Главная страница
Случайная страница
Разделы сайта
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
Текст 6
На верхней ступеньке стоял Ипполит Матвеевич Воробьянинов, черноусый и черноволосый. Глаза его сияли под пенсне довоенным блеском. -- Барин! -- страстно замычал Тихон.-- Из Парижа! Ипполит Матвеевич, смущенный присутствием в дворницкой постороннего, голые фиолетовые ступни которого только сейчас увидел из-за края стола, смутился и хотел было бежать, но Остап Бендер живо вскочил и низко склонился перед Ипполитом Матвеевичем. -- У нас хотя и не Париж, но милости просим к нашему шалашу. -- Здравствуй, Тихон, -- вынужден был сказать Ипполит Матвеевич, -- я вовсе не из Парижа. Чего тебе это взбрело в голову? Но Остап Бендер, длинный благородный нос которого явственно чуял запах жареного, не дал дворнику и пикнуть. -- Отлично, -- сказал он, кося глазом, -- вы не из Парижа. Конечно, вы приехали из Кологрива навестить свою покойную бабушку. Говоря так, он нежно обнял очумевшего дворника и выставил его за дверь прежде, чем тот понял, что случилось, а когда опомнился, то мог сообразить лишь то, что из Парижа приехал барин, что его, Тихона, выставили из дворницкой и что в левой руке его зажат бумажный рубль. Тщательно заперев за дворником дверь, Бендер обернулся к все еще стоявшему среди комнаты Воробьянинову и сказал: -- Спокойно, все в порядке. Моя фамилия Бендер! Может, слыхали? -- Не слышал, -- нервно ответил Ипполит Матвеевич, -- Ну, да откуда же в Париже может быть известно имя Остапа Бендера? Тепло теперь в Париже? Хороший город. У меня там двоюродная сестра замужем, Недавно прислала мне шелковый платок в заказном письме… -- Что за чепуха! -воскликнул Ипполит Матвеевич.-- Какие платки? Я приехал не из Парижа, а из… -- Чудно, чудно! Из Моршанска. Ипполит Матвеевич никогда еще не имел дела с таким темпераментным молодым человеком, как Бендер, и почувствовал себя плохо. -- Ну, знаете, я пойду, -- сказал он. -- Куда же вы пойдете? Вам некуда торопиться. ГПУ к вам само придет. Ипполит Матвеевич не нашелся, что ответить, расстегнул пальто с осыпавшимся бархатным воротником и сел на лавку, недружелюбно глядя на Бендера. -- Я вас не понимаю, -сказал он упавшим голосом. -- Это не страшно. Сейчас поймете. Одну минуточку, Остап надел на голые ноги апельсинные штиблеты, прошелся по комнате и начал: -- Вы через какую границу? Польскую? Финляндскую? Румынскую? Должно быть, дорогое удовольствие. Один мой знакомый переходил недавно границу, он живет в Славуте, с нашей стороны, а родители его жены -- с той стороны. По семейному делу поссорился он с женой, а она из обидчивой фамилии. Плюнула ему в рожу и удрала через границу к родителям. Этот знакомый посидел дня три один и видит-дело плохо: обеда нет, в комнате грязно, и решил помириться. Вышел ночью и пошел через границу к тестю. Тут его пограничники и взяли, пришили дело, посадили на шесть месяцев, а потом исключили из профсоюза. Теперь, говорят, жена прибежала назад, дура, а муж в допре сидит. Она ему передачу носит… А вы тоже через польскую границу переходили? -- Честное слово, -- вымолвил Ипполит Матвеевич, чувствуя неожиданную зависимость от разговорчивого молодого человека, ставшего на его дороге к брильянтам, -- честное слово, я подданный РСФСР. В конце концов я могу показать паспорт… -- При современном развитии печатного дела на Западе напечатать советский паспорт-это такой пустяк, что об этом смешно говорить… Один мой знакомый доходил до того, что печатал даже доллары. А вы знаете, как трудно подделать американские доллары? Там бумага с такими, знаете, разноцветными волосками. Нужно большое знание техники. Он удачно сплавлял их на московской черной бирже; потом оказалось, что его дедушка, известный валютчик, покупал их в Киеве и совершенно разорился, потому что доллары были все-таки фальшивые. Так что вы со своим паспортом тоже можете прогадать. Ипполит Матвеевич, рассерженный тем, что вместо энергичных поисков брильянтов он сидит в вонючей дворницкой и слушает трескотню молодого нахала о темных делах его знакомых, все же никак не решался уйти. Он чувствовал сильную робость при мысли о том, что неизвестный молодой человек разболтает по всему городу, что приехал бывший предводитель. Тогда — всему конец, а может быть, еще посадят. -- Вы все-таки никому не говорите, что меня видели, -- просительно сказал Ипполит Матвеевич, -- могут и впрямь подумать, что я эмигрант, -- Вот! Вот! Это конгениально! Прежде всего актив: имеется эмигрант, вернувшийся в родной город. Пассив: он боится, что его заберут в ГПУ. -- Да ведь я же вам тысячу раз говорил, что я не эмигрант. -- А кто вы такой? Зачем вы сюда приехали? -- Ну, приехал из города N по делу. -- По какому делу? -- Ну, по личному делу. -- И после этого вы говорите, что вы не эмигрант? … Один мой знакомый тоже приехал… Тут Ипполит Матвеевич, доведенный до отчаяния историями о знакомых Бендера и видя, что его не собьешь с позиции, покорился. -- Хорошо, -- сказал он, -- я вам все объясню. «В конце концов без помощника трудно, -- подумал Ипполит Матвеевич, -- а жулик он, кажется, большой. Такой может быть полезен».
(И.Ильф Е.Петров. Двенадцать стульев)
|