Я снова взглянул на нашего соседа. На этот раз он не посмотрел в мою сторону.

– Вы бы лучше собрали всю свою энергию да поговорили с ним, – предложила Хулия. – А то упустите эту возможность.

Я сосредоточился и принялся наращивать энергию, пока не почувствовал себя сильнее, а потом спросил:

– Что же мне сказать ему?

– То, что есть. Только преподнесите истину в том виде, в каком он, по-вашему, признает ее таковой.

– Хорошо.

Отодвинув свой стул, я пошел к столику, за которым сидел этот человек. Казалось, он чего-то боится и нервничает – совсем как Пабло в тот вечер, когда я познакомился с ним. Я попробовал заглянуть в него поглубже, чтобы выяснить, что стоит за этой нервозностью. После этого мне показалось, что у него на лице появилось другое выражение, исполненное большей энергии.

– Хэлло, – обратился к нему я. – Вы, похоже, не местный житель. Хотелось бы надеяться, что вы мне поможете. Я разыскиваю своего друга, Уила Джеймса.

– Садитесь, пожалуйста. – Говорил он со скандинавским акцентом. – Я – профессор Эдмонд Коннор. – И он протянул мне руку. – Очень сожалею. Я не знаю вашего друга Уила.

Я представился и объяснил, что Уил ищет Девятое откровение – у меня было предчувствие, что для него это могло что-то значить.

– Я знаком с Манускриптом, – сказал профессор. – Я здесь для того, чтобы выяснить подлинность этого документа.

– Вы один?

– Я должен был встретиться здесь с профессором Добсоном. Но он пока не приехал. Непонятно, что могло его задержать. Профессор уверял, что, когда я приеду, он уже будет здесь.

– Вы знакомы с Добсоном?!

– Да. Именно он организовал освидетельствование Манускрипта.

– С ним все в порядке? Он приедет сюда? Коннор вопросительно посмотрел на меня:

– Он так планировал. Разве что-нибудь случилось?

Моя энергетическая заряженность упала. Я понял, что Коннор с Добсоном договорились о встрече до ареста последнего.

– Я познакомился с ним в самолете, когда летел в Перу, – объяснил я. – Его арестовали в Лиме. Я понятия не имею, что с ним случилось потом.

– Арестовали? Боже мой!

– Когда вы в последний раз говорили с ним?

– Несколько недель тому назад, но о времени нашей встречи в этой гостинице существовала твердая договоренность. Он сказал, что позвонит, если что-нибудь изменится.

– Вы не помните, почему он хотел встретиться с вами здесь, а не в Лиме?

– Профессор говорил, что поблизости есть какие-то развалины и что ему нужно побывать здесь еше для того, чтобы встретиться с одним ученым.

– А он не называл места, где должен был состояться разговор с этим ученым?

– Называл. Он говорил, что ему нужно в… э-э… Сан-Луис, мне кажется. А что?

– Да нет. Просто спросил.

Когда я произносил эти слова, одновременно случились две веши. Во-первых, я стал думать о Добсоне и представил, что мы снова встретились. Наша встреча произошла на дороге, вдоль которой росли гигантские деревья. Кроме того, бросив взгляд в окно, я, к своему изумлению, увидел, что по ступенькам веранды поднимается падре Санчес. У него был усталый вид, и он был весь в грязи. На стоянке в какой-то старой машине его дожидался другой священник.

– Кто это? – поинтересовался Коннор.

– Это падре Санчес! – воскликнул я, еле сдерживая радость.

Обернувшись, я поискал глазами Хулию, но за нашим столиком ее уже не было. Я поднялся, и как раз в это время в столовую вошел Санчес. Увидев меня, он резко остановился, и на лице у него выразилось полное изумление. Он подошел, и мы обнялись.

– Как вы, в порядке? – спросил падре.

– Да, нормально, – ответил я. – А что вы здесь делаете?

Несмотря на усталость, он слегка усмехнулся:

– Да вот, не знаю, куда еще податься. Сюда-то еле добрался. Сотни военных направляются в эту сторону.

– Что здесь нужно военным? – услышал я позади голос Коннора, который подошел к нам с Санчесом.

– Прошу прошения, – ответил Санчес, – но я не знаю, что у солдат на уме. Знаю лишь, что их очень много.