А что делать нам? – пожелал узнать «номер два».

Оставайтесь с ним до конца, затем принесите мне останки, – дал указания третий с мягким британским акцентом.

Продолжая продвигаться к зарослям, отделявшим лужайку от ее заднего двора, Сара старалась действовать как можно тише. Любой звук мог выдать ее присутствие.

Кому там полагается звонить по поводу плохого обращения с четвероногими? Девять-один-один? В службу надзора за животными?

Он ушел? – с тревогой поинтересовался первый.

Да, – подтвердил второй.

Ты уверен?

Да, да. Ушел. Испарился.

Чувак! Это просто потрясающе, я такого в жизни не видел!

А я те чо говорил?

Разве потенциальные серийные убийцы не начинают свое становление с издевательств над братьями нашими меньшими?

Эй, что ты делаешь? – вопросил «номер один».

Срезаю его одежду.

Сара замерла, кровь в ее жилах заледенела. Одежду?!

Чувак, ты ведешь себя, как гей.

Никакой я не гей, кретин. Хочу увидеть, что с ним сделает солнце.

О. Круто.

Возьми его ботинки.

Человек? Возможно, речь о ком-то другом, не о том существе, что сбило Сару с ног. Оно не могло быть человеком. Оно рычало и неслось по лужайке с нереальной скоростью.

Но, похоже, что жертва этих неизвестных – мужчина, а не зверь.

И, кажется, они с ним еще не закончили.

Развернувшись, невольная свидетельница злодеяния сделала три проворных шага в сторону дома, чтобы позвонить в службу спасения.

Эй, Бобби, ты прежде всаживал в кого-нибудь нож? – осведомился второй.

Сара застыла.

Нет.

Глянь на это.

Удар.

И хриплый стон.

Чувак!

Проклятье! Развернувшись, Сара прошла по лужайке так быстро и тихо, как только могла. Саднящими руками она все еще сжимала черенок лопаты. Кожа блестела от пота, во рту стоял горький привкус страха, но Сара все равно шагнула под сень деревьев и, крадучись, двинулась вглубь леса.

Это безумие. Настоящее безумие!

Она всего лишь учительница музыки, а не офицер полиции!

Но полицейские не успеют сюда добраться – слишком далеко от города…

Хочешь попробовать сам?

Разве они не разозлятся, если мы его порежем?

Нет, если он все еще будет дышать, когда начнет поджариваться на солнце. Но даже если подохнет раньше – кому какая разница? Откуда они узнают?

Деревья росли не так плотно, как Сара думала. Через несколько шагов она уже оказалась на краю рощицы (если повезет, то ветки ее все-таки прикроют), с тревогой глядя на соседний лужок.

И почуяла зловонный запах немытого тела.

На поляне находилось трое неизвестных. Один – чье лицо Сара не могла рассмотреть – лежал, прижавшись спиной к земле, и, похоже, был абсолютно голым. Его раскинутые в стороны руки привязали к чему-то скрытому густой травой, а лодыжки стянули вместе… веревкой? Обзор закрывали сорняки. Но ноги пленника тоже что-то удерживало, иначе он бы не напрягался и не потягивался без остановки.