Общеобразовательные школы

Школьное здание — это сложный организм. Процессы воспитания и обучения, протекающие в нем, в такой же степени важны и значительны для нашего общества, как и процессы производства на заводах и фабриках. Но для архитектора и художника, проектирующего школьное здание, прообразом должен служить не завод, а скорее жилой дом. Очень важно, чтобы школьный интерьер был привлекательным для детей, воздействовал на них располагающе, чтобы «стены» школы так же «помогали», как стены родного дома.

Школьное здание расчленяется на несколько относительно независимых комплексов: классы и кабинеты с рекреациями для детей младшего, среднего и старшего возраста; вестибюль с кабинетами администрации;

актовый зал с фойе (или без него); спортивный зал с раздевалками и душевыми; столовая, учительские, группа продленного дня, пионерская и комсомольская комнаты, иногда школьный музей. Каждая из этих групп требует особого подхода к цветовому решению, и в то же время все они вместе должны составлять некоторое целое, некую хоть и сложную, но единую цветовую структуру.

Промоделируем мысленно путь по школьному зданию.

Вот мы стоим перед школой, расположенной в центре жилого микрорайона. Фасад облицован керамической плиткой золотисто-желтого цвета в сочетании с белой. Это выделяет здание школы среди окружающих его в основном серых жилых домов.

Входим в вестибюль. Его квадратные столбы и простенки между окнами окрашены в ультрамариново-синий цвет, смягченный небольшой примесью серого. Пол — мозаичный светло-серый с темно-серым, балки и потолок — белые. Такой относительно холодный и темный колорит хорошо контрастирует со светлым и теплым фасадом и в то же время подготавливает к восприятию светлой и теплой гаммы классов и рекреаций. Но, чтобы избежать чрезмерной строгости и холодности, в цветовую схему вестибюля активно вводится красный цвет — в монументальной росписи стены, в стендах наглядной агитации, а может быть, в мебели или в отделке пола.

Поднимаемся на второй этаж и попадаем в зону младших классов. Дети младшего школьного возраста предпочитают цвета теплые, относительно насыщенные и яркие, т. е. красный, оранжевый и желтый, а из холодных — травяной зеленый и светло-синий (разбеленный на 1/3 ультрамарин). Доминирующим хроматическим цветом в классах должен быть, по-видимому, желтый. При недостатке инсоляции желтый берется более теплый (разбеленная охра, крон), а при обильной инсоляции — более холодный (типа лимонного или стронцианового). Классная мебель отделывается пластиками, окрашивается или фанеруется. Во всех этих случаях она должна быть светлой (но несколько темнее обычной бумаги), а цвет отделки должен гармонировать с цветом стен. Классные доски окрашиваются в темно-коричневый, темно-зеленый или темно-синий цвет, в зависимости от общей гаммы помещения. Заднюю стену класса и простенки рекомендуется окрашивать в белый цвет, чистый или слегка приглушенный. Это способствует более равномерному распределению яркостей в помещении. Переднюю стену можно слегка притемнять для снижения контраста между классной доской и стеной. Пол может быть светло-коричневым, темно-оранжевым, темно-желтым (но не серым).

В рекреации для младших классов также доминируют предпочитаемые детьми цвета, но их сочетания более контрастны, чем в классах, насыщенность больше, тип цветовой композиции не монохромный, как в классе, а полярный и даже, возможно, трехцветный. Общая гамма в рекреационном помещении должна компенсировать цветовое утомление от обстановки класса. Возможно, такое решение: светло-зеленые стены с акцентными участками большей насыщенности и меньшей яркости. В определенном ритме (не слишком частом) в рекреацию включаются стенды с различной экспозицией: выставки детских работ, стенгазеты и пр. Здесь может быть достаточно разнообразная гамма, но с преобладанием теплых и насыщенных цветов.

Переходим в группу классов для детей среднего возраста. Предпочитаемые цвета у них сдвигаются в сторону средневолновых и менее насыщенных. Для классов можно выбрать доминирующий зеленовато-желтый или светло-зеленый цвет. Остальные цвета подбираются в гамме к нему. Рекреацию можно решать в охристо-бежевой гамме, с введением синих или голубых.

Вопрос о цветовых предпочтениях старших школьников сложнее, чем младших и средних. В наше время старший школьник по своему развитию и культурному уровню — это почти взрослый человек. Благодаря телевидению, кино, литературе и общению со старшими товарищами он в этом возрасте уже включается в жизнь общества взрослых, дышит его атмосферой. Исследования цветовых предпочтений юношеского возраста (хотя и очень немногочисленные в нашей стране) показали, что предпочитаемые цвета сосредоточены в области относительно холодных, сложных и малонасыщенных. Но эстетические взгляды юношества формируются под сильным влиянием массовых искусств и подвержены резким изменениям в зависимости от изменений моды. Это осложняет проблему оптимизации цветового климата в учебных заведениях. По-видимому, нельзя допускать, чтобы школьники чувствовали скуку или уныние от окружающей обстановки, но и не следует превращать школу в танцплощадку. Можно найти оптимальное решение, если использовать в школьном интерьере мобильные заменяемые элементы. Например, окраску основных поверхностей кабинетов или классов сделать в малонасыщенной, сдержанной, относительно холодной или ахроматической гамме, но включить туда небольшие по площади элементы (наглядные пособия, приборы, детали мебели, переплеты окон и пр.) более оживленной окраски. Предположим, в нашем случае классы окрашены в голубовато-белый или зеленовато-белый цвет, а колористические акценты — черно-белые, желто-коричневые, терракотовые, кирпично-красные. Тогда в рекреации целесообразно принять как основной цвет средне-синий или сине-зеленый, небольшой насыщенности (около 50%). Его можно сочетать с отдельными акцентами белого, золотисто-желтого, красного.

При разработке цветовой схемы кабинетов следует учитывать их специализацию точно так же, как учитывается характер производства в цехах. Так, например, кабинет истории или математики желательно окрашивать в теплой гамме (можно даже зеленой), кабинет литературы или изобразительного искусства — в нейтральной, светло-серой, с фанерованной мебелью в желто-коричневой гамме. В кабинете химии нельзя применять желтый цвет (или желто-зеленый), здесь лучше серо-голубой или холодно-белый.

Актовый зал должен отличаться по гамме и фактурам от всех других помещений школы. В нашем примере стены зала — красные (кирпичного оттенка). Можно дать и другой насыщенный цвет (из основных), если он не встречается в большом количестве где-нибудь в другом месте. В актовом зале уместны рельефная штукатурка или облицовка стен деревом, пластмассовыми или металлическими плитками и т. д. Существенную колористическую ноту вносят ткани — занавес сцены, шторы и портьеры. Их следует выбирать под цвет стен.

Спортивный зал у нас — светлый, с бирюзовыми стенами и зеленым полом. В спортивном зале хороши светлые холодные цвета с небольшими красными или оранжевыми акцентами (скамьи, снаряды, костюмы).

Школьная столовая очень похожа на заводскую.Она может решаться в веселой оживленной гамме, но здесь, как и везде в таких случаях, нужно избегать пестроты. В нашей столовой цветовая доминанта состоит из насыщенного золотисто-желтого с белым, с коричневыми и голубыми акцентами.

В учительских и кабинетах администрации — спокойная бело-серо-коричневая гамма. Мебель цвета натурального дерева, шторы — льняные, светло-серые с золотистым орнаментом.

Полы в большинстве помещений школы могут быть одинаковыми, например дощатые, крашенные в темно-желтый цвет. В некоторых особо парадных или представительных помещениях — актовом зале, учительских, а также в рекреациях — полы делаются паркетные. В столовой хороша облицовка полов релиновой плиткой, в спортивном зале — окраска в лиственно-зеленый цвет.

Очень важный момент — включение в интерьер школы наглядной агитации. Общие теоретические положения, относящиеся к композиции стендов наглядной агитации, изложены на с. 261. Из этих общих положений могут быть выведены краткие практические рекомендации.

1. Объекты наглядной агитации должны включаться в акцентные точки пространства интерьера, совпадать с его масштабом и ритмом, т. е. способствовать организации пространства. Недопустимо перенасыщать интерьер наглядной агитацией и экспонировать на стенах мелкомасштабные материалы книжных размеров, тем более беспорядочно расположенные.

2. Наглядную агитацию следует сосредоточивать в определенных местах школьного здания, там, где она не мешает учебному процессу и где есть условия для ее восприятия, например в вестибюле, возле кабинетов директора и завуча, возле учительских, в пионерской и комсомольской комнатах.

3. Все экспонируемые материалы следует располагать на стандартных планшетах по возможности компактно и на одной из стен, чтобы в помещении оставались две-три свободные стены.

4. Цвет стендов наглядной агитации должен вписываться в общую гамму интерьера и быть сомасштабен помещению: в небольших помещениях количество цветов должно быть малым или средним, в обширных — несколько больше. Количество хроматических цветов в композиции — не более двух-трех, сочетания цветов — в монохромной или полярной гамме. Тип цветовой гармонии предпочтителен классический, отношения цветов — ясные и легко читаемые. Не следует допускать цветовых диссонансов и слишком ярких, «ядовитых» цветов. Все сказанное выше о «запретных» цветах в интерьере как нельзя более справедливо и здесь.

5. Экспозицию стендов наглядной агитации следует периодически менять, тогда она будет успешнее выполнять свое назначение.

Очень желательно включать в школьный интерьер живые растения. Путешествуя по школьному зданию, мы нигде не чувствовали цветового однообразия или скуки. Колорит пространства все время изменялся по мере движения. Сколько же цветов мы видели в общей сложности?

Оказывается, для окраски основных поверхностей нашей школы достаточно было 14 колеров, включая белый. При этом у нас осталось ощущение единства и связности гаммы во всем здании.

ЭКСПОЗИЦИОННЫЕ ПОМЕЩЕНИЯ (ВЫСТАВКИ, МУЗЕИ)

Цветовое решение экспозиционной структуры настолько тесно связано с назначением и характером выставки, что вряд ли здесь можно говорить о каких-либо универсальных правилах или нормах.

В большей степени поддаются регламентации цветовые схемы «деловых», научных, учебно-методических, торговых и тому подобных выставок, т. е. таких, где основная задача — наилучшим образом показать зрителю экспонаты, дать ему возможность рассмотреть те или иные предметы во всех подробностях и каждый в отдельности. Роль художника в оформлении таких выставок сводится к созданию оптимальных условий зрительного восприятия, а это, в свою очередь, обеспечивается соблюдением некоторых принципов.

1. Цвет стендов и прочих приспособлений для выставки прежде всего должен выгодно выявлять и «оттенять» экспонаты, служить для них оптимальным фоном. Чаще всего в качестве фоновых цветов используются ахроматические, в особенности белый, светло-серый, черный. Если нужен хроматический фон, для него используют спокойные малонасыщенные цвета: песочный, беж, коричневый, синевато-серый, терракотовый. Экспонат обычно контрастирует с фоном по яркости или цветовому тону. Яркостный контраст берется большой или средний. Особое внимание следует обращать на фоны плоских экспонатов: фотографий, документов и пр. Их собственный цвет теснее взаимодействует с цветом плоского фона (по сравнению с объемными экспонатами), поэтому следует тщательно гармонизировать цвета экспонатов и фона.

2. Цвет также может вносить в экспозицию оживляющие акценты и тем самым оказывать благоприятное психогигиеническое действие снятия утомления от осмотра выставки. Элементы экспозиции, играющие роль «цветового душа», принято располагать в определенном ритме, сосредоточивая цвет на специальных стендах, где экспонатов может и не быть. Так, на ВДНХ СССР во многих павильонах широко используются отдельно стоящие стенды с большими яркими плакатами, представляющими собой как бы визуализацию понятия о том или ином предмете или явлении: об электричестве, радио, земном тяготении, плодородии земли и т.д.

3. В экспозиционной структуре «делового» типа, так же как и везде, актуальна задача организации пространства цветом. Цветовые пятна вносят в композицию ритм, задают масштабные характеристики пространства, объединяют множество элементов композиции в одно целое. Иногда (если выставка велика) возникает необходимость расчленить ее на несколько зон. Такое зонирование можно осуществить при помощи цвета, варьируя общий колорит отделов экспозиции.

4. Если экспонаты однообразны, полезно создавать пространственные паузы, чтобы не переутомлять зрителя. Роль таких «пауз» могут играть особые стенды, цвет которых контрастирует с доминирующим цветом экспозиции.

5. Очень большое значение на «деловых» выставках (как, впрочем, и на всех других) имеют правильное естественное и искусственное освещение.

Помимо «деловых», широко распространены «репрезентативные» или «репрезентативно-деловые» выставки. К ним относятся выставки достижений народного хозяйства в Москве и других городах, крупные международные выставки различных отраслей промышленности, а также выставки, комплексно показывающие достижения какой-либо страны (республики, города и т. д.). Цель такой выставки — не столько показать отдельные экспонаты, сколько продемонстрировать высокий уровень развития той или иной отрасли промышленности (или страны), дать зрителю представление о ее могуществе, успехах, перспективности, о ее красоте (если речь идет о стране). В такой экспозиции средства художественного оформления приобретают очень большое (если не главное) значение. Палитра художника становится безбрежно широкой: используются цвет и свет, всевозможная графика и коллаж, фотография, скульптура, музыка, кино, телевидение. Все это организуется в разнообразную и целостную объемно-пространственно-цветовую структуру, в которой экспонаты служат лишь «аргументами», доводами, помогающими убедить зрителя в чем-то или проиллюстрировать мысль художника — организатора выставки. Композиция такой выставки и вся ее режиссура исходят из конкретного замысла и направлены на воплощение главной цели. Об этом кратко и выразительно пишет К. Рождественский:

«...Идейно-эмоциональное содержание определяет весь строй художественных образов и средств выставочного ансамбля.

Предположим: мы делаем две выставки — «Лицо фашизма» и «Праздник урожая».

Пространство для первой выставки будет, если можно так выразиться, «тупиковое» — узкое, темное. Зрительно посетитель должен наталкиваться на стены, лабиринты, застенки.

Для второй, наоборот, необходимо широкое, свободное пространство с открытыми горизонтальными линиями.

Цвет в одном случае черный, коричневый, мрачный, ржавый; в другом — ясный, золотистый, солнечный.

Форма стен, стендов, щитов, подставок, экспонатов в первом случае колючая, резкая, угловатая, а в другом — плавная и мягкая, как колышущиеся поля зрелой пшеницы.

Материал в первом случае — ржавое железо, колючая проволока, решетки, обуглившееся дерево, а в другом — свежее натуральное дерево, колосья, холст, льняная ткань.

Свет в первом случае резкий, дающий от решеток черные тени на стенды, потолки, экспозицию, а в другом — мягкий, рассеянный, спокойный.

Короче говоря, выбор конкретных художественных средств определяется идейным и эмоциональным содержанием выставки.

Художник должен специфическими средствами своего искусства выразить идею, смысл выставки и наше отношение к фактам и событиям, составляющим ее содержание».

В наше время практикуются и такие выставки, где нет никаких экспонатов. Само пространство павильона воздействует на зрителя своей конфигурацией, масштабом, динамикой, объемными скульптурными элементами, эффектами света, цвета и музыки, экспозицией кинокадров. Всеми этими средствами зрителю внушается мысль о могуществе фирмы, сумевшей устроить такое зрелище, о ее технической мощи (одна только полиэкранная киноустановка — это чудо техники), о ее богатстве (кино- и звукоаппаратура, тысячи метров кинопленки и т. д.— все это очень дорого стоит), наконец о том, что данная фирма — приятный деловой партнер (она не перегружает вашу психику чрезмерной информацией, а заботится лишь о том, чтобы вы развлеклись и отдохнули в ее павильоне). Такие «выставки без экспонатов» были широко показаны на ЭКСПО-70.

«На выставке были продемонстрированы разнообразные формы кинозрелищ. От павильона астрорамы, где изображение покрывает не только стены круглого зала, но и весь купол, до комбинации вертикальных, горизонтальных и висящих в воздухе двусторонних экранов. Варио- и полиэкраны, совмещение кино со слайдовым показом, проектирование на воду, на беспрерывно движущийся дым, на вращающиеся шары, на гигантские маски было использовано с большим эффектом. Можно сказать, что кино главенствовало на выставке. Открыты новые технические возможности. Нужно подчеркнуть блестящую работу кинооператоров», — пишет К. Рождественский. При входе в павильон скандинавских стран посетителю выдавались маленькие картонные экраны размером приблизительно 30 X 30 см, на которых он, гуляя по темному павильону, видел изображения, проектируемые с потолка.

На таких выставках цвет становится главным «действующим лицом». Примером может служить выставка ЭКСПО-70.

ЭКСПО-70, по словам К. Рождественского, представляла собой «фантастический, причудливый город»:

«Блеск металла, яркий цвет, ажурные конструкции поддерживают стеклянные и металлические полусферы; качающиеся цветные надувные башни и цилиндры, извивающиеся среди металлических конструкций цветные резиновые трубы. Силуэт старинной японской пагоды соседствовал с вращающимся в воздухе зеркальным цилиндром-павильоном. Все это переплеталось эскалаторами, на которых беспрерывно плыл поток посетителей.

Море света, цвета. Меняющаяся окраска павильонов. Каскады воды самых причудливых форм, цветные облака водяной пыли. Феерия из воды, света, цвета, огня, музыки...

...Яркая толпа посетителей, восточные одежды, парча, шелк, школьники в цветных шапочках, крестьяне в скромных одеждах, небрежно одетая «модная» молодежь.

И над всем этим кипучим, ярким, фантастическим городом главенствовал взметнувшийся вверх павильон СССР».

Еще раньше, в 1958 г., на Международной выставке в Брюсселе, был построен павильон фирмы Филипс (по проекту Ле Корбюзье), представляющий собой как бы синтез музыки и архитектуры, с участием полиэкранных фильмов. «В павильоне шел восьмиминутный диапозитивный фильм с музыкальным и световым сопровождением. Корбюзье сам составил сценарий и подобрал все диапозитивы. Музыку написали Эдгар Варез и Янне Ксинакне, последний был и автором расчета конструкций павильона, архитектура которого не только зримо ассоциировалась со звуковыми волнами, но и действительно участвовала в формировании пространственности звучания музыки», — пишет Е. Розенблюм.

Ради основной идеи выставки очень часто пренебрегают обычными правилами, справедливыми для «деловой» экспозиции, и в конечном счете это оказывается оправданным. Так, например, экспонаты порой выставляются на таком насыщенном графикой фоне, что их там трудно увидеть, если не сосредоточить взгляд специально. Иной раз средства оформления отвлекают внимание от экспонатов, так как сами по себе они гораздо интереснее и привлекательнее. Иногда в залах дается слишком малая освещенность, не позволяющая рассматривать предметы, или последние располагаются за пределами обычного поля зрения человека. Все это допускается на репрезентативных выставках, если оправдано художественными и идеологическими целями. В советском павильоне на ЭКСПО-70 были синтезированы лучшие достижения экспозиционного искусства: островыразительные средства воздействия сочетались с документальным материалом и «живыми» предметами.

И. Рязанцев пишет:

«В основе концепции Советского павильона в Осаке лежит отказ от традиционного членения на многочисленные разделы, стремление выразить содержание в нескольких главных темах, обобщенно-синтетических и вместе с тем вполне конкретных. Авторы почти не обращаются к посредству станков, машин и даров природы, избегая того, что уже примелькалось на международных выставках. На ЭКСПО-70 наши мастера, как бы замыкая некий цикл развития, вновь отказываются от господства «натурных» экспонатов, характерного для выставок середины 50—60-х годов. Суть достижения страны выражается в сравнительно немногих образах с помощью экспонатов, созданных художниками. Важно, что это, как и в конце 20-х годов, отнюдь не станковые вещи, а произведения, выполненные по законам искусства экспозиционного ансамбля.

В ленинском зале таковы центральная установка и две многоплановые фотопанорамы — «Петроград» и «Москва»; на вмонтированных в них экранах идут кинокадры, посвященные Ленину и Октябрьской революции. Синхронно меняющаяся цветовая подсветка панорам и звуковое сопровождение передают ощущение ночи, рассвета и дня — эмоциональный фон, созвучный основной теме зала».

В экспозиции музеев цвет обычно играет такую же роль, как и на «деловых» выставках; он прежде всего не должен мешать восприятию экспонатов и спорить с ними. Но если интерьер музея по своему стилю и характеру соответствует экспонатам и составляет с ними единую систему, то даже активная окраска его не мешает, а лишь способствует выразительности экспозиции. Так, живопись и скульптура XVIII в. отлично выглядят в интерьерах дворцов этого времени, а экспозиция, посвященная жизни А. С. Пушкина, — в обстановке жилого дома стиля ампир.

В музее всякая вещь живет дольше, чем на выставке, поэтому необходимо заботиться о создании для нее такой среды, в которой она могла бы именно жить, а не покоиться, как на кладбище. Эта идея должна быть руководящей при решении всех вопросов, связанных с интерьером музея. Подчас эту проблему только и возможно практически решить (или хотя бы приблизиться к ее решению) при помощи цвета, фактуры, освещения. Этими средствами можно «привязать» вещь к месту, сделать ее неотделимой от среды и тем самым дать ей «вторую жизнь».

ЖИЛИЩЕ

Жилище — это тот «слой» окружающей человека среды, с которым он соприкасается теснейшим образом. Жилище — как бы продолжение одежды, а одежда, «скрывая тело человека, обнажает его душу».

Жилище — это микрокосм, построенный по образу и подобию человека, обитающего в нем, это как бы материализованный в архитектурных формах, вещах, цвете портрет хозяина дома и его семьи.

Сейчас отдать я рада Всю эту ветошь маскарада, Весь этот шум, и блеск, и чад За полку книг, за тихий сад, За наше бедное жилище...

Когда мы читаем эти строки, разве не возникает перед нашим взором образ «бедной Тани» с книгой в руках, сидящей перед окном скромной девичьей комнаты небогатой дворянской усадьбы?

А гоголевские портреты помещиков из «Мертвых душ»? Еще до того, как мы вместе с Чичиковым увидели хозяина дома и заговорили с ним, мы уже имеем точное представление о нем, осмотрев его жилище. Разве не говорят, например, о характере Манилова стены его «уголка», выкрашенные «какой-то голубенькой краской вроде серенькой»? И можно ли лучше дать понятие о натуре Ноздрева, чем показав в столовой его дома сцену полного разорения и неуюта: «Посредине столовой стояли деревянные козлы, и два мужика, стоя на них, белили стены, затягивая какую-то бесконечную песню; пол был весь обрызган белилами».

А вот портрет-интерьер чинного, «приличного» мещанского семейства 20—30-х гг.: