Изабелла Свон.

Урегулирование. Это лучшее слово, чтобы описать мой новый образ жизни. Я приспосабливалась ко всему. Ничего не было таким как раньше, и мне нужно было не только приспособиться к новым обстоятельствам, но и принять их. Некоторые вещи я просто напросто не могла изменить.

Мой психотерапевт сказал, что это нормально - зацикливаться на каких-то вещах, и винить себя за серию событий, которые привели меня к конечному пункту. Меня не заботило, что это считалось нормальным – почему из-за этого я должна была чувствовать себя лучше? Я знала, что не была нормальной касаемо многого, так как я могла быть счастлива оттого, что у меня “нормальная” реакция на произошедшее со мной?

Я так не думала.

Прошло две недели с тех пор, как меня выписали из больницы; уже прошла половина января. Начались школьные будни, но я пока не вернулась в школу. Слишком много всего произошло, так что я еще не была готова. Они сказали, что мне было дозволено сменить школу – особенно учитывая мои новые жилищные условия, но я отказалась. Я не собиралась еще сильнее менять свою жизнь. Форкс был единственным постоянством в моей жизни – благодаря определенному мальчику, который жил там.

Мы с Эдвардом посещали терапевта дважды в неделю – однако не вместе, и несмотря на то, что мой терапевт был хорошим, я обнаружила, что начинаю открываться кое-кому другому в моей жизни.

Тому, кто взял меня, когда Веберы решили, что больше не хотят снова видеть меня обузой для своей семьи.

Кейт.

Кейт немедля предложила мне постоянное место жительства – у неё – когда стало ясно, что Веберы не хотят меня. Я не задумывалась дважды, прежде чем принять её предложение. Мне не хотелось в конечном итоге оказаться в еще одном случайном доме; я не хотела подвергать себя риску быть той, которую перебрасывают из одного дома в другой. Кейт хотела забрать меня к себе, и кем я была, чтобы спорить с ней? Все то время, что я знаю её, она только и делала, что помогала мне, и я доверилась ей почти так же, как Эдварду. Она обладала аурой, которая заставляла доверять ей. Ты просто знаешь, что она хороший человек.

Я была счастлива, что люди в суде послушали меня, когда я высказалась о своем желании жить с ней, и приняли во внимание моё пожелание, прежде чем выдать окончательный вердикт. Для того, чтобы подписать все бумаги не потребовалось много времени, и по всем законам Кейт теперь стала моим опекуном. Сейчас они не могли забрать меня… ну, я думаю, что они как-нибудь смогли бы, но не в этом дело.

А дело в том, что я наконец-то обрела настоящий дом. С Кейт. В Порт-Анджелесе.

Мы с Кейт обсуждали возможность моего перевода в Порт-Анжеленскую школу, но я отказалась. Я не хотела еще одного изменения. Если бы я не посещала школу Форкса, я бы не имела возможности видеть Эдварда столько, сколько мне хочется – особенно учитывая, что у него все еще были проблемы с машинами. Он не мог просто спонтанно приехать сюда, так что я была не против двухчасовых ежедневных поездок – в школу и обратно к нему.

Мне также пришлось приспосабливаться к отсутствию гипса – о чем я бы никогда не подумала. Я настолько привыкла к нему, что во мне прочно укоренился рефлекс по поиску костылей каждый раз, когда мне нужно пройти больше чем несколько шагов. Я каждый раз чувствовала себя глупо, когда осознавала, что они мне больше не нужны. Каждый раз, когда я делала это, Эдвард замечал. Он всегда усмехался и качал головой, будто находил это забавным. Я каждый раз сопротивлялась желанию стереть эту ухмылку с его лица.

Я как раз собиралась вытащить белье из стирки, когда телефон завибрировал в моем кармане, сигнализируя о полученном сообщении. Я плюхнулась на кровать, доставая телефон, чтобы прочитать его.