Изабелла Свон POV. Прошло два дня с нашего разговора с Эдвардом, а воспоминания о нем все также вызывали боль

Прошло два дня с нашего разговора с Эдвардом, а воспоминания о нем все также вызывали боль. Разговор оказался сложнее, нежели я предполагала; мы общались по телефону в течение почти двух часов. Думаю, это была последняя наша беседа, по крайней мере, пока. Возможно, для него будет лучше, если мы не будем видеться и разговаривать до тех пор, пока я не вернусь в Форкс. Я чувствовала себя ужасно из-за того, что вовлекла его во всё это дерьмо. Всё, чего я касалась, превращалось в дерьмо. Он заслуживал лучшего. Я знаю, это звучит по-идиотски, особенно учитывая то, как он вёл себя в прошлом, но то был ненастоящий Эдвард. На самом деле, это был не тот Эдвард, которого я узнала за прошедшие несколько недель.

Большую часть времени я проводила сидя у окна и смотря на улицу. Я наблюдала за людьми, идущими по ней, и задумывалась, есть ли у кого-то из них сумасшедшая мать. И хотел ли кто-либо из них покончить жизнь самоубийством. И был ли у них друг, который звонил и оставлял душераздирающие сообщения.

Однажды, сидя у окна, я заметила знакомую голову с каштановыми волосами, которые на солнце отливали бронзой. Я грустно улыбнулась, когда увидела, как он шёл вместе с Джаспером. Они остановились возле здания на улице, и я заметила, что его рука забинтована. Что с ним произошло? Откуда у него травма? Он повернул голову, сделав для меня возможным увидеть его лицо, и это вновь разбило мне сердце. Даже с такого расстояния я видела, что выглядит он не очень хорошо. Его лицо не скрывало боли.

Я пыталась игнорировать его так долго, как только могла, но, думаю, что четыре или пять дней было моим пределом. А может моим пределом стало то, что я увидела Эдварда, сломленного и страдающего от боли? Поскольку он продолжал звонить мне и присылать сообщения, я поняла, что, в конце концов, дам ему о себе знать, и возможно, его сломленный вид был именно тем фактором, который помог мне решиться на это. Сообщения, которые он оставлял на моей голосовой почте были душераздирающими, и я понимала, что, не отвечая на его звонки, я причиняю ему боль. Чтобы я не делала, всё это причиняло ему боль. Поэтому я выбрала самое малое, что я могла для него сделать.

Я отправила ему смс.

Я отправила ему сообщение, в котором написала, что со мной всё в порядке, и стала надеяться, что этого будет достаточно для того, чтобы он оставил меня в покое, дал дополнительное время – мне было необходимо все осознать. Я понимала, что это эгоистично с моей стороны – вести себя так, тем более, он тоже переживал. Но мне казалось, что всё, чего он хотел, это знать, что со мной всё в порядке, поэтому я решила, что, возможно, сообщения будет достаточно. Может, этого будет достаточно, чтобы он успокоился и больше не мучился. Может, это хоть частично избавит его от боли. Если я скажу ему, что со мной всё в порядке, он поймёт, что не подвёл меня. Может, этого будет достаточно, чтобы заставить его отпустить меня.

Конечно, я была неправа.

Прошло всего несколько минут с того момента, как я отослала ему сообщение, и он мне позвонил. Я не хотела отвечать, но у меня было такое ощущение, как будто я чувствовала его через этот телефонный звонок. Я не могла ему отказать. Мне пришлось принять вызов.

Так я и сделала.

Как только я услышала его голос, поняла, что пропала. Возможно, я думала, что смогу отдохнуть от него, как будто он ничего не значил для меня, но правда была в том, что на самом деле он был очень важен. Он значил для меня больше, чем кто-либо другой за всю мою жизнь. И чтобы я не делала теперь, я знала, что он всегда будет частью меня. Он так помог мне; он был там для меня, когда никого больше не было. Даже тогда, когда он мне совсем не нравился, он был там.

Он помог мне выжить, так как я могла просто отпустить его, после всего?

Меня больше не волновало, что он заслуживал лучшего. Я нуждалась в нём так же сильно, как и я, по его словам, была нужна ему. Он не мог объяснить, почему нуждался во мне, вероятно потому, что просто не знал. Но я знала, зачем он мне нужен, и этого было достаточно.

Когда я была с Эдвардом, у меня было чувство, что я нахожусь в безопасном, маленьком пузыре. Я наслаждалась этим ощущением. В том пузыре я чувствовала себя в безопасности, несмотря на то, что он мог лопнуть, когда кто-то другой подходил слишком близко, и люди, которые смотрели на нас со стороны, вероятно, думали, что мы очень странные. Глядя на нас, люди, вероятно, задавались вопросом, что же между нами могло быть общего. Я уверена, что и Джаспер, и доктор Кален, поломали головы после того, как узнали о нас.

Хотя, только то, что я знала, что мне нужен Эдвард, вовсе не значило, что какое-то время мне не нужно побыть в одиночестве. Так много всего произошло за такой короткий промежуток времени, и мне просто необходимо было всё это осознать. У меня было ощущение, что я бы не смогла сделать правильные выводы, если бы он был рядом. Возможно, Эдвард и был моим постоянным, но он также путал меня. А это последнее, что мне сейчас было нужно. Если я хотела выжить, мне необходимо было контролировать все стороны моей жизни, а Эдвард был не тем, кем я могла управлять.

Кроме того, у меня было чувство, что ему самому нужно во многом разобраться. Если нескольких дней молчания с моей стороны было достаточно, чтобы довести его до такого состояния, то вероятно, было кое-что, что ему нужно понять. Эти его звонки ко мне походили на какую-то одержимость, и было трудно поверить, что всё это связано со мной. Что-то происходило с Эдвардом, вероятно, это были просто навязчивые мысли о моей безопасности. Не думаю, что он вообще понимал, что делал.

У Эдварда были проблемы, которые не были связаны со мной. Я не знаю, были ли они до, или уже после аварии, но в любом случае, это не имело значения. Они у него были, и ему нужно было как-то решать их. Может, я смогла бы помочь ему в этом, так как он помог мне. Я должна была как-то отплатить ему за спасение моей жизни.

Не то, чтобы моя жизнь так много стоила. Но всё-таки...

Я также очень много разговаривала с Кейт. Я рассказала ей об Эдварде, совсем немного. А накануне она сказала, что нашла для меня приёмную семью, и теперь осталось только подписать все нужные документы, получить окончательное одобрение этой семьи, и я могла присоединиться к ним. Я даже не встречалась с ними, но, видимо, учитывая обстоятельства, это не имело большого значения.

Хотела я этого или нет, но я собиралась вернуться в Форкс.

***

Прошло два дня с тех пор, как я разговаривала с Эдвардом. Не знаю, звонил ли он мне после этого, потому что я просто отключила свой телефон. Мне всё ещё нужно было время, и если я хотела получить его, то мне приходилось игнорировать Эдварда. Он должен был это понять.

Я проснулась около полудня и, нехотя покинув свою кровать, подошла к двери. Я слышала голос Кейт, а когда открыла дверь, смогла понять, о чём она говорила. Я выглянула и увидела, что она ходила по гостиной и разговаривала по телефону.

— Меня не волнует, что он говорит, – сказала она раздражённо. – Она не хочет его видеть, и в любом случае, я уверена, на данный момент она к этому не готова. Я скажу ей об этом, я обещаю, – она замолчала, и я увидела, что её тело напряглось. – Я сказала, я ей скажу! Она не хочет видеть своего отца, и сомневаюсь, что она захочет узнать эти новости от него! Их отношения и без этого напряжены.

Мои глаза расширились.

— Какие новости? – выпалила я, не задумываясь.

Кейт резко обернулась и увидела меня, стоящую в дверях. Потрясение отразилось на её лице.

— Она только что проснулась, – пробормотала она в трубку. – Я позвоню тебе позже, – она отключила телефон и положила его на ближайший столик. Затем вздохнула и посмотрела на меня. – И как давно ты тут стоишь? – спросила она.

— Минуту или две, – ответила я настороженно. – Я слышала, ты говорила что-то о том, что я не готова... но, какие новости? Что ты собираешься мне сказать?

— Ты лучше сядь, – сказала Кейт, и было что-то в её голосе, дающее понять – она говорила вполне серьёзно. Я села на ближайший стул. Она села на диван, наклонилась ко мне и положила руки себе на ноги.

— Значит так, я не хочу, чтобы ты волновалась. У нас всё под контролем. Здесь ты в безопасности, и у тебя нет причин беспокоиться. Поняла? – я медленно кивнула и почувствовала, как от её слов по моей спине пополз озноб ужаса. – Сегодня утром мне звонил один из моих начальников. Он сказал мне, что твоя мать... ну... исчезла, – пояснила она. Моё тело застыло, и я в шоке уставилась на неё.

— Чёрт, что значит исчезла? Как? Откуда? – спросила я изумлённо.

— После того как я забрала тебя, твои родители общались с властями. Понадобилось совсем немного времени, чтобы понять, что твоя мать нестабильна. Мы обратились в психиатрическую клинику, ту, где она недавно состояла на учёте, и было принято решение, что она должна оставаться там до вынесения окончательной оценки ее психического состояния.

— Но она была там добровольно, – возразила я. – В первый раз она пошла туда по собственной воле.

— Да, но сейчас это не относится к делу. Важно то, что четыре месяца назад она обратилась туда, думая, что нуждается в помощи, но, возможно, ей это не помогло. Я не знаю...

— Но... а что сейчас? Ты сказала, что она исчезла?

— Да, её отвезли в Сиэтл. К ней присоединился твой отец, и провёл там несколько дней... уверена, у них было о чём поговорить. Он не возвращался в Форкс до вчерашнего дня, а этой ночью твоя мать сбежала из учреждения. Никто не знает, куда она пошла, но мы думаем, что ей помогали, так как она находилась в запертой палате.

Мне нечего было сказать на это, поэтому я просто откинулась на спинку стула. При этом я случайно опрокинула свои костыли, и они с грохотом упали на пол.

Я даже не заметила этого.

— Её разыскивает полиция, так что она сделала себе только хуже. То, что она сбежала, никак не поможет ей. Но это в каком-то роде поможет тебе, так что теперь ты можешь считать себя в безопасности, – нарушив тишину, объяснила Кейт.

Я недоверчиво посмотрела на неё и фыркнула.

— Ты шутишь? – выпалила я. – Я не в безопасности, особенно после того, как она сбежала. Кто знает, где она сейчас? Что если она придёт сюда и похитит меня? Не похоже, что я смогу противостоять, особенно, если ей кто-то помогает! – я потянулась за костылями, лежащими на полу, схватила их трясущимися руками и так же неуверенно встала.

— Белла, успокойся! – приказала Кейт. – Я обещаю, с тобой ничего не случится. Есть люди, которые ищут её, а у тебя есть люди, которые всегда присмотрят за тобой. У тебя всё будет хорошо! Она не сможет даже прикоснуться к тебе.

— Да? Тогда почему я не чувствую себя даже отдалённо в безопасности? – ответила я с отчаянием и направилась к своей комнате.

— Они найдут её, – сказала Кейт, не покидая своего места.

— Я знаю свою мать, – пробормотала я. – Они не найдут её, если она не захочет, чтобы её нашли.

***

В дверь тихо постучали, и я, сильнее укутавшись в одеяло, натянула его на голову. Я понятия не имела, сколько сейчас времени, но это не имело значения. Время не имеет значения, если ваша сумасшедшая мать на свободе и жаждет вашей крови.

— Белла? – сказала Кейт после того как я услышала, как она открыла дверь. – У тебя компания.

Я напряглась и почти почувствовала, как кровь в моих жилах превратилась в лёд. Да, вот оно. Моя мама нашла меня. Я вернусь домой, и там она убьёт меня. Я подведу Эдварда, потому что не смогу ей в этом помешать. Моя мама уже нашла меня, потому что эта сумасшедшая леди не тратит время впустую. Я должна буду умереть.

— К-кто? – прошептала я из-под одеяла, приготовившись услышать, как она произнесёт последнее имя, которое я хотела бы снова услышать. Имя человека, которого я ненавидела больше всего на свете. Имя человека, которого я любила больше всего на свете.

— Он говорит, что его зовут Эдвард, – тихо ответила она.

Я не успокоилась на этом, наоборот, я напряглась ещё больше.

— Я не хочу его видеть. Скажи ему, что я сплю. Скажи ему, чтобы ушёл. Скажи ему... что угодно. Я не хочу его видеть, – прошептала я.

Я почти почувствовала её хмурый взгляд.

— Если это то, чего ты хочешь, – тихо ответила она.

Она закрыла дверь и ушла, её шаги приглушал толстый ковёр в коридоре. Я попыталась расслабиться, но это было невозможно. Создавалось впечатление, будто моё тело могло чувствовать, что Эдвард где-то рядом, оно жаждало отбросить одеяло и броситься к нему. Но я не сделала этого, наоборот, я клубочком свернулась под одеялом, радуясь, что моя нога не заболела сильнее, когда я подвинулась и легла в позу эмбриона.

— ЕБАТЬ ВСЁ ЭТО! – я вздрогнула от неожиданности, услышав голос Эдварда. Затем быстрые, сердитые шаги приблизились к моей комнате. Когда дверь грубо распахнулась, ударившись об стену, мне не нужно было смотреть, чтобы увидеть, кто это был. Я знала, кто это. Эдвард. Кто ещё мог вести себя настолько неадекватно?

Его сердитые шаги не прекращались до тех пор, пока он не остановился рядом с моей кроватью. Он громко дышал, и я почувствовала, как его рука схватила одеяло и начала медленно опускать его, открывая моё лицо. Я даже не пыталась остановить его.

Я посмотрела на него снизу вверх; в его пристальном взгляде было столько боли, а глаза налиты кровью.

— Ебать тебя, Воробей! – выплюнул он. – Ебать тебя миллион раз! Что за херня? – он посмотрел мне прямо в глаза. Только теперь я заметила, что они не только налиты кровью, но и отчасти потускнели. В них было столько боли, что я чувствовала физическую боль, просто смотря на него. Я попыталась натянуть одеяло, чтобы вернуться в своё укрытие, но он мне этого не позволил.

— Что ты здесь делаешь? – прошептала я.

Он сел на край моей кровати и жестом попросил подвинуться ближе к стене, что я и сделала. Он лёг рядом со мной на бок и опёрся головой о свою руку. Я заметила, что у него было несколько порезов и ушибов; небольшие порезы были не только на его кисти, но также спускались по всей руке. Он немного отпрянул, когда поднял другую руку и убрал прядь волос с моего лица. Эта рука по-прежнему была забинтована, только теперь бинт был украшен несколькими пятнами крови.

— Что с тобой случилось? – с беспокойством спросила я, снова встретив его пристальный взгляд. Он покачал головой и закрыл глаза. Подняв руку, я стала нежно поглаживать его щёку пальцем. – Я сказала тебе, что мне нужно время, Эдвард. Я сказала тебе, что я не готова.

Он снова открыл глаза, посмотрел на меня со странным выражением, и печальная ухмылка украсила его губы.

— У тебя была неделя, Воробей. У тебя было достаточно времени, – ответил он тихо. Одним резким движением он придвинулся ближе ко мне и, осторожно положив на меня обе руки, притянул к себе. Мы лежали так близко, что я могла почувствовать тепло его тела, если бы не одеяло, лежавшее между нами. Не касаясь его тела, я чувствовала себя в странной безопасности. Я была благодарна за барьер.

Я закрыла глаза, когда почувствовала, как его пальцы начали натирать круги по моей спине.

— Недели недостаточно, – прошептала я.

— Неделя – это то, что у тебя было. Больше ты не получишь. И не спорь, – тихо ответил он, его голос был пустым. Я открыла глаза и увидела, что его закрыты. Его рука остановилась, перестав гладить мою спину, дыхание стало более ровным, не таким, как прежде. Мне понадобилось некоторое время, чтобы понять, что он заснул.

Это было быстро.

— Белла? – я немного повернула голову, пытаясь через Эдварда увидеть дверь. Я увидела смущённого Джаспера, он стоял, засунув руки в карманы. Я с недоумением посмотрела на него, и он тихонько захихикал. – Я привёз его сюда, – объяснил он, отвечая на мой молчаливый вопрос.

Я вновь посмотрела на Эдварда. Его лицо смягчилось, и казалось, он был умиротворён. Это было странным.

Я попыталась немного отодвинуться и изменить положение так, чтобы я смогла сесть, но руки Эдварда сжались вокруг меня и ещё ближе прижали к нему. Заметив это, Джаспер немного склонил голову на бок и внимательно посмотрел на своего друга.

— Что случилось с его руками? Все эти синяки и порезы? – спросила я его.

Джаспер опустил взгляд, и в этот момент за его спиной появилась Кейт.

— Ты позвонил ему? – спросила Кейт, и Джаспер кивнул.

— Он в пути, – ответил Джаспер. – Он сказал, что прямо сейчас выезжает из больницы.

— Хорошо, – ответила Кейт и посмотрела на меня. – Ты в порядке, милая? – спросила она.

— Что происходит? – спросила я, теперь чувствуя себя расстроенной. Джаспер вошёл в комнату, и я проследила за ним взглядом.

— Давай подождём, пока приедет Карлайл, – ответил он.

— Что? Доктор Каллен тоже едет сюда? – спросила я недоумевая.

— Просто побудь с Эдвардом, хорошо? Ты нужна ему прямо сейчас, – тихо сказал Джаспер, затем вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. Я вздохнула и посмотрела на Эдварда. Теперь он хмурился, хотя, казалось, все еще спал. Я попыталась пальцем разгладить морщинrу между его бровями, но она не поддавалась. Он вздохнул в своём сне и ещё крепче сжал меня.

Я нужна ему.

Я нужна Эдварду Каллену.

Это странно.

Я наклонилась и прижала губы к морщинке между его бровями. Это помогло ему расслабиться; его объятия ослабли, а лицо разгладилось.

— Ты тоже нужен мне, Эдвард Каллен, – прошептала я ему. – Я никуда не уйду без тебя.

***

Мне не понадобилось много времени, чтобы уснуть. Когда я проснулась, моя голова лежала на груди Эдварда. Его рука обвилась вокруг меня, а моя лениво лежала поперёк его туловища. Я глубоко вздохнула, и все мои чувства обострились от прекрасного мускусного запаха, исходившего от Эдварда. Я позволила своим пальцам провести дорожку вниз по его груди и, подняв глаза, посмотрела на него, чтобы понять, заметил ли он это. Не думаю. Его глаза всё ещё были закрыты, и он ровно дышал. Он всё ещё спал.

Возле двери кто-то тихо кашлянул и, посмотрев, я увидела стоявшего там доктора Каллена. Он мягко улыбнулся мне, а я отвела взгляд и снова посмотрела на Эдварда.

— Давно я не видел, чтобы мой сын выглядел таким расслабленным, – отметил доктор Каллен и медленно подошёл к нам.

— Что случилось с его руками? Что означают все эти порезы и синяки? – тихо спросила я, осторожно касаясь порезов на его руках.

— Он пытался приехать сюда.

Мои глаза расширились, и я села.

— Он попал в аварию? – в шоке спросила я.

Доктор Каллен покачал головой и грустно улыбнулся.

— Он так и не выбрался из гаража, – ответил он со вздохом. – Именно там его нашёл Джаспер.

— Но что случилось?

— Джаспер сказал мне, что нашёл Эдварда, свернувшегося калачиком на полу, всего окровавленного. Он так сильно бил свою машину, что ему даже удалось разбить одно из окон.

— П-почему он сделал это? – спросила я, пытаясь стереть мысленный образ, который после его слов предстал перед моим взором.

— Потому что он хотел видеть тебя, – ответил он. – Но он больше не может ездить. Я хочу, чтобы мой сын позволил мне помочь ему, но он полностью закрылся. Эдвард никому не доверяет.

— И вы можете его в этом обвинять? – спросила я сухо. – Вы все повернулись к нему спиной после аварии. Вы обвиняли его в этом. Как будто это он сделал так, чтобы на дороге был гололёд, или как будто он хотел этого. Конечно, он никому не доверяет, потому что за последние несколько недель никто не давал ему повода.

— Я никогда не обвинял своего сына в том несчастном случае. Но я не согласен...

—... с тем, как он справлялся с этой ситуацией, – закончила я предложение за него. – Да, мне досталось от него. Но это не извиняет того, как вы относитесь к нему. Вы просто не позволяли ему перевести дух и разобраться во всём. Вместо этого вы просто давили на него, заставляя поступать правильно, а у него так не появилось шанса понять, что же правильно для него.

— Да, мы давили на него, но это было для его же блага, Белла, – ответил он со вздохом и покачал головой. – Я спросил Джаспера, что сказал Эдвард, когда он нашёл его, свернувшегося калачиком рядом со своей машиной, и по его словам, Эдвард даже не помнит, как он туда попал. Поэтому я пытаюсь достучаться до своего сына. Я не знаю, может он уже говорил тебе, но Эдвард, возможно, страдает от расстройств...

— Единственное, от чего я страдаю, так это от твоей фигни, – оборвал его голос Эдварда. Я повернула голову и встретилась с ним взглядом. Я мягко улыбнулась ему, но он не улыбнулся в ответ.

— Эдвард, может, я должен отвезти тебя домой, – сказал ему тихо доктор Каллен. – Белла уже достаточно пережила, она...

— Я не собираюсь никуда ехать, – проворчал Эдвард, сидя на кровати. Доктор Каллен снова вздохнул и провёл рукой по своим коротким светлым волосам.

— Эдвард, – сказал он предупреждающим тоном, но Эдвард просто проигнорировал его.

— Я никуда не уеду, – повторил он. – Я останусь здесь.

Доктор Каллен посмотрел на меня, а я посмотрела на Эдварда.

— Я не возражаю, – ответила я честно. – Я не против, если он останется...

— Джаспер всё ещё здесь. Уверен, что позже он сможет отвезти тебя домой, – сказал ему доктор Каллен. Он засунул руку в карман и достал оттуда небольшой пузырёк с таблетками. – Возьми их, выпьешь, если будет слишком сложно, – сказал он серьёзным тоном и посмотрел на Эдварда. Эдвард закатил глаза, и доктор Каллен покачал головой. Выглядело это так, как будто между ними происходил молчаливый разговор. – Позвони мне, если что-то произойдёт. Позвони, если ничего не произойдёт. Просто позвони, и я буду знать, что с тобой всё в порядке.

— Всё что угодно, – пробормотал Эдвард, перед тем как доктор Каллен дал ему последний предупреждающий взгляд, попрощался и вышел из комнаты. Я повернула голову и посмотрела на Эдварда.

— Ты пытался сесть за руль, и приехать сюда, – сказала я. Это был не вопрос. Я просто констатировала факт.

— У меня есть кое-что для тебя, – сказал он, полностью проигнорировав мой комментарий. Я в замешательстве нахмурилась, и он лениво ухмыльнулся. – Закрой глаза, – говоря это, он казался чуть ли не гордым, поэтому я сделала так, как он просил. Вскоре я почувствовала, как что-то упало в мою руку. Открыв глаза, я обнаружила, что смотрю на красивое серебряное ожерелье с небольшой кристальной птицей, которая сверкала в лучах света. Это выглядело очень дорого.

— Эдвард... я... я не могу принять это. Это слишком дорого, – возразила я, пытаясь вернуть ему ожерелье.

Эдвард фыркнул и накрыл мою руку своей.

— Я выиграл его. Это стоило мне пятьдесят центов, – ответил он.

— Правда? Но оно выглядит таким дорогим, – утверждала я.

Он посмотрел мне прямо в глаза, и его ухмылка стала ещё шире.

— Ты действительно думаешь, что я купил бы тебе... что? Двести долларов за ожерелье просто ради удовольствия?

— Думаю, нет, – ответила я, чувствуя себя смущенной. – Но это приятно... спасибо.

В этот момент кто-то постучал в дверь, Эдвард быстро выхватил у меня ожерелье и положил его обратно себе в карман. Я в замешательстве нахмурилась, когда дверь открылась, и в комнату заглянул Джаспер.

— Можно войти, или мне придётся потратить ещё один час на заумную беседу с социальным работником? Я хочу сказать, что она очень мила и всё такое, но она заставляет меня думать, что, возможно, я один из тех, кто нуждается в помощи, – пошутил он.

Я закатила глаза и жестом велела ему войти внутрь. Мы с Эдвардом подвинулись на кровати и сели так, что теперь прислонялись спиной к стене. Джаспер сел на стул возле моего стола. Эдвард взял мою руку и стал держать её между нами. Я пальцем успокаивающе потёрла тыльную сторону его ладони, он улыбнулся и посмотрел на меня.

— Так, я был терпелив. И я бы не возражал, чтобы вы мне кое-что объяснили, – сказал Джаспер небрежно, и мы одновременно повернули к нему головы.

— Что ты имеешь в виду? – спросила я.

— Объяснили... это, – ответил он, и жестом указал на наши сплетённые руки. – Так что же, ребята? Вы вместе? Как пара?

Рука Эдварда напряглась в моей, и в этот же самый миг я почувствовала что краснею.

— Нет... нет... нет, нет, нет... конечно, нет, – быстро запротестовала я, не желая, чтобы Эдвард был единственным, кто будет делать это. Я не хотела слышать отвращение в его голосе, когда он начнёт отрицать эти обвинения. – Мы просто... друзья. А если серьёзно, Джаспер? Пара? Ты с ума сошёл? – я нервно усмехнулась. – Пожалуйста, мы только друзья. Ничего больше. Просто друзья. Ничего больше. Просто друзья. Не сходи с ума. Мы просто друзья. Друзья.

Я чувствовала себя так, будто моё лицо горело в огне, и быстро опустила взгляд, вниз, на свои колени.

— Да, – пробормотал Эдвард после минутного молчания. – Просто друзья.

Я подняла взгляд, недоумевая от его тона. Было что-то, о чём он не говорил.

— Ладно, хорошо, – сказал Джаспер, вероятно, тоже чувствуя странное напряжение. – Ладно, Эд, как долго мы будем здесь? – спросил он. Уголок рта Эдварда приподнялся в печальной улыбке, когда он посмотрел на меня. Я знала, о чём он думал, и мне не нужно было спрашивать. Я грустно улыбнулась ему.

— Эдвард сегодня останется здесь. Думаю, нам нужно... поговорить, – ответила я вместо него. – Уверена, мы с Кейт сможем отвезти его завтра обратно в Форкс.

— Ну, ладно. Как по мне, так это звучит совсем неплохо, – ответил Джаспер. – Итак, Белла... как твои дела? Я не собираюсь лгать, но школа гудит от сплетен про тебя и твою мать, – сказал он, меняя тему и робко пожимая плечами.

— Эти ублюдки не знают, когда им нужно заткнуться, – пробормотал Эдвард. – Ебать, их собственная грёбаная жизнь настолько жалка, что им нужно, блядь, делать дерьмо из других грёбаных людей, и только так, блядь, они будут чувствовать себя лучше. Ебать.

Я уставилась на него и покачала головой.

— Нет, серьёзно, Эдвард. Можно поменьше матерных слов? В половине из них даже не было необходимости, – сказала я. Джаспер подавился смехом, и Эдвард посмотрел на него.

— Пошёл ты, ублюдок, – выплюнул Эдвард.

— Он просто сумасшедший, потому что я говорил ему почти то же самое, когда несколько дней назад мы были здесь, в Порт-Анджелесе. Очевидно, не только я заметил у него отсутствие навыков устной речи. " Когда сомневаешься, вставь слово ебать" - вот его девиз, – усмехнулся Джаспер.

— Ебать тебя, – пробормотал Эдвард.

— О чём я и говорю, – ответил Джаспер, с улыбкой указывая на Эдварда. Я тихо рассмеялась и слегка толкнула Эдварда

— Ладно, Эдди, не злись, – поддразнила я, и он повернул голову, чтобы взглянуть на меня.

— Ты игнорировала меня в течение пяти дней, а потом ещё два. Так что, прости, но я буду злиться на тебя, – ответил он. Моя улыбка померкла от его серьезности. Было так много всего, что я хотела бы сказать ему в ответ на это. Но ничего не вышло. Вместо этого я решила пойти трусливым путём и не воспринимать всерьёз его слова.

— Ты сказал всё это без единого матерного слова. Ты исправляешься, – пошутила я. Он бросил на меня взгляд, и я попыталась улыбнуться ему, делая вид, что не замечаю ничего странного в этом.

— Ты вернёшься в Форкс? – спросил Джаспер, привлекая моё внимание. Я посмотрела на него и кивнула.

— Кейт нашла для меня приёмную семью, и если всё пойдёт хорошо, я поеду туда через несколько дней, – ответила я. – Но на самом деле я не очень-то этого жду. Школа будет адом.

— Я не позволю этим сукам прикоснуться к тебе, – сказал Эдвард, поднял забинтованную руку и заправил мои волосы за ухо. Я мягко улыбнулась ему, молча интересуясь, как он отреагирует, когда узнает, что моя мама сбежала. Он не сможет всё время защищать меня от всех. Он должен жить своей жизнью.

— И как долго вы, ребята, были друзьями? – спросил Джаспер.

Мы с Эдвардом одновременно посмотрели друг на друга, и я не смогла сдержать улыбку. Хоть мы никогда и не говорили об этом, мы оба знали, когда был заключён этот договор и мы стали друзьями, несмотря на то, что нам потребовалось какое-то время, чтобы признать это вслух. Мы стали друзьями задолго до того, как поняли это.

— Он принёс ручку, – ответила я, улыбнувшись при этом воспоминании.

— И что это значит? Это код для... ну, вы понимаете? Он принёс " ручку" к твоему " пеналу"? – спросил Джаспер, пальцами в воздухе изобразив кавычки и выглядев при этом довольно смущённо.

— Мы не трахались, – отрезал Эдвард.

— Мы не будем... делать это, – тихо согласилась я. – Это не так, как будто мы... неважно, – я покачала головой, словно это могло помочь мне чувствовать себя менее глупо. И зачем вообще нужен был весь этот разговор?

— Я гулял в середине ночи и нашёл на улице ручку, прямо у входа в больницу. Я воспринял это как грёбаный знак, что я должен зайти туда, – сказал раздражённо Эдвард.

— Это было сразу после аварии? – спросил Джаспер.

Я снова покачала головой.

— Нет, это было после того, как я потеряла сознание, когда в коридоре меня толкнула Таня, – я поёжилась от этого воспоминания, это было почти так же, как будто я снова почувствовала боль. Это действительно было мучительно.

— Почему вы держали это в секрете? – спросил тогда Джаспер.

— Потому что так было проще, – пожав плечами, ответил Эдвард. – Мы знали, что люди всё неправильно поймут. Вероятно, они бы подумали, что я использовал её или ещё какое дерьмо, и что из-за этого у неё неприятности с родителями... Ебать, это не стоило того, – он посмотрел на наши руки, и кривая ухмылка снова украсила его губы. – Кроме того, чёрт, так намного приятней. Не нужно никому ничего объяснять. Просто наслаждаться обществом друг друга.

Чтобы привлечь его внимание, я сжала его руку, и он поднял голову.

— Разве мы на самом деле наслаждались? – спросила я. – Всё, что мы делали, это плакались друг другу и жалели себя.

— Страдание любит компанию, – пробормотал Джаспер, а когда заметил, что мы уставились на него, усмехнулся. – Или я это слышал.

— Позволю себе не согласиться, – сказал мне Эдвард. – Я помню, у нас было довольно весёлое утро после того, как мы тебя похитили... – он пристально посмотрел на меня, и я почувствовала, что краснею ещё раз. Глядя на нас, Джаспер приподнял бровь и медленно покачал головой.

— Не думаю, что мне хочется узнать подробности, – сказал он с усмешкой. Его мобильный звякнул, и, вздохнув, Джаспер достал его из кармана. Он нажал несколько кнопок и снова вздохнул. – Хорошо, вот и мой повод оставить вас, – сказал он. – Сегодня ночью я остаюсь у Элис, потому что мы... – он оторвался от телефона и смущённо улыбнулся нам. – Скажем так, я планирую принести ей ручку.

— Это отвратительно, – пожаловался Эдвард.

— И это говорит парень, которому делают минет в кабинке дворника и который держит дерьмо, которое может сделать его бесплодным, – с самодовольной ухмылкой ответил Джаспер и встал со стула. – Позвони мне или напиши, если захочешь, чтобы я забрал тебя завтра, – Эдвард кивнул, и Джаспер повернулся ко мне. – Рад видеть, что с тобой всё в порядке, Белла. Позаботься здесь о моём друге. Хорошо?

— Я постараюсь, – ответила я с улыбкой. – Спасибо, Джаспер.

— В любое время, – ответил он, прежде чем покинуть комнату.

Какое-то время мы с Эдвардом смотрели на закрытую дверь спальни, а затем повернулись и одновременно посмотрели друг на друга. Эдвард улыбнулся и достал из кармана ожерелье. Я повернулась так, чтобы он смог надеть его на меня. Эта маленькая птичка холодила верхнюю часть моей груди.

— Спасибо, – тихо сказала я, и он улыбнулся.

— Спасибо, за то, что ты ещё дышишь, – ответил он.

— Мама исчезла. Она сбежала из психушки, – выпалила я и прикусила язык, как будто это могло помочь мне забрать свои слова обратно. Он уставился на меня и провёл рукой по своим волосам.

— Это пиздец. Когда? – спросил он.

— По словам Кейт, этой ночью, – тихо ответила я. – Она была заперта в палате, поэтому они думают, что ей помогали.

Он глубоко вздохнул и покачал головой.

— Мы просто не можем получить передышку, – пробормотал он.

— Мы? – повторила я. Он недоверчиво посмотрел на меня и фыркнул.

— Конечно, мы, – ответил он. – Мы вместе в этом дерьме. Помнишь?

Я улыбнулась и положила голову ему на плечо. Почувствовав, как его губы прижимаются к моим волосам, я с удовольствием вздохнула.

— Я скучал по тебе, – тихо признался он. – Эти последние несколько дней чуть не убили меня, – он немного подвинулся, и мне пришлось сесть прямо. Я посмотрела на него и встретила пристальный взгляд. – Тебе действительно нужно больше времени?

— Мне всегда нужно больше времени, – ответила я, мягко пожав плечами.

— Я не могу дать тебе еще больше времени, потому что ты чертовски нужна мне, Воробей, – сказал он почти с неохотой. Он хотел дать мне время, но не мог. И хотя я понимала, что мне нужно время, в этот момент я не была уверена, что хотела этого. С Эдвардом было лучше. Несмотря на то, он запутывал меня. Но лучше быть запутанной, чем мучатся от одиночества.

— Да, я знаю, – прошептала я, повернувшись к нему лицом.

— Я на самом деле скучал по тебе, – прошептал он в ответ.

— Я тоже скучала по тебе, – не знаю, слышал ли он эти слова, или я произнесла их просто губами.

Он поднял руку, погладил мою щеку, и я грустно улыбнулась ему.

— Я буду защищать тебя теперь, – пробормотал он. – Не переживай... я буду защищать тебя.

— А кто будет защищать тебя от всех опасностей мира? – пробормотала я.

— Ты, конечно, – ответил он с кривоватой улыбкой. – Ты сказала, что на моей стороне, так что я рассчитываю на тебя и верю, что ты пнёшь этих ослов, если они когда-нибудь вывалят на меня дерьмо.

Я усмехнулась и закатила глаза.

— Да, я ударю их своим костылём, – ответила я с улыбкой.

— Ты делала это раньше, – ответил он, все ближе наклоняя свое лицо к моему. – И я никогда так не гордился тобой... за сегодняшним исключением.

— Почему сейчас? – спросила я.

— Потому что твоя мама на свободе, а ты, блядь, по-прежнему дышишь. Ты всё ещё сидишь здесь. Дышишь. И ты до сих пор не сказала, чтобы я ушёл, – ответил он.

— Я говорила, чтобы ты ушёл, когда ты только появился здесь, – возразила я с грустной улыбкой.

— Нет, ты сказала это Кейт, чтобы она передала мне, так что это не считается. Потому что я знаю, если бы это ты открыла мне дверь, ты бы не сказала, чтобы я ушёл. Легко сказать что-то не глядя человеку в лицо.

— То есть ты хочешь сказать, что я слабый безвольный цыпленок, так?

— Ты не цыпленок. Цыпленок убил бы себя давно. Ты мой воробей.

В дверь постучали, и я быстро отпрянула от Эдварда. Мне казалось, будто нас едва не застукали, когда мы делали что-то неприличное. Дверь открылась и в комнату заглянула Кейт.

— Я слышала, ты остаёшься здесь на ночь, – сказала Кейт, глядя на Эдварда.

— Да, он остаётся, – ответила я вместо него. – Надеюсь, ты не против.

— Если это то, чего ты хочешь, тогда нет, не против. Но я не хочу никаких глупостей, ладно? Эдвард будет спать на диване, – сказала Кейт, бросив на него резкий взгляд, затем закрыла дверь и ушла.

Я хихикнула и покачала головой.

— Вот что получается, когда люди узнают о нас, – пробормотала я. – Люди сразу же получают неверное представление.

— Ебать, кого волнует, о чём они подумают? – ответил Эдвард. – Если они хотят думать, что мы трахаемся как кролики, или что мы – грёбаная пара. Кого волнует это дерьмо? Люди всегда будут говорить, так что пусть пиздят. Неважно, о чём они думают.

— А как же твоя репутация? – я не могла не спросить.

— А что моя репутация? – повторил он. – Что с того, если люди подумают, будто я трахаю тебя? Не похоже, что я, бля, трахаю горную козу.

— Просто гусыня, – ответила я сухо.

Посмотрев на меня, он сузил глаза, и я отвела взгляд. Конечно, он и не думал об этом. Он схватил меня за подбородок и грубо повернул мою голову к себе.

— Ты больше не грёбаная гусыня. И если кто-нибудь назовёт тебя так, я буду бить его дурацкую башку. Ты меня слышишь? – прорычал он, его дыхание обволакивало моё лицо. Вблизи его губы выглядели влажными и мягкими. Я не могла ничего поделать, я была просто очарована ими, вспоминая, как они коснулись моих неделей раньше.

— По-по-почему ты поцеловал меня? – пробормотала я, не задумываясь. Он моргнул от удивления, и я почувствовала, что снова начинаю краснеть. Но почему я должна ляпнуть что-то прежде, чем подумать над этим?

Сначала он мне не отвечал; он просто смотрел на меня с непостижимым выражением на лице. Может, он полностью стёр этот поцелуй из своей памяти, а теперь я напомнила ему об этом, и тем самым причинила боль. Вероятно, это ничего для него не значило. Почему это должно что-то значить? Я была его другом. Люди не целуют друзей. Не таким образом.

— Потому что я... – начал он и затих. Он нахмурился и ещё сильнее сжал мой подбородок. – Может потому, что я просто хотел выебать горную козу.

Я вздохнула и, схватив за запястье, оттянула его руку подальше от моего подбородка, так, чтобы я смогла отвести взгляд. Конечно, он просто посмеялся над этим. Как я могла ожидать чего-то другого? Это же Эдвард. Конечно, поцелуй ничего не значил для него. Вероятно, он был просто напуган и решил, что поцелуй сможет помочь ему.

— Ты голоден? – спросила я его, отодвигаясь подальше, чтобы встать с кровати и взять свои костыли. – Я умираю от голода.

— Я бы поел, – пробормотал он, когда я поднялась.

Я даже не посмотрела на него, когда пошла на кухню.

***

Остаток дня и вечер, мягко говоря, были странными. Эдвард и я всё время были вместе. Мы готовили вместе, ели вместе и вместе смотрели телевизор. Но мы не сказали друг другу ни слова, с тех пор как покинули мою комнату. Я сказала или сделала что-то такое, что должно быть расстроило его, потому что он продолжал хмуриться, и каждый раз, когда я смотрела на него, он, казалось, страдал от боли.

Я ждала, что он нарушит тишину, так же как и он, вероятно, ждал, что это сделаю я, но мне нечего было сказать. Я всё ещё чувствовала себя неловко из-за того, что спросила его о поцелуе.

О поцелуе, который ничего не значил.

Я всегда принимала желаемое за действительное. Это была моя самая большая проблема. Выискивала что-то там, где этого не было. Как будто хотела обмануть сама себя. Как будто мне нравилось быть посмешищем.

Потому что именно так оно и было.

Я была посмешищем.

Кейт в десять пошла спать, после того, как выдала Эдварду простыни и подушку. Она попрощалась, и я осталась наедине с Эдвардом в гостиной. Последние два часа мы смотрели кино, но я понятия не имела о чём оно.

— Я иду спать, – пробормотала я, вставая с дивана. – Спокойной ночи.

Он пробормотал что-то в ответ, но я не смогла разобрать что именно. Я зашла в ванную, умылась, почистила зубы и направилась в свою комнату. Переодевшись в свободную пижаму, я легла в постель.

Как только моя голова коснулась подушки, нахлынули слёзы. Они навернулись на глаза так быстро, что всё вокруг стало одним размытым пятном. Накрыв лицо подушкой, я пыталась приглушить звук своих рыданий, но рыдала так сильно, что просто не смогла это заглушить. Я попыталась расслабиться и просто отпустить это, но оказалось, что сделала себе только хуже. Моё тело болело. Моя душа болела. Всё болело. И я ничего не могла поделать, только плакать.

Дёрнулся угол подушки, которой я накрыла своё лицо, и вскоре она была снесена полностью. Посмотрев сквозь слёзы, я увидела Эдварда, который стоял и смотрел на меня сверху вниз. Я не слышала, как он вошёл.

Он грустно улыбнулся мне и жестом попросил подвинуться, чтобы снова лечь рядом со мной. Как и в прошлый раз, он положил голову на руку так, чтобы ему было удобно смотреть на меня, когда я лежала на спине. Я отвернулась от него, потому что не хотела, чтобы он видел как я плачу, но он просто снова схватил меня за подбородок. Он заглянул мне в глаза, как будто что-то ища. Что-то блеснуло в его глазах, и мне стало интересно, нашёл ли он то, что искал.

— Я поцеловал тебя потому, что хотел поцеловать горную козу, – пробормотал он, пальцем поглаживая меня по щеке. Я посмотрела на него в замешательстве, задаваясь вопросом, что же он имел в виду, прежде чем он наклонился и прижал свои губы к моим.