Часть IV

День взятия Бастилии

Il y a eu ensuite, au 14 juillet 1789, il y a eu du sang versé, quelques actes dé plorables; mais, hé las! dans tous les grands é vé nements de l’histoire, les progrè s ont é té jusqu’ici acheté s par bien des douleurs, par bien du sang. Espé rons qu’il n’en sera plus ainsi dans l’avenir. [9]

Анри Мартен

Праздники – неотъемлемая часть нашей жизни, некоторые исследователи[10] считают даже, что они являются первичной формой человеческой культуры. Это не только дополнительный выходной или приятный процесс обмена подарками, но ещё и способ передачи какой-то общей идеи или ценностей, которые могут определять целую нацию, через века.

Одним из самых определяющих событий в году для француза является Французский национальный праздник.[11] Прав был Анри Мартен, когда говорил, что только Бог дал душу Франции, но Революция дала ей самосознание.[12]

***

Звуки песни привели Антуана на неизвестную ему улицу полную незнакомых звуков и странно одетых людей. Место, не первый взгляд, неуютное для гостя, но было что-то удивительно трогательно-праздничное в светлых лицах прохожих, которые с особенной любовью смотрели на трёхцветные флаги, украшающие дома, как и он сам смотрел когда-то.

Именно эти люди и пели о свободе.

И казалось, что если они замолчат, то камни, из которых состоят здания, флаги, что шелестели под лёгкими порывами тёплого ветра, и само небо подхватят общий напев.

— Не удивляетесь, гражданин, сегодня 14 июля. – Раздался голос рядом, значительно отличающийся по интонации того, что звучал до этого. К тому же его обладательница не пряталась, следя за людским движением, она сидела на скамье рядом и пригласила внезапного гостя праздника сделать то же.

— 14 июля? – Переспросил Антуан, садясь на другой край скамьи. Он, как непосредственный свидетель и участник, несомненно, знал об этой дате многое, и, возможно, для всех присутствующих здесь она значила для него гораздо больше. Чем ближе событие, тем острее оно переживается, чем оно дальше, тем легче его воспринять всецело, и если для Антуана Революция происходила сейчас, то для его собеседницы она уже стала историей.

— Каждый год в этот день с 1880 года устраивается празднества, отмечающие два важных события в истории Франции: падение Бастилии и Праздник Федерации. – Продолжила девушка, обернувшись к революционеру и следя за его реакцией. – 14 июля стал Национальным праздником для французов и в этом году для меня они его отмечают в 116 раз.

Это странное заявление из будущего, которое его бы заставило в реальности усомниться в трезвости рассудка девушки, было им принято во сне. Он знал, что поступал верно, но не мог предугадать точно, куда приведёт совокупность всех действий, сделанных революционным правительством, теперь же он мог увидеть результат и понять, что, несмотря на многие годы, французы не забыли о Революции.

Его действия не были напрасны.

Ничто не было напрасно.

И это было хорошо.

— Что же, если сегодня праздник, - внезапно обратился Антуан к своей собеседнице, - почему вы не празднуете вместе со всеми?

— На любом празднике жизни должен быть кто-то, кто должен быть несколько опечаленным от того, что он помнит о тех, кто не сможет разделить со всеми радость события. – Задумчиво ответила девушка, если бы революционер успел бы поймать её взгляд, он бы отметил, с какой печалью она посмотрела на него. - Скажите, гражданин Сен-Жюст, увидев Национальный праздник, вы жалеете о том, как сложилась ваша жизнь?

— Людям всегда свойственно о чём-либо жалеть, и я не исключение. – Молодой человек пожал плечами. - Но даже без нынешнего моего знания, я бы ни на мгновение не пожалел бы о том, как сложилась или сложиться в дальнейшем моя жизнь, даже если исход её будет печален. Я никогда бы не изменил бы ничего в прошлом, даже если бы у меня была такая возможность. Теперь же я утвердился в этом окончательно.

— Это весьма мудро, гражданин. – Заключила девушка, смотря на движущихся людей.

На скамейке воцарилось молчание, которое затем сменилось общей песней о свободе, равенстве и братстве.

…Здесь может случиться всё что угодно от самых страшных кошмаров, живущих в уголках нашего сознания и оживающих под воздействием страха, до невозможных мечтаний, совершенно нереализуемых в обыденной жизни. Сон может быть проклятием, а может быть и утешением, в зависимости от своего содержания».

[1] «Революционному правительству нужно употреблять чрезвычайную активность именно потому, что оно ведет войну. Оно подчиняется менее единообразным и менее строгим правилам потому, что оно действует в бурных обстоятельствах, оно в движении, и в особенности потому, что оно вынуждено беспрерывно и быстро развертывать новые ресурсы, так как появляются новые опасности, борьба с которыми не терпит отлагательства». - Из доклада Робеспьера «О принципах революционного правительства» от 25 декабря 1793 г.

[2] «Кельтская душа – внутренний и глубинный дух Франции. Именно от нее исходили первичные импульсы, ставшие высочайшим вдохновением французского народа. Впечатлительная, трепетная, неудержимая, кельтская душа бросается из крайности в крайность, и ей очень нужна направляющая рука, чтобы найти точку равновесия. Послушная инстинктам, она станет яростью, бунтом, анархией; обратившись к своей сути, она станет интуицией, добродушием, человечностью». – Отрывок из работы Э. Шюре «Великие легенды Франции».

[3] 14 июля 1790 года на месте разрушенной Бастилии была повешена табличка «Здесь танцуют», и был организован первый «bal du 14 juillet». Эта традиция сохранилась до наших дней, и стала неотъемлемой частью Национального праздника.

[4] Я лично насчитала около 10 наименований синих/голубых вещей в протоколе аукциона, случившегося 12 фрюктидора III года Республики, где было продано всё имущество Сен-Жюста.

[5] «Робеспьер всегда рассматривался, как глава революционного правительства. Что до меня, как человека, заставшего и видевшего эту эпоху, то я осмелюсь утверждать, что Сен-Жюст играл в нем даже большую роль, чем Робеспьер». - Из мемуаров коллеги Робеспьера и Сен-Жюста Рене Левассёра (Levasseur), изданных в 1829 году. Текст мемуаров не переведён русский язык, но его вполне можно найти на языке оригинала.

[6] Так следует из протокола аукциона, упомянутого мною выше.

[7] Этот отрывок является частично художественно переработанной версией рассказа, что был мною внезапно найден в записках Антуана.

[8] Это не моё измышление или открытие, в Средние века любовь действительно ассоциировалась с зелёным цветом, а воздух, например, синим.

[9] «Тогда, 14 июля 1789 года, тогда произошло кровопролитие, и совершались некоторые достойные сожалений действия. Но, увы, до сегодня дня все великие события истории всегда покупались большим количеством боли и крови. Надеемся, что этого не будет в будущем». – Литературный перевод цитаты Анри Мартена во время выступления в Сенате 29 июня 1880 года.

[10] Например, русский культуролог и философ Михаил Бахтин.

[11] На самом деле День взятия Бастилии, как мы привыкли называть это культурное событие, называется именно Национальным праздником или просто «14 июля».

[12] Анри Мартен (Henri Martin) один из основателей «Дня Взятия Бастилии». Данная его цитата была взята из его выступления в Сенате 29 июня 1880 года: «< …> personne que Dieu n’a fait l’â me de la France – mais la Ré volution a donné à la France conscience d’elle-mê me...»