Живые жилищные сообщества, или Кохаузинг

Одной из набирающей популярность в наши дни форм альтернативных сообществ являются живые

жилищные сообщества, или домовладельческие общины (кохаузинг). Это небольшие по размеру

объединения соседей (обычно от 10 до 40 хозяйств), которые совместно управляют принадлежащей им

недвижимостью, а также часто сами являются проектировщиками и строителями своих зданий и

сооружений (хотя в недавнее время всё чаще заметна кооперация со строителями извне). Участники такой

общины имеют собственное жильё относительно скромных размеров, и, в то же время, сообща владеют

общим имуществом, в том числе просторным общественным зданием, где могут находиться кухня,

столовая, зал для собраний, детская игровая площадка, прачечная, комнаты для гостей. Жители живого

жилищного сообщества управляют общим имуществом и ведут общественные дела посредством собраний,

где решения принимаются по принципу единогласия (консенсуса), а также, по желанию, практикуют

совместные вечерние трапезы три-четыре раза в неделю.

«Сторонники кохаузинга верят, что в мире гораздо проще выжить, кооперируясь со своими

соседями, – жизнь при этом становится более экономичной, приятной и интересной», – отмечает Чак

Дюррет, один из двух архитекторов, которые в 1986 году познакомили Северную Америку с этим

движением, изначально зародившемся в Дании. К 2002 году (на момент написания книги – прим. перев.) в

Северной Америке успешно действовали 68 зарегистрированных живых жилищных сообщества;

приблизительно ещё около двухсот находились на различных стадиях формирования.

Заметный рост интереса к различным альтернативным сообществам, будь то экопоселения,

кохаузинг или другие формы общины - это не просто чьи-то «благие пожелания». В 2002 году американская

пресса положительно и неоднократно освещала эту тенденцию, подчёркивая увеличившуюся потребность

людей в объединении, рассказывала об успехах конкретных поселений. Вопроса касались “New York

Times”, “USA Today”, “The Boston Globe”, NBC’s “Dateline”, ABC’s “Good Morning America”, CNN, National

Public Radio.

ПОЧЕМУ ИМЕННО СЕЙЧАС?

Я полагаю, что в настоящий момент мы переживаем некоторый общекультурный, и при этом

глубоко личный феномен – будто бы что-то одновременно «щёлкнуло» в психике у многих тысяч людей.

Осознав, что мы живём во всё более фрагментированном, поверхностном, коррумпированном и откровенно

опасном обществе; устав от реальности, где присутствуют пистолеты в школьных дворах и мошенники на

высоких должностях, мы тоскуем по другой жизни - более целостной, осмысленной, более доступной, той, в

18 В оригинале через запятую идут: cohousing, shared group households, housing co-ops. Как станет

ясно дальше (см. главу 15), эти понятия отчасти пересекаются. По сути, живые жилищные сообщества

(cohousing) – это попытка вдохнуть жизнь, вернуть изначальный демократически-гуманистический смысл в

такие организационно-юридические конструкции, как жилищные (дачные, садоводческие) товарищества и

кооперативы (housing co-ops), которые как в США, так и у нас в России, формально провозглашая идею

коллективного самоуправления жильцов, на деле давно уже превратились в фикцию. На практике, как

известно, отдельные жильцы полноценно не участвуют в деятельности своих жилищных кооперативов и лишь

раз в год собираются на формальные отчетные собрания, где утверждают представленные правлением

отчеты, не вникая в их суть. Движение кохаузинг – это попытка наладить реальное самоуправление в

жилищном сообществе, реализовать на практике участие каждого жильца (домовладельца) в решении

судьбы своего дома или поселка, дать простор для рационализации и творчества. Активисты движения

кохаузинг для своих общин нередко используют устоявшиеся юридические конструкции (жилищный (дачный,

садоводческий) кооператив или товарищество), но наполняют их новым содержанием.

Shared group household (переведенное здесь как «квартирная община») представляет собой группу

неродственных граждан, совместно проживающих в общем жилом помещении (в том числе съемном) и

сообща ведущих домашнее хозяйство. Эта форма объединения существует в США с 60-х гг. или даже

раньше и преследует как экономические цели (сокращение расходов на жилье и хозяйственные нуды), так и

идеологические (опыт более близких отношений, общинности). «Квартирные общины» активно

практиковались активистами разнообразных альтернативных социальных течений. – прим. перев.

которой есть место теплу, доброте, единению и сотрудничеству.

Отчасти причиной всему является наша неестественная разобщённость. Укоренившаяся в обществе

в послевоенные годы тенденция к малым семьям и, соответственно, односемейным жилищам,

стремительному росту городов, профессиональной мобильности оторвала нас от той системы человеческих

отношений, что питала людей в былые дни; мы позволили погрузить себя в комедийный мир наигранных

телевизионных страстей вместо того, чтобы самим по-настоящему проживать отношения с живыми людьми

в контексте более прямых и конкретных связей малой культуры.

Люди, интересующиеся альтернативными сообществами – это не какие-то экстремисты. Это

обычные люди, возможно, ваши соседи. Некоторые из них дожили до 40-50, вырастили детей, построили

карьеру, переезжали с места на место бесчисленное количество раз. Они устали от пустых деклараций и

бесплодных проповедей Американской Мечты. Они хотят осесть на земле, пустить корни и жить в

компании хороших друзей. Другие – молодёжь, недавние выпускники колледжей. Более чем хорошо

осведомленные о бедственной экологической ситуации в стране, они полны отвращения к потребительскому

образу жизни и говорят: «нет уж, спасибо» такому обществу.

Все мы постепенно осознаём, что жизнь в общине является для нас благом буквально. Научные

исследования показывают, что наше здоровье улучшается, если мы живём в кругу близких людей и

поддерживаем с тесные связи с окружающим миром. «Из всего множества факторов, влияющих на наше

здоровье, фактор межличностных отношений осознаётся в наше время как ключевой», - пишет врач-

терапевт Блэр Войводич в журнале «Комьюнитис» (Communities). «Когда вы ощущаете постоянную связь с

другими людьми, вы с большей вероятностью будете здоровее физически, чем живя в одиночестве». Это

кажется особенно верным в случае с людьми старшего поколения – они дольше сохраняют здоровье,

быстрее выздоравливают и дольше живут по сравнению со своими ровесниками, не живущими в общинах.

Жизнь сообща идёт на пользу и здоровью планеты. В то время как мы - ежедневно! - теряем 200 000

акров тропических «лёгких планеты», выплёвываем миллионы тонн токсических выбросов в атмосферу; в

то время как 45 000 человек умирает ежедневно от голода, жить в простоте и сотрудничестве, совместно

используя ресурсы, было бы единственно разумным выходом.

«Небольшие, независимые, самодостаточные общины имеют достаточный потенциал, чтобы пройти

через обычные циклы подъёмов и спадов наших экономики и культуры, и даже больший шанс пережить

крупные катастрофы, грозящие нам в связи с истощением нефтяных ресурсов», - пишет Том Хартман в

своей книге «Последние часы древнего солнечного света»19.

Где, как не в общине, возможно выправить имущественные диспропорции, сообща владеть,

пользоваться и управлять землей и средствами производства, выращивать здоровую пищу, делить трапезы,

сотрудничать и принимать общие решения, и в целом - создавать культуру, которая будет заботливо растить

наших детей и не оставит за бортом нас самих, когда мы состаримся? И кто, если не альтернативные

поселения, сможет показать всему миру, что даже супермобильные и супериндустриальные американцы

способны выбрать иной способ жизни?