Китайская этика и этикет

Этика – философская наука, объектом изучения которой является мораль. Это одна из древнейших теоретических дисциплин, возникшая как неотъемлемая важнейшая часть философии, практическая философия. Этика появилась в результате отделения духовно-теоретической деятельности от материальной, она формулирует идеи о добре и зле в виде идеалов, моральных принципов и норм поведения. Это учение о назначении человека и смысле его жизни. Этика традиционно видела свою задачу не только в том, чтобы описать и объяснить мораль, но прежде всего в том, чтобы научить морали, предложить идеальную модель межчеловеческих отношений, с которых снято отчуждение между индивидом и родом и где счастье приравнивается к добру.

Этика и психология тесно соприкасаются между собой в изучении человеческого поведения и побуждений, но исследуют их с разных точек зрения. Психология изучает законы человеческой психики, общие и специфические свойства личности, социальных групп, процессы, протекающие в сознании человека и составляющие внутренние, субъективные причины его действий. Этика рассматривает поведение и духовный мир человека лишь постольку, поскольку они определяются социально-историческими законами нравственности, отвечают или не отвечают моральным требованиям и обладают нравственным значением. Получается, что в сложных взаимоотношениях между людьми никак нельзя уйти от трех разных социальных базовых моделей – чувства, разумности и законности.

Производным от понятия этики является этикет. Этикет – это совокупность правил поведения, регулирующих внешние проявления человеческих взаимоотношений (формы обращения и приветствий, поведение с окружающими в общественных местах, манеры и одежда). Этикет – составная часть внешней культуры человека и общества. Это строгий регламентированный церемониал.

Итак, предметом изучения этики является мораль, форма общественного сознания и вид общественных отношений, направленных на утверждение самоценности личности, равенства всех людей в их стремлении к счастливой и достойной жизни. Мораль регулирует поведение человека во всех сферах общественной жизни – в труде, в быту, в политике, в науке, в семейных, личных, внутригрупповых и международных отношениях. Моральные качества (великодушие, правдивость, вероломство, скупость, щедрость, зазнайство, скромность) характеризуют поступки человека независимо от того, кем они совершаются.

Любая цивилизация предполагает присутствие в ней таких компонентов, как духовная культура (наука, образование, литература и искусство), этическая мысль (мечты и идеалы, мораль, благородство души, дисциплина) и эстетика (красота общества, красота природы, красота формы, красота искусства). Отметим сразу, что традиционная китайская психология морали достаточно сложна. Как отмечает китайский историк Хоу Вайлу, на Западе движение шло от рода к частной собственности, а затем к государству, которое заменило род. В Китае поступательное движение шло от рода к государству, которое растворилось в роде. Такое государство в древности называлось шэцзи (страна, государство). В первом случае новое заменило старое, а во втором случае произошло слияние одного с другим.

В связи с тем что китайское общество переступило порог цивилизованного общества, как говорится, с пуповиной родового строя, здесь было широко распространено преклонение перед предками, основанное на кровной связи и патриархальной системе. Главным было почитание древности, придание важного значения взаимоотношениям между людьми, честолюбие и коллективное сознание, чувство стадности. Об этом подробно речь шла в главе 4.

Говоря о китайской этике, нельзя обойти такое понятие, как мэйдэ «высокая добродетель» (нравственность). В Китае даже вышла книга, в которой в качестве примера приведены 800 изречений и афоризмов на тему мэйдэ [107].

Концепция возвеличивания предков в семье предполагает проявление сяо, т. е. почтение к родителям, а вне семьи данная концепция провозглашает чжун, т. е. верность и преданность князю. Эти понятия становятся основой общераспространенной философии или состояния, связанной с психологией возвеличивания древности. Все это привело к тому, что в Китае предпочтение отдается древности, консерватизму, сохранению старого, идеализации классиков, традиционных моральных норм. В современном Китае по этой причине возникли негативные посылки, тормозящие развитие общества. Поэтому, как считают ученые, китайской нации в современных условиях следует воспитывать этический дух на основе триединства: реальности (актуальность), традиции (традиционность) и внешнего заимствования (привлечение внешнего).

У Ланьсинь в книге «Китайский этический дух» [118] отмечает, что исторические корни традиционного этического духа китайцев следует искать, обратившись ко многим факторам. Прежде всего это удачный географический фон – естественная природная база. Северный умеренный пояс, огромная природная преграда по границе страны, создавшая определенное замкнутое пространство. Обширная территория и богатые природные ресурсы, реки, своеобразный климат обеспечили относительную независимость. Кроме того, зачатки этического духа нации развивались на основе определенной культуры. Она, в свою очередь, выросла, опираясь на политико-экономическую модель, существующую в обществе.

С древних времен в Китае доминировала крестьянская экономика, простое воспроизводство, основанное на натуральном хозяйстве. У мужчин и женщин были свои обязанности. Как говорится, мужчины пахали, а женщины ткали. Как гласит китайское выражение: «Лицо обращено к лессовой почве, а спина – к небу». Существование натурального обмена и низкий уровень производства приводили к необходимости в свободное время заниматься ремесленничеством.

Китайская этическая мысль возникла в поздний период родового строя, в условиях патриархальной системы, когда процветала коллективная форма труда на уровне коммуны и существовала родовая связь. Это произошло в эпоху Западной Чжоу. Уже тогда возникло правило, согласно которому власть передавалась по наследству старшему сыну. Тогда же зарождалась феодальная система правления, появились многочисленные храмы предков, в которых проводились жертвоприношения.

Автократия, абсолютная монархия возникла в Китае рано, во времена Шан и Чжоу (3000 лет назад): власть императора была выше религиозной власти; законодательная, судебная, административная и военная власть были сконцентрированы в одних руках. При этом в стране сохранялся патриархальный уклад, осуществлялся строгий контроль за человеком, вводились всевозможные ограничения.

В стране была создана «нравственная культура», в которой важное внимание уделялось моральным качествам человека. Если на Западе мудрость предполагала функционирование истинного, доброго, прекрасного, то в Китае делался упор на умении распознавать добро и зло. Нравственная культура в Китае основана на семейной, родовой системе и мелком крестьянском хозяйстве. Внутри семьи важны были моральные нормы, строившиеся на добрых отношениях между ее членами. И здесь особенно проявлялось влияние патриархальной системы, носившей авторитарный характер. Семья и государство представляли собой единую организацию. Особую роль в дальнейшем сыграло и влияние на китайскую этику трех религий – конфуцианства, даосизма и буддизма [58].

Обратимся к такому понятию, как «этикоцентризм» – некий «культурный дух» (луньли цзиншэнь), в котором родовая (племенная) этика занимает главенствующее положение. Согласно положениям этикоцентризма, моральные суждения (критерии) должны доминировать во всем. В традиционном способе мышления подобные реальные суждения ограничивались ценностными суждениями, ядром которых была мораль. Воспитание морали – ее основной девиз. В культурном воспитании главное – это вырастить цзюньцзы шэнсянь «благородного человека и мудреца», а в военном деле – человека, искореняющего зло и поддерживающего добро. И конечно же, это постоянное стремление к самосовершенству, с тем чтобы быть преданным семье и верным стране. Что касается литературы, то в ней или с ее помощью необходимо бороться с ересью и крайностями. И тут мы снова сталкиваемся с доктриной «золотой середины», но только в области морали.

Оценка или критика людей, их поступков часто основывалась не на том, истина это или ложь, правильно это или неправильно, а на том, хорошо это или плохо. И тут оценка давалась с точки зрения морали.

Китайцы всегда придавали значение скромности и не стремились как-либо выпячивать себя. Наоборот, желательно принизить свои успехи, с тем чтобы к человеку относились с уважением и серьезно. Это восходит к интровертности китайского характера, к понятию нэй шэн, о котором говорилось раньше. Для китайца важно, какое впечатление он производит на людей, какова его репутация. Отсюда излишнее, с точки зрения европейца, самоуничижение. Возвеличивание и восхваление самого себя вызовет только насмешку. Необходимость постоянно сдерживать себя привела к тому, что сила чувств вылилась в искусстве, в любви к природе.

Стремление к морали нэй шэн вай ван (см. главу об «идеальном герое») является не только главным принципом китайской культуры, но и характерной чертой социальной и национальной психологии в целом. Как отмечает У Ланьсинь, у китайцев в целом есть сознание или чувство глубокой исторической ответственности, своего рода исповедание, вера в принципы, стремление классифицировать и познавать природу вещей, искренность, желание создавать благоприятный климат в семье (ци цзя), управлять страной (чжи го), умиротворить Поднебесную (пин тянься). Этикоцентризм привел к тому, что китайская традиционная культура рассматривает человека в определенных этических условиях.

Суть традиционной китайской этики состоит прежде всего в том, что имеет название «фамилизм». Это некая родовая система, уходящая своими корнями в китайское общество, в основу государства. Фамилизм произошел от патриархальной семейной системы, основанной на крестьянском хозяйстве. Панфамилизм и панколлективизм предполагают существование определенного числа концентрических кругов человеческого общения. И здесь на первое место выходит все тот же фамилизм: в центре круга находится «я», далее идут родители, за ними близкие родственники, потом соседи, друзья, сослуживцы и, наконец, все остальные. Такая система накладывает свой отпечаток, в частности, и на организационные принципы, моральные нормы, поступки, т. е. на способ существования и обычаи.

Каждый индивид должен довольствоваться своим местом и хорошо выполнять свою социальную роль, установленную этическими нормами, чтобы сохранить гармонию в клане. К. М. Тертицкий указывает на различные подходы при анализе особенностей китайской психики: «В мировой китаеведческой мысли на этот счет существуют две крайние точки зрения: 1) китаец деиндивидуализирован в условиях восточной деспотии (такого рода оценка восходит еще к Гегелю); 2) китаец подвержен “крайнему индивидуализму” и готов пожертвовать “не только государством ради интересов своего малого коллектива” и ради семьи “пожертвовать кланом”, но и ради себя “пожертвовать семьей”» [59, с. 34]. Индивидуализм у китайцев «интериоризирован и не может быть выражен публично», полагают одни исследователи; другие (Хуан Гуанго) предлагают называть это не индивидуализмом, а «крайним фамилизмом».

В Китае каждый человек живет ради семьи. В условиях западной цивилизации семья существует для человека. В Китае мелкое крестьянское хозяйство обеспечивало себя и становилось основной производственной единицей. Знаменитые ирригационные сооружения Древнего Китая стали основой развития цивилизации. Человек полагался на коллектив и на свою семью. У членов семьи сяо становится мерилом добра и зла. Сяо предполагает также абсолютное следование воле родителей. В конечном итоге это «жить достойно, так, чтобы в обществе твердо стоять на ногах, прославиться в глазах потомков». В современном китайском языке существует двусложное слово сяошунь, где морфема шунь как раз и означает «следование воле родителей». Опрос современной китайской молодежи, проведенный автором, показал, что в данном слове реально действует только первая морфема. Понятие шунь осталось в далеком прошлом.

Почитание предков и старших в семье как явление фамилизма способствовало коррекции межличностных отношений, гарантии счастливой жизни, воспитанию патриотизма.

Среди моральных ценностей большую роль играет холизм. Холизм как внешнее проявление фамилизма необходим для воспитания духа, желания отдать силы обществу, нации, стране и народу. Главный принцип холизма – общая выгода превыше всего. Личные интересы должны подчиняться общим интересам, даже если первыми понадобится пожертвовать. Эта черта имеет как свои плюсы, так и свои минусы. Положительное начало нашло свое отражение в крылатых выражениях: «Во имя страны забываешь о семье» и «Сначала люди, а потом сам». Негативное состоит в том, что холизм уничтожил интересы личности, ограничил ее развитие, обеднил творческую инициативу. Это традиционные самоотрицание и самосужение, сыгравшие отрицательную роль в воспитании творческого духа и уверенности в себе.

Особое отношение к морали и справедливости – важный компонент моральных ценностей. Он сочетается с холизмом и отрицает материальные интересы в качестве главных – такой чисто конфуцианский подход к проблеме. Это же можно встретить и в моизме и в даосизме, но оно не занимает здесь ведущей позиции. Главное – это ограничить желания, считая их за грех и причину всех бедствий.

Идеология нейтральности или нейтралитета, известная как принцип «золотой середины», также берет начало в фамилизме. Главное – это гармония в отношениях между людьми, гармония между Небом, человеком и землей.

Вэй Чжэнтун в статье «Анализ идеального характера в традиционном Китае» расшифровывает суть понятия чжунъюн «золотая середина» как поведение, при котором следует придерживаться осторожности и осмотрительности. Чжунъюн – это критерий, по которому можно отличить благородного мужа от простолюдина (цзюнь-цзы и сяо жэнь). Чжунъюн существует сам по себе, он ни на что не опирается, это живой, необходимый человеку труднодостижимый идеал [74].

Чжунъюн содержит четыре уровня значения. Во взаимоотношениях человека и природы китайцы объединили космос и все предметы в три основных понятия (триаду): Небо, человек, земля, где в центре стоит человек. В триаде «коллектив, семья, я», предполагающей взаимоотношения между людьми, на первом месте, в центре стоит семья. Взаимоотношения человека с самим собой рассматриваются как три состояния: открытость, сдержанность, стремление снять напряжение. Здесь на первое место ставится сдержанность. Наконец, во взаимоотношениях человека с временем выделяются три этапа: прошлое, настоящее и будущее. Здесь главным является настоящее.

Таким образом, «великое единение» (да тун) – это идеал древнейших времен, который, помимо всего, предполагает «улаживание конфликтов к общему удовлетворению», «уступчивость», «тер пение», «способность преодолевать трудности». Линь Юйтан считает, что высокая мораль китайцев заключается в «миролюбии» (хэпин чжуи) и «приложении всех сил в достижении цели» [95, с. 69–73].

Позитивная сторона принципа «золотой середины» состоит в том, что китайцы в деле осторожны, три раза подумают и только потом действуют, сторонятся крайностей, предпочитают искать общее, а не разногласия, защищают общие интересы. Поэтому у них добрая натура, они миролюбивы, оптимистичны. Китайская культура в значительной степени готова к преобразованиям и восприятию нового. Вот почему у нее такая жизненная сила.

С другой стороны, умеренность во всем приводит к эклектицизму, стремлению к компромиссу, уходу от всякой борьбы: ради сглаживания взаимоотношений можно пренебречь истиной. Это проявляется в том числе и в отсутствии надежной военной защиты перед натиском врага.

Для традиционной китайской этики характерны также эмоциональность и чувствительность. Это тоже является продуктом соединения семьи и государства. Эмоциональность проявляется в любви к людям, преданности, умении сдерживать себя, почитании родителей, мудрости, смелости, снисходительности, доверчивости. Об этом уже шла речь, когда рассматривались такие понятия, как жэньцин, мяньцзы, гуаньси (знакомства, авторитет, чиновники). Все эти качества и те, о которых речь пойдет ниже, имеют как позитивную, так и негативную сторону. Скажем, рационализм, столь характерный для китайского образа мышления, доведенный до крайности, приобретает знак минус.

Не менее важными понятиями являются чувство справедливости и верность долгу. Гармония между справедливостью (обязанностью) и собственными интересами, материальная и духовная выгода – вот что является главным. Линь Юйтан отмечает, что по сравнению с западным человеком китаец удовлетворяется малым. Правда, крен в сторону справедливости порой приводит к забвению собственных интересов. И все же, возвращаясь к уже сказанному, основные черты традиционной этики сводятся именно к фамилизму. Отсюда и умеренность во всем, и добрососедство, и ограничение желаний, особые моральные ценности, иерархичность во взаимоотношениях.

В условиях, когда в Китае идет процесс углубления политики реформ и открытости, строительства общества сяо кан («средней зажиточности») и реальной модернизации, в итоге в традиционном этическом духе китайцев возник определенный кризис. По различным причинам в Китае культурному строительству не было уделено достаточного внимания. Между тем модернизация национального менталитета неотделима от модернизации культуры, тем более что в наше время традиционный способ мышления требует обновления или пересмотра.

Профессор Пекинского университета Чжан Дайнянь и профессор Нанкайского университета Фан Кэли, следуя традиции, указали на десять основных качеств высокой нравственности и добродетели как на образец для подражания [цит. по 118, с. 207–209]:

1) ж энь ай сяо ти – гуманность, человеколюбие, почитание родителей и уважение младшим братом старшего;

2) цяньхэ хао ли – приветливость и церемонность;

3) чэн синь чжи бао – искренность и доверие плюс воздаяние за оказанную милость;

4) цзин чжун ай го – высокий патриотизм и верность;

5) кэ цзи фэн гун – преодоление собственных желаний во имя общества. Отсюда холизм;

6) сю цзи шэнь ду – совершенствовать себя и быть осмотрительным, т. е. критичным;

7) цзянь ли сы и – при выгоде думать о справедливости;

8) циньцзянь лянь чжэн – трудолюбие и бережливость, бескорыстие;

9) ма ши куань хоу» – искренность, надежность, щедрость;

10) юн и ли син – храбрость, воля, энергичность в действиях.

В словаре добродетельных деяний [158], в котором 28 глав, дается перечень положительных качеств китайцев (с подбором примеров), которые они проявили в своих поступках: забота об отечестве; высокая принципиальность, честь; храбрость и преданность, готовность пожертвовать собой; сопротивление насилию; кристальная честность; высокая нравственность, добродетель; чувство справедливости; прямота характера и откровенность; энергичность и аккуратность в политике; поиск истины; любовь к народу; стремление спасать и помогать попавшим в беду; отказ от пошлости; верность; уважение к старшим; беззаветная преданность; решительность; стремление к знаниям; великодушие, снисходительность; соблюдение закона; умение исправлять ошибки; скромность.

Все эти положительные качества китайцев подкреплены историями, которые имели место в промежутке между эпохой Западной Чжоу и «опиумными войнами». Как видно, и здесь используется метод аналогии. Подобные рассуждения китайских авторов предназначены людям, образование и культурный уровень которых выше, чем у школьников, окончивших первую ступень средней школы, т. е. тем, кому исполнилось пятнадцать лет.

Каждая главка содержит от 20 до 40 примеров из прошлого, т. е. самым надежным доводом является привычная ссылка на историю Китая.

Особое отношение к морали высказывал Конфуций, полагавший, что музыка может и должна быть использована для совершенствования морали и поведения людей. Он отмечал: «Ничто не может так успокоить высшего по чину и управлять людьми, как уместность (правильность), и ничто не может изменить манеры и обычаи более эффективно, чем музыка» [21].

Глава под названием «Кристальная честность» открывается историей, которая называется «Янь-цзы с благодарностью отказывается поменять коляску»: «Янь-цзы был вельможей – канцлером княжества Ци. Однако, когда он являлся ко двору на аудиенцию, он использовал старую коляску, запряженную старой клячей. Увидев такое, князь Цзин-гун сказал: “Не слишком ли мал твой оклад? Почему ты ездишь на такой развалине? ” Янь-цзы ответил: “Благодаря вашим наградам я поддерживаю жизнь своей семьи и друзей. Я тепло одет, сыт, к тому же у меня есть и конь, и коляска. И хотя коляска старовата, да и конь двигается несколько медленно, однако, что касается меня, то я всем удовлетворен”. После того как Янь-цзы ушел, князь послал к нему людей с новой коляской и конем. Янь-цзы отказывался несколько раз, так, в конце концов, и не согласившись принять дар. Князь Цзин-гун, узнав об этом, был недоволен, немедленно призвал Янь-цзы и сердито заметил: “Раз ты не принимаешь повозку, тогда и я от нее отказываюсь”. Янь-цзы сказал в ответ: “Вы поручили мне управлять гражданскими и военными чиновниками. Я экономлю в еде и одеваюсь скромно и стараюсь послужить людям примером, при этом я еще боюсь, что сам чрезмерно трачу средства и мои слова расходятся с делом. Теперь же у меня есть коляска и у вас есть коляска. Если же я во что бы то ни стало захочу иметь шикарную коляску и скакуна, чтобы показать свою роскошь, тогда как я смогу выступать против роскошества в одежде и пище людей, их поступков, выходящих за рамки, и отсутствия справедливости и преданности? ” В конце концов он поблагодарил Цзин-гуна за доброе намерение и отказался поменять коня и коляску».

Немало примеров взято из жизни известных писателей, поэтов и политических деятелей прошлых веков, чаще Средневековья и древности.

Китайцы давно превратили этикет в главный элемент культуры, а его изучение – в жизненную необходимость. Формальное и неформальное соблюдение специфических ритуалов символизировало иерархические отношения между людьми. Церемонии были не просто манифестацией хорошего поведения – они включали в себя китайскую концепцию космологии, этики, морали и закона, которые касаются каждого [180]. Китайское слово ли «этикет» первоначально означало «жертвовать». Знание этикета приравнивалось не только к образованности, но и к культуре и морали. Китайцы в конечном итоге стали верить в то, что их поведение является единственно правильным. И те, кто не следовал тем же правилам поведения столь же скрупулезно, были для них нецивилизованными варварами [180, с. 27].

Общение между людьми предполагает использование обширной, строго регламентированной системы правил поведения в типовых ситуациях (приветствия, поздравления, просьбы, извинения и т. п.), большинство которых носит специфически национальный характер. Китайский этикет, как и японский, учитывает такие факторы, как общественное положение, возраст и пол участников общения. Так, старшие по возрасту и лица более высокого социального положения в обязательном порядке являются вышестоящими по отношению к партнеру.

Как пишет Пан Ин, в Древнем Китае перед домом обычно имелись две лестницы. Хозяин поднимался по восточной, гость – по западной. Когда хозяин поднимался на одну ступеньку, гость имел право тоже сделать один шаг. Наконец они оказывались в гостиной. В зале уже были постелены две циновки. Хозяин садился на ту, что была в восточной стороне зала, а гость – в западной. Сидя на пятках и положив руки перед собой на пол вниз ладонями, они начинали разговор [34, с. 338–345].

Беседа, как правило, сопровождается улыбками, не зависящими от темы разговора. Улыбка у китайцев – выражение согласия или приветствия, а вовсе не чувства радости, как у европейцев. При прощании люди старшего поколения кланяются друг другу, более молодые обмениваются рукопожатиями.

В отличие от европейцев, ни при встрече, ни при прощании китайцы не целуются, даже если они родственники. Исключение составляют лишь маленькие дети, которых может целовать мать. Другим взрослым разрешается только погладить ребенка ладонью по щеке. Проводить гостя полагается до улицы, нанять такси, предварительно заплатив за него.

Как мы видим, моральные ценности для китайцев не утратили своего значения и спустя тысячелетия. Может, что-то в них потеряло прежнюю актуальность, что-то, наоборот, стало более заметным. Многое ушло в прошлое, появилось новое, но основы этики и этикета сохранились, их нужно знать, с ними нужно считаться тем, кто стремится контактировать как со старшими, так и с младшими представителями этой древней цивилизации на любом уровне.

Проблемы этикета достойны более широкого изучения и рассмотрения. Мы здесь ограничились лишь психологической стороной вопроса.