Студопедия

Главная страница Случайная страница

Разделы сайта

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника






За установление протектората над Казанью






.1У1еждународяое положение Казанского ханства во второй половине XV века было непрочным. На востоке оно не граничило с каким-нибудь сильным союзническим государством. Здесь До Сибирского ханства, не представлявшего собой большого значения в международном масштабе, простирались кочевья башкир. Что касается ногайских княжеств, кочевья которых также доходили до Камы, то есть до собственных владений Казани, то с ними отношения были хотя и мирными, но непостоянными и прочно союзническими. Такое положение было результатом кочеього образа жизни ногайцев. Они то углублялись в степи, то подходили к границам Казанского ханства в зависимости от состояния пастбищ, обусловленного ежегодными изменениями климатических условий. На юге господствовали золотоордынские ханы, беспрестанно боровшиеся между собой за главенство в Орде. С последними Казань также не могла быть в тесных дружественных отношениях из-за коренных различий в образе жизни. К тому же сыновья и внуки Улу Мухамеда, изгнанного в свое время из Золотой Орды, имели неприязнь к членам золотоордынских династий. Хорезм был далек и, кроме того, он, будучи в составе державы тимуридов, находился в стадии завоевания и освоения узбеками.

Крымское ханство, образованное в 1443 году Хаджи-Гиреем за степями золотоордынских кочевий, находилось также на дальнем расстоянии и обращало свои взоры на Нижнюю Волгу, Русь и на Польско-Литовские земли.

В Х веке Булгарское царство смогло установить связи и получить помощь даже из Багдада, так как последний был сильным государством, влияние которого распространялось на всю Среднюю Азию. Но в XV веке обстоятельства были совсем другие и такого государства, с кем можно было бы войти в союз, на Востоке не было.


На западе между Казанским ханством и Московским государством твердо установленных границ не существовало. От Казани до Нижнего Новгорода и Мурома, от Елабу-ги до Вятки (Хлыново) заметных крепостей и городов не было. Чувашское, марийское, удмуртское, мордовское и мещерякское население было разбросано маленькими деревушками между русскими и булгаро-татарами. Первые два входили в состав Казанского ханства, часть мордвы и татар-мишарей—в состав Русского государства. Казанское ханство, как страна оседло-земледельческой культуры, могло быть в дружбе и^союзестай1мже по образу ведения хозяйства государством—русским. Последнее во второй половине XV века завершает свое объединение и приобретает независимость от Золотой Орды, как это сделала до этого Казань. Объединение русских княжеств выдвинуло Московское государство на одно из первых мест среди государств восточной Европы. Распад Золотой Орды дал возможность вести активную внешнюю политику на Востоке. В такой обстановке основное направление и содержание внешней политики правительства Казани заключались в развитии отношений с Московским великим княжеством. Хотя мы имеем мало указаний на это в источниках (дипломатическая переписка между обоими государствами не сохранилась), развернувшиеся события в жизни Казани полностью подтверждают это. Главное из этих событий—это установление Московского протектората над Казанью.

Основными врагами великих князей Василия II, а затем и Ивана III, были Казимир (Польша) и Ахмет хан (Золотая Орда). После отпадения Хорезма, Среднего Поволжья и Крыма Золотая Орда одна не представляла серьезной опасности для Московского государства. Но она находилась в союзе с Польшей—опасным и сильным соседом Москвы. Ослабление Золотой Орды одновременно означало и ослабление Польши. Поэтому русскому правительству необходимо было находиться в союзе с крымскими Гиреями, ярыми врагами золотоордынской династии, и путем установления своего контроля не допустить сближения Казанского ханства с золотоордынцами. В Крыму тогда нельзя было установить свое господство из-за дальности расстояния. И Иван III, и Василий III находились в союзнических отношениях с крымским ханом Менгли-Гиреем. Другое дело было с Казанью. Ее можно было силой оружия держать в русле политического курса Москвы. Она была расположена далеко от других тюркско-мусульманских государств и рядом с Московским великим княжеством. В целях осуществления такой политики последнее на своей восточной границе со-


здает буферное государство—Касимовское ханство, которое помогло бы противостоять набегам золотоордынских кочевников и вмешаться во внутренние династические дела Казани. В. В. Вельяминов-Зернов, наиболее авторитетный исследователь данного вопроса, проводит мысль, что каси-мовского хана всегда “можно было напустить на Казань, не принимая на себя ответственности в его поступках; с его же помощью нетрудно было поддерживать междоусобья и беспорядки”* в Казани. Историческая действительность доказывает правильность этих мыслей ученого. Такая попытка со стороны великого князя Василия II была предпринята в 1461 году. Уваровский летописный свод 1518 года и Московский летописный свод конца XV века сообщают, что в этом году “князь велике поиде к Володимерю, хотя ити на Казанского царя. Бывшу же ему в Володимере и ту приидо-ша к нему послы ис Казани и взята мир”.

Как известно, хан Махмут, после прихода к власти в Казани совершивший 2 похода на Русь в 1446—1448 годах, в 50-х и 60-х годах стремился установить мирные отношения с Русским княжеством. За эти годы летописи нигде не указывают на враждебные действия казанцев против русских. Казань же предотвратила поход русских в 1461 году. Однако, если великий князь собирался в поход, то надо полагать, что отношения между государствами в начале 60-х годов не были дружественными. Причина в источниках не объясняется. Надо только заметить, ' что действия великого князя соответствовали московской восточной политике. Что бы там ни было, до смерти Махмут хана мирные отношения не прерывались.

Махмут хан предположительно умер в 1467 году. Воцарившийся старший сын его Халил после отца жил недолго: умер в том же году. Казанцы провозгласили ханом второго сына Махмута Ибрагима. По обычаю жена умершего хана до.чжна была выйти замуж за его брата. В данном случае вдова Махмута—за его брата Касима, который княжил на Оке, будучи вассалом московского великого князя, а вдова Халила Нур-Салтан (дочь ногайского князя Темира)—за Ибрагима, провозглашенного царем в Казани. Касим женился на матери Ибрагима, и как старший, и как брат бывшего царя, стал естественным претендентом на царский престол в Казани. Престолонаследие, как и в других восточных государствах, в Казанском ханстве не было 'точно определено. Казавды выдали царицу за Касима, но не пригла-

Вельяминов-Зернов В. В. Ук. соч. С. 27. ПСРЛ, т. XXV, М—Л. С. 277; т. XXVIII, М., 1963. С. 284.


сили его ханствовать. Этим можно было вполне воспользоваться. Поэтому 14 сентября 1467 года “великий князь Иван Васильевич посылал царевича Касима, с ним же и воевод своих^со многими людьми Казани на царя Абреима, и не успеша ничего же”'. События, по рассказам летописей, развернулись так. Недовольные прежним правительством в Казани, феодалы во главе с князем Абдул-Муэмйном на казанский престол позвали дядю Ибрагима Касима. Летописцы объясняют, что это было сделайо “лестью”, то есть с целью обмана. Для чего надо было обмануть русских и вызвать к Казани московские войска, неясно. Если партия Абдул-Муэмина действительно стремилась к смене правительства, это не было бы обманом. А если обманом вызвать на себя войско с надеждой обессилить Московское княжество, то это могло обернуться и не в пользу казанских феодалов, то есть такая мысль была бы совсем наивной. Вероятнее всего, часть феодалов во главе с Абдул-Муэмйном хотели более тесного общения с Москвой и, провозгласив царем Касима, упрочить свое положение. Однако оказалось, что эта промосковская партия была пока очень слаба. Она ничем существенным не могла помочь московским войскам и их предводителю Касиму. Кбгдаэти войска подходили к Волге, казанский хай Ибрагим вышел навстречу “со всеми князьми своими и с силою своего и не дасть им перевестися на свою сторону”^. Таким образом, царя Ибрагима поддерживало большинство. Касим вынужден 'был возвратиться обратно в свое кйяжество. А русское войско, как говорят летописи, на обратном пути претерпело разные лишения: бездорожье, осеннее ненастье, бескормицу, холод и голод.

С этого похода начинаются 3-летние военные действия между двумя государствами, которые продолжались с перерывами до 1470 года. После ухода русских казанские князья организовали ответный поход на город Галич: окрестности города были разграблены, но сам город не был взят. Московский князь разослал воинов для усилеция гарнизонов -Мурома, Нижнего Новгорода, Галича, Костромы и “велел им седети в осаде, стеречися от Казани”^. Кроме того, большая рать во главе с воеводой князем Семеном Романовичем Ярославским была отправлена на северные районы Казанского ханства, населенные мари. В черемисской земле,

Мазуринский летописец. ПСРЛ, Т. 31, М„ 1968. С. 110. Новгородская четвертая летопись. ПСРЛ, Т. IV. С. 149. Софийская летопись. ПСРЛ, Т. V. С. 274 и др. " ПСРЛ, Т. XXV. С. 279 и др. 'ПСРЛ, Т. XII. С. 118.


сообщает летопись, русские князья и дети боярские истребили все, чего не могли взять в добычу, “людей изсёкоша, а иных в щей поведоша, а иныхизошгоша, 'а кони их и всякую животину, чего нельзя с собою имати, то все изсекоша, а что было живота их, то все взяша”'. Войска, немного не дойдя до Казани, с огромной добычей возвратились в Москву. Одновременно новгородскому и муромскому отрядам веле-но было “воевати по Волге... и по обе стороны”, что они и сделали, то есть разграбили землю чувашей, мари, мордвы.

Казанские феодалы также не оставались в долгу: отправлены были войска по направлению к Галичу, Мурому, Костроме, Нижнему Новгороду. Великий князь сам с двором выехал из Москвы во Владимир. Наступление казанцев на нижегородском и муромском направлениях было остановлено. Удачнее для них военные действия шли на северном направлении. Здесь весной 1468 года они дошли до крепости Кичменга^ и сожгли ее. Другой отряд занял две волости на костромском направлении. Московское правительство организует также ответный удар на севере; посланы были войска, образованы отряды ушкуйников вологжан, вятчан и других. Они вначале “повоеваша Черемису по Вятке-рькъ”, затем спустились на Каму, где совершали нападения на многочисленные купеческие суда, “товару у них поймали много”. Пока шли военные операции по Каме, посланный из Казани сильный отряд дошел до главного города вятской земли Хлынова (Вятка) и взял его. Вятская земля на время была присоединена к Казанскбму ханству, в город был назначен наместник хана Ибрагима. Русские воеводы после этого кружным путем добрались в Великий Устюг и через него в Москву. Весной 1469 года московские феодалы организовали большой " поход против самой Казани. Планировалось взять город в клещи: одна рать должна была двинуться по Волге из Новгорода во главе с воеводой князем Константином Александровичем Беззубцовым. Другая—из Устюга по Вятке и Каме под начальством воеводы князя Даниила Васильевича Ярославского. Вятчане, несмотря на уговоры, не присоединились к этому отряду, а казанский наместник известил Казань о походе русских. Между двумя войсками русских не было надлежащей связи и согласованности. Этим,.пожалуй, надо объяснить неудачный исход похода. Если бы они одновременно подошли к городу, то вряд ли Казань смогла бы противостоять такой большой силе. Но так не вышло. Нижегородская рать во

'ПСРЛ, Т.Х11.С.118. " На реке Юг в соврем. Вологодской области.


главе с воеводой Иваном Руно 21 мая 1469 года подошла к городу и сожгла посад. При этом летописец сообщает, что многие татары “не хотящеся дати в руки христианам” с женами и с детьми сгорели в домах и мечетях. Не предприняв попытку взять город-крепость, русское войско от--ступило по Волге на Коровничий остров. Воеводы скоро получили весть о том, что царь Ибрагим “собрался на них... со всею землею своею, с Камьскою и съ Сыплинского и с Костятцкою из Беловолжскою и Вотяцкою и з Башкирскою”'. Отражая нападения судовых и конных отрядов казанцев, московское войско ушло к Нижнему Новгороду и дальше.

Другая устюжская рать подошла по Волге только в начале июля. Казанцы знали о движении этого отряда и готовились к встрече в устье Камы. 4 июля произошел жаркий бой на Волге. Летописец описывает его так: “Бой бысть по Волге сустюжаны и с великого князя бояры дверными, татарове устюжан, били, и детей боярских пере-имали; тогда же убили Микиту Костянтиновича и Юрда Плещеева полонили и его товарищев”. Остаткам устюжской рати удалось пробиться через казанскую флотилию и уйти под Н. Новгород. После такого поражения московские князья в 1470 году ограничивались лишь мелкими набегами на казанские земли. Летописцы упоминают еще один поход на Казань в сентябре 1470 года, но очень туманно. Можно заключить, что с лета 1469 года больших военных действий между государствами' не было. Делая вывод.всей войне 1467—-1470 гг., С. М.Соловьев писал: “В четыре описанные похода ничего не было сделано, весь успех ограничивался опустошением- неприятельских областей, за что казанцы также не оставались в долгу; сожжение казанских посадов Руном не могло вознаградить 'за потери, понесенные отрядом князя Ярославского, мало того, —выгода была явно на стороне казанцев, потому что им удалось подчинить себе Вятку”.

После сентябрьского похода 1470 года под Казань, когда русские подходили к городу и “отняли воду”, казанское правительство предложило заключить мир. К этому толкало казанцев, может быть, само русское правительство.

Ч1СРЛ, Т.хп.С.122. " ПСРЛ, Т. IV. С. 149.

•* а) Поход царевича Касима; б) зимний набег на черемисов; в) действия северных войск на Вятке и Каме; г) большой поход на Казань из Устюга и Н. Новгорода.

" Соловьев С. М. История России-с древнейших времен. М., 1960, т. III. С. 68.


Дело-в том, что как раз в это время ухудшились отношения с Великим Новгородом, и Москва готовилась полностью подчинить себе этот самовольный город. Неспокойно было и на юге, где Орда в союзе с польским Казимиром стремилась вернуть прежнее подчиненное положение Руси от Золотой Орды. В. такой сложной обстановке московское правительство, еще когда шли военные действия под Казанью, решило.отпустить с почетом и охранной грамотой царицу, вдову Махмута и Касима, то есть мать Ибрагима в Казань. Касим умер.вскоре после своего похо'да на Казань в 1467 году. В последующих походах 1468—1469 гг. Касим не принимает участия, во всяком случае летописи о нем не упоминают. Если бы был жив, он не мог бы оставаться в стороне. И вот, когда воевода князь Беззубцов возвращался со своим потрепанным войском, недалеко от Н. Новгорода встретил означенную царицу. Она говорила: “Князь великий отпустил мене к моему сыну со всём добром и с честью, то уже не будет некоего же. лиха межь их, но все добро будет”*.

Ханское правительство поШло на заключение мира из-за разорения страны в результате более трехлетней войны и видело, что Казань не может долго противостоять силе Москвы. Условия мирного договора нам не известны, летописцы пишут только, что хан выдал всех пленных.

В последующие 8 лет мирные отношения между Москвой и Казанью не нарушались. Москва была занята приведением в покорность Великого Новгорода. После неоднократных походов Новгородская боярская республика в 1477 году была ликвидирована. К этому времени Вятка вновь отложилась от Казани. Ее ушкуйники еще в 1471 году совершали поход по Волге, проплывая мимо Казани, до Сарая. Потеря богатой вятской земли для казанских феодалов и купцов была ощутимым уроном. Оттуда они получали дорогие меха и другие товары. Но присоединения Вятки усиленно добивались и московские бояре. Это особенно желательно стало после покорения Новгорода, под господством которого издавна находилась эта земля. Таким образом, интересы обоих государств сошлись на Вятке. Казанское правительство, воспользовавшись тем, что Иван III занят был Новгородом, а золотоордынский хан Ахмат совместно с польским князем Казимиром готовился к походу на Москву, организовало поход против Хлынова с целью вновь установить свое господство. Это не было нарушением мирного договора с Москвой, потому что вятская земля в

псрл. т. xII. с. 122.


данное время сохранила свою самостоятельность, то есть была ничейной. Поход был совершен зимой 1478 года. В течение 4 недель казанские, отряды взяли много пленных, разорили много сел, но город Хлынов взять не смогли. С получением вести о благополучном, окончании новгородского дела у Ивана III хан Ибрагим дал приказ войскам возвращаться. Но это не спасло мирные отношения с Москвой. Правительство Ивана III считало поход на Вятку нарушением мира и весной 1478 года организовало наступление на Казань со стороны Н. Новгорода по Волге. Войска под начальством воеводы В. Ф. Образца разоряли окрестности и подошли к Казани, но, по словам С. М. Соловьева, сильная буря и дождь (в действительности, недостаточная организованность) помешади осадить город. Одновременно другой отряд русских наступал на восточные волости ханства и опустошал их. Ханское правительство запросило мира, и он был заключен, по обычному выражению летописцев, “на всей воле великого князя”. Эта “воля” нам известна. Можно только догадываться, что после неудачного похода князья не ставили каких-либо новых условий и все оставалось по-прежнему. Казань в целом в эти годы не была заинтересована в войне с Москвой. Она напала.в 1478 году не на Москву, а на независимую Вятку. Присоединение Вятки к Москве произошло только в 1489 году. Казань даже в самые благоприятные для себя моменты не нарушала мир. Достаточно вспомнить 1476—1477 гг., когда Иван III целиком был занят новгородскими и другими делами, и 1480 год, когда Ахмат, хан Большой Орды, наступал на Москву. Казанцы ничем не помогали золотоордынскому хану тогда и после. Мирная политика казанского правительства, во-первых, была продиктована внутренними интересами государства. Сельская земледельческая и городская торгово-ре- • месленная жизнь требовала спокойной обстановки, не зависящей от контактов с кочевыми ордами Ахмат хана. В то же время Казанское ханство осталось без союза с какими-нибудь сильными государствами.

Хан Ибрагим умер.в 1479 году. После его смерти и особенно после ликвидации золотоордынско-татарской угрозы московскому княжеству (хан Ахмат скоро после знаменитого противостояния- на Угре был убит сибирским ханом Иваком на своей зимовке) сложилась благоприятная обстановка для активного вмешательства во внутренние дела Казани со стороны московского правительства. Оно увидело рядом с собою богатое, но по сравнению с ним небольшое и по силе^ противостояния не очень сильное государство.


Хан Ибрагим имел двух жен: Фатиму и Нур-Салтан (вдова Халил хана). Хотя Фатиму была первой женой, но Нур-Салтан считалась старшей, так как она была до этого уже царицей. Кроме того, источники рисуют ее красивой, умной и властолюбивой. От нее у Ибрагима имелись двое сыновей—-Мухамет-Эмин и Абдул-Латиф. От Фатимы Ибрагим имел трех сыновей—Али, Худайкула и Мелик-Таги-ра. Имелось также несколько дочерей, из которых впоследствии известность получила Гаухаршад (гэугэршад—-жемчуг-радость). После смерти отца ханом был провозглашен сын Фатимы Али. Источники называют его также Алегам, Ильгам.

Нур-Салтан, после смерти Ибрагима выйдя замуж за крымского хана, Менгли-Гирея, вскоре уехала со своим младшим сыном Абдул-Латифом в Крым. 10-летний царевич Мухамет-Эмин был отправлен в Москву под покровительство великого князя Ивана III, союзника Менгли-Гирея. Его там приняли благосклонно и дали на кормление удел—-город Каширу. Таким образом, в Казани на престоле осталась семья Фатимы (дочери ногайского князя). В качестве старшей царицы Нур-Салтан могла претендовать на престол для своего сына Мухамет-Эмина, но и Али был законным наследником как старший сын Ибрагима. Вопрос о престолонаследии решался в данном случае силой влияния этих двух партий. К 70-м годам правящие круги Казани, очевидно, разделились на два основных лагеря. Один лагерь из сторонников Фатимы и ее сына Али, который, по мнению историков, опирался “на союз с ногайскими татарами и, очевидно, тяготел к среднеазиатскому рынку. Добывание русских невольников и продажа их на восточные рынки делали естественным для этой партии стремление к войне с Россией и, в свою очередь, вызывали враждебное отношение со стороны русских”'. С этим мнением нельзя не согласиться. Казань сама не базировалась на рабстве, но вела торговлю рабами с Востоком. Казань за них получала из ногайской степи скот, лошадей, кожу и т.д. Эта партия вправе была называться восточной, вероятнее всего, сюда вошли пришлые феодалы, которые еще не забыли традиций кочевого юга. Другая группа опиралась на местных феодалов и торговцев, заинтересованных в торговле с Россией, и ремесленников, земледельцев, заинтересованных в реализации своей продукции, что могло успешно происходить только в мирной, спокойной обстановке. Это толкало их к союзу с

' Худяков М. Очерки истории Казанского ханства. Казань, 1923. 88—89.


Россией. Именно поэтому люди этого круга направляют Мухамет-Эмина некуда-нибудь, а в Россию. Эту местную партию по ее внешнеполитической ориентировке можно назвать промосковской. Однако она, как и в 60-х годах, еще не была настолько сильной, чтобы установить свое господство в Казани. Хотя ее опора (союз с Москвой и Крымом,. некоторые слои населения) была все же значительна, но восточная партия взяла верх. Причиной этому, пожалуй, служат ордынские традиции у части феодалов и национально-религиозные противоречия населения с русскими.

Первое время после кончины Ибрагима московское правительство отложило казанские дела в сторону. Оно было занято свержением татарского ига. В 1480 году хан Ахмат в союзе с польским Казимиром пытался снова покорить Московское великое княжество, но был вынужден бежать с реки Угры. Уход Ахмата развязал руки Ивана III для активных действий против Казани и вмешательства в ее внутренние дела. В начале 1482 года великокняжеский двор предъявил Али хану какие-то требования*. Когда Казань ответила отказом, Москва отправила войска в Нижний Новгород с артиллерией под начальством известного итальянца Аристотеля Фиораванти. Во главе войск, собранных в Нижнем, стоял воевода Иван Писемский. Судовая рать приближалась к самой Казани. Сам же великий князь Иван III выехал из Москвы и стал с главными силами во Владимире. Одновременно были отправлены послы в Крым Менгли-Гирею и в Казань Али хану.

Посол на вопрос Менгли-Гирея, собирается ли великий князь воевать с королем Польши, должен был отвечать: “Господарь мой князь великий нынеча Делает свое дело с Казанским”. Это означало, наверное, что Иван III пока не думает воевать с Польшей и вместе с тем испрошение согласия на борьбу против Али хана за пасынка Менгли-Гирея Мухамет-Эмина. В Казань же были посланы князь Иван Иванович Звенц и Бурнаш. Видимо, дело состояло, заключает исследователь К. В. Базилевич, в переговорах, подкрепленных внушительной военной демонстрацией. Война была предотвращена, так как казанское правительство также прислало пословна переговоры. Очевидно, требования Ивана III были удовлетворены и поход не был совершен, а великий князь возвратился обратно. Значение этого

' Базилевич К. В. Внешняя политика русского централизованного государства. II половина XV в. М., 1952. С. 200. ^Сб.РИО, Т.41.С: 30. ' Базилевич К. В. Указ. соч. С. 202.


акта состояло в том, что усилилось влияние промосковской группы и вскоре в Казани вспыхнула очень острая феодально-династическая борьба. Али хан оказался между двух огней: приняв великокняжеские требования, он вызвал недовольство восточной группы, а нромосковская группа выдвигала на его же место Мухамет-Эмина. Последний вариант не был для Али хана приемлем, и он встал на сторону защитников Казани от Москвы. Какие дипломатические акты совершал Али хан, неизвестно. Но если бы Москва не считала его врагом, она не послала бы против него большое войско в 1484 году. По-видимому, Ивану III нужно было бороться против Али хана и для ублажения крымского Гирея. Посадив на казанский престол сына Нур-Салтан (жены Менгли-Гирея) Мухамет-Эмина, он мог бы укрепить союз с Крымом против Польши и Большой Орды. По Башмаковской разрядной книге воеводы Ивана III в 1484 году “Казань взяли, и царя Алехама изымали, а Магмет Аминя- царя в Казани на царство посадили, по великого князя наказу”'. Был ли взят городу—вопрос сомнительный. О таком важном событии летописи ничего не сообщают. Если представить, с каким торжеством в Москве было отмечено взятие Казани в 1487 г., то создается впечатление, что в 1484 году город не был взят. По-видимому, русские войска подошли к городу, и под их давлением в Казани восточная партия уступила местной партии, и воцарился их ставленник 16-летний Мухамет-Эмин. Однако в 1485 году с помощью русских же воевод к власти опять пришел Али хан. Может быть, молодой Мухамет-Эмин не оправдал надежд Москвы, может быть, здесь отразились события на юге. В 1485 году дети хана Большой Орды Ахмата напали на Менгли-Гирея, освободили плененного последним одного из ахматовичей Муртазу, который и сел на престол в Крыму^. Как бы там ни было, Иван III не только вмешивался в дела Казани, но и с помощью своих войск сам разжигал феодально-династическую борьбу, попеременно поддерживая то Али хана, то Мухамет-Эмина. Хотя у нас нет источников с прямым указанием на это, но события 1484—1487 гг. сами' вполне очевидно говорят об этом. В 1486 году в Казани опять правил Мухамет-Эмин. Для его “сбережения” Иваном III были посланы воеводы с полками. Пожалуй, по требованию воевод Мухамет-Эмин пытался схватить и выдать Москве меньших своих братьев, сыновей Фатимы (Ху-дайкула и Мелик-Тагира) и их сторонников. Али хан в это


время находился в бегах у ногайцев. Казанцы не допустили расправу с царевичами, даже хотели убить самого Мухамет-Эмина. Он вынужден был уйти к воеводам. С их помощью, умиротворив своих противников-князей, он опять было воцарился, но вскоре вернулся Али хан. С помощью части казанцев(“по слову с казанцы”, —говорит летописец) и опираясь, очевидно, на ногайцев, он согнал с трона Мухамет-Эмина и воцарился вновь. Мухамет-Эмин бежал в Москву к своему покровителю Ивану III. К этому времени отношение к династической борьбе в Казани у Московского правительства определилось. В Крыму ахматовичи были изгнаны и упрочилась власть Менгли-Гирея. Али хан связался с ногайцами. Мухамет-Эмин показал себя вполне надежным сторонником Москвы. Он “бил челом великому князю, а назвал себе его великого князя отцом, а просил у него-силы на брата своего Алехама царя Казанского, и князь великий силу ему дати”', —пишет летописец. А вот что писал сам Иван III в письме Нур-Салтан в Крым в марте 1487 года: “...а что еси писала в своей грамоте о своем сыне оМагмете Амине царе и мы как наперед сего добра его смотрели, так и ныне, аж даст бог хотим добра его смотрити, как нам бог поможет”. В апреле 1487 года были отправлены воеводы с крупными силами с твердым наказом: взять Казань и его хана Али. Они подошли к городу 18 мая, и началась осада. Вначале Али хан встретил было русских на подступах к Казани, но “мало побився” ушел обратно в город. Он и после этого каждый день совершал вылазки против осаждавших войск. Кроме того, в окрестностях города оставлен был на засаде конный отряд Али-газыя. Этот отряд наносил сильный урон с тыла и постоянно беспокоил воевод. Русским удалось разбить Али-газыя и с остатками своего отряда он ушел за Каму. Не был ли этот отряд ногайским, пришедшим вместе с Али ханом в последний раз его воцарения? Источники об этом молчат. Но это вполне может быть. После ухода Али-газыя город был обложен тесным кольцом. Наконец, на город пришло, по словам Архангельгородской летописи, “изнеможение”^. Другой летописец писал: “Лета 6995 (1487 г.— С. А.) го июля в 9 день воеводы же великого князя князь Данил Холмский и прочий воеводы болгарский град Казань взяша и царя Казанского Алегама поимаша и с царицею, и матерь ево, и братию ево, и сестры его изымаша, и всех их привели


' Вельяминов-Зернов В. В. С. 171. ' Никоновская летопись. ПСРЛ, Т..ХП, С. 217.

' Архангельгородская летопись. " Сб. РИО, Т. 41. С. 59. ' Архангельгородская летопись.


к великому князю на Москву”'. Таким образом, поход воевод и осада Казани, продолжавшаяся с 18 мая по 9 июля, ' то есть 52 дня, увенчались успехом в пользу русских и царя Мухамет-Эмина. Город первый раз по-настоящему был в руках русских войск. Противники русского владычества, князья и угланы вместе с их царем были отправлены в Москву. С вестью о взятии Казани в Москву прибыл гонец от воевод князь Федор Хрипун Ряполовский. В Москве начались торжества. Звонили во все колокола. “Молебная свершиша и хвалу богу воздаша” бояр и воевод великий князь “изжаловал” разными награждениями. С вестью о победе над Казанью были отправлены специальные посольства в соседние государства и даже в Италию, Венецию, Милан, Рим. Венецианскому Сенату московские послы сообщили “о. великой победе одержанной в июле 1487 г. их королем над одним из татарских князей, дерзнувшим напасть на Ивана со стадесятью тысячами конницы”. Московские бояре и дьяки также быстро и “умело” писали о победе крымскому Гирею и Нур-Салтан, склоняя их к более близкому сотрудничеству против Цолыпи и ахматовых детей. После такого исторически крупного события Иван III при-'нял титул “князя Булгарского”.

С 1487 годом кончается II период взаимоотношений Москвы с Казанью, начинается III период, относительно мирный и продолжавшийся 34 года. Первым периодом мы считаем то время, когда русские князья с булгарских времен повели наступление на Среднее Поволжье, продолжавшееся до конца XIV века.






© 2023 :: MyLektsii.ru :: Мои Лекции
Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав.
Копирование текстов разрешено только с указанием индексируемой ссылки на источник.