Примечание к части. Сюрприииз :) Готовы к новым свершениям?

Сюрприииз:)
Готовы к новым свершениям?
Ребятки, финишная прямая, нам осталась 1 глава и эпилог;)

14.3

До машины они дошли в тишине, но Лухан всю дорогу как-то присматривался к повзрослевшему омеге. Он постоянно пытался сосредоточиться на запахе Минсока, но апельсиновых ноток в нем по-прежнему не улавливал.

Пока они ехали, альфа раздумывал над тем, что же случилось с его омегой на самом деле и сильно ли расходились его догадки с правдой?

Несколько лет назад, примерно через полгода после того, как он выставил Минсока из машины, он начал замечать, что, несмотря на регулярный секс и наличие постоянных омежек, встреч с истинным ему не хватает. Еще некоторое время гордость упорно боролась с природой, не позволяя Лухану сделать первый шаг к их примирению, да и имевшийся на то время омежка удовлетворял почти все запросы альфы. Но в конечном итоге, придя со своим любовником в небольшую кондитерскую, Лухан понял, что связан он с Минсоком не только умопомрачительным сексом, но и чем-то незримо бó льшим.

Исин встретил его крайне негативно, не пуская дальше порога собственного дома. Губы, сжатые в тонкую линию, и взгляд, полный укора. Он сказал, что Минсок переехал, и Лухан не сомневался в правдивости его слов, ведь дом не пах Мином, а значит, он не живет тут довольно давно. На вопрос о нахождении омеги Исин категорически отказался отвечать, попросил не искать своего сына и не портить ему жизнь. Мозаика в голове сложилась как-то сама. Апельсиновый запах на омеге, ссора с истинным, а теперь еще и переезд. То, что его омега живет с кем-то другим, сомнениям не подлежало. Сначала в альфе взыграло чувство собственности и желание вернуть Минсока любой ценой. Но с каждым днем они меркли, притуплялись, а вскоре Лухан понял, что пару свою он потерял по собственной глупости и бороться за нее уже слишком поздно.

Иногда Лухан неосознанно ловил себя на мысли о том, что думает о судьбе Минсока, потом стал все чаще проезжать с работы по району, где тот раньше жил, всматриваясь в лица гуляющих людей. Время вяло текло дальше, а вот жизнь Лухана словно осталась на месте. Те же течные приторные омежки, искусно стонущие под ним, та же дорога до дома и всё то же съедающее изнутри чувство одиночества.

Минсок чувствовал себя в машине некомфортно, и пусть это был уже не тот автомобиль, в котором в последний раз они виделись с Луханом, все же воспоминания яркими красками заставили пристыдиться. Тихим голосом он назвал адрес больницы, заглатывая вырывающиеся слова благодарности, и уставился на дорогу, неосознанно пытаясь уловить на альфе посторонние запахи.

Лухан вел аккуратно, изредка поглядывая на молчавшего, словно ушедшего в свои мысли омегу.
— Ему сейчас три?
— Да, три года и почти четыре месяца…
— Как его зовут?
— Фань… точнее… Ифань.
— Китайское имя? — Лухан взглянул на замявшегося Мина. — Почему?
— Его отец все-таки китаец…
— А твой муж не против был или он тоже?..
— Я не замужем. Если ты не забыл, то мой истинный на мне метку оставил, — поежившись от удивленного взгляда Лухана, омежка отвернулся к окну, стараясь успокоить бушующие нервы.
— А где ты жил тогда?
— У друга. Он мужа чуть не потерял, — Минсок не понимал, почему продолжает отвечать на вопросы Лухана, и пытался себя убедить, что просто не хочет его злить, чтобы тот не отказался от решения помочь, но что-то внутри подсказывало, что причина не только в этом.
— Почему ты о сыне мне не сказал? Я должен был знать.
— Ты сам говорил, что дети тебе не нужны и считал меня шлюхой, я был в своем уме, чтобы промолчать о беременности.
— Но это мой ребенок, я мог бы позаботиться о вас…
— Я хотел уйти от тебя, и я не жалею о своих решениях. Я просто хочу, чтобы мой сын выздоровел и чтобы все стало хорошо, а ты идеальное решение всего этого, — Минсок говорил тихо и вкрадчиво, не глядя на Лухана и продолжая следить за мелькающими за окном домами.
— Мин, когда все кончится…
— Сейчас направо, — быстро перебил альфу Минсок, указывая рукой в нужном направлении и надеясь, что Лухан не продолжит этот разговор.

Сердце омежки начало колотиться с усиленным рвением, а руки немного подрагивали, лежа на коленках. Показавшийся впереди лечебный комплекс заставил занервничать еще сильнее. Осознает ли Фань, кем ему приходится Лухан? Что скажет Бэк, когда они войдут? Как к сыну отнесется сам альфа? Сотни вопросов сменяли друг друга, пока они шли по наполненным пациентами коридорам.

— Фань очень умный мальчик и… просто будь собой. Я никогда ничего ему про тебя не рассказывал, а он и не спрашивал. Отец его лучшего друга лежал всю их жизнь в коме, так что одной трагедии на обоих детей хватало, — Минсок уже у самой палаты взглянул в глаза альфе. — Я не знаю, как он отреагирует, но пожалуйста, не отказывайся от своего решения.

Когда они вошли Фань спал, обхватив руками Бэкхена, который читал какую-то книгу. Услышав шорохи у двери, он поднял голову и во все глаза уставился на вошедшую пару. Он подозревал, что Лухан не сможет отказать в помощи, но то, что Мин сможет привести его сразу в больницу, сильно удивило.
— Он давно спит? — прошептал Минсок и присел на корточки, целуя теплый лоб сына.
— Ага. Мин, вас оставить? — Бэкхен вопросительно взглянул на стоящего в дверях альфу.
— Да, прости, я тебе потом все расскажу. Спасибо, что посидел с ним.
— Не за что, — аккуратно уложив ребенка на кровать, Бэкки поднялся, и, обойдя Лухана, вышел в коридор, но у самой двери замер, прислушиваясь.

— Проходи. Он скоро проснется пообедать, тогда и познакомитесь, — заметив нерешительность альфы, Минсок отчего-то улыбнулся. — Как ощущения?
— Необычно. Еще за завтраком я не думал, что у меня есть ребенок, а теперь смотрю, как он спит. — Лухан подошел ближе к койке, разглядывая посапывающего сына, и в сердце больно кольнуло, когда он заметил поредевшие волосики. — Давно он… болеет?
— Я узнал месяц назад, у нас уже третья неделя первого этапа лечения. Пока врачи ничего не могут сказать, но мы надеемся на полную ремиссию, тогда твоя помощь будет не нужна, — Минсок протянул руку и погладил сына по голове.

Лухан хотел возразить, что Минсок должен был, нет, просто обязан был сказать ему раньше, как только узнал о болезни, как только родил, а еще лучше, как только узнал о беременности, но он промолчал, не желая будить ребенка, и лишь раздраженно выдохнул.

Фань проснулся от прикосновения Мина к голове и раскрыл глазки, сразу замечая над собой незнакомого альфу, который смотрел на его папу. Почувствовав на себе пристальный взгляд ребенка, Лухан опасливо и немного неуверенно посмотрел на него в ответ. Фань недоверчиво рассматривал незнакомца, но не боялся, словно зная, что тот не причинит ему вреда, а потому, почувствовав растерянность альфы, улыбнулся, заставляя Лухана покраснеть.
— Фань, — Минсок сел на кровать, беря ручку сына в свою, — знакомься, это твой отец, он пришел, чтобы тебе стало легче. Он поможет тебе поправиться, и все будет хорошо.
— Привет, — Лухан протянул руку и неуверенно улыбнулся в ответ на улыбку Фаня, — меня зовут Лухан, и я надеюсь, что мы с тобой подружимся.