Ноября, воскресенье

Я очнулась в госпитале. Мне доводилось бывать в нем однажды, когда мы с Клаудией навещали Джейсона, пострадавшего во время ожесточенного квиддичного матча. Голова моя болела, но в общем состояние было расслабленное и апатичное. Как только я открыла глаза, надо мной сразу же склонилось несколько голов. К своему приятному удивлению, помимо Клаудии, я увидела лица Гарри, Рона и Джинни. Выразить свою радость достаточно бурно я не могла по причине физической слабости, но приветствие вышло теплым, и я почувствовала себя лучше.
Ребята не стали сразу же расспрашивать, что со мной приключилось, за что я была им очень благодарна. Случившееся казалось страшным сном, и мне не хотелось ни о чем вспоминать. Оно могло подождать до тех времен, когда я смогу думать об этом с холодной головой и спокойным сердцем.
Ко мне подошел целитель и дал восстанавливающее зелье. Я сразу же почувствовала себя полной сил. Каких-либо физических травм мне нанесено не было, и вся моя слабость была от излишних волнений и психологической усталости. Но друзья и зелье изменили ситуацию. Целитель сказал мне, что нужно еще немного полежать в кровати, но я не хотела валяться в госпитале, когда ко мне приехали гости. Гарри, Рон и Джинни бывали в моем университете всего два раза, и мне хотелось погулять с ними по профессорскому садику и еще раз показать все, что меня окружает изо дня в день. Поэтому я сообщила им о том, что сейчас мне недостает только одного зелья – кофе из Шоколадушки, и именно туда мы направимся. Они, конечно, повозмущались, но когда я заверила их, что, как, возможно, будущий целитель, могу констатировать состояние больного как удовлетворительное и позволяющее ему перемещаться без посторонней помощи на дальние расстояния, они сдались. Так, выждав, когда целитель скрылся в подсобной комнате, я, Клаудия, Гарри, Рон и Джинни, выбежали из госпиталя и пошли гулять.
Сначала, в связи с моим заявлением о том, что мне необходим свежий воздух, мы пошли в профессорский садик. Там-то меня и настигли первые серьезные мысли о происшедшем. Сначала я заметила, что подсознательно стараюсь избегать тропинок, ведущих к месту, где на меня напали. И несмотря на то, что и я, и ребята, намеренно избегали разговоров и том, что случилось – я попросила их об этом как только мы вышли из госпиталя – моя память услужливо подсовывала воспоминания прошедшей ночи.
Наконец, Гарри осторожно спросил, где всё произошло. Я объяснила.
- А как ты думаешь, кто это был? – продолжал он.
- Я уверена, что это были студенты, - ответила я, поняв, что мне стоит забыть о желании беззаботно прогуляться по усыпанным сухими коричневыми листьями дорожкам среди полуголых деревьев.
- Что заставляет тебя так думать? – спросил Гарри, и тон его становился все более профессиональным.
Джинни это не понравилось, и она строго обратилась к нему:
- Гарри, твои расспросы не могут подождать? Гермиона еще не пришла в себя.
- Все в порядке, правда, - уверила я её.
- Ей все равно скоро нужно будет отвечать на те же вопросы, - сказал Рон, - пусть уж лучше она будет к ним готова, правда, Гермиона?
- Да, конечно. Я решила, что это были студенты по тому, *что* они говорили: что я якобы должна пожалеть о том, что мои ноги ступили на земли их университета и все в таком духе. Это могли быть либо преподаватели, либо студенты. Но у нас здесь большинство преподавателей – люди в почтенном возрасте или женщины. Женщины исключаются, поскольку их предводитель обратился к ним как к «братьям», а… а в том, что это могли быть профессора я просто не верю. Слишком все было по-детски непродуманно, как будто бы спонтанно и несерьезно. Я не знаю, я просто думаю, что преподаватели могли бы избрать другой способ выражения недовольства моим происхождением.
На это у Гарри нашлись возражения.
- Если бы кто-то из профессоров открыто выражал своё негативное отношение к маглорожденным, он рисковал бы потерять работу. А собрать вокруг себя единомышленников и напасть на беззащитную ведьму – хороший способ выразить гражданскую позицию без опасности понести ответственность. Но ты не волнуйся, я это так не оставлю.
- Я тоже! – поддержал его Рон.
- Ребята, не стоит принимать это близко к сердцу, - ответила я, - думаю, руководству университета уже известно о том, что случилось и виновники будут найдены.
- Я бы не была в этом так уверена, - заявила Клаудия. – Аналогичные случаи уже были. Помнишь, два года назад напали на Эриха, из колледжа Кассиопеи? Ну, я тебе его показывала, он еще встречался с той девочкой, кузиной бывшей девушки Джейсона.
Я закатила глаза. Конечно, я его не помнила.
- Не важно. В общем, тогда нападавших найти не удалось. А еще когда мы были на первом курсе, двое пытались изнасиловать девочку из нашего колледжа с третьего курса. Но она смогла убежать Она потом говорила, что даже узнала, кто это был, но не стала ничего говорить ни декану, ни кому-либо еще, и эти уроды остались безнаказанными.
- Какое отношение последний случай имеет ко мне? – спросила я.
- А такое, что, естественно, слухи просочились и в среду профессоров, но никто ничего не хотел делать. Руководство решило просто закрыть глаза, раз девочка молчит, потому что зачем им такая ложка дегтя в статистике? Папа говорил, что ректор приказал всем забыть о том, что случилось, мотивировав это тем, что это личные разборки студентов, и, мол, нечего лезть в их дела.
Беседа продолжалась в похожем ключе, пока Клаудия же не заявила, что в моем случае, однако, есть кое-какие отличия.
- Раз в деле замешан профессор Вейнс… - многозначительно произнесла она, - уж он-то этого так не оставит.
- Вейнс? Это тот, который сообщил тебе о нападении? – тут же серьёзно спросил Гарри у Клаудии, и та утвердительно кивнула. – Кто он вообще такой?
- Я как-то раз говорила вам о нем, - ответила я, - наш новый преподаватель по Ядам. Он меня спас, насколько я понимаю. Надо будет поговорить с ним в понедельник, поблагодарить… Так значит, он всё тебе рассказал? Как он? Что вообще произошло после того, как я потеряла сознание? - обратилась я к Клаудии.
- Ночью я искала тебя – и встретила его. Он был возле клуба и искал меня. Сказал, что на тебя напали, но когда он пустил в мерзавцев парочкой заклинаний, они бросились в рассыпную, и пока он проверял, всё ли с тобой в порядке, они уже скрылись. Он отнес тебя в госпиталь и отыскал меня. Я вязалась с Джинни, и когда ребята прибыли сюда, мы пошли к тебе.
- Так, значит, он видел нападающих, - задумчиво произнес Гарри…
- Он влюблен в Гермиону! – выпалила Клаудия, явно не имея сил держать это в себе.
Рон и Гарри с интересом посмотрели на мою подругу, а Джинни с нескрываемым любопытством попросила рассказать об этом подробнее. Но я не собиралась позволить этим инсинуациями достигнуть ушей моих друзей.
- Он в меня не влюблен, это домыслы Клаудии, - заявила я.
Но никто не хотел меня слушать, вместо этого все слушали, как Клаудия в красках расписывает всё, что в моей жизни хотя бы косвенно касалось профессора Вейнса.
- Он явно в тебе заинтересован, - согласилась с доводами Клаудии Джинни.
- Ничего удивительного, - заявил Рон, - Гермиона самая красивая девушка в этом университете.
После этого он, взглянув на Клаудию, покраснел, и добавил:
- … хотя, ты, Клаудия, тоже ничего. Я имел в виду…
- Рон, - рассмеявшись, произнесла я, - все поняли, что ты имел в виду. Спасибо.
Еще немного погуляв, мы решили пойти выпить кофе, но не в Шоколадушку, а в кафе в городе. По пути к нему у Триффани колледжа мы встретили Дика. Я была немало удивлена, но говорила с ним в основном Клаудия, и мне удалось скрыть свое замешательство.
Подруга коротко – насколько это слово можно применить к речам Клаудии – рассказала о том, что со мной произошло, Дик выразил глубочайшее возмущение и сочувствие, и сказал, что это дело не будет оставлено нераскрытым. Клаудия предложила ему пойти с нами в кафе, но он отказался, сославшись на то, что у нас «своя» компания, и он не хочет нам мешать. Да к тому же у него была масса дел, с которыми надо было справиться за воскресенье.
Когда мы оказались в кафе, и мальчики отправились делать заказ, Джинни, довольно улыбаясь, сказала:
- А этот Дик ничего…
Я шикнула на неё – я не хотела, чтобы столь неосторожные высказывания дали Клаудии тему для долгих и нудных разглагольствований и ромашко-гаданий «любит – не любит».
- Дик – маленький гоблин по сравнению с Вейнсом, - убежденно заявила Клаудия, - и вообще, Гермиона у нас тут нарасхват. В неё еще влюблен один симпотный французик. Правда жуткий тихоня, но в тихом омуте…
Я закатила глаза, но Джинни заинтересовала эта тема, и она начала расспрашивать Клаудию об Эмиле.
- Он, как только познакомился с Гермионой, сразу же напросился ходить с нами на все матчи по квиддичу, - говорила моя неугомонная подруга, - и не пропускает ни одних посиделок в кафе. И вообще, всюду ходит за Герми – прости, Гермионой – как хвостик. И даже она согласна с моим мнением, и считает, что нравится Эмилю. Была бы она также сговорчива в отношении Вейнса или даже Дика! Нет, я считаю, конечно, что Эмиль ей совсем не подходит, но это ведь ерунда! Мужское внимание всегда приятно, если оно не переходит все границы своей навязчивостью или хамством. А выбрать-то Гермионе есть из кого. Так что не волнуйтесь за неё, найдем ей жениха под стать. Главное, чтобы она не слишком сопротивлялась! И жениха подберем, и замуж выдадим.
Клаудия щебетала и щебетала, счастливо улыбаясь, и, кажется, ничто не могло её заткнуть. Но, наконец, Джинни улучила секундочку, и произнесла:
- Кстати, Гермиона я давно хотела тебя спросить… - и, после паузы, не зная, как выразить мысль иначе, выпалила, - ты не откажешься быть моей подружкой невесты?
Я удивленно взглянула на подругу.
- Вы… вы с Гарри все-таки решились пожениться? – радостно спросила я.
- Нет! – воскликнула Джинни, - При чем тут Гарри? Мой жених – Кричер. Ведь он работает у нас в доме на Гриммаулд плейс. Мы так часто сталкивались с ним на кухне или в гостиной, когда он наводил там порядок, что со временем поняли, что не можем жить друг без друга. Конечно, Гарри – заметная помеха на пути к нашему счастью, но мы что-нибудь придумаем.
Клаудия рассмеялась. Я изобразила улыбку.
- Очень смешно. Когда радостное событие?
- Кричер хочет, чтобы это была пятница…
- Джинни!
- Ладно, ладно. Мы решили, что будет лучше, если это будет лето.
- Это же так нескоро! – воскликнула Клаудия.
Джинни согласно кивнула головой, но ответила:
- Зато мы успеем все приготовить, и свадьба будет идеальной. Тем более, куда нам спешить? Мы и так живем вместе. Короче, Гермиона, ты согласна быть моей подружкой невесты?
- Естественно, – ответила я.
- В таком случае, готовься. Скоро нужно будет начинать искать нам с тобой платья.
Я досадливо застонала. Я *ненавижу* искать платья.
В кафе мы провели не меньше трех часов. К концу наших посиделок мы дошли до особых пунктов меню, вроде Шоколадный Шок или Коктейль-Колючка «Крик», на которые раньше я никогда не решалась.
Но, наконец, мы решили изменить место дислокации. Следующим пунктом нашей прогулки должен был стать кинотеатр – как я говорила, Джинни была большой любительницей магловского кинематографа, и приложила все усилия, чтобы убедить нас сходить на новый фильм.
Полчаса спора, на какой фильм идти, скрасили ожидание начала сеанса. Наконец, непостижимым для меня образом, мы выбрали мультик про рыбу.
Мультик!
Про рыбу!
Лишь нежелание продолжать спор и очевидное желание моих друзей увидеть нечто под ох-таким-оригинальным-названием «Немо», заставило меня купить билеты и войти в зал.
Вердикты у всех оказались разными. Джинни нашла мультфильм «довольно забавным», Клаудия осталась в полнейшем восторге, особенно часто поминая «ту забавную синию рыбину, которая все забывала», а Рон и Гарри завели серьезную беседу об анимации, а также о том, каким еще способом рыжая рыбешка могла выбраться из аквариума.
Лично я едва не уснула на сеансе. Но стоило мне заикнуться об этом, как все напали на меня с нелепыми обвинениями в занудстве. Я сдалась. Если им нравится продукция, ориентированная на десятилетних детей – кто я такая, чтобы судить?
Внезапно обсуждения просмотренного фильма прекратились, потому что Клаудия довольно громко начала шептать:
- Это же профессор Вейнс! Смотрите, это профессор Вейнс, который спас Гермиону!
- Не тычь в него пальцем, - прошипела я, наблюдая, как наш преподаватель по Ядам выходил из Каминной.
И несложно было проследить траекторию его пути и понять, что скоро он поравняется с нами.
- Здравствуйте, сэр, - произнесла я, когда профессор, кажется, намеренно делающий вид, что не замечает нашу небольшую группу, подошел достаточно близко.
- О, мисс Грейнджер, - произнес профессор тоном, не выражающим никакой радости, однако, на губах его появилась знакомая неестественная вежливая полуулыбка, - мисс Маринеску.
- Профессор Вейнс, я хотела бы поблагодарить вас за то… - я невольно покраснела, - что вы спасли меня.
- Не стоит благодарности, - отозвался Вейнс, а затем более любезно добавил, - Для меня это было истинное удовольствие…
Я удивленно распахнула глаза, глядя на скалящегося мужчину.
- Я имею в виду, спасать вас, конечно, - продолжил он, - а не наблюдать, как эти типы в капюшонах издевались над вами.
Прозвучало не слишком искренне, но я решила, что придираться к человеку, который помог вам – некрасиво.
- Значит, вы видели нападающих? – деловым тоном спросил Гарри. – Простите, Гарри Поттер, - представился он и коротко кивнул головой, - я друг Гермионы и мы…
- Неужели тот самый Гарри Поттер? – протянул Вейнс елейным голоском, и я обменялась с Клаудией удивленными взглядами. – Какая честь для меня.
Гарри стушевался. Он так и не научился переносить подобные проявления народной любви к его персоне, а когда слова звучали столь неискренне, это смущало вдвойне. Впрочем, я не уверена, что он заметил фальшь, поскольку имел счастье наблюдать за профессором гораздо реже, чем я или Клаудия.
- Не стоит, сэр, - ответил Гарри сдержанно и повторил свой вопрос.
- Да, я видел, - вернувшись к серьезному тону, сказал профессор, - я обо всем рассказал декану мисс Грейнджер профессору Питч и ректору Ноумену. Будет назначена комиссия по расследованию происшествия, и я непременно повторю свои показания, если потребуется.
- Комиссия будет независимой? – спросил Гарри.
Вейнс взглянул на моего друга с нечитаемым выражением лица, несколько мгновений помолчал, и, наконец, ответил:
- Боюсь, что нет.
Гарри недовольно сжал губы.
- Так несправедливо! – воскликнул Рон.
- Справедливость не была главным критерием при выборе решения данной проблемы, - ответствовал профессор Вейнс сдержанно, - мистер…?
- Уизли. Рональд Уизли.
- Можно потребовать… - начал Гарри после секундного размышления.
- Не советую, - тут же прервал его Вейнс. – Ректор Ноумен почитается здесь за всемогущего господина. А некоторые его подопечные – дети очень важных персон.
- Но мы не можем оставить их безнаказанными, - возмущенно произнес Рон, - они обидели Гермиону и должны быть наказаны.
- Все будут наказаны, рано или поздно, - философски изрек профессор Вейнс, и явно намереваясь завершить беседу, бросил, - но не стоит ворошить осиное гнездо, мистер Уизли. Приятного дня.
С этими словами он ушел. Мы недружно пробормотали слова прощания.
Первым мнение о нашем преподавателе высказал Рон:
- Какой странный тип, - был его приговор.
- Не странный, а просто рассудительный и сдержанный, - возразил ему Гарри, - хотя и не без… своих тараканов.
- Зато какой красииивый… - протянула Джинни, и была тут же подхвачена Клаудией, которая принялась комментировать каждую черточку лица мужчины, каждый изгиб его губ или носа, «изумительный» разрез глаз и «невообразимые, словно шелк, волосы».
Я молчала, не желая поддерживать беседу на данную тему. Впрочем, сказать, что эта краткая беседа с профессором не оставила никакого впечатления, сказать нельзя. Меня удивило то, что Вейнс даже не поинтересовался, как я себя чувствовала, но при этом попытался изобразить лицемерную любезность, чем привел меня в смятение. Давно он не предпринимал этих попыток, которые неизменно заканчивались его полным фиаско. Я привыкла к холодному, сдержанному и порой немного грубому профессору Вейнсу, я даже прониклась уважением и неким подобием симпатии к нему, как к интересной личности, но все его эти странности и притворства заставляли меня думать, что я знаю о преподавателе еще меньше, чем думаю.
- А на Герми он, кажется, правда запал, - заявил Рон, подводя итог.
- Не знаю, не знаю, - протянул Гарри, но тут же спохватился, - я ничего такого не имею в виду! Ты, конечно, могла ему понравится, но… если это и так, по-моему, он тщательно это скрывает.
- Почему? – удивилась Джинни.
- Да… ну… ну, например, он даже не спросил, как она себя чувствовала. И вообще… Ладно, пойдем уже. Что у нас там следующим пунктом?