Глава 4. И все, чего ни попросите в молитве с верою, получите.

Вера

И все, чего ни попросите в молитве с верою, получите.

Евангелие от Матфея, глава 21, стих 22

«Первые упоминания об ангелах мы находим у древних жителей Ассирии и Вавилона. Народ Вавилона верил, что у каждого есть свой ангел-хранитель. Под ним они подразумевали сверхъестественное существо, которое помогает в трудную минуту…» Поздно вечером Клим пролистывал Вебстера в тайной надежде на снотворное или по крайней мере успокоительное воздействие этой книги. Но сон не шел, зато появились вопросы, будоражащие и без того воспаленную голову. Автор настолько естественно и непринужденно описывал различные контакты и всевозможные способы общения с высшими проводниками, что Клим почти был готов взять обратно диагноз «шизофрения», поставленный студенту-умнику, с которым беседовал на берегу моря. А тут еще на следующей странице прочитал, что 29 сентября церковь отмечает День Всех Ангелов. А ведь именно на эту дату он был неожиданно вызван в Крым таинственным сообщением, а на следующий день встретился с…

«Элементарное совпадение. ЭТОГО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ!» – Клим резко захлопнул книжку и проглотил снотворное, чтобы уже наверняка провалиться в глубокий сон. Его рассудок все же категорически отказывался верить в существование ангелов, хотя душа откуда-то из глубины робко шептала: «А ты поверь и прими…»

Пытаясь заснуть, он крутился в смятой постели, то переворачивая подушку, то встряхивая одеяло. Измученная и уставшая физическая оболочка молила об отдыхе, но внутреннее напряжение и работа мозга заблокировали все входы и лазейки для сна.

Снотворное не подействовало, а головная боль внезапно опять включила свое долбильное сверло и впилась в мозг.

«Проанализируйте перекрестки своей жизни, и вы поймете…» – как удар колокола, прозвенел голос «профессора», и шум в голове усилился, а перед глазами замелькали нарезки кадров из собственной жизни. Это были не мягкие и спокойные воспоминания, утешающие сердце и облегчающие душу. Лица, искаженные обидой, заломленные в немом отчаянии руки, и целое разноголосье, состоящее из высоких нот раздражения и гнева… Юношество, молодость, зрелость – везде Клим крушил, давил, ломал, предавал и отвергал… Как будто бы вся его жизнь состояла только из этих неблаговидных моментов, а ничего хорошего вообще не было! «Смотри, смотри, – прорвался внутренний голос, – вот они, твои перекресточки, мелкие и крупные, заметные и не очень… Ну что, хочешь на каком-нибудь остановиться? Если нет – то поехали дальше!»

Он был не в состоянии вынести этот поток мутной грязи, воскрешающей призраки прошлого в людях и событиях. Страх, отвращение и горечь парализовали тело и разрывали на куски сердце, готовое, казалось, выпрыгнуть из грудной клетки.

«Я умираю, – без эмоций и сожаления подумал Клим, захлебываясь в темных страницах своей истории. – Перед смертью человек видит разные картинки из прошедшей жизни… Так говорят… А потом будет суд… Господи, прости меня!»

Его накрыло последней волной воспоминаний-видений: полные грусти и любви глаза на иконе, отдаленным эхом – мелодичные голоса церковного хора и огонек свечи в его руке. Огонек разгорался, становился все больше и больше, стекал раскаленным воском по рукам, превращался в пламя, которое поглощало все вокруг, а потом внезапно погасло. Полная темнота. «Да будет воля Твоя…»

* * *

…Его голос был мягким и плавным, в унисон с легким морским ветром и ласковым шумом спокойных волн. Казалось, он не рассказывает, а поет душевную колыбельную, на которую откликается сердце и замирает от тихой радости и покоя:

– Умер праведник – достойный человек, всю жизнь пытавшийся жить честно и по совести. Попав на небеса, он увидел Господа и рискнул предъявить Ему свои претензии: «Вот дал Ты мне, Господь, Ангела-Хранителя при рождении… Когда я был здоров, красив, богат, удачлив и любим женщинами, то в минуты отрады я иногда оборачивался назад и видел за спиной возле своих следов отпечатки его ног. Он всегда был рядом, разделяя мои успехи, славу и победы. Но когда пришла старость и одолели болезни, когда предали друзья, бросили женщины и изменила удача – я из последних сил полз вперед и все время оборачивался в надежде на его помощь. Но сквозь слезы и отчаяние я видел только одни следы на песке… Зачем Ты, Господи, дал мне такого ангела, который был со мной только в добрые времена, а в злые – отвернулся?»

Господь внимательно выслушал праведника и снисходительно улыбнулся: «Ты ошибаешься, полагая, что он тебя покинул! Когда тебе было плохо – это он тебя поддержал, это он пронес тебя на руках через все беды и страдания. Оборачиваясь назад, ты действительно видел только одни следы. Но это были не твои следы, а ангела, несшего тебя на руках…»

Закончив свое повествование, он легко спрыгнул с высокого камня, выступавшего из воды, и встал на знакомом берегу Фиолента, сложив руки у себя на груди. Клим завороженно на него смотрел, боясь вспугнуть нечаянное видение.

Да, это был тот самый студент-спасатель, но что-то в нем изменилось, а вот что – он не мог понять. Та же худощавая фигура, тот же бронзовый загар, те же непослушные длинные волосы, выбеленные солнцем и морем… Только вместо полотняных шорт и старенькой футболки он был одет в красивую белоснежную рубашку из какой-то полупрозрачной, почти струящейся ткани и такие же светлые брюки свободного покроя. Его глаза – большие и выразительные, цвета чистого малахита, казались еще ярче при солнечном свете и излучали необычное внутреннее сияние, силу которого можно было только почувствовать.

– Где твои крылья? – нарушил молчание Клим.

– Не ищи своего Ангела-Хранителя глазами – все равно не увидишь! – задорно, по-мальчишески рассмеялся спасатель и, пробежавшись по воде, как по катку, принес из дальнего грота причудливую ракушку и сунул ее в руку Климу.

– Конечно, я бы мог подумать, что попал в рай, если бы не определенные жизненные обстоятельства… – растерянно пробормотал Клим.

И тут, как по взмаху волшебной палочки, Фиолент преобразился: он расцвел, засверкал всеми красками спелой весны, источая нежный бодрящий аромат.

– И не надейся! – опять засмеялся спасатель и уже совершенно серьезно добавил: – Хотя… Место твоего Покоя – это и есть уголок рая в твоей душе. А легенду я тебе рассказал только потому, чтобы опередить твой вопрос. Так вот, мораль сей басни такова: в тяжелые минуты разочарования и потерь не гневите Создателя – Он не случайно дает вам испытания, а вместе с ними – вашего Ангела-Хранителя, который всегда незримо присутствует возле вас с первой и до последней минуты пребывания в этом мире!

– Ан… – споткнулся на первом слове Клим. – Кажется, Гел?.. Я и не думал предъявлять тебе претензии, что ты слегка запоздал, – лучше поздно, чем никогда… НО МНЕ ТРУДНО В ЭТО ПОВЕРИТЬ! – вскричал он и тут же сконфуженно спросил: – Я уже мертв?..

– По-моему, не так давно кто-то прошел универсальный тест, изобретенный прекрасным писателем Ричардом Бахом: «Закончена ли твоя миссия на Земле?» – лукаво подмигнул ему Ангел. – Так вот, идем от обратного: твоя миссия не закончена, Клим, а следовательно – ты жив!

– Даже не знаю, радоваться этому или нет… Мне страшно, Гел! – подойдя вплотную к загадочному собеседнику, Клим коснулся его плеча. Видение не рассеялось – под тонкой и гладкой на ощупь тканью он реально ощутил тепло человеческого тела. – Мне действительно страшно! Я запутался… Я ничего не понимаю – это сон или явь, я жив или мертв, а может, я окончательно сошел с ума, и ты – всего лишь галлюцинация?

– Клим, хватит думать, – мягко перебил его Ангел. – Лучше прислушайся к своим чувствам… Тебя мучает страх? Твой страх – не что иное, как непринятие себя и неверие в свои силы. НЕВЕРИЕ – вот твоя ключевая проблема.

– Это я-то не уверен в своих силах? – Клим мигом вышел из оцепенения и пошел в привычное наступление: – Раз ты – мой Ангел, то кому, как не тебе, знать о моих возможностях и успехах?! Или ты не в курсе?..

– О-о-о, узнаю Стального босса! – усмехнулся Гел. – Но мы с тобой сейчас говорим о разных вещах. Да в курсе я, в курсе! Сколько раз я «восторженно» хлопал крыльями и щипал на них перья, когда ты в очередной раз проводил блестящую сделку с собственной совестью! Уж я-то знаю… Да, во внешних проявлениях этого мира ты успешный бизнесмен, настоящий миллионер, но в своей душе ты – банкрот! Неужели ты, умный, образованный и глубокий человек, искренне веришь в то, что твои круглые счета в банках и есть твое богатство? Смотри глубже: НЕПРИНЯТИЕ СЕБЯ, СВОЕЙ ИСТИННОЙ И СКРЫТОЙ ОТ ГЛАЗ «САМОСТИ» – ЭТО НЕПРИНЯТИЕ СВОЕГО БОЖЕСТВЕННОГО НАЧАЛА, СТЕСНЕНИЕ СВОЕГО ВЫСШЕГО ПОТЕНЦИАЛА, РОЖДЕННОГО ИЗ ВЕЧНОГО СВЕТА. Ты УВЕРЕН в себе, но не ВЕРЕН своему настоящему «Я». Это правда, Клим, божественная правда – чем больше дано, тем больше спрос. И как ты воспользовался своими талантами? Да при таком потенциале ты бы мог сейчас чувствовать себя самым счастливым человеком на свете! Но ты умудрился так заблудиться на своих перекрестках, что потерял не только меня – ты себя потерял! А ведь у тебя был прекрасный выбор, и не один раз…

– Ах, ПЕРЕКРЕСТОК… – хлопнул себя по лбу Клим. – Как я сразу не догадался! Но слушай, теоретик, а где ты был, когда я, вместо того чтобы идти прямо, сворачивал, например, налево? И вообще, с чего ты решил, что я ошибся?

– А ты вспомни… – Ангел приложил руку к груди Клима. Сердце кольнуло и стало гореть огнем. – То-то… Вот здесь и живет твоя истина, здесь хранятся все ответы на твои вопросы. Я был с тобой на каждом твоем перекрестке, я пытался до тебя достучаться, но с каждым поворотом ты уходил от меня все дальше и дальше, и мне оставалось только бежать за тобой следом и терпеливо ждать того момента, когда ты наконец совершишь самое главное действие в своей жизни.

– Какое?

– Когда ты ВКЛЮЧИШЬСЯ В СИСТЕМУ!

Клим пару секунд пристально смотрел в ярко-зеленые глаза Ангела, а затем, как будто бы найдя в их бездонной глубине подтверждение своим догадкам, спросил:

– Вот ты уже несколько раз вытягивал меня с того света. А зачем? Раз я такой грешник, раз я облажался на всех своих перекрестках, себя потерял, тебя отверг… Чего ты со мной возишься? Проявился практически в финале моей жизни и начал нагружать разными премудростями, которые все равно не изменят мое состояние. Счастье, Миропостроение, Система… Я все прекрасно помню! А что толку мне от этого всего, если уже слишком поздно что-либо менять…

– Вот она, извечная ловушка для вас, человеков! – малахитовые глаза Ангела полыхнули внутренним огнем. – «Мне уже поздно что-то менять»! Трудно представить, сколько людей проживают свою жизнь с этим тупиковым девизом, прикрываясь им, как транспарантом, за которым и душевная боль, и тоска, и подавленные желания. А это всего лишь лень, страх перемен и отсутствие ВЕРЫ. Никогда не бывает поздно! Ты, наверное, был невнимателен в ту ночь, если не расслышал главные слова: СИСТЕМА ТАК УСТРОЕНА, ЧТО У КАЖДОГО ЧЕЛОВЕКА ЕСТЬ ВОЗМОЖНОСТЬ ПОДКЛЮЧИТЬСЯ К НЕЙ В ЛЮБОЙ МОМЕНТ, независимо от возраста и обстоятельств. ПОВЕРЬ – искренне и открыто, – и тут же загорится зеленый сигнал светофора, открывающий прямую дорогу в бесконечность. Ведь чем хорошо ключевое слово «подключиться»? Когда ты ВЕРИШЬ, ты являешься элементом единой Вселенской Системы, которая на любом жизненном перекрестке, при любых ситуациях и в момент выбора всегда подскажет верное решение согласно простым и доступным правилам, указанным в Инструкции. Тогда ты действительно становишься Человеком с большой буквы, созданным по образу и подобию Творца, и открываешь в своей душе светлое Начало, направленное на Любовь и Созидание.

– Это единственный вариант подключения, другого быть не может? – Клим почувствовал, как его бунтарский дух постепенно стихает.

– Конечно, не единственный! Изначально Создатель предоставил человечеству полное право ВЫБОРА, ничего не навязывая. Можно подключиться к всевозможным вещам, опять-таки это выбор каждого человека, но он должен взять на себя полную ответственность. Кто-то выбирает анархию, кто-то подключается к системе материальных ценностей и служит им верой и правдой; кто-то обслуживает свои исключительно физические потребности, кто-то верит всякой чертовщине и пытается извлечь из нее пользу, а кто-то вообще живет по закону всеотрицания… И так можно перечислять до бесконечности. Да, каждый человек имеет полное право на свой личный выбор, другое дело, готов ли он за него заплатить, а платить приходится в любом случае.

– Чем?

– Энергией жизни в разных формах ее конвертации, а конвертироваться она может и в здоровье, и в личные отношения, и в чувства, и в деньги, и в карьеру. Чтобы тебе было проще понять, можно провести аналогию с хорошо тебе известными техническими приспособлениями. Теоретически любой прибор можно подключить к чему угодно, например, телефон – в электророзетку без переходника-трансформатора, хотя он в таком состоянии долго не проживет. Именно поэтому для каждого механизма существуют свои варианты использования, свои провода, штекеры, тумблеры, розетки и даже крошечные микросхемы, которые выдерживают только определенное напряжение в сети. Наша вселенская «сеть» – это налаженная Система Мироздания с конкретной Целью, со своей персональной Инструкцией и с четкими правилами пользования Жизнью, причем настолько понятными и простыми, что я не перестаю удивляться, почему люди продолжают идти по пути соблюдения старых инструкций, если Новую Иинструктор лично продемонстрировал почти 2000 лет назад. А теперь мы опять возвращаемся к пункту номер один – в первую очередь нужно ПОВЕРИТЬ.

– Я все понимаю, но не могу ЭТО почувствовать… – Клим отчаянно пытался вырваться из тисков своего логического мышления и настроиться на волну собеседника. – Не могу, и все!..

– ВЕРА – это СОСТОЯНИЕ ТВОЕГО ВНУТРЕННЕГО ДУХА. Она универсальное понятие, фундамент, основа всех основ и связующий элемент остальных звеньев одной цепи, которая и является ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ СУТЬЮ. Без Веры ты просто висишь в пространстве – ты завис, как компьютер, вырубленный из локальной и глобальной сети. Тогда о каком выполнении Задачи может идти речь?!

– Задачи…

– Задачи – быть ПО-НАСТОЯЩЕМУ СЧАСТЛИВЫМ здесь и сейчас, в Настоящем времени, не оглядываясь в иллюзорное прошлое и не забегая в туманное будущее. ВЕРА – ЭТО БЕЗГРАНИЧНАЯ ВОЗМОЖНОСТЬ БЫТЬ, А НЕ КАЗАТЬСЯ; ЖИТЬ, А НЕ СУЩЕСТВОВАТЬ; ИДТИ НА СВЕТ, А НЕ БРОДИТЬ В ПОТЕМКАХ. Вот скажи, когда ты в последний раз был включен в Систему?..

Клим молчал. Ему не хотелось нарушать необыкновенную легкость, ворошить прошлое и поднимать новую бурю тревожных воспоминаний.

– Ты не отвечаешь, но все прекрасно помнишь, а молчишь только потому, что не хочешь себе в этом признаться… Совершенно верно, Клим, ЭТО было в первый и в последний раз в твоей жизни – ты сам так решил. Однако то, что ты тогда назвал минутной слабостью, – на самом деле было ВСПЛЕСКОМ ВЕРЫ в твоей душе. Только ты испугался непривычного и нового для тебя состояния и благополучно его похоронил на задворках своего прошлого. Но твоя ДУША, задыхающаяся в тесном плену условностей и ограничений, продолжает тосковать по утраченному Раю. Вспомни: хоть ты и не успел ОСОЗНАТЬ свою Веру, но ты ее хорошо ПРОЧУВСТВОВАЛ…

Конечно, он помнил. Но этот фрагмент из жизни, длившийся ровно три дня и три ночи, был настолько непохожим на другие, что как инородное тело был будто вырезан из его биографии.

Что-то защекотало в носу… Он вдруг почувствовал себя совершенно беспомощным и беззащитным, точно ребенок, которого вынудили раскрыть свою ложь и обнажить долго скрываемую правду.

Пристальный взгляд Ангела заметно потеплел. Он подставил ладонь, подхватил пару слезинок, внезапно сорвавшихся с глаз Клима, и тут же протянул ему несколько карамелек в шуршащих обертках.

Клим усмехнулся и облегченно вздохнул:

– Мои любимые… «Барбариски»… Мне их в детстве мама всегда покупала…

– Хочешь поплавать по своим воспоминаниям? – мягко улыбнулся Ангел и кивнул в сторону вдруг появившейся знакомой лодки с надписью «СПАСАТЕЛЬ» на чуть потрескавшемся борту.

Клим сел на лавку, пахнущую мокрым деревом и соленым морем, и лодка медленно отчалила от берега, плавно покачиваясь на волнах его памяти…

* * *

…Это было несколько лет тому назад. Он тогда был настолько поглощен одной крупной сделкой, что не сразу понял смысл происходящего. Его мама в больнице – как гром среди ясного неба! Ей резко стало плохо прямо в автобусе, и ее госпитализировали уже в бессознательном состоянии.

Он немедленно бросил все дела и вскоре без стука влетел в кабинет заведующего отделением кардиологии.

– Обширный инфаркт. Она в реанимации – показатели очень плохие, мы делаем все возможное, но… Не хочу вас обнадеживать… – осторожно начал доктор.

– Что нужно? Деньги, лекарства, лучшие специалисты? Говорите! – закричал Клим.

– Проблема в другом – у нее очень слабое сердце. Остается только уповать на Божью помощь… Не теряйте надежды! – неловко успокаивал заведующий.

Невзирая на больничные правила и запреты, он прорвался в реанимацию. При виде хрупкого маминого тела, потерявшегося на большой металлической кушетке и окутанного бесчисленными проводами, у него самого болезненно сжалось сердце. Она лежала без сознания с подключенным аппаратом искусственного дыхания, какая-то высохшая, посеревшая, очень осунувшаяся и угасшая практически за один день. А может, так было давно? Просто он, круглосуточно занятый своими делами и вечно замотанный (так она говорила), этого не замечал? В лучшем случае раз в неделю – его короткие звонки с формальным вопросом: «Ну, как ты?», быстрые «забеги» к ней по праздникам, но зато – крупная ежемесячная сумма «на проживание», которую она всегда принимала с большим сопротивлением и со слезами на глазах: «Спасибо, сынок, но мне это не нужно!»

«Что ей еще надо?! – искренне недоумевал он после очередного «сражения» с упрямой матерью. – Наконец живет одна в хорошей благоустроенной квартире, наслаждается полной свободой, не знает проблем с деньгами, ест, что хочет, отдыхает, как хочет. И чего же ей не хватает?..»

Только теперь, в реанимации, держа в своей руке тонкую, полупрозрачную руку матери, он наконец понял: ей не хватало ЛЮБВИ! Его тепла, его внимания и его чувств, которые невозможно компенсировать никакими деньгами и другими материальными благами. Когда он в последний раз с нею разговаривал? Просто так – по душам, сидя на ее уютной кухне за чашкой ароматного травяного чая, который она заваривала в смешном цветастом чайнике. И чтобы при этом он не поглядывал втихаря на часы через каждые пять минут и не отвлекался на постоянно звенящий мобильный. Он даже не мог вспомнить, когда это было…

«А что ты вообще обо мне знаешь?» – один-единственный раз с болью в голосе спросила мама в ответ на его незначительный упрек.

Действительно, что он знал об этой женщине, которая его привела в этот мир и посвятила ему всю свою жизнь, а потом тихо и незаметно отошла в сторону? Чем она живет, чем дышит, о чем мечтает, что любит, и вообще – чего ей на самом деле хочется? Он так и не потрудился это узнать – времени не было…

– Мамочка, ты только не уходи! Держись, я прошу тебя! Ты так мне нужна… – прошептал он и нежно поцеловал ее прохладную руку. – Я скоро вернусь, ты потерпи… Я буду с тобой.

Он принял твердое решение, что будет с мамой в больнице столько, сколько на это потребуется времени – времени на ее выздоровление. Он в это свято верил. Она не может умереть!

Ему не составило особого труда «договориться» с больничным персоналом о том, что он будет не только днем, но и ночью в реанимации.

Он шел торопливым шагом через полупустой больничный двор – оставалось только заскочить домой и взять нужные вещи. Ничто не нарушало тишины – лишь изредка тоскливо вскрикивали одинокие вороны, стряхивая с голых веток деревьев пушистые хлопья первого снега. Вдруг где-то совсем рядом раздался тихий звон. Легкий, мелодичный, он свободно разрезал морозный воздух и вот уже встрепенулся целым хрустальным разноголосьем колоколов, затрагивая невидимые струны души, стучась в самое сердце… В маленькой церквушке на территории больницы началась вечерняя служба.

Как загипнотизированный, Клим пошел на этот звук и неожиданно для себя оказался в середине церкви. В мягкой полутьме потрескивали свечи, освещая величественные лики святых на старых иконах, пахло ладаном и царил невероятный покой. Это было похоже на полузабытую картинку из его раннего детства – с ожившими запахами и ощущениями. Когда-то очень давно мама иногда заходила с ним по воскресеньям в небольшую церковь, расположенную недалеко от дома. Ему нравилось рассматривать позолоченные росписи, вдыхать этот успокаивающий запах и самому зажигать свечу возле Распятия. Но очень скоро эти походы прекратились. Отчим, руководствуясь идейными соображениями и «политикой партии», жестко выбил «эту дурь» у него из головы и запретил маме вовлекать ребенка в свою блажь.

Следуя какому-то внутреннему зову, исключительно по наитию, Клим заказал службу «о Здравии и Спасении», купил свечи и подошел к иконам. Он не был знаком с атрибутами и обрядами веры, не знал слов молитв и не привык просить о помощи – тем более у безмолвных святых. Но сердце само подсказало нужные слова – они лились из его глубины, отражая все чувства, просьбы и желания. Клим даже не замечал, произносит ли слова вслух или почти безмолвно шепчет одними губами: «Господи, помоги! Дай ей здоровье и спасение…» Сколько времени он молился? Минуту, две или значительно больше? «Не дай ей умереть! Прошу Тебя!» Верил ли он в тот момент? Трудно сказать – он не знал, как это должно быть на самом деле. Но он чувствовал, как душа откликается на зов сердца и раскрывается все шире и шире благодатному потоку, исходящему откуда-то сверху – из золоченых церковных куполов. Вместе с этим росла и крепла его уверенность – ВСЕ БУДЕТ ХОРОШО. Может, это и есть ВЕРА?..

Он вышел из церкви с легкой и светлой улыбкой – пропала тяжесть, давящая грудь. Уже на обратном пути, по дороге в больницу, он еще раз зашел на церковную территорию и набрал полную бутылку святой воды из маленького источника во дворе, непроизвольно оглянувшись по сторонам – а не заметил ли кто его «слабинку».

Клим несколько суток провел в реанимации, не отходя от мамы ни на шаг. Он с ней тихо разговаривал, поправлял одеяло и, не зная сам зачем, периодически протирал ее лицо и руки водой из церкви.

На третий день ему показалось, что мамины веки чуть дрогнули. Повинуясь какой-то внутренней силе, он намочил водой ее потрескавшиеся губы. А среди ночи его короткий сон прервало легкое прикосновение теплой руки. Клим резко открыл глаза. Мама, с трудом подняв руку к его голове, чуть слышно спросила: «Как ты себя чувствуешь, сынок?» И он разрыдался – первый раз за всю свою «взрослую жизнь», не сдерживая горячие потоки слез и свои чувства.

Мама попросила Библию. Вернее, это он спросил, чего ей хочется. После чуть стесненного и немного робкого ответа он ранним утром сходил в знакомую церковь и купил эту книгу, а заодно еще раз сердечно помолился своими словами возле иконы Спасителя.

И вдруг она попросила у него прощения. Так искренне и душевно, будто бы действительно в чем-то перед ним провинилась. Но ведь это он должен был сказать маме слова раскаяния за то, в чем наконец смог себе признаться! Наверняка она всю жизнь чувствовала, как он постоянно в душе осуждал ее: за то, что не так жила и не то делала; за то, что родила ребенка в гордом одиночестве; за то, что так долго терпела возле себя деспотичного отчима, не решаясь уйти…

Спустя какое-то время он на полдня вырвался в офис по неотложным делам, а когда вернулся – мамы в реанимации не оказалось. У него подкосились ноги, перехватило дыхание…

– Простите, Клим Александрович, я не успел вам перезвонить, – виновато произнес лечащий врач, выбежав навстречу. – Ей стало намного лучше, состояние стабилизировалось, и мы решили перевести ее в палату. Поздравляю, самое страшное теперь позади!..

* * *

…Лодка уткнулась носом в прибрежный песок. Клим вздрогнул и очнулся, как после глубокого сна. Гел сидел напротив и мастерил ожерелье из маленьких ракушек.

– А что было потом? – спросил он, отложив в сторону свое рукоделье.

– Мама поправилась…

– Ну, это я знаю, – остановил его Ангел. – Я спрашиваю, что случилось с твоей ВЕРОЙ после того, как она тебе помогла?

Клим молчал.

– Ладно, можешь не отвечать. Мне это тоже известно: ты впервые в жизни ВКЛЮЧИЛСЯ, но очень быстро ВЫПАЛ ИЗ СИСТЕМЫ, и все вернулось на круги своя. Верно?

Клим все так же молча кивнул.

– К сожалению, нет в этом мире ничего постоянного, – вздохнул Ангел, – и, ты будешь сейчас удивлен, – ВЕРА тоже не бывает постоянной. Нужно не забывать систематически ПОД-КЛЮ-ЧАТЬ-СЯ к Системе! А ты из нее выпал – раз и надолго… Чередование включения и выключения происходит абсолютно у всех людей, даже у самых благочестивых. И это совершенно нормально – в противном случае человек либо умер, либо святой! – рассмеялся Хранитель. – Однако Систему Связи нужно проверять регулярно, поскольку всегда есть угроза внезапного сбоя. Сорвался, согрешил в поступках или в помыслах, свернул в темную «подворотню», поддался любому искушению, и раз – тумблер мигом переключился, а свет погас! Кстати, практически каждый человек может это ПОЧУВСТВОВАТЬ: по тяжести на сердце, по давлению в груди, по душевной тяжести и по так называемым угрызениям совести. Это не что иное, как первые признаки сбоя в твоей Системе, вызванные нарушением какого-либо Правила из Инструкции. Но как только ошибка исправляется, человек опять включается в Систему.

– А что же мне помешало? – наконец отозвался Клим.

– А ты сам как чувствуешь?

– Мне не хватило… думаю… доверия?..

– Ты у меня спрашиваешь или ты это чувствуешь? – улыбнулся Ангел. – Да, тебе не хватило ДОВЕРИЯ, а ведь именно с ним ВЕРА укрепляется вдвойне: как в себя, так и в того, кому мы что-либо доверили. Причем не важно, как он этим доверием потом распорядится – это уже лично его степень ОТВЕТСТВЕННОСТИ. Ты даже себе не представляешь, насколько это важно! Настоящая ГАРМОНИЯ в отношениях между людьми никогда не настанет, если не будет ТВЕРДОЙ ВЕРЫ и ПОЛНОГО ДОВЕРИЯ. Что, звучит как утопия? Но этот мир, который уже давно балансирует на тонкой грани, либо погибнет от НЕДОВЕРИЯ и ЗЛОБЫ, либо будет спасен ВЕРОЙ и ЛЮБОВЬЮ… Кстати, Клим, а кому это ты не доверился, а?

– Ну, себе, наверное…

– А ведь ты лукавишь! – зеленые лучи опять устремились всепроникающим рентгеном. – Там, в церкви, случилось что-то еще. Но ты тщательно обошел это стороной, когда плавал по волнам своей памяти… Что, уже начинаешь припоминать?.. Так вот, то, что ты тогда не сделал из-за отсутствия ДОВЕРИЯ к другому человеку, обернулось для тебя очень тяжелыми последствиями и ВЫХОДОМ ИЗ СИСТЕМЫ! Хочешь туда вернуться? – перейдя на мягкий тон, спросил Ангел.

– В тот день? – едва слышно прошептал Клим.

– Да. В тот день, в тот час, в ту церковь и на тот ПЕРЕКРЕСТОК. Я тогда чуть было до Небес от радости за тебя не взлетел, но… Ты стушевался в последний момент.

– А какой мне смысл туда возвращаться? – грустно усмехнулся Клим. – Выбор остался в прошлом, я его уже сделал и, судя по твоим словам, оступился, а ситуацию все равно не исправить…

– Ты действительно не сможешь изменить ТУ ситуацию, но ты можешь поменять к ней свое ОТНОШЕНИЕ! – воскликнул Гел. – А это уже немало. Измени свое отношение к прошлому: проговори застрявшие где-то слова; шагни в своих мыслях, куда не решился когда-то шагнуть, – и ты получишь утерянный поток энергии, ты увидишь, как твоя Вселенная станет чуть ярче и добрее. Закрывай глаза, Клим, и отправляйся на свой ПЕРЕКРЕСТОК. Позволь своему СЕРДЦУ делать все что угодно. Не бойся – оно не мозг, оно не умеет ошибаться…

* * *

…Последний колокольный звон растаял в воздухе, и воцарилась полная тишина. Он стоял в церкви возле иконы Спасителя и пристально смотрел на безмолвный лик Христа, пытаясь подыскать нужные слова молитвы. Они пришли сами. Не задумываясь над их построением, он просил о самом главном – искренне и горячо: чтобы мама осталась жива и поправилась.

У него оставалось еще несколько свечей, и он растерянно оглянулся вокруг.

– Вон батюшка идет. Если что нужно – вы у него спросите! – словно прочитав замешательство в его глазах, откликнулась старенькая прислужница, которая доставала огарки свечей и бросала их в коробку на полу возле подсвечников.

Робко и нерешительно, как абитуриент перед вступительным экзаменом, он сделал шаг навстречу и произнес:

– А куда можно поставить свечу за… чудо?

Батюшка – пожилой человек с длинной окладистой бородой, как у некоторых святых на иконах, и при этом с молодыми и живыми глазами – не удивился такому вопросу.

– За чудо? Да куда хотите, туда и ставьте! Бог везде – он всегда услышит вашу просьбу. Многие прихожане любят икону Николая Чудотворца – можете к ней подойти.

– А в чем он помогает? – спросил Клим, смущаясь из-за своей необразованности в религиозных вопросах.

– В делах вечных – духовных и сердечных, – нараспев произнес батюшка, – в недугах физических… Главное – искренне молиться, и все, что вы в молитве с глубокою верою попросите, обязательно исполнится!

– А если я не знаю ни одной молитвы?

В этом батюшке было нечто такое, очень располагавшее к доверию. От него воистину исходили спокойствие и доброта.

– Это не страшно, – заверил он Клима. – Можно читать «правильные» молитвы, но при этом не верить в их смысл, а можно молиться своими словами и не сомневаться, что они будут услышаны. Ведь что такое молитва? Это обдуманное направление ваших мыслей и чувств, состоящее из светлых частичек сконцентрированной энергии. Богословы их еще называют мыслеформами. Но за ними нужно тщательно следить и осознанно их создавать, поскольку наши мысли притягивают в нашу жизнь все то, о чем мы думаем. Добро, любовь и светлые положительные эмоции – вот основные компоненты созидательных мыслеформ. А вы, судя по всему, оттуда? – батюшка кивнул в сторону больницы.

Клим в двух словах рассказал о своих переживаниях, связанных с болезнью мамы.

– Вы, главное, верьте, и мама ваша тоже пусть веру не теряет, – произнес батюшка и закачал седой головой: – Люди, люди… Как мы все заботимся и печемся о своем физическом теле! Если вдруг что-то заболит – тут же бежим к врачу, но при этом не замечаем своей глубокой душевной раны. А ведь душа человеческая в первую очередь нуждается в лекарстве; без ее исцеления трудно вылечить физическую оболочку. Зубы по два раза на день чистим, а вот душу почистить забываем. Но только здоровая и цельная душа способна справиться с любыми недугами и страданиями – это я вам точно говорю!.. Вот был у меня один знакомый, – продолжил батюшка после короткой заминки. – Молодой, энергичный и успешный. Жил себе да не тужил – по принципу «что хочу – то ворочу». Часто поступал не по совести, а по своей личной выгоде; душу свою не берег и много денег нечестно заработал. А потом вдруг раз – и диагноз ему поставили: рак желудка, и причем на последней стадии…

– И он что, умер? – спросил Клим, заинтересованно глядя на собеседника.

– Нет. Представьте себе – он жив и здоров, – улыбнулся батюшка. – А знаете почему? Он полностью ПЕРЕСМОТРЕЛ СВОЮ ЖИЗНЬ, исправил ошибки и пришел к глубокой ВЕРЕ, причем настолько крепкой и сильной, что не смог больше оставаться в миру и ушел служить Богу и людям… Так что запомните: в каждой проблеме, в каждой жизненной трудности заключены бесценный дар для человека и прекрасная возможность подняться выше благодаря полученному уроку. Главное – ВЕРИТЬ. «Если вы будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: «перейди отсюда туда», и она перейдет; и ничего не будет невозможного для вас». В свете обретенной веры, постепенно разгорающейся все ярче и ярче, вы скоро обнаружите, что вы – это избранное дитя Вселенной, которое находится в полной безопасности, абсолютно любимо и пользуется крепкой поддержкой нашего Создателя и Творца всего живого.

– Но я не знаю, как поверить! – воскликнул Клим. – Меня этому никогда не учили…

– Меня тоже. Я сам к этому пришел через огромные страдания. Скажите, а что мучает лично вас? – спросил батюшка. – Я же вижу, как мечется ваша душа… Вам нужно исповедаться, очиститься.

Секунду поколебавшись, Клим согласился. Положив руку на толстую церковную Библию, он поведал все, что накопилось в нем за долгие годы; то, что вызывало сомнения, раздражение, головную боль и периодические вспышки гнева на самого себя. Он вытягивал на поверхность и вскрывал, как старые гнойники, все свои неблаговидные поступки, которые уже теперь он смело мог назвать предательством, обманом и лицемерием.

Странная это была исповедь – батюшка не задавал никаких вопросов, Клим скорее разговаривал со своим сердцем, чувствуя, как оно благодарно откликается на его душевные порывы и постепенно расплавляет свинцовую тяжесть в груди.

– То, что периодически вызывает у вас сильные головные боли и внутреннее раздражение, является проявлением той проблемы, которую следует решить, и тех отношений, которые нуждаются в исправлении. Я надеюсь, вы сумеете поладить с людьми, которых предали и обидели по своему неведению и духовной слепоте, – сказал батюшка, выслушав Клима, а еще на прощание посоветовал: – И обязательно сходите к врачу! Одно другому не помешает…

«По вере вашей да будет вам!» – эхом прозвучало под сводами церкви, и, как в кино с динамичным сюжетом, Клим очутился в совершенно другом месте.

Светлые стены длинного коридора, запах лекарств… Полуоткрытая дверь, в которую он вошел. Человек в стерильно-белом халате внимательно изучал какие-то медицинские снимки.

– А-а, Клим, ну проходи, проходи! – приветливо улыбнулся Иван Иванович, пожимая ему руку. – Хотя – нет, иди себе с Богом! – рассмеялся он. – Ты не наш пациент, так что живи себе и радуйся! Но все равно молодец, что вовремя пришел и не поленился обследоваться. Есть кое-какие проблемы, связанные с сосудами головного мозга, но это легко поправимо и, как говорится, до свадьбы заживет!

Клим вышел из кабинета и, не в силах совладать с радостным сердцебиением, поцеловал с любовью и благодарностью свой маленький нательный крестик и, оглянувшись, бережно спрятал его обратно под рубашку…

* * *

– Что это было? – удивленно спросил Клим после того, как размытые очертания опять превратились в цветущий Фиолент. – Это было мое возможное будущее? Если бы я тогда смог довериться батюшке в церкви, искренне исповедался и вовремя сходил к врачу?

– Последнее уже скорее как следствие, – ответил Ангел, вытягивая лодку на берег. – Причина в другом – если бы ты своевременно ВКЛЮЧИЛСЯ В СИСТЕМУ! Во время болезни матери ты почти осознал всю силу ВЕРЫ, но, вместо того чтобы сделать следующий шаг, выключил «питание». А что ты почувствовал теперь, вернувшись на тот ПЕРЕКРЕСТОК и сделав то, что хотел?

– Освобождение! – ответил Клим без раздумий. У него было такое чувство, как будто бы он только что действительно вернулся из церкви и реально пережил все эти события.

– Вот именно! – обрадовался Гел. – ТОЛЬКО СВОБОДНЫЙ ЧЕЛОВЕК МОЖЕТ СДЕЛАТЬ ПРАВИЛЬНЫЙ ВЫБОР! Ты спрашивал, что такое ВЫБОР? Так вот, ВЫБОР – ЭТО И ЕСТЬ СВОБОДА!

– Оказывается, как просто путешествовать во времени, – с легкой грустью произнес Клим, до сих пор ощущая на себе взгляд священника и пережитое блаженство.

– Радуйся – ты живешь в уникальное время! Жаль только, что никто пока не открыл науку «информоэнергономику». В нее можно было бы перенести все информационно-энергетические законы, действия которых продемонстрировал Иинструктор еще 2000 лет назад! – воскликнул Хранитель, легонько встряхивая Клима за плечи. – В прошедшие века человечество блуждало в потемках и надеялось на помощь извне, а в Эпоху Водолея вы все можете научиться искать и находить СПАСИТЕЛЯ внутри себя. Потому что СИЛА, КОТОРУЮ ВЫ ТАК ДОЛГО ИЩЕТЕ, ЗАКЛЮЧАЕТСЯ В ВАС САМИХ! И когда вы наконец научитесь ей доверять и откроете в себе свое БОЖЕСТВЕННОЕ НАЧАЛО, полюбив его всем сердцем и душой, то из жертв вы превратитесь в созидателей, а страх смерти переродится в Любовь к Жизни.

– Я испытываю какое-то удивительное чувство, – задумчиво произнес Клим. – Оно было тогда и вернулось сейчас – теплое и светлое, как будто бы идущее из сердца…

– Для новичка ты делаешь успехи! – еще больше обрадовался Ангел и заговорщицки прошептал: – Да, это оно! РАСКРЫТИЕ ТВОЕГО СЕРДЦА! КАЖДЫЙ ЧЕЛОВЕК ОБЛАДАЕТ СПОСОБНОСТЬЮ ЕГО ОТКРЫВАТЬ, НАПОЛНЯТЬСЯ ЛЮБОВЬЮ И ИЗЛУЧАТЬ ЕЕ, ПРИВЛЕКАЯ ПРИ ЭТОМ ЕЩЕ БОЛЬШЕ ЛЮБВИ ИЗ ВСЕЛЕННОЙ В СВОЮ ЖИЗНЬ! Но это, Клим, большой труд, требующий немало душевных сил и терпения. Однажды, если тебе удастся избавиться от своих сомнений и беспокойства, ты увидишь маленький огонек в своем сердце. Сначала он будет не больше искры, потом станет похожим на ровное пламя свечи и наконец начнет разгораться все ярче и ярче, даря ЛЮБОВЬ и пропитывая ею каждую клеточку тела. Я очень рад, что ты сегодня смог нечто почувствовать, потому что от нехватки Любви, без ее притока в физическое тело человек может даже умереть, как от жажды!

– Увы, мне грозит другой вид казни, – иронично заметил Клим, бросив чуть недовольный взгляд на Хранителя – ему были неприятны любые напоминания о смерти.

– Каждая ситуация может быть решена с помощью энергии Любви, даже проблемы из прошлого, – не реагируя на это, продолжил Ангел. – Как только они прорабатываются с ЛЮБОВЬЮ, то уже не в силах вернуться – помни об этом!.. А сейчас тебе пора отдохнуть. Поспи немного… Только не забывай, что ты всегда сможешь вернуться в Место своего Покоя – всегда, когда ты этого захочешь…

* * *

«Какой странный сон или… не сон?» – размышлял Клим по дороге на работу.

Пожалуй, впервые столичные пробки сослужили ему добрую службу – можно было предаться размышлениям, чтобы проанализировать череду загадочных и необъяснимых событий, произошедших с ним за последнее время. Хотя это все не поддавалось никакому анализу и объяснениям! В сотый раз прокручивая в голове цепочку мистических явлений и переставляя их местами, как цветные грани в запутанном «кубике-рубике», он никак не мог сложить общую картину и уж тем более адаптировать ее к реальной жизни.

«А может, это и не надо делать? – задал себе Клим очередной вопрос. – А не лучше ли вообще перестать терзаться размышлениями о своей нормальности или ненормальности? В сущности, какая разница, ЧТО и ГДЕ произошло – в скрытых закоулках сновидений или в реальности, отозвавшейся, так сказать, на отдельные изменения химических процессов в больном мозгу…»

«Так меняется физика твоего мозга», – уточняюще прошептал внутренний голос с чуть уловимыми интонациями Ангела-Хранителя…

– Ангел так Ангел!.. А что – тоже неплохо! – усмехаясь, произнес Клим. – В конце концов, главное не то, где заканчивается реальность и начинается иллюзия, а то, как при этом себя чувствуешь.

Надо признать, что после этого сна, похожего на замысловатый мистический триллер, он проснулся с ясной головой и необыкновенной легкостью на сердце, которой уже давно не испытывал.

«Если мое «сумасшествие» и дальше будет протекать подобным образом, то это не самый худший для меня вариант!» – заключил Клим и на центральном перекрестке резко повернул машину в другую, противоположную от заданного маршрута сторону.

* * *

– Сынок?! – Мать откровенно поразилась, увидев его на пороге своего дома «вне расписания» – утром в рабочее время. – Что-то случилось? – в ее глазах мелькнул неподдельный страх.

– Ничего не случилось, просто очень захотелось тебя увидеть! – ответил Клим, крепко ее целуя.

Бросив еще один настороженный взгляд на сына, мама поспешила на кухню ставить чайник, а он прошел в ее комнату, бывшую когда-то его детской. Свежие занавески на окнах, размеренный ход настенных часов, коллекция фикусов на подоконнике – как всегда, все чистенько и аккуратно, и, как всегда, – ощущение одиночества и грусти…

Он перевернул обложкой книжку, брошенную на диване, – мама по-прежнему оставалась верна своей привычке: чтению приторных дамских романов. Она их поглощала в таком количестве и без разбору, что Клим неоднократно пытался с нею воевать на эту тему. «Ты же умная, образованная женщина! – отчитывал он ее, когда заставал за этим занятием. – Ну как ты можешь читать эту дешевку?» Мама виновато вздыхала и прятала книгу на дальнюю полку, чтобы затем, после его отъезда, снова достать. Только теперь он понял, точнее, его осенило, что мама практически никогда не жила своей жизнью, а в последние годы, оставшись в полном одиночестве, открыла для себя доступное средство от тоски: она переживала чужие судьбы на книжных страницах, где все было очень просто, сказочно – и обязательно с романтичным красивым финалом…

– Мамуль, а где мой крестик? – неожиданно спросил Клим, с удовольствием допивая вторую чашку ароматного чая.

– У меня в шкатулке. А зачем он тебе? – Было видно, что у мамы сегодня – день сплошных удивлений. – Ты никогда его не носил и даже никогда о нем не спрашивал…

– А вот теперь – прошу, – тихо ответил Клим.

Он аккуратно принял из маминых рук маленький и немного потемневший от времени нательный крестик, с которым его крестили еще в грудном возрасте, и бережно надел.

… – Береги себя, родной! – мама с любовью поцеловала его на прощание – ее глаза светились радостью и счастьем – и незаметно перекрестила.

На душе у Клима было светло – оказывается, так приятно говорить теплые слова близкому человеку, который искренне тебя любит и всегда ждет! Он не спеша завел машину – ехать в офис не было никакого желания. Хотелось подольше сохранить в себе те чувства, которые сейчас испытывал.

Но привычный мир тут же напомнил о себе звонком мобильника.

– Алло, Климентий Саныч! Примите мои поздравления – ключик почти у нас в кармане! – бодро рапортовал Трухин. – Немного наших стараний, немного подсуетились грамотные адвокаты плюс звонок от вашего имени нужным людям – и «Нептун» опять будет у нас! Один ваш коронный ход – и от конкурентов только клочья полетят! Так когда будем их рвать?

– Я буду чуть позже, – спокойно произнес Клим. Удивительно, но сообщение о возможной близкой победе и предвкушение будущих миллионов его ничуть не взволновало. – Ничего без меня не предпринимайте и вообще оставьте в покое этот объект – всех денег не заработать. Вам что, заняться там больше нечем?!

Повисла напряженная пауза – Трухин лихорадочно пытался сообразить, с чем связано такое резкое перевоплощение босса.

– Клим, ты что, меня не расслышал? – неуверенно переспросил коммерческий директор. – «Нептун» опять будет наш!

– Наверное, это ты меня не расслышал, – жестко ответил Клим. – Занимайтесь другими делами!..

Такое впечатление, что все перевернулось с ног на голову или, может, наоборот! Сделки, конкуренты, объекты, миллионы… – это были отблески того иллюзорного мира, в котором он так долго спал. Но теперь он проснулся, и ему захотелось совсем другого. Чего именно, Клим пока не мог понять. Но сейчас он знал, что поедет в церковь. Именно туда! Чтобы побыть в атмосфере душевного покоя, в которой он находился этой ночью…