Группа типа IV

«Простите, я опоздал».

Поддерживающая терапия. Для всех, кроме самых опыт­ных терапевтов, поддерживающая терапия в случае тако­го начала — ошибка. Если пациент просто из вежливос­ти выражает свои сожаления — например, если он адво­кат и не мог вовремя уйти с заседания суда, — никакого прощения ему не нужно. Однако в большинстве случаев терапевт, который поддерживающе ответит: «Ничего, все в порядке», в дальнейшем общении с этим пациентом бу­дет испытывать большие трудности. Пациент начинает игру «Шлемиль» (мешает происходящему, а потом просит прощения), и как только терапевт ответил искомым прощением, он оказывается в руках пациента. Пациенту трудно доверять терапевту, которым он может манипу­лировать с первого же хода. Больше того, пациент со­вершил наиболее важную трансакцию, которую плани­ровал на групповую встречу, и все, что он сделает в даль­нейшем в ходе встречи, не имеет особого значения, если только терапевт не начнет игру «Ударь меня» и предо­ставит неожиданные возможности, а пациент не сможет их упустить.

Однако очень опытный терапевт может предложить прощение, полностью отдавая себе отчет в том, что па­циент истолкует это как начало игры. Он может сказать «Все в порядке» так двусмысленно и неясно, что посеет первые семена сомнения в сознании пациента — так ли уж легковерен на самом деле терапевт. Вежливость тера­певта безукоризненна, но пациент, тем не менее, может почувствовать с самой первой трансакции, что этот но­вый человек, с которым он впервые встретился, спосо­бен бросить ему вызов, на какой не способно большин­ство тех, к кому он привык.

Групповая аналитическая терапия. Очевидно, это часть операции «сражайся или беги», поскольку пациент избе­гает участия, приходя поздно. Он также избегает всех ти­пов отношений, описанных Эзриелем, включая «требуе­мые». Его опоздание может стать «общей проблемой» группы, если терапевт позволит этому случиться или даже подтолкнет к этому. На более подготовленном уровне его апологетическое отношение может стать «общей пробле­мой». С точки зрения Фолкса, можно сказать, что паци­ент навязал свои индивидуальные потребности групповой власти, приняв ее на себя после опоздания.

Психоаналитическая терапия. Опоздание – одна из са­мых распространенных форм сопротивления, поскольку в таком случае просто избегается аналитическая ситуация. Извинения в таком случае, особенно если при этом па­циент еще ухмыляется, позволяют прогнозировать отно­шение пациента к терапевту. Агрессия пассивная, аналь­ная, но вскоре может почувствоваться и более активная агрессия. Под ней скрывается оральное разочарование и разрыв неустойчивых первичных объективных отношений. Пассивная замкнутость и мрачность маскирует оральный и анальный садизм, который подвергался раннему запрету. Если пациент приходит запыхавшись, это, возможно, ука­зывает на какой-то сексуальный смысл опоздания. Просьба о прощении, на которую при обсуждении тако­го типа сопротивления часто не обращают внимания, в основе своей исходит от орального садизма, но более точ­но связывается с анальной регрессией. Иногда сведения о запорах, слабительных и клизме в истории болезни па­циента помогают прояснить причину возникновения его трудностей в отношениях с людьми, таких, например, как привычку все откладывать на последнюю минуту. Иссле­дование проблем туалета не всегда можно успешно про­водить в группе. Еще труднее в таких условиях исследо­вать лежащие в основе оральные проблемы с помощью метода свободных ассоциаций.

Трансакционный анализ. На самом деле это самое луч­шее начало для работы, поскольку опоздавший пациент не тратит время на открытие своих игр; и терапевт, если он внимателен, может в такой группе очень быстро дви­нуться вперед, в течение нескольких минут минуя фазу развлечений и сразу начиная анализ игр. Пациент, кото­рый извинился за опоздание, в особенности если он явился запыхавшись, несомненно рано или поздно снова за что-нибудь извинится, а может, всякий раз, начиная го­ворить, будет использовать множество способов извине­ния: апологетические жесты, ухмылки, поправки к сказанному и двусмысленные успокоительные предложения типа «Поправьте меня, если я ошибаюсь...» или «Я не хотел прерывать, но...» Ему несомненно удастся вызвать проявления великодушия со стороны других пациентов, так что хорошо подготовленный терапевт с самого нача­ла может использовать группу в ее основной функции, а именно — продемонстрировать, в какие затруднения мо­жет попасть человек в своих отношениях с другими людь­ми, если не отдает себе полный отчет в происходящем. В этом случае терапевту найдется что сказать не только тому, кто извинился, но и респондентам, соблазненным на проявления ложного великодушия.

Существует несколько возможных подходов к Паци­енту IV. Один подход — подождать, пока он не изви­нится повторно, указать ему на это извинение, а позже продемонстрировать, что всякий раз как он начинает го­ворить, он извиняется самыми разными способами, ко­торых может сам не сознавать, особенно если занят самопредставлением. Наоборот, можно опоздание с самого начала сделать центром внимания; обычно для пациента это постоянная проблема, и такое обсуждение может вы­вести на поверхность множество интересных и важных обстоятельств его окружения, которые представляют не только академический и археологический интерес, по­скольку имеют отношение к происходящему в группе. Такая практика немедленного вмешательства в проблемы пациента может послужить убедительным примером для других членов группы.

Прямой трансакционный подход заключается в том, чтобы спросить Пациента IV: «А какого ответа вы ожи­дали, когда говорили это?» Можно разъяснить иррацио­нальность его прихода задыхаясь (ведь он в лучшем слу­чае сэкономил всего несколько секунд) и функцию этого прихода как успокоительной операции, если пациент пе­ред лицом такой конфронтации способен сохранить Взрос­лую объективность. Если пациент продолжает защищать свое извинение, говоря, что это просто необходимое про­явление вежливости, изобретательный и рассудительный терапевт может ему ответить, что еще большим проявле­нием вежливости было бы приходить вовремя. Пациент либо ухватится за возможность обидеться, или испытает унижение от такого сухого ответа, или попытается и даль­ше защищаться. Если он продолжает защищаться, терапевт допустил ошибку в расчете времени и зря тратит свои силы. Но если процедура прошла успешно и пациент не нашел, что ответить, он уже миновал начальную фазу терапии. Начальный ход его игры завершен (безуспешно, с его точки зрения), и терапевт может перейти к другим проблемам, в то же время ожидая минуты, часы или недели, чтобы по­наблюдать за местью пациента.

Следует отметить, что позиция терапевта, если он все проделал верно, безупречна. Он всего лишь отказался потакать пациенту, в то же время исполняя свой признан­ный долг объективной оценки. Он не играет в игру па­циента, он более или менее твердо отказывается это делать, что является вариантом «Шлемиля». Если пациент, вместо того чтобы почувствовать себя сильнее, решит ис­пытать унижение, это его собственное решение, и тера­певт готов иметь дело с последствиями. Главная ошибка, которой следует избегать, это неблагоразумная поспешность, если пациент не в силах ее выдержать, самодовольство или лицемерие (ведь терапевт оказался объективнее пациента) либо удовольствие от представления о происшедшем как о своей личной победе. Если все, включая терапевта и Пациента IV, в конце испытывают облегчение, любопытство, заинтересованность, если им даже слегка забавно, терапевт вне всякого сомнения хо­рошо справился с ситуацией. Если этот интерес и лю­бопытство сохранятся до следующей встречи, если все гадают, придет ли Пациент IV раньше времени, вовре­мя или снова опоздает, то начало сделано хорошее. Если пациент вообще не придет, терапевту придется пересмот­реть свою оценку ситуации и определить, в чем он ошиб­ся. Однако чрезмерно осторожный терапевт сталкивает­ся с тем же риском, что и чрезмерно осторожный хи­рург. Если он ждет слишком долго, что-нибудь может лопнуть.

Во время описанного выше происшествия у опытного терапевта есть множество возможностей вовлечь осталь­ных пациентов в обсуждение, так что если Пациента ГУ на один день, так сказать, хватит, — у терапевта будет достаточно указаний на то, в каком направлении двигаться дальше.