отрасли, содействовал изданию русской литературы, в том числе, первого в России полного собрания сочинений Гоголя, наиболее полного и лучшего на сегодня собрания произведений Пушкина, я стал для них фашистом, уже потому, что издавал не издававшихся с 1917-го года лучших русских философов Ильина, Победоносцева, Леонтьева, Розанова и многих других лучших мыслителей России.

Вот оно, в их представлении, лицо «русского фашизма»!

«Московский комсомолец» откровенно писал, что, мол, рано уволили Миронова, пусть бы сначала вернул деньги, потраченные им на собственную прихоть — Гоголя и Пушкина.

А Еврейский культурно-просветительский центр в Москве (МЕКПО) потребовал от Генеральной прокуратуры России привлечь меня к уголовной ответственности за издания Победоносцева и Шульгина.

Можете себе представить, чтобы в Израиле Русский культурно-просветительский центр подал на еврейского министра печати в суд за то, что он издает лучших еврейских мудрецов?

Бред, конечно. Но русских те же евреи публично, шумно, торжествующе клеймят «фашистами» только за то, что они хотят поднять и укрепить свой национальный дух, своё национальное сознание!

Для чего понадобилось наводить фашистскую тень в России на правое, исконное дело любой нации — укреплять свой национальный дух?

Вряд ли кому из здравомыслящих людей надо доказывать, что творимое сегодня в России является продолжением, углублением и расширением гигантской по замыслу, полвека готовившейся программы развала Советского Союза, развала России, о чём, ещё в пятидесятые годы, предупреждал Иван Александрович Ильин (издание которого в России так не любо демократам).

Об этом же свидетельствуют документы американского генерала Аллена Даллеса, руководителя политической разведки США в Европе, ставшего впоследствии первым директором ЦРУ.

Даллес, ещё в 1945 году планировал, как, эпизод за эпизодом, будет разыгрываться грандиозная по своему масштабу трагедия гибели самого непокорного на земле народа, окончательного, необратимого угасания русского самосознания.

«Посеяв в России хаос, — рассчитывал Аллен Даллес, — мы незаметно подменим их ценности на фальшивые и заставим их в эти фальшивые ценности верить. Как? Мы найдём своих единомышленников, своих помощников и союзников в самой России...

Из литературы и искусства, например, мы постепенно вытравим их социальную сущность. Отучим художников, отобьём у них охоту заниматься изображением, исследованием тех процессов, которые происходят в глубине народных масс.

Литература, театры, кино — все будут изображать и прославлять самые низменные человеческие чувства. Мы будем всячески поддерживать и поднимать, так называемых, творцов, которые станут насаждать и вдалбливать в человеческое сознание культ секса, насилия, предательства — словом, всякой безнравственности...

Честность и порядочность будут осмеиваться и никому не станут нужны, превратятся в пережиток прошлого.

Хамство и наглость, ложь и обман, пьянство и наркоманию, животный страх друг перед другом и беззастенчивость, предательство, национализм и вражду народов, прежде всего, вражду и ненависть к русскому народу, — всё это мы будем ловко и незаметно культивировать.

И, лишь немногие, очень немногие будут догадываться или понимать, что происходит. Но таких людей мы поставим в беспомощное положение, превратим в посмешище. Найдём способ их оболгать и объявить отбросами общества».

И вот теперь гигантский сатанинский комбайн, только что успешно перемолотивший поле под названием Советский Союз, с проверенным в разрушительном деле экипажем, переключился на российское поле.

Как был ведущим идеологом разрушения Советского Союза А.Н. Яковлев, которого бывший председатель КГБ Крючков публично назвал «агентом влияния» Запада, и, промолчав в ответ, Яковлев в суд не подал, он таковым остаётся и сегодня и демонстрирует своё идеологическое главенствующее положение, сидя по правую руку президента.

Прежде вёрткими, на всё способными подручными у Яковлева были «Огонёк» с Коротичем и «Московские новости» с Егором Яковлевым.

Теперь в его руках оказалось мощнейшее телевидение, и плод идеологических усилий Александра Яковлева мы каждодневно видим на антирусском, антигосударственном голубом экране, изображающем и прославляющем самые низменные человеческие чувства, — точное исполнение программы Аллена Даллеса.

То, что Соединённые Штаты, как вели, так и ведут войну против России, мало у кого вызывает сомнение, разве что, так называемые, демократы изображают из себя неведающих. Сами же американцы спешат-торопятся трубить о своей победе.

«Россия — побеждённая страна, — безаппеляционно заявляет бывший помощник президента Соединённых Штатов по национальной безопасности Збигнев Бжезинский. — После 70 лет коммунизма, она проиграла титаническую борьбу. И говорить «это была не Россия, а Советский Союз» — значит, бежать от реальности. Это была Россия, названная Советским Союзом. И она побеждена.

Сейчас у неё есть шанс, через глубокую, ответственную, полную реконструкцию, стать зрелым демократическим европейским государством. Но, для этого, не надо подпитывать иллюзий о великодержавности России. Нужно отбить охоту к такому образу мыслей».

Бжезинский уже не советует, не рекомендует, как делал два-три года назад, он угрожает отбить у нас охоту думать о России, возрождённой в её прежнем, державном могуществе.

«Никто из нас не учитывал, до какой степени организованное общественное мнение Запада настроено против России и против Православной Церкви, — писал И.А. Ильин, давно предупреждавший нас не питать иллюзий в отношении Запада.

Западные народы боятся нашего числа, нашего пространства, нашего единства, нашего душевно-духовного уклада, нашей Веры и Церкви, наших намерений, нашего хозяйства и нашей армии.

Они боятся нас и, для самоуспокоения, внушают себе, что русский народ есть народ варварский, тупой, ничтожный, привыкший к рабству и деспотизму, к бесправию и жестокости, что религиозность его состоит из суеверия и пустых обрядов.

Европейцам нужна дурная Россия: варварская, чтобы «цивилизовать» её по-своему; угрожающая своими размерами, чтобы её можно было расчленить; завоевательная, чтобы организовать коалицию против неё; реакционная, религиозно-разлагающая, чтобы вломиться в неё с пропагандой реформации или католицизма; хозяйственно-несостоятельная, чтобы претендовать на её «неиспользованные» пространства, на её сырье или, по крайней мере, на выгодные торговые договоры и концессии».

Полвека прошло со дня написания этих строк — ничего не изменилось.

Всё так же западные специалисты по «русскому вопросу», но, уже с огромной армией подручных в самой России, пытаются изолгать Россию, не желают смириться с очевидным: Россия — великодержавна не потому, что таковой её пытаются выставить русские националисты, она — великодержавна сама по себе, обладая гигантской территорией, многочисленным народом и богатейшими сырьевыми запасами.

Вера, история и суровый климат выковали в русском человеке сильный, стойкий характер. Русь не раз разоряли, сжигали дотла, но всякий раз она отстраивалась краше прежнего.

В борьбе с завоевателями русский человек быстро учился воевать.

Однако, став искусным воином и разгромив непобеждаемых до него шведов, немцев, татар, турок, французов и ещё «двунадесять языков», русский человек не потянулся копьём за близко лежавшими заграничными лакомыми землями, а двинулся на север, в Сибирь, и даже в Америку на Аляску осваивать далёкие суровые земли, до которых не находилось тогда иных охотников.

В то время, когда другие народы могли и по тридцать, и по сто лет воевать за кусок земли, размером с сибирский огород, русский мужик, полагаясь на Бога и крепость характера, обживал, поднимал новые края.

Богатства российской земли — более 60% разведанных на сегодня в мире месторождений, к которым тянутся из-за океана жадные руки, эти богатства не с бананового дерева на нас свалились, они добыты мужеством, талантом и тяжким трудом русского человека, не раз пугавшего Европу своим умением работать.

Академик Тарле, разбирая свитки французского двора в Москве времён Екатерины, обнаружил, в каком страхе наблюдали французы, как мощно осёдлывает Россия торговую дорогу в Европу, и просили своего императора что-то делать с Россией, иначе Франция может остаться на обочине торговой дороги.

Статью Тарле «Была ли екатерининская Россия экономически отсталою страной» я напомнил одному французскому миллионеру в разговоре о западной помощи России, говорил ему, что не нужна нам от них помощь при наших-то возможностях, и что, в действительности, не Запад помогает нам жить, а мы помогаем Западу хорошо жить, и не нам надо бояться «железного занавеса», а Западу, который чем только не кормится с России, помимо сырья, и нашими идеями, и нашими изобретениями, и нашими технологиями.

Переманивает наших учёных, специалистов, наших артистов, даже спортсменов.

Именно Запад, а не Россия пострадает в первую очередь, в случае нашей размолвки, и если мы хоть чуть привстанем, то вновь окажемся для Запада Гулливером среди лилипутов, и тогда не одна Франция, вся Европа завопит, как вопили французские послы во времена императрицы Екатерины: «С Россией что-то надо делать!»

Засмеялся мой богатый француз и искренностью на искренность ответил, что я, очевидно, прав.

Тогда, за какой же помощью не устают наезжать на Запад наши власть ухватившие?

Смешно, тоскливо наблюдать, как сначала достижением демократической власти было получить, выпросить у Запада кредиты, берущие Россию в кабалу, а теперь успехом их же зарубежных вояжей считается добиться отсрочки выплаты процентов по долгам, разумеется, под новые проценты.

Детей наших и внуков закладывают в рабство. Хотя и эти кредиты Запад не спешит давать, да и не разрешает вкладывать, как должно бы, в развитие экономики страны, лишь продаёт за них свой же товар и, тем самым, нацелено и точно бьёт по российской промышленности.

Назовите хоть один базовый для отрасли завод, вставший за последние годы на крепкие ноги, благодаря западным инвестициям. Нет такого завода, не будет и быть не может, кому ж охота плодить конкурентов на свои же деньги?

Если правящая миром «семёрка» между собой не может найти общего языка, нам-то с чего она будет помогать? Сажать восьмого едока за стол, где и семерым тесно?

И потому, лучшая помощь от Запада — не мешать нам.

Они же — не просто мешают, они — не просто палки, они — целые брёвна пихают в колёса.

Мы обладаем уникальными космическими, ядерными технологиями, лучшими ракетными двигателями, самолётами, танками и ничего теперь не можем продать, не потому что товар плох, повторяю, он — лучший на мировом рынке, а потому, что на восхваляемом западном рынке, куда нас так усиленно заманивают десять последних лет, впротиву всем законам экономики, побеждает не тот, у кого лучший товар, у кого лучшего качества рабочая сила, а тот, у кого мошна потуже и кулак потолще.

В результате перестройки и демократических реформ, об успешном осуществлении которых так истово печётся Запад, мы отстранены даже от торговли с нашими традиционными партнёрами.

Вся чёрная забота Запада о «развитии» России, вся их чёрная забота об успешном, развитии «демократии» в России шита белыми нитками корысти дорваться до наших сырьевых запасов.

Покупать сырьё у России, при нормальных отношениях продавца и покупателя, для Запада слишком накладно, и не потому, что Запад жаден, хотя он и жаден, но не в том причина, а в том, что Запад слишком беден, по сравнению с Россией и для него просто разорительно покупать у нас сырьё по мировым ценам и в нужном для Запада количестве.

Двадцать процентов населения Земли, в основном те, кто проживает на процветающем Западе, поглощают более восьмидесяти процентов добываемого в мире сырья, то есть, живут за счёт обкрадывания других народов.

У них есть два варианта для своего дальнейшего развития, и оба для них губительны: или снижать жизненный уровень, по своей сырьевой одёжке протягивать ножки, или честно закупать сырьё в других странах, главным образом, в России.

Но, первое грозит немедленной сменой правительств, а второе — полным экономическим банкротством.

Вот почему Запад жаждет сделать Россию дармовым сырьевым придатком и очень давно, точно и злоумно рассчитал, как этого добиться.

Во многом Запад уже преуспел, успешно реализуя задуманное, — в России хозяйничает доллар, по заокеанскому сценарию осуществлён первый акт спектакля под названием «Приватизация в России», и кадры на ключевые позиции в окружении российского президента, в российском правительстве они расставили свои.

Но, учитывая опыт российской истории, понимают западные стратеги, что вся их блестяще разработанная стратегия очередной «барбароссы», все их реально достигнутые успехи в интервенции России не будут стоить и понюшки табаку, если поднимутся в коренных народах России, и в первую очередь, в русских — национальный дух, национальное достоинство, национальное самолюбие, национальная гордость, словом, то, что нашими предками, в боях и в труде, за тысячелетнюю историю православного подвижничества и создало тот могучий дух, всеобъемлющее название которому — национализм.

Национализм — та сила, которая даёт человеку непоколебимую веру в свою нацию, в свой народ, в свою Родину, когда любовь к Родине соединяется с верою в неё, в её призвание, в творческую силу её Духа, в тот грядущий расцвет, который её ожидает.

Веру и ведение, любовь и волю, живой опыт и победы прошлого — всё объединяет в себе национализм, сосредоточивает веру народа в свою Нацию, в своё Отечество, крепкую уверенность в то, что дни падения — преходящи, а национальный дух — вечен и незыблем.

Русского национализма больше всего боятся чужеземцы в России, потому и бесятся, клеймят его «фашизмом», тем самым фашизмом, который мы победили в 1945 году, именно благодаря силе своего национального духа.

Не могли мы иначе победить фашизм при том раскладе сил, какой сложился на июнь 1941 года, и по всем здравомыслящим, прагматическим расчётам, каковыми и ныне пользуется Запад, надо было нам, не раздумывая, сдаваться, как сдавались другие «умные» страны.

Но хватило у Сталина чутья прислушаться к митрополиту Гор Ливанских Илии, поверил он в явление Богородицы, приказал открывать храмы, выпускать священников из тюрем и лагерей.

Вместе с Верой Православной воскрешался народный дух, который поднимали имена и подвиги достославных героев русской земли Сергия Радонежского, Александра Невского, Дмитрия Донского, Кузьмы Минина, Дмитрия Пожарского, Александра Васильевича Суворова, Михаила Илларионовича Кутузова, адмиралов Нахимова, Ушакова... — многочисленная, забытая было, из народной памяти гонимая русская рать.

И, подняв национальный дух, мы победили фашизм. Вместе с победой военного искусства одержали в той войне ещё одну, не менее значимую, просто реже поминаемую — экономическую победу.

Когда не только количеством, хотя и количеством важно, но и качеством вооружения мы превзошли гитлеровскую Германию, поставившую себе на службу и на труд всю Европу.

Так, чего же вдруг сегодня испугались, когда нет на отеческой земле вооружённого до зубов врага, и молох фронта не перемалывает каждый день тысячи наших лучших людей, и не женщины, дети, старики стоят у станков, и не надо эвакуировать заводы, и не бомбят, и не по карточкам отпускают скудные пайки чёрного хлеба — так, с чего вдруг психоз катастрофы, уныние поражения охватило так много русских людей?

Почему вдруг увидели спасение в Западе, как за милостыней едем побираться туда, унизительно выклянчивать какой бы миллион взаймы?

Психоз этот нагнетается власть ухватившими, демократической печатью, не знающими русского народа, не верящими в русский народ, никогда не гордившимися русским народом, не жившими с русским народом одной национальной душой, иначе б не взрывали горькую святыню Ипатьевский дом — последнее пристанище российского государя-великомученика, иначе б, во рвении угодить иностранному гостю, не сажали бы на кремлёвский пятачок вертолёты, опасные своей вибрацией для русских святынь — кремлёвских храмов, иначе бы, не определяли своих детей на жительство в иноземные государства...

Не знают российские правители своего народа, не любят и не верят в него, нет у них душевного и духовного запала, чтобы из груди вырвалось «братья и сёстры».

Зато, у западных кукловодов наших властей и прессы хватает чутья, страха и знаний, чтобы сполна оценивать наш народ, его дух, силу и мощь, а потому, понимают они, что успешно развиваемая ими интервенция в России, она хоть и победно быстро развивается, да в любой момент может больно обломаться о русский дух.

Все силы, всю свою мощь бросают они против подъёма русского духа.

Ярлык «фашизма» на русском национализме — это не только научно точно, психологически верно выбранная подмена, когда генетически присущее нации — национализм — подменяется на генетически ей ненавистное — фашизм, но и безрасчётно выкрикнутая всей перепуганной натурой ненависть и страх перед русским духом.

Ненавидят иноземцы наш национальный дух, и прежде ненавидели, а теперь, когда о него может, как и прежде, сломаться так хорошо задуманное и почти что осуществлённое, когда так близко возжелаемое, ненавидят стократ больше.

Но своим нетерпением и своей ненавистью к русскому духу и нам оружие против себя выказывают. Имя ему — русский национализм.

Без уверенности в себе, без крепкого национального духа, без опоры на прежние победы, нам не одолеть нового нашествия иноземцев.

В разное время по-разному наступал для России 41-й год. Но знает русский народ, как никогда, должен верить сегодня в то, что восстанет в нём русский дух, как было в русском народе во времена Александра Невского, Дмитрия Донского, Козьмы Минина, Александра Суворова Михаила Кутузова, Георгия Жукова, и тогда непременно наступит победный сорок пятый.