Мадам Скарлетти

Во вторник Гасси проснулся очень веселым и счастливым. Ему нравилась идея встать посреди ночи. А когда он представлял себе лицо дяди на следующее утро, то ему хотелось громко смеяться. Он гордился, что два главаря банды придут посмотреть, как это маленькому мальчику удалось притащить в школу гнома.

Мейбл изо всех сил пыталась сделать каникулы приятными для ребят.

— Ваш дядя сегодня целый день будет очень занят, — сказала она. — Вы же знаете, он казначей многих благотворительных организаций, и сегодня ему надо будет разделить большую сумму денег между всеми, кто должен получить их на Рождество. — Мейбл выдохнула после такой длинной речи. — Поэтому я подумала, что вам понравится идея сходить куда-нибудь на ленч, а потом в кино. Я дам вам фунт, но дядя не должен об этом знать.

Франческо и Гасси идея действительно понравилась. В Фитоне был китайский ресторанчик, который назывался «Бутон лотоса», и они с самого момента переезда на улицу Кресент мечтали там поесть.

— Ручаюсь, там никогда не подают капусту, — сказал Гасси.

К их огромному удивлению, Анну не привлекал ленч в «Бутоне лотоса».

— Я буду заниматься, — объяснила она.

Гасси взглянул на нее с недоумением.

— Ты становишься настоящей занудой, — сказал он. — Не можешь же ты целый день заниматься, надо ведь и поесть.

— Давай мы с Гасси сходим покормить Бесс и курочек, а потом зайдем за тобой и вместе пойдем в «Бутон лотоса», —предложил Франческо.

Анне все это не очень нравилось, но она с неохотой согласилась:

— Хорошо. Но не очень рано. Тетя ведь должна закончить уборку в моей комнате, прежде чем я начну заниматься.

Сразу после завтрака Франческо с Гасси отправились на ферму. Бесси была просто счастлива, потому что явно скучала по семейству Уолли. Мальчикам хотелось думать, что и куры тоже им рады.

— Думаю, курам друзья не нужны, — сказал Франческо, — а жаль.

Дела на ферме заняли довольно много времени, потому что надо было разогреть еду для Бесс, собрать яйца в курятнике и покормить кур. Все время, пока они работали, Гасси продолжал болтать всякий вздор, что порядком надоело Франческо. Он не мог понять почему, но очень тревожился за Анну. Зачем она решила заниматься этим утром? Она что-то скрывала, и он чувствовал это.

— Все, Гасси, — сказал он, — пора закрывать и идти за Анной.

Гасси удивился.

— Но она же пока не готова. Тетя еще и комнату-то, наверное, не убрала. Давай побудем здесь и включим телевизор.

— Этого мы сделать не можем, — твердо сказал Франческо. — Мы не знаем, как это делается, и хозяевам бы это не понравилось, да и не думаю, что утром показывают фильмы.

Гасси нахмурился.

— Ты теперь все время говоришь: «Нет!», «Нет!» и «Нет!». Раньше ты таким не был.

Франческо было обидно это слышать.

— Я теперь самый старший, а кто-то должен это говорить. Папа бы не обрадовался, если бы мы без спросу включили его телевизор.

Гасси все это не понравилось.

— Тогда пойдем в город, там наверняка гуляют ребята из школы.

Франческо отрицательно покачал головой.

— Ты делай, что тебе хочется, а я пойду за Анной. Я и подождать не против, пока она будет готова. Мы придем в «Бутон лотоса» в половине первого.

Гасси обрадовался возможности провести утро по своему усмотрению. Если он встретит кого-нибудь из друзей, им не будет скучно.

— Хорошо, — ответил он. — Тогда ты можешь прямо сейчас идти, я сам все закрою.

Ключ от дома Уолли всегда хранился под решеткой около загона. Все трое знали об этом, но Франческо был ответственным за него.

— Обещаешь, что положишь ключ на место?

Гасси это обидело.

— Конечно, положу. Никто кроме тебя так плохо обо мне не думает.

Франческо стало стыдно.

— Я знаю и прошу прощения. Просто почему-то в Англии у меня такое чувство, что кроме меня некому говорить «нет», по крайней мере, пока с'Уильям не вернется. Из-за этого я иногда говорю «нет», даже когда на самом деле так не думаю.

Франческо почти бегом добрался до Данроамина. Он услышал, как тетя возится на кухне, и знал, что дядя должен заниматься подсчетом денег в гостиной за закрытой дверью. Он взбежал по ступенькам и собирался зайти в комнату Анны, но вместо этого остановился перед их с Гасси спальней. Дверь была открыта, а еще открыт был шкаф, в котором хранился адрес с'Уильяма и деньги. Анна, одетая для уличной прогулки, на коленях стояла перед шкафом и доставала из-под бумаги в ящике письмо с'Уильяма и деньги. Потом она убрала их в бумажный пакет, который лежал рядом с ней. Франческо зашел в комнату.

— Анна! Что ты делаешь?

Анна как будто была к этому готова. Она встала, держа в руках пакет.

— Я еду в Лондон к мадам Скарлетти. Она должна посмотреть, как я танцую. Если она не увидит то, что видел во мне Жардек, тогда я буду танцевать волшебницу, чтобы купить собаку слепому человеку. Если же она это тоже увидит, то она будет меня учить. В этом я уверена.

— Как же ты поедешь?

— Я пойду на вокзал и куплю билет до Лондона. Он называется «дневной билет туда и обратно за полцены». Присцилла, которая живет по соседству, рассказала мне.

Франческо понял, что спорить бесполезно.

— Тогда я тоже поеду. У меня есть фунт, который дала нам тетя. Но я договорился с Гасси встретиться в «Бутоне лотоса» в половине первого, и у него нет денег.

Анне очень захотелось, чтобы Франческо поехал с ней.

— Гасси найдет деньги, если они ему понадобятся. Таков уж Гасси.

А Гасси только заглянул в «Бутон лотоса», чтобы сказать, что он не останется на ленч. Его пригласили к друзьям, и после ленча они собирались смотреть телевизор. Не найдя Франческо с Анной в ресторане, он присоединился к друзьям и больше о них не вспоминал.

Даже хорошо зная Лондон, непросто было найти дом 45 по улице Бембертон в Челси. Это была маленькая улочка, затерянная среди других улиц так близко к Темзе, что слышались гудки буксиров. Франческо и Анна никогда бы не смогли сами ее найти. К счастью, Кристофер частенько рассказывал про Англию, и им пригодилось знание того, что «ничего не может так растрогать английского полицейского, как то, что вам нужна помощь». Потом он обычно говорил: «Если вам нужно знать время, спросите полицейского». На вокзале они нашли полицейского, показали ему письмо с'Уильяма, и он им рассказал, как добраться до площади Слоун на метро, а потом сесть на автобус до ратуши в Челси.

— Когда выйдете из автобуса, — сказал полицейский, — спросите еще раз.

У ратуши они обратились к пожилому мужчине, продававшему газеты.

— Вам повезло, что вы спросили именно у меня, — сказал он, — потому что не все знают, где это находится. — И он достал из кармана листок бумаги и карандаш и нарисовал небольшую карту. — Следите по карте и вы не заблудитесь. Иностранцы, да?

— Уже нет, — объяснил Франческо. — Теперь мы англичане, но живем здесь совсем недавно.

— Вы без проблем доберетесь до улицы Бембертон, — пообещал газетчик. — Прямо по улице Объединенных Наций.

Строения улицы Бембертон оказались довольно убогого вида. Краска обваливалась со стен, окна были выломаны, как и две ступеньки, ведущие к двери дома № 45. Но Анне этот дом казался волшебным дворцом, потому что в нем жила мадам Скарлетти. Франческо позвонил в звонок, никто не ответил, и он позвонил еще раз. На этот раз довольно рослая девочка в черной тунике и балетных туфельках открыла дверь.

— Нам бы хотелось, — вежливо обратился к ней Франческо, — увидеться с мадам Скарлетти.

Девочка удивилась.

— Многим бы хотелось встретиться с мадам Скарлетти. Люди приезжают со всего света. Но мадам Скарлетти никого не принимает без предварительной договоренности.

Франческо смутился. Он согласился составить Анне компанию, чтобы она не ехала одна, но ему и в голову не пришло, что даже если они доберутся до места, мадам Скарлетти может отказаться их принять.

— Может, вы попросите за нас, а то мы приехали издалека, и у нас не будет денег, чтобы повторить это путешествие. По крайней мере, до возвращения с'Уильяма. Смотрите! — он порылся в кармане и достал письмо сэра Уильяма. — Видите, нам сказали приехать сюда, — он передал конверт девочке, и когда она достала письмо, указал на абзац, адресованный Анне.

Девочка прочитала то, что написал сэр Уильям. Потом она взглянула на конверт, перевернула его и прочитала: «Сэр Уильям Хугл».

— Докси, — сказала она. — Так вы те дети, которых сэр Уильям Хугл спас после землетрясения?

— Мы двое из них, — подтвердил Франческо. — У нас есть еще брат, его зовут Гасси, но он с нами не приехал.

— Подождите здесь. Я покажу письмо мадам.

Франческо показалось, что они прождали целую вечность, но Анна была совершенно спокойна: она стояла на пороге дома мадам Скарлетти и не представляла, что не сможет пройти дальше.

Анна верила не зря. Девочка вернулась.

— Заходите, — сказала она. — Мадам примет вас.

Мадам Скарлетти оказалась действительно старой женщиной, но, как это обычно бывает с балеринами, сохранила очень хорошую фигуру. Она была такой маленькой, что казалась сделанной из хрупкого фарфора. У нее были большие светящиеся темные глаза, а седые волосы были собраны на голове в оригинального вида косички. На ней было платье из тафты, плечи покрывала ярко-красная шаль, а на ногах были балетные туфельки.

Мадам Скарлетти сидела в кресле с подголовником, а рядом стояла длинная трость с рукоятью из слоновой кости. Франческо и Анна подошли к ней, Франческо поклонился, а Анна вместо своего обычного маленького реверанса сделала настоящий глубокий реверанс.

Голос мадам Скарлетти казался даже слишком сильным для такой старой женщины. Она смотрела только на Анну.

— Твой отец был Кристофер Докси?

Анна хотела еще раз присесть в реверансе, но сдержалась.

— Да, мадам.

— И он был женат на Ольге Поповской?

Анна посмотрела на Франческо.

— А разве у Ольги была фамилия Поповская? — спросила она его.

Франческо не знал.

— Я думаю, мы этого никогда не знали. Она была просто Ольгой, а наш отец был просто Кристофером, а наши дедушка и бабушка были Жардек и Бабка.

— Зато я знаю, — сказала мадам Скарлетти. — Много лет назад в Варшаве жил великий учитель танцев. Его звали Иван Поповски. Я не знала, что с ним случилось потом, пока не прочитала в газетах про землетрясение в Турции. — Она повернулась к девочке в черной тунике: — Это, Мария, был мой помощник и защитник, без которого меня бы сейчас не было на свете. Я разве не говорила тебе, Мария, что дедушка, который погиб при землетрясении, должно быть, и был Иван Поповски?

— Совершенно верно, — ответила Мария. — Именно поэтому я и попросила вас принять этих детей. — Она посмотрела на Франческо и Анну. — Кто из вас танцует? Я уверена, что кто-то должен.

Мадам издала нетерпеливое «тш». Она с легкой насмешкой посмотрела на Марию.

— Девочка, где твои глаза? Ты что, не узнаешь лицо танцора, когда встречаешь его? С того самого момента, как эта маленькая девочка вошла в комнату, я знала, что она может танцевать. — Она обернулась к Анне. — У тебя туфельки с собой?

— И туника тоже, — ответила Анна.

Мадам грациозно указала на дверь.

— Отведи девочку переодеться.

Потом она посмотрела на Франческо.

— Подойди сюда и сядь, — она указала на скамеечку для ног. — Я вижу, что вы очень много страдали. Расскажи мне все. Каждую мелочь. Нельзя все хранить в себе, лучше, наоборот, все-все выложить на поверхность.

И Франческо ей рассказал. Он начал со дня землетрясения. Ужасная жара. Странное желтоватое небо.

— Было так жарко, никто не мог даже разговаривать. Завтракать тоже не хотелось. Но Ольга сказала, что мы должны что-нибудь съесть, и дала нам йогурт и кусочек хлеба с маслинами.

Потом Франческо рассказал про картину. Как Кристофер рассудил, что мог бы отвезти ее сам, но это бы испортило выходной Того.

— Понимаете, он был старый, а ему предстоял долгий путь через всю Турцию на выставку. Кристофер не мог пойти сам, потому что должен был работать. Надо было пройти всего три мили через холм, поэтому пошли мы. Это был, по-моему, первый день, когда Жардек сказал, что слишком жарко для урока танца.

Франческо на минуту остановился, потому что вновь увидел маленький домик, каким они его видели в последний раз, Кристофера, Ольгу, Жардека и Бабку, сидевших и пивших чай.

Через секунду мадам Скарлетти дружески похлопала его по плечу.

— Продолжай. Каждую деталь. Расскажи все.

И Франческо продолжал. Он описал, как тяжело было взбираться на холм и они все взмокли от жары. Как мастер спал и они оставили картину у него. Как они купили инжир, по ветке шелковицы и по бутылочке лимонада. Как они поднялись немного наверх, чтобы расположиться в тени кактусов. Как потом он заметил, что не было птиц. Вообще ни одной птицы. Как Анна рассказала, что еще два дня назад она видела тысячи улетающих птиц.

Франческо опять на минуту замолчал, пытаясь вспомнить, что было дальше. Анна уже переоделась и вернулась вместе с Марией в комнату. Франческо их не заметил, поэтому мадам Скарлетти приложила палец к губам, и они тихонечко сели.

— Потом Гасси увидел лошадь. Нам показалось тогда, что она сошла с ума, но теперь я знаю: просто и лошадь, и птицы чувствовали, что должно было произойти, и только мы этого не знали.

— И потом это произошло? — спросила мадам Скарлетти.

Франческо кивнул.

— В лагере нас часто спрашивали, как это было, но мы ничего не могли ответить. Теперь я помню жуткий шум и горячий воздух, земля начала двигаться и нас разбросало в разные стороны. Потом мы поднялись на вершину холма и посмотрели вниз. Все исчезло. Маленький домик, Жардек, Бабка, Кристофер, Ольга и Того. Как будто никого и ничего никогда и не было.

Казалось, что мадам Скарлетти знала продолжение.

— И тогда вас нашел сэр Уильям Хугл, потом он отыскал ваших дядю и тетю, с которыми вы теперь и живете.

В этот момент вступила Анна.

— Они не очень хорошие. Дядя считает, что танцевать —это плохо.

Франческо попытался быть справедливым.

— Тетя хочет быть доброй, но она боится дядю. Когда с'Уильям вернется, я надеюсь, он сможет нам помочь.

Мадам Скарлетти сделала знак Анне.

— Подойди к барьеру, и мы посмотрим, чему ты уже научилась.

Потом она улыбнулась Франческо.

— Для тебя у меня есть хорошие новости. Сэр Уильям приехал в Англию. Об этом написали в газете «Таймс». Теперь он дома, и ты опять можешь быть маленьким мальчиком.