Метод контрпримеров

Определение Фокса, очевидно, не удовлетворяет строгим стандартам О'Корки. Хотя для многих произведений искусства может быть верно, что они прекрасны, обладание красотой не является необходимым требованием. О'Корки показывает это с помощью контрпримера.

Контрпримером для философского определения X будет некоторый реальный или хотя бы возможный предмет, который либо (1) является примером X, но не подходит под определение, либо (2) подходит под определение, но не является примером X. О'Корки подвергает критике определение Фокса с помощью контрпримера первого рода: кровать Трэси Эмина является произведением искусства, но вовсе не прекрасна.

Фокс предпринимает еще одну попытку сформулировать определение искусства.

Фокс: Мне кажется, я могу выразиться точнее. Искусство не обязано быть прекрасным. Достаточно того, чтобы оно привлекало нас. Произве­дение искусства - это просто то, что нас развлекает.

О'Корки: К сожалению, вы ошибаетесь. Многие привлекательные для нас вещи вовсе не относятся к искусству. Охота не искусство, но привлекает и увлекает нас. Игрушки, азартные игры и бесчисленное множество других вещей привлекает нас, но не является искусством.

О'Корки опять выступил с контрпримерами. Заметим, что пока все его контрпримеры относятся ко второму виду: подходят под предложенное определение, но не явля ются искусством. Привлекательность и завлекательность еще не достаточны для того, чтобы считать нечто произведени­ем искусства.

Беседа продолжается. Фокс выдвигает различные опре­деления искусства, например, то, что искусство предназна­чено для выражения эмоциональных переживаний или что искусство — это то, что не имеет утилитарной цели. Но каж­дый раз О'Корки ухитряется изобрести контрпример (вы мо­жете попробовать сами придумать контрпримеры для этих определений).

О'Корки: Вот видите! Вам кажется, вы знаете, что такое искусство. Но это не так. Ни одно из ваших определений не является правильным. На самом деле никто из нас не знает, что такое искусство.

Фокс: Должен признать, что дать определение «искусства» труднее, чем мне казалось. Но все-таки вряд ли можно считать, будто мы не знаем, что такое искусство. В конце концов, ведь мы оба согласны с тем, что эти контрпримеры являются хорошими контрпримера­ми. Как мы могли бы увидеть это, если бы не знали, что такое искусство?

Это хороший вопрос. С одной стороны, наша неспособ­ность сформулировать философское определение искусст­ва, кажется, указывает на то, что мы не знаем, что такое ис­кусство. Но, с другой стороны, мы способны понять неудов­летворительность наших определений. Поэтому в каком-то смысле мы все-таки знаем, что такое искусство.