Прислужник

" Жизнь невообразимо может поменяться буквально за один день. Тебе никогда не узнать, когда именно он настанет. Оттого и прекрасно это блаженное неведение."

Юлиан Мерлин, сентябрь 2010

А уже через несколько минут они въехали в окраину города, где машина и остановилась. К тому времени уже закончился дождь, но упорно не хотела кончаться эта непонятная ночь.

Миссис Скуэйн безмолвно отдала таксисту пару бумажек, после чего вышла из машины и приказала жестом сделать это и Юлиану.

Тот не хотел никуда выходить - тот мечтать на край это света, или же, на крайний случай, в усадьбу своего деда. То место, которое он сейчас ненавидел далеко не так сильно, как ещё утром.

Хотелось спросить у загадочной женщины ещё раз - а не шутка ли всё это. Глупый розыгрыш, так называя прочитанная мораль за необоснованные действия на улицах большого и незнакомого города.

- Пошли уже, - сказала Скуэйн, и Юлиан понял, что это не шутка.

Дом её размером уступал усадьбе сеньора Раньери, но в пару раз превосходил тот дом, где обычно жили Юлиан и его мать.

Он включал в себя три этажа - снаружи такие одинаковые и монотонные, нагоняющие только лишнюю порцию тоски, дополняющие весьма насыщенный, но далеко не лучший день его жизни.

Машина отъехала дальше тогда, когда Юлиан и Скуэйн уже зашли на территорию дома и двигались в сторону входной двери.

Юлиан ожидал увидеть во дворе дома небольшой сад с деревьями, такой, как был у его матери, но двор был абсолютно пуст. Зачем вообще иметь двор, если в нём нет пары деревьев.

- Улица Златокудрого Орла, дом номер девятнадцать, - сказала Скуэйн и постучала в дверь. - Теперь это твой новый адрес, не вздумай забыть его.

Юлиан сухо кивнул, а дверь отворилась. На пороге стоял пожилой уже и невысокий мужчина, одетый в парадный костюм по образцу деда Юлиана. Носить в такой поздний час строгий костюм, да ещё и дома, было верхом безумства, но годы знакомства с сеньором Раньери приучили Юлиана смотреть на это довольно привычным взглядом.

- Я и не ожидал увидеть вас сегодня, миссис Скуэйн, - сказал мужчина, заметив робко стоящего сзади Юлиана. - У вас гость?

Казалось, его взгляд излучал немалое удивление, потому что подобных гостей в этом доме ему видеть вряд ли доводилось.

- Не гость, - ответила миссис Скуэйн, зайдя в дом, - а мой новый слуга и твой коллега, Джо.

- Что? - удивился мужчина. - Вы наняли слугу в столь поздний час?

Теперь его удивление преумножилось ещё в сотню раз.

- Скажем так, он доброволец.

В эту самую секунду часы, висящие возле порога, пробили начало нового часа и Юлиан неловко задрал голову, чтобы узнать, сколько же времени. Ровно два. Что ж, немало. Но дома, тем более летом, Юлиан не считал это время за позднее.

- Я могу ему помочь чем-то? - спросил Джо.

- Нет. Он и сам всё может. Заходи уже, нечего порог топтать, - обратилась она к Юлиану и тому пришлось подчиниться.

Дверь громко захлопнулась, что заставило юношу немного содрогнуться.

- Мне разуться? - спросил он.

- Дело твоё. Всё равно полы с этого дня в доме будешь ты.

Юлиан недовольно кивнул и для приличия разулся.

- В этом доме носят сменную обувь, - сказала Скуэйн и указала рукой на стоящие возле входа строгие ботинки.

Юлиан до ужаса не любил такую обувь, но ему не оставалась выбора, кроме как надеть это. При всём этом он ощущал себя выглядящим как полнейший идиот. Как впрочем, и в любой раз, когда он надевал интеллигентную одежду или обувь.

Аккурат его размера - наверняка туфли сами меняют размер в зависимости от того, кто их надевает.

- Принеси мне сухую одежду, Джо, - сказала она слуге, - а то я совсем уже промокла. Это мой дворецкий, Юлиан. Теперь ты будешь видеть его едва ли не чаще, чем меня.

Юлиан снова недовольно кивнул и прошёл внутрь. За прихожей сразу простиралась огромная гостиная, середину которой украшал такой же огромный стол, уже уставленный фруктами, соком и тому подобным.

По обеим бокам гостиной уходили вверх высокие лестницы на другие этажи. И такая структура в целом напомнила Юлиану дом его деда. Дом, который он терпеть не мог. И этот дом он не мог терпеть даже до того момента, как в первый раз увидел его.

- Можешь присесть, - сказала Юлиану миссис Скуэйн. - Как зовут тебя, говоришь?

- Юлиан.

- Юлиан... Очень красивое имя, - промолвила она таким голосом, словно её мысли отправились в далекое ностальгическое прошлое.

Юлиан промолчал на это, в глубине души надеясь, что она не спросит его фамилии. Как раз в это время с левой лестницы спустился дворецкий Джо, неся красное платье, практически идентичное тому, какое сейчас было надето на миссис Скуэйн, только, разумеется, другого цвета.

- Значит, промышляешь ты мелким воровством на улицах? - спросила она у Юлиана, взяв в руки платье.

- Ничем таким я не промышляю, - немного заикаясь, ответил юноша. - Я хотел вернуть то, что уличный вор украл у меня...

- Неважно, - парировала миссис Скуэйн.

Она чуть подкинула платье вверх и уже через мгновение оно оказалось на ней, словно по чуду. Только Юлиан знал, что не по какому не чуду. С таким же успехом она могла одним лишь взмахом пальца или ладони высушить зеленое платье, но почему то не сделала этого. Странно, однако.

- Сделай мне глинтвейна на ночь, Джо, - сказала женщина своему дворецкому и тот молча кивнул, после чего он обратилась уже к Юлиану: - Смотри внимательнее на его действия, потому что с этого дня глинтвейн мне варить будешь ты.

- Я? Но я не умею, - опешил Юлиан, но всё же посмотрел в сторону Джо, который проделывал какие-то хитроумные операции за кухонным столом.

- Тебе же хуже, - равнодушно сказала Скуэйн, - но меня это совершенно не волнует. С этого дня у тебя есть четкий план твоих обязанностей, от которых ты отступать не должен ни на шаг.

После этих слов Юлиан приготовился к чему-то страшному. Каким бы не был этот план, деньги за это Юлиан хоть получать будет? От этого прямо зависело, кем же теперь он станет - рабом или наёмным слугой.

- Я должен их записать? - спросил он.

- А ты сообразительней, чем я думала, - сказала женщина и протянула ему невесть откуда появившиеся блокнот и перо. Перо. Обычное гусиное перо. А через секунду появились и чернила.

- Но я не умею писать пером, - недовольно пробурчал Юлиан.

- Тоже не волнует. Должен научиться. Итак... Готов? Первое - каждое утро ты готовишь мне завтрак.

Юлиан неловко взял перо в руку, окунул в чернильницу и неловко начал записывать сказанное его новой хозяйкой. Получалось плохо - письмо размазывалось, да и перо в руке не сидело. К тому же он окунал перо в чернильницу после каждого слова, что провоцировало опять же кляксы.

Миссис Скуэйн тем временем пристально смотрела на его левую руку, которой он имел неуважение при ней писать. Словно бы она увидела что-то неожиданное и невообразимое, и, человек, предпочитающий левую руку в письме, виделся ей впервые.

Юлиана это смущало ещё больше, оттого и почерк стал корявым. Едва увидев, что Юлиан худо-бедно дописал сказанное, Скуэйн продолжила:

- Второе - обед и ужин ты готовишь не сам, но помогаешь по кухне повару, выполняя все его поручения безукоризненно. Безукоризненно. Запиши это слово дважды.

Юлиан кивнул.

- Третье. Ты мой личный виночерпий, и это огромная честь. Про честь не пиши ничего, ты не должен вспоминать об этом всякий раз, когда перечитываешь эту книгу. Это значит, что в любое время суток ты должен наливать мне вина, когда я прошу, и ходить за ним в погреб.

Странная просьба, и довольно заманчивая. От вина сейчас Юлиан и сам бы не отказался, тем более после такого напряженного дня. Только вот вряд ли ему кто-то это предложит.

- Четвертое. Ответственный по гостям теперь тоже ты, а не Джо. Открываешь им двери, вежливо приветствуешь... И " вежливо" тоже запиши дважды. И... Вешаешь их пальто или другую верхнюю одежду в гардероб. Обслуживаешь их прихоти во время моих встреч с ними, ибо в эти моменты они столь же твои хозяева, как и я.

А эта обязанность Юлиану понравилась меньше всего. Абсолютно меньше всего. Показываться на глаза тысячам людей, словно ряженый попугай, он вовсе не хотел.

Но послушно записал всё, что услышал.

- Ну и медленно же ты пишешь, - проворчала Скуэйн и продолжила: - Пятое. Ты ухаживаешь за моим личным драконом. Кормишь его, убираешь его клетку, чистишь ему крылья и зубы.

Поначалу Юлиан машинально записывал первые слова, но когда понял смысл слова " дракон", словно подорвался на месте:

- Дракон? Что? У вас есть дракон?

- Не удивляйся. У меня много что есть, и сейчас не время всё это обсуждать. Как-нибудь потом покажу.

А лицензия на дракона у неё вообще есть или он тут незаконно? Везде, где Юлиану приходилось бывать раньше, дракон считался холодным оружием. Холодным, но с весьма и весьма горячим дыханием.

Тем временем Джо поднес миссис Скуэйн небольшой поднос со стоящим на нём прозрачным высоким стаканом с дымящимся содержимым внутри. В нос Юлиана мгновенно ударил аромат меда, смешанный с корицей и перцем, после чего он весьма захотел отведать то, что собиралась пить эта женщина. Но никто не предлагал.

- Шестое, - сказала миссис Скуэйн, немного отхлебнув глинтвейна. - Ты следишь за моей личной обсерваторией. А именно настраиваешь телескопы.

- Зачем их настраивать? - не удержался и спросил Юлиан. - И как?

- Я пару лет назад приобрела троих феечек, но спустя это время их вдруг стало около двадцати и я отправила их жить в обсерваторию, потому что больше некуда. Они очень любопытны, но очень неаккуратны, и каждую ночь после них разруха... Да... Каждое утро эту разруху приводишь в порядок ты. Но это тот же пункт.

Отлично. Ещё и феечки.

- Кормишь феечек, благо, не ты. На этот случай у меня есть отдельный человек.

Юлиану от этих слов если и стало легче, то чуть.

- Седьмой пункт. С утра ты читаешь мне свежую газету, когда я завтракаю. А когда твой голос надоест мне, включаешь радио и переключаешь на те волны, которые я тебе велю. Самое легкое поручение.

Читать Юлиан любил, но вряд ли в слух и то, что не приносит ему удовольствие. Зато радио терпеть не мог. Телевизор был гораздо лучшим другом, только вот в этом доме такой хитроумный аппарат Юлиану увидеть ещё не довелось.

- Восьмой пункт на сегодня будет, пожалуй, последним. И это самая сложная обязанность. Я, Ривальда Скуэйн, являюсь для тебя здесь мэром, королем и губернатором и выполняешь ты все мои просьбы, независимо от степени их абстрактности.

Она на несколько секунд замолчала, но в этот раз Юлиан только делал вид, что писал. С таким он смириться не мог.

- В этот же пункт обязанность не быть таким идиотом, - продолжила Скуэйн, которая теперь стала ещё и Ривальдой.

- Что? - неосмысленно спросил Юлиан.

- Этому перу не требуются чернила, оно пишет и так, - недовольно сказала Ривальда, после чего даже немного улыбнулась. - Времена чернил прошли уже давно.

Юлиан состроил донельзя недовольную мину и попытался нацарапать что-то на листе блокнота пустым пером. И, надо же, писало оно не хуже. Только вот на этот раз всё это делать было весьма удобней.

Дурак. На такую ловушку попался.

- Дай посмотрю, что написал, - сказала Скуэйн и выхватила блокнот из-под руки Юлиана без его разрешения.

В течение пары секунд она пристально вглядывалась в написанное, после чего недовольно и даже дерзко спросила:

- Какой у тебя отвратительный почерк... Почему не записал последний пункт?

- Он не уважителен, - неожиданно выкинул Юлиан.

- Неуважителен? - казалось, что Скуэйн вот-вот взорвется, но что-то ещё сдерживало её. - Ты нарушил восьмое правило только что и в следующий раз за подобное будешь наказан.

Юлиану очень не нравился её тон, да и опрометчивая его смелость мигом куда-то улетучилась. Теперь ему предстоял сидеть и, опустив голову, ждать дальнейшего развития действий.

- Тебе не нужны чернила, а мне не нужно и перо, - недовольно протороторила и она и протянула блокнот Юлиану.

Теперь там уже красовался пункт " восемь " и включал он в себя следующее: " Я никогда не должен подвергать сомнению свою обязанность повиноваться миссис Ривальде Скуэйн во всём. Во всём. И я полнейший идиот". Причем написано всё это было почерком Юлиана. Ловко это она.

Сзади послышался тихий кашель и незаметный до этого дворецкий Джо, о существовании которого в последние несколько минут все уже забыли, проговорил:

- Прошу прощения, миссис Скуэйн. Но что тогда буду делать я?

- Ты? - немного озадачилась вопросом ты. - А ты будешь учить его.

Тот сухо кивнул и продолжил безмолвно стоять, словно призрак.

- Кончилось, - сказала Скуэйн, глядя в свой бокал. - Новый создать уже не могу, его можно только сварить. Никто не может, даже я.

Неизвестно, кому он всё это говорила, но и Юлиан, и Джо в ответ промолчали.

Однако спустя минуту Юлиан неожиданно выпалил:

- Я внук Джампаоло Раньери!

Скуэйн недовольно обернулась и переспросила:

- Кто?

- Внук. Сеньора Джампаоло Раньери.

- А он известный человек?

Джо в этот момент посмотрел на свою работодательницу довольно удивленным взглядом.

- Известный, - гордо ответил Юлиан, умоляя в душе фамилию деда спасти его.

- А я не знаю такого, - безразлично сказала Ривальда и Скуэйн, и, поставив пустой бокал на стол, обратилась уже к обоим своим визави: - Теперь можете идти спать. Юлиан, знаешь, где твоя новая комната?

- Нет, откуда мне...

- Третий этаж, налево до упора... Повезло, что как раз вчера освободили склад. Почти.

- Позвольте, я провожу нового слугу до его комнаты? - обратился дворецкий Джо к Скуйэн. Та не препятствовала, молча кивнув.

Интересно, а старину Джо она заманила сюда таким же способом, как и Юлиана? Всё таки уж слишком уважительно он общался с Ривальдой, а такое обращение можно обрести только методом запугивания, не больше и не меньше.

Не пошел же он сюда работать по своей воле. Никто бы не пошёл.

Дворецкий, не промолвив ни слова, развернулся и пошёл в сторону лестницы. Юлиан понял, что он должен идти за ним, не задавая никаких лишних вопросов.

В это же самое время, наверняка по желанию миссис Скуэйн в гостиной погас свет и загорелось несколько свечей на столе. Стало быть, эта необычная женщина предпочитала полумрак обычной светлой жизни.

Но даже в таком скудном освещении Юлиан смог заметить, что по всей территории холла и гостиной на стенах висели многочисленные картины, закованные в дорогущие и очень красивые рамки. Юлиан плохо разбирался в искусстве, но догадывался, что среди этих картин немало оригиналов, а возможно и вовсе оригиналом здесь является всё.

На протяжении недолгой дороги Джо молчал и Юлиан не осмеливался что-либо спросить у него. Хотя вопросов у него было очень и очень немало и его внутренности буквально разрывало желание что-нибудь спросить.

Джо вообще показался ему вполне нормальным человеком, особенно если сравнивать его с миссис Скуэйн. И, непременно, едва немного сблизившись с ним, Юлиан выспросит всё, что томится у него в душе и не дает покоя.

На самом конце темного коридора дворецкий повернул невесть откуда взявшийся ключ и открыл помещение, которое, судя по всему должно стать теперь постоянным жилищем Юлиана.

Джо так и стоял, держа открытую дверь и ожидая, когда Юлиан в неё пройдёт. Поначалу он не осмеливался этого сделать, но, не желая огорчать старика дворецкого, всё же сдался.

Загорелся тусклый свет и Юлиан увидел комнату. Нельзя было сказать, что она удивила его. Она его просто поразила, ибо больше напоминала сарай. Едва ли не на всём участке пола были расставлены коробки с книгами и неизвестными запылившимися предметами, а обои на стенах если и были, то больше напоминали голые стены в тюрьме. Окно, выходящее на вид ночного Зеленого Альбиона не было разбито и это хотя бы малейшим образом скрашивало все остальные скверные факты.

- Тут немало пыли, но завтра её приберут, - сказал дворецкий всё таким же размеренным, равнодушным голосом.

- Немало? - переспросил Юлиан, так как ему казалось, что пыли здесь было даже больше, чем хлама.

- Доброй ночи, сэр, - предпочел уйти от разговора Джо и мигом закрыл за собой дверь, оставив Юлиана здесь совершенно одного.

С правой стороны помещения находился непонятный деревянный ящик, который, как понял Юлиан, является его новой кровати.

Он готов был взорваться и разломать здесь всё, потому что такое положение дел абсолютно его не устраивало. Но в этом случае Ривальда Скуэйн просто-напросто убьёт его. А этого Юлиан хотел меньше, чем спать на ящике среди хлама.

Он непременно рассмотрит всё, что находится в коробках, изучит это, и найдёт, как применить всему этому пользу. Но только не сегодня. Сегодня надо спать. И плевать на чем.

Он осторожно снял ботинки с носками, затем свитер и присел на кровать. Джинсы снимать он категорически отказался, потому что никакой пижамы тут не предусматривалось, а на доске спать с голыми ногами не очень хотелось.

Спать хотелось так сильно, что он уже морально подготовился ко всему этому. Другого выхода всё равно не было.

Однако, перед тем, как уснуть он заметил на другой стороне комнаты гигантский портрет, висящий здесь словно совсем не к месту. На нём яркими красками был нарисован немного знакомой окружности старик, уже изрядно полысевший, но остатки волос которого длинными седыми прядями свисали с боков. В столь невыразительном свете изучить остальные детали Юлиану вряд ли удалось бы, но он всё же встал с кровати для того, чтобы прочитать, кто же его новый знакомый.

" Меркольт". Всё, что было написано. У Юлиана было это имя немного на слуху, и, вроде бы из школьных уроков истории. Однако углубляться во всё это ему очень не хотелось.

Старик сверлил его неживым взглядом даже тогда, когда Юлиан был повернут спиной к нему. Он вообще очень долго ворочался на жесткой поверхности. Но в итоге ему всё же удалось уснуть.

А утром прямо над его ухом зазвенел протяжный и противный звон какого-то колокольчика, который не прекращался до тех пор, пока Юлиан наконец-то не привстал. Очнулся он почему-то уже на подушке и под одеялом, а на кровати уже лежал вполне себе мягкий матрац. Наверное, Юлиану приснилась подобная роскошь и воплотилась в реальность.

Или всё произошедшее вчера было простым сном, а проснулся он у деда либо матери.

Но нет. Он проснулся там, где и ложился. А колокольчик, стоящий на шкафчике над его кроватью, служил чем-то вроде будильника.

Всё ещё зевая и адски желая спать, Юлиан медленно обулся и посмотрел в окно. Утро было ранним, потому что солнце только вставало. В такой час юноша просыпаться, увы, не привык. Но боязнь быть наказанным полностью перекрыла все его старые привычки.

Спустившись вниз, он заметил сидящую за столом уже полностью одетую миссис Скуэйн, смотревшую на юношу таким взглядом, словно ждала она его два часа, не меньше.

- Пора привыкать приходить быстрее по моему зову, - недовольно сказала она, когда Юлиан приблизился к ней.

Часы показывали только семь. Юлиан последний раз заставал семь часов утра тогда, когда ложился в половину восьмого.

- К вашим услугам, - сонно проговорил Юлиан, не осмелившись смотреть в её глаза.

- Завтрак, - коротко ответила ему миссис Скуэйн.

- Какой завтрак вы желаете?

- А ты ещё не знаешь? По утрам я предпочитаю глазунью из двух яиц с беконом. Приступай, а то я на работу опоздаю.

Юлиан кивнул. Ему не приходилось готовить раньше самому, но он вроде бы помнил, как делается яичница. Только вроде без бекона, но он не думал, что это составит ему дополнительные трудности.

Несколько минут ушло у него на то, чтобы найти сковороду, затем мешалку, полотенце, яйца, бекон, соль и масло.

В качестве кухонной плиты здесь выступало непонятное сооружение, напоминающее что-то вроде камина, только вот со стоянкой сверху, куда, судя по всему, следовало ставить ту посуду, в которой приходится готовить.

- Пиромант! - воскликнул Юлиан и огонь в камине немедленно загорелся.

Наверняка миссис Скуэйн удивил тот факт, что Юлиан нашел способ зажечь этот камин другим, не человеческим способом. Ей бы совершенно точно доставило удовольствие лицезреть то, как Юлиан при помощи спичек и дров будет пытаться добыть огонь.

Налив в сковороду обильное число масла, он положил туда аппетитный кусок мяса, который и сам был бы не прочь съесть, и стал ждать, когда он подрумянится.

Всё это время миссис Скуэйн не произносила ни слова, но не отводила от Юлиана глаз. Его это смущало до такой степени, что он готов был погасить огонь и убежать отсюда на край света. Только вот бежать было некуда и края света не существовало.

Он не знал, почему поступил именно так, но, во время того как разбивал яйцо о край сковороды, посмотрел на миссис Скуэйн, не сводящую с него взгляду. В этот раз, по уже ставшему нормой закону логики, яйцо разбилось и его остатки полетели на пол.

- Так и думала, - закатив глаза, проговорила она и посмотрела на остатки желтка и белка.

- Я всё приберу, - робко пробормотал Юлиан.

- Уберешь, я знаю. Потом приготовишь и съешь.

- Что? - не выдержал Юлиан.

- Что слышал. Я останусь без завтрака, а ты съешь это вкуснейшее яйцо. И не вздумай ослушаться, - на этих словах выражение её лица резко переменилось.

Юлиан опешил. В процессе того как он собирал яйцо с пола, он очень надеялся, что эта злая тетка передумает, но... Бекон уже подгорел и попахивал сажей, потому яйцо лучше это блюдо не стало.

Когда яичница вроде поджарилась, Юлиан поставил сковороду на столе перед собой и взял в правую руку нож, а в левую вилку. Вроде по этикету.

Когда уже вилка с этим отвратительным содержимым приближалась к его рту, Скуэйн резко его остановила:

- Идиот. Ты снова нарушил правило, на этот раз восьмое. Ты не должен быть идиотом.

Она нервно взмахнула рукой и сковорода беспардонно улетело прямо в окно. Стекло, конечно разбилось, но уже через четвертую часть секунды снова стало целым.

- Невообразимый идиот, - сказала она. - Пойду на работу голодной. Постарайся в остальной своей работе на сегодня так не наглупить.

- Какую работу я должен выполнить? - угрюмо спросил униженный и пристыженный Юлиан.

- Список возьмешь у Джо.

Она резко встала и удалилась, оставив Юлиана одного в огромной гостиной. Настроение уже с утра было хуже некуда - Ривальда смогла его унизить, не прилагая никаких усилий.

Юлиан дождался дворецкого примерно через десяток минут. Джо ворвался в гостиную всё так же с иголочки одетым и с каким-то подносом под полотенцем. Увидев Юлиана, тот только вежливо кивнул его и протянул не большую желтую бумажку тому в руку.

Юноша ожидал каких-то пояснений от старика, но тот исчез, едва только Юлиан опустил глаза на список и пытаясь читать.

Придётся разбираться самому.

Он развернул листок полностью и принялся читать написанное идеально каллиграфическим почерком:

" Для Мерлина

Расписание рабочего дня.

Пункт первый - накормить дракона. Дракон, имени Драго Лорис Бенджен II, восьми месяцев от роду, вид Дракон Северный. Принимает завтрак в 9-00 утра, питается сырым мясом, купленным в лавке у Боргса на улице Сверчковой. Покупать следует именно у Боргса, мясо Грэмиша есть он не станет. Кормить шестью кусками по половине фунта в каждом, интервалом в одну минуту ровно.

Сегодня Вам не придется идти в лавку за мясом, так как на ближайшие двое суток мясо закуплено. Инструкции о нахождении корма получите опять же от Джо.

Пункт второй - навести порядок в моей обсерватории, а так же настроить телескопы, которые могли испортить феи. Обсерватория находится в левой части чердака, примерно над Вашей комнатой. Убираться следует сразу же после того, как феи позавтракают, иначе все усилия буду тщетны.

Третий пункт - во время подготовки к ужину Вы должны помогать шеф-повару и всем полагающимся работникам. Указания получите от них.

Ривальда Скуэйн

P.S. Ваша зубная щетка уже в умывальнице."

Всё.

Самым странным было то, что Ривальда Скуэйн всё же знала его фамилию, которую он пытался скрыть от неё. Наверняка узнала её от инспектора Глесона, когда освобождала незадачливого узника Юлиана. Или же просто прочитала мысли юноши, чему он совершенно не удивился бы.

Почистив зубы и дождавшись 8-40, Юлиан отправился на поиски дворецкого, которого нашел как раз на чердаке, ухаживающего там за многочисленными цветами.

Признаться, Юлиан не ожидал увидеть здесь столько яркую красоту, потому что в этом доме ни одного цветка он ранее не замечал. Это была левая сторона чердака, а на правой, стало быть, находится обсерватория, куда он отправится после того, как покормит дракона. По крайней мере, если ему после этого будет чем идти.

- Простите, сэр, - отвлек Юлиан Джо. - Я пришел за кормом для дракона.

- Возьми в углу, за геранью, - ответил дворецкий, даже не оборачиваясь в сторону юного слуги. - Дракон, если что, на улице, сразу за черным ходом.

Юлиану неожиданно пришло в голову, что эта была первая фраза Джо, которую он адресовал непосредственно Юлиану. Наверное, контакт налаживается, пусть и черепашьими шагами.

Больше дворецкий ничего не говорил, но Юлиану и этого было достаточно.

В корзине с мясом, которую он понес вниз, было где-то вдвое больше корма, чем полагалось дракоше, но пришлось взять с собой всё, ибо Юлиан не знал, куда выложить остальное.

С трудом найдя черный ход и, поняв, что на несколько минут он опоздал, Юлиан всё же вылез на улицу. Стоит сказать, что юноша еще раз удивился, потому что увидел снаружи небольшой летний парк. Несмотря на наступление начала сентября, тут было время июля, не позже. Очередное ухищрение Ривальды Скуэйн. Видимо, и впрямь она была сильна.

- Дракоша, - тихо позвал Юлиан, размахивая корзиной с мясом и боясь спугнуть опасную рептилию.

Несмотря на свой восьмимесячный возраст, размером это чудовище было не меньше Юлиана. Каким же он станет через пару лет?

- Ну здравствуй, Драго кто-то там второй, - проговорил Юлиан, всё ещё боясь подойти поближе.

На самом деле дракоша был настоящим милашкой и юноше начинало казаться, что опасности никакой он не представляет. Зубы еще окончательно не стали острыми, словно сабли, крылья были очень маленькими, к тому же слишком тонкими и едва ли не прозрачными. Когти тоже едва только начали вылезать.

- Прости, что опоздал, приятель, - сказал Юлиан, и, вытащив солидный кусок сырого мяса, кинул его прямо в зубы маленькому дракону.

Тот неловко и по-детски поймал его и принялся неуклюже жевать, на что Юлиан смотрел с непривычным для себя умилением. Он и драконов-то видел только в зоопарках лет семь назад, да и то это были самые безопасные одомашненные породы. А особи северного вида столетия назад вроде как являлись самым оптимальным оружием на войне.

Спустя минуту Юлиан понял, что пора давать дракоше добавки, но что-то пошло не так. Драго схватил зубами мясо, мгновенно проглотил и тут же кинулся на корзину, в которой находилось так вожделенное им продолжение.

Юлиан мгновенно убрал корзинку, но дракончик сдаваться не собирался, подняв голову вверх и принявшись глубоко и быстро дышать. Юлиан, к счастью, знал, что это такое. Назревал огонь. Всеубивающее жаркое драконье пламя.

Он вытащил еще кусок мяса и кинул в Драго, но тот уже никак не среагировал на еду, увидев более привлекательный вариант в самом Юлиане.

Когда дракон обжег легким пламенем правую руку Юлиана, тот в сердцах кинул корзинку с мясом и принялся бежать, что есть мочи. Он не мог найти выход из парка, который почему-то неожиданно потерялся, а дракон в это время короткими, но быстрыми шажками бежал за ним.

Второй заряд пламени был заметно больше первого, но всё же не достал до Юлиана. Рука горела, но юноше старался не обращать на это внимания. Разберется потом.

В конечном итоге длинная цепь, на которую был привязан дракон, не позволила ему бежать дальше за Юлианом и он остановился.

- К черту, - пробормотал Юлиан, всё больше и больше проклиная тот день, когда решил сбежать от дедушки. Вчерашний день.

Дракон, похоже, угомонился, и, попытавшись снова сделать милый взгляд, уставился на Юлиана. Тот ему ничем подобным отвечать не хотел, осмотрев свой ожог. Не так страшно, наверное, потому что дракончик ещё совсем молодой и его пламя навряд ли убьёт.

Невероятно злой Юлиан выбежал из парка, едва найдя дверь и зарекся найти любой способ сделать так, чтобы больше не возвращаться к этому маленькому, милому и смертоносному чудовищу.

Он нашел дворецкого всё там же, наверху, но на этот раз он уже не ухаживал за цветами, а смотрел в окно, попивая при этом горячий чай.

- Простите, сэр, - влез Юлиан.

- Я слушаю, - сказал Джо и обернулся.

- Дракон тут немного поджег меня, - принялся жаловаться он, после чего оказал обожженную руку, которая уже начала покрываться волдырями.

- Надо же, - усмехнулся Джо, подойдя поближе и начав рассматривать ожог. - Похоже, наш Драго произвел свой первый огонь. Несомненный успех, миссис Ривальда оценит...

- Оценит?

- Ну да. Она ждала этого последние два месяца, а тут появился ты и смог развести в нём этот огонь.

- С рукой что делать? - вновь перебил старика Юлиан.

- Ах, с рукой, - Джо на секунду задумался, поставив чай на подоконник. - Сейчас чего-нибудь придумаю.

Он подошел к какому-то растению, внимательно осмотрел, после чего сорвал оттуда самый большой лист и обратился к Юлиану:

- Вытяни руку. Что-то вроде подорожника, только больше и действует в мириаду раз быстрее.

Джо довольно ловко обернул руку листом, который увеличивался в процессе этого, после чего постучал по месту ранения. Юлиан не почувствовал адской вопиющей боли, хотя этого ожидал. Лист плотно прилип к руке и отлипать, похоже не собирался.

- А освобождения за это не полагается? - недовольно спросил юноша.

- Нет, - резко отрезал дворецкий. - Ты работоспособен, а это единственное и главное. Кажется, ты должен навести порядок в обсерватории?

- Да.

- Тогда попей со мной чаю и иди. Через полчаса они будут сыты.

- Хорошо. Просите, сэр, а что это за растение? - спросил Юлиан про ярко-красное растение, которое сейчас не давало покоя его лицу.

- Красный призрак, - не оглядываясь в сторону Юлиана, сказал Джо. - Сейчас такое время, что он перевозбужден. Вот и трогает всех.

- Красный призрак? Он меня не задушит?

- Нет. Это мирное растение. Совсем скоро его листья мы обрежем. Кстати, если съесть листок красного призрака, станешь невидим и неслышим. Хочешь проверить?

- Нет, - отмахнулся Юлиан. - Ведь тогда я сбегу и миссис Скуэйн вас накажет.

Увидев, что Джо всё ещё не смотрит в его сторону, Юлиан оторвал несколько красных листьев и положил себе в карман. Пригодится когда-нибудь. Ведь жизнь полна сюрпризов.

Пока Юлиан пил чай, Джо не переставая рассказывал Юлиану про драконов и феечек, словно знал он о них всё. Юлиану было это не сильно интересно, но слушал он с удовольствием, ибо позитивно настроенного к себе человека не видел он очень и очень давно.

Он совершенно точно забудет, в какую неделю какого месяца северный дракон обычно сбрасывает кожу и наращивает себе новую, как размножаются феечки, если среди них особей мужского пола, почему они, хищного вида по факту, питаются только растительной и пищей и многое другое.

Не забудет он помощь Джо.

Обсерватория была маленьких затхлым помещением, в которое, похоже, миссис Ривальда Скуэйн ходила не чаще, чем раз в полгода. Телескопы были запылены, окно, в которое они смотрели, тоже не протирали с пару месяцев, а на полу в изрядном количестве валялись остатки корма, которые феечки не удосужились доесть.

Весь потолок был усеян этими маленькими полуразумными существами, и было их здесь не около двадцати, как говорила Скуэйн, а все сорок. Благо, все они после сытного завтрака спали, сладко похрапывая и даже улыбаясь.

Но не дай кому счастья застать их голодными.

Тут находилось всего три телескопа - один прямо-таки гигантский, и два других заметно поменьше. Как их настраивать, Юлиан совершенно не знал, потому решил пока оставить это на потом и тогда уже что-нибудь придумать.

Убираться он очень не любил, но другого выбора у паренька совершенно не было. Получалось весьма неплохо, потому что уже через какие-то полчаса помещение блестело и Юлиан даже был весьма горд самим собой.

Какая-то феечка на стене слегка дрогнула, тем самым немного напугав Юлиана, но напряжение прошло, когда он понял, что это во сне.

Юноша подошел к телескопу, стоящему левее всех остальных, и уставился в него.

Есть ли какой-то толк смотреть в телескоп утром? Оказалось, что есть. Он увидел там огромные газовые облака, отливающие разноцветными красками, словно радуга. И всё это посреди черного космического пространства, усеянного звездами. Довольно неплохо - зачем тут что-то менять?

Другой телескоп понравился Юлиану гораздо меньше, потому что там он увидел какое-то гигантское красное солнце, которое за долю мгновения секунды налило его глаз наиярчайшим светом и заставило отпрянуть. Перед глазами меркали черные круги, которые еще ближайшие пару минут не давали толком видеть. Юлиан понял, что если попытается что-то там настроить, то попросту ослепнет. И неизвестно, захочет ли миссис Скуэйн возвращать ему зрение.

Оттого и в третий телескоп Юлиан не горел желанием заглядывать, но любопытство его пересилило. Осторожно приблизив к линзе тот глаз, который после атаки неизвестным солнцем видел чуть лучше, он раскрыл его и взглянул. Не было ни космических пространств, ни ослепляющего солнечного света. Была зеленая и долгая равнина, по которой размеренным шагом продвигался отряд странных, едва ли не первобытных людей. Одеты они были только в набедренные повязки да во всевозможные обереги, в силе которых Юлиан очень и очень сомневался.

Когда они приблизились к полю зрения, Юлиан даже смог разглядеть некоторые их лица - загорелые, но весьма обветренные. Человек, которого Юлиан принял за их вождя неожиданно остановился и жестом приказал сделать то же самое и своему отряду. Он посмотрел, казалось, прямо в глаза Юлиану, после чего вскинул левую руку вверх, а правой метнул деревянное копье прямо в сторону телескопа.

В этот же момент что-то укусило Юлиана за руку, а в наружную сторону телескопа что-то громко ударило. Нет - это было не копье. Проснулась одна из феечек, которая, скорее всего и укусила Юлиана.

Отпрянув от телескопа, Юлиан с ужасом понял, что феечка вовсе и не одна - они все окружили его и были готовы атаковать. Индивидуально они были совсем неопасно, но вот в группе...

И бежать было некуда.

Они мгновенно оскалили свои маленькие зубки и кинулись на Юлиана, обратив его в бегство. Их что - не накормили вовсе?

Когда Юлиан кружил по комнате в безнадежной попытке спастись, он посшибал ногами все, что стояло на полу, а потом задел и какой-то телескоп, наверняка сбив его в совершенно другу сторону.

А потом и вовсе споткнулся об что-то и с грохотом упал на деревянный пол. Это был конец - с полсотни феечек висели над ним и были готовы без раздумий сожрать его.

Первое, что пришло в голову - это заколдовать их. Но в голову Юлиана не приходило совершенно ни одного маневра. Усыпить их было бы отличным вариантом, но он совершенно забыл, как это делается.

- Клефи Драугур! - в порыве гнева, совершенно неосознанно прокричал Юлиан, выставив вперед левую руку.

Сработало - откуда не возьмись, из потолка посыпались железные пластины, которые, окружив всех феечек, сомкнулись в одну большую клетку. Клетка зависла над потолком, оставив фей совершенно не у дел. Теперь злосчастные феечки могут делать совсем что угодно - из призрачной клетки им никак не выбраться, пока кто-то не расколдует их обратно.

Теперь можно убираться спокойно.

Интересно - в этом доме всё пытается убить Юлиана?

Третий пункт обязанностей Юлиана на сегодня оказался просто легкой прогулкой - на кухне никто ничего не заставлял его делать. Судя по всему, повара не хотели доверять ничего человеку, которому не удалось даже более-менее годно пожарить глазунью с беконом.

К тому же, здесь его вполне себе вкусно накормили, чем немного скрасили отвратнейшим образом прошедший день.

Весь оставшийся день он дико проскучал, сидя в своей новой комнате, совершенно не находя возможности хоть чем-то себя занять. Юлиан бы с радостью сходил прогуляться в город, но вряд ли миссис Скуэйн одобрила подобное решение.

Сама она вернулась только поздней ночью, когда часы перевалили за двенадцать. Всё это время Юлиан ждал Ривальду - прежде всего желая узнать, что же она сделает с ним за выполненные не самым лучшим образом поручения.

Но она вернулась совершенно поникшей и апатичной - Юлиан ничем её не интересовал.

- Виночерпий! - прокричала она, едва завидев спускающегося с лестницы Юлиана. - Вытащи мне вина из шкафа.

Юлиан открыл первый попавшийся шкаф, и, оценив весь находящийся там арсенал напитков, спросил:

- Какого именно?

- Шотландского. Любого. И стакан дай. Сам иди спать.

Пожалуй, это было лучшим из того, что сегодня услышал от Ривальды Скуэйн Юлиан Мерлин.

Сон всяко лучше её общества.