Заранее поставленная психотерапевтом общая задача

общая задача

Эта версия была опробована на семинарах по креативности, то есть сначала во внепсихотерапевтическом пространстве, и хорошо там себя зарекомендовала. Материал обсуждается на предварительной беседе с ведущим, и проблема формулируется как можно более точно. Нахождение решения остается предоставить возникающим в состоянии погружения спонтанным креативным инсайтам и творческим оформлениям. Тогда перед началом погружения или во время него испытуемый получает задание представить одну из имеющих отношение к проблеме сцен. В этой технике мы исходим из того, что при глубоком погружении возрастает степень эмоциональных инсайтов, происходит более глубокое проникновение в констеллирующиеся в данной сцене задачи, растет изобилие идей, по сравнению с обычным состоянием бодрствующего сознания. Это подтвердилось во многих аспектах. Решения часто поразительны, самобытны, креативны и эффективны. В упрощенной форме этот подход может быть перенесен также на психотерапевтические ситуации символдрамы.

Ниже я привожу пример особенно наглядного решения.

Пример

В одном из семинаров по креативности с использованием символдрамы принимала участие школьная учительница, которая хотела преодолеть свою беспомощность перед инспектором из отдела образования. Ей хотелось найти способ, как с ним себя вести. Боясь его авторитета, она не могла в его присутствии отстаивать свое мнение. Ей было предложено представить себе в образе символдрамы типичную ситуацию взаимодействия с ним. Задание было сформулировано так: внимательно рассмотреть представившийся образ и, исходя из него, попытаться найти выход из создавшейся ситуации. – Сеанс символдрамы проводился в форме молчаливого образа, сидя на стуле молча. О том, что ей представилось в образе, она рассказала потом: она входит в кабинет инспектора; он сидит за своим большим широким письменным столом, сама собой она уменьшается до размеров «дюймовочки», растеряна, робкая, почти без чувств и ждет. Тут вдруг ей становится ясно, что всемогущий инспектор сделан из газетной бумаги и «бумажный» сидит перед ней. В этот момент сюда со всех сторон вбегают «маленькие зеленые человечки». Не успела она опомниться, как группа зеленых человечков вместе с ней забралась на стол, очевидно, чтобы напасть на инспектора, хоть они и такие крошечные. Это произошло спонтанно и быстро. Большая бумажная фигура инспектора опрокинулась, сложилась пополам, свалилась на пол и рассыпалась. Под письменным столом вперёд выходит человечек, размером не больше самой учительницы. Сцена разыгралась сама по себе и продолжалась около 15 минут. Когда учительница смогла потом говорить, она рассказала, что почувствовала облегчение и расслабление. – При последующих встречах с инспектором она вела себя смелее и куражнее, чем ей обычно было свойственно, уверенно и конструктивно могла приводить свои возражения.

Комментарий. Это решение пришло, когда учительница находилась в регрессивном состоянии, и напоминало сказку. И, тем не менее, спонтанное протекание процесса представления образа привело к уникальной передислокации в равновесии внутренних сил. Нарциссическое заполнение инспектора (имагинативная переоценка родительской фигуры) пропало, когда уже в начале стало совершенно ясно, что он «бумажный». За этим стоит еще неосознаваемая ею до этого эмоциональная оценка человека, которая обесценивает его и лишает силы. Возможно, с этим связана более реалистичная оценка соотношения сил.

Креативные решения проблем могут на первый раз иногда быть такими сказочными и регрессивными. И, тем не менее, это приводит к феноменам преобразования, которые указывают на сдвиг заполнения либидо. При повторном проведении данной техники способы решений уже больше приближается к реальности и кажутся тем самым более практичными (вторичный процесс). Опытному психотерапевту будет при этом ясно, в какой мере креативный процесс предполагает, чтобы пациент обладал достаточно зрелым и подготовленным для этой задачи «Я». Для большей части наших невротических пациентов, особенно для неопытных в жизни (для людей со слабым «Я», например, подростков и депрессивных пациентов), не всегда можно рассчитывать, что они будут готовы к гармоничным уравновешенным решениям. Но в рамках психотерапии этого и не требуется, не нужно во что бы то ни стало этого добиваться. Гораздо важнее сначала просто признать право на существование в символдраме этих фантастических, детских и нереалистичных пробных движений.

В противоположность этому процессуальному развитию в случае необходимого кризисного вмешательства с использованием символдрамы ситуация иная. Здесь психотерапевту следует предложить ясную и понятную стратегию решения проблемы. Мне вспоминается здесь случай со студентом–химиком, который должен был на следующий день пересдавать проваленный экзамен своему профессору (Leuner 1994, с. 114; Лёйнер 1996, с. 100-101). Если бы я предоставил ему возможность самостоятельно приближаться к решению, он продолжал бы и дальше свою фобическую тактику избегания.

5. Особые формы кататимной креативности: произведения искусства

креативность в искусстве

Фазы I и II как феноменологический кататимный опыт могут быть продуктивно использованы художественно одаренными личностями. Это показал Герхард Грюнхольц (Grü nholz 1977), чье собрание фантазийного материала было использовано как основа произведений искусства. Выставки соответствующих картин и публикации самонаблюдений это выразительно подтверждают.

Пример 1 [5]

Ханс-Винфрид А., живописец и график, около 40 лет, пишет картину под названием «Источник жизни» и приводит протокол своего опыта самостоятельного представления кататимных образов:

«Цветной вихрь, быстро вращающийся слева направо, приходит в центр, утихает и упорядочивается, образует глаза самых разных цветов и форм. Из центрального глаза исходят лучи ослепительного света, и он истекает в руки. Из обоих рук, протянутых к центру, пробивается и бьет фонтаном источник».

Пример 2⁵ (тот же художник, имеющий опыт работы в технике символдрамы, приведший к написанию картины «Сотворение»)

«После того, как я нарисовал эту картину «Источник жизни», я снова погрузился в образ. Из центрального глаза уже описанного образа образовалась крылатая голова, покрытая глазами. Цветной взрыв создал корпус тела. Херувим покровительственно держит правую руку над двумя фигурами людей, которые вырастают из темно-синего, красного и зеленого тумана. Светящаяся река отделяет людей от вулканического, доисторического ландшафта, над которым эта ангельская сущность покровительственно держит левую руку: Дух и Материя разделены и все же связаны через ангельскую сущность.»

Комментарий Герхарда Грюнхольца: «Ему удалось принять вызов и за считанные секунды нырнуть в образную историю бессознательного. Полноту внутренних образов вряд ли удалось передать художественными средствами. В обоих картинах пробит слой личного бессознательного, и сознание сталкивается с архаическими содержаниями коллективного бессознательного. Образы напоминают о древних мифах и религиях. Их переживание очень эмоционально и вырастает за пределы забот, лишений и тревог маленького индивидуального Я. Художник остаётся чаще всего беспомощным и растерянным перед своими переживаниями и творениями из этого коллективного слоя и неспособен ассоциировать их с какими-нибудь переживаниями или событиями из своей личной жизни. Для их понимания и интерпретации необходимы религиозные и культурно-исторические знания».

границы

Что касается выставки картин в Доме Грюнхольц (Grü nholz 1970), у меня была возможность лично поговорить с некоторыми из художников, принимавших участие в его курсах. Часть из них была под впечатлением от кататимного опыта, другая часть вскоре отказалась от этих упражнений. Последние говорили, что собственный выразительный стиль они нашли и сформировали за долгие годы работы и не испытывали никакой потребности воспринимать в ходе упражнений на погружение незнакомые импульсы имагинации, возможно, противоречащие их теперешнему стилю.

параллели

Герхард Грюнхольц проводит параллели между представлениями из кататимного опыта и произведениями психоделического искусства (Masters & Houston 1969). Последние являются результатами галлюциногенного опыта (LCD и другие препараты). Кататимные и галлюциногенные произведения художников следует считать «характерными свойствами психики… Необходимо отметить такую тенденцию стилизации как выделение существенного при одновременном упрощении и повторении форм через билатеральную симметрию и орнаментальное умножение, а также тенденцию к агглютинации (слипанию)». Герхард Грюнхольц проводит здесь также параллель с искусством примитивистов, чьи агглютинации образов подчеркивает Эрнст Кречмер (Kretschmer 1922).

Насколько этот имагинативный материал уже действительно является плодом креативного художественного процесса в соответствии с фазой III и, прежде всего, фазы IV креативного процесса, остается, по моим наблюдениям, спорным. Для этого потребовались бы значительная мера гибкости, способности комбинировать и в результате поразительные преобразования. Вместо этого речь здесь идет, как правило, только об «отображении» психоделического или кататимного опыта. К.Г. Юнг показал, что в области коллективно-психологического преобладает очень ограниченный набор общечеловеческих и мифологических базовых значений и их повторяющихся форм. Сведущий в психодинамике читатель увидит здесь регрессию в область первичного нарциссизма (чувство блаженства и слияния, центрирование на некоторых промежуточных точках, аспекты удовлетворения, «нарциссические линии переживаний в символдраме» (личные сообщения Юргена Паля, 1983; сравн. с. 269-271).

Дополнение

отсутствие прорабатывания конфликта

Некоторым участникам курса Грюнхольца по кататимному опыту были предложены стандартные мотивы символдрамы, очевидно, из-за нехватки продукции образов, полученных при помощи метода свободных ассоциаций. Им представлялись кататимные сцены, нацеленные лишь на мир конфликтов участников, а не на предполагаемый Грюнхольцем почти психоделический опыт как основу художественного выражения. Этим подтверждается опыт, полученный Эрикой Ландау и мной на совместных семинарах по креативности. Мы пришли к основному выводу, что применение символдрамы для стимулирования развития креативности является изначально совсем другой задачей, нежели сосредоточение внимания на бессознательном конфликтном материале в психотерапии. В какой форме следует ставить задачи для первой области, я показал выше. С технической точки зрения, необходимо разделение обеих областей – художественная или другая креативная кататимная продукция или личная интроспекция. Если для креативных задач привлекается символдрама, неважно как, ведущему следует категорически отказаться привлекать полученный материал, выраженный в какой-либо форме вышеназванного получения образов, в том числе и при индуцированном решении задач, к анализу глубинно-психологических структур конфликта, даже и в последующем. Интроспективное рассмотрение ставшего креативным материала запутывает участников и естественным образом запускает при дальнейших упражнениях защитные механизмы. Нарушается концентрация на процессе формирования, страдает беспристрастность по отношению к нему, а также удовольствие от него.