Эмоции как факультативный признак субъективной стороны преступления

Об эмоциональном моменте в вине говорится давно, но соответствующие положения внедряются в уголовное законодательство и практику его применения крайне неудовлетворительно. Сетуя на это, Б.С. Утевский обоснованно писал, что «сложная субъективная сторона деяния ограничивается вопреки закону и элементарным требованиям науки психологии одним только умыслом и неосторожностью и полностью игно­рируются чувства (эмоции) преступника, мотивы, руководящие им, страсти, толкавшие его на совершение преступления»[101].

Факультативным признаком субъективной стороны состава являются эмоции. В теории уголовного права понимание данного признака не вызывает особых разногласий. Так, принято считать, что эмоции — это испытываемые человеком переживания по поводу собственного состояния, совершаемого деяния или событий окружающей действительности. Они не являются источником действий человека, их функции связаны, главным образом, с повышением активности его деятельности. Они придают психическим процессам особый фон, способствуют возникновению мотива, ориентируют человека на постановку определенной цели. В качественном отношении эмоции полярны, они делятся на положительные и отрицательные, первые связаны с удовлетворением потребностей или возможностью такого удовлетворения, а вторые – с тем, что этому препятствует. Отсюда и формирование мотивов положительных либо отрицательных. Определенное влияние эмоции могут оказать и на форму вины. «Увлечение одним предметом, — отмечает А.А. Пионтковский, — может быть связано с ослаблением внимания к другому, и повлечь за собой неосторожное причинение вреда государственным или общественным интересам или правам и интересам отдельных граждан»[102]. Эмоции характеризуются различной степенью интенсивности, напряженности, выступая как определенные эмоциональные реакции, среди которых наиболее часто встречаются реакции гнева, радости, тоски, страха. Интенсивность эмоциональных реакций и степень их влияния на психологическую деятельность человека выражаются в рамках таких понятий, как эмоциональный отклик, эмоциональная вспышка, аффект.

Эмоциональный отклик — это наиболее распространенная, постоянная реакция на сложившуюся или ожидаемую в обыденной жизни ситуацию. Его напряженность и продолжительность и, следовательно, влияние на эмоциональное состояние человека невелики. При совершении общественно опасных деяний они лишь «окрашивают» поведение человека в определенный эмоциональный тип. Практически они нейтральны при решении вопросов об уголовной ответственности и наказании.

Эмоциональная вспышкапо своей напряженности значительно сильнее и поэтому способна воздействовать на эмоциональное состояние, хотя и не ведет к серьезному ослаблению контроля над собой. Сюда относятся и стрессы. Характерной чертой обоих названных эмоциональных процессов является то, что они контролируются сознанием и волей. Вместе с тем эмоциональная вспышка как реакция на неправомерное либо аморальное поведение человека, проявившаяся в причинении вреда потерпевшему, может расцениваться как смягчающее обстоятельство при назначении наказания.

Аффект является конкретным психологическим понятием, имеющим свои ощутимые границы, присущие только этому психическому явлению типические признаки, придающие ему качественную определенность и сравнительно более узкое, чем это свойственно таким понятиям, как «эмоция» или «эмоциональная напряженность» (душевное волнение), специфическое содержание. В самом общем и главном аффекты представляют собой единство физиологического и психического, сочетание и взаимосвязь психических процессов на уровне сознания и внутренней саморегуляции организма с индивидуальными нравственно-психологическими особенностями данного человека. Это кратковременная, но бурно протекающая эмоциональная реакция, яркая эмоциональная кратковременная вспышка; в то же время - это чрезвычайно сильное, бурное переживание (гнев, переходящий в ярость, страх, доходящий до ужаса, тоска, достигающая отчаяния и т.д.). Аффект, как правильно отмечает Т.Г. Шавгулидзе, является «критической точкой переживания»[103].

Появление эмоции, развитие ее до аффективного состояния -следствие физиологических изменений высшей нервной деятельности головного мозга, ослабления контроля коры больших полушарий над подкорковыми образованиями. И это понятно, поскольку «физиология аффективности - материальная основа аффективных процессов»[104]. Возникнув как эмоция аффективный процесс стремительно развивается в аффективное состояние, обуславливая динамику психической деятельности. Он проходит ряд этапов в своем развитии: начало аффекта - появление эмоций, эмоциональная напряженность; основной период - аффективное состояние («собственно» аффект); изживание аффекта - состояние охранительного торможения (настроение, безразличие до полной отрешенности, новое переживание). В других случаях (и это происходит гораздо чаще) отмечается затухание эмоций на стадии эмоциональной напряженности, превращение возникшей эмоции в более или менее стойкое состояние (настроение). Как отмечают психологи, динамика эмоциональных состояний может идти по линиям: большей или меньшей осознанности, личной обусловленности, продолжительности, яркости проявления, внешней выраженности, степени волевого участия в психическом процессе и т.п.[105].

Аффект – это не просто сильное, но исключительно сильное быстро возникающее и бурно протекающее кратковременное эмоциональное состояние, существенно ограничивающее течение интеллектуальных и волевых процессов, нарушающее целостное восприятие окружающего и правильное понимание субъектом объективного значения вещей. В состоянии аффекта эмоциональное напряжение (душевное волнение) достигает столь высокой степени, что наступают качественные изменения (в сравнении с обычным состоянием) в психике и организме человека.

Среди основных признаков, характеризующих аффект как состояние и в определенной мере как процесс, психологи указывают на:

• высокая степень эмоционального напряжения и интенсивности эмоции;

• качественное изменение сознания, сужение его поля;

• глубокую захваченность всей психики и организма в целом (диффузность);

• внезапность и неожиданность возникновения («взрывной» характер - стресс, эмоциональная вспышка);

• бурность проявления и интенсивность переживания, его остроту и яркость;

• непрерывное и стремительное нарастание душевного волнения до аффективной разрядки (восходящий эмоциональный поток);

• отсутствие успокоения;

• кратковременность протекания и др.

Любое психическое состояние возможно лишь при определенном состоянии организма, определенном режиме работы его нервной системы. В состоянии аффекта наступают заметные изменения в произвольно-двигательной сфере (торможение или перевозбуждение, нарушение координации и т. п.) и в сфере вегетативных реакций (изменение пульса и дыхания, давления крови, спазма периферийных сосудов и др.)[106].

Аффекты вызывают сопровождающие их «телесные, физиологические наружные проявления», которые, по образному выражению К. Ланге, «подают повод к их обнаружению»[107]. Например, резко изменяется внешний вид человека, наблюдается заметное побледнение или покраснение лица, кожи тела тремор рук, резкое изменение (расширение или сужение) глазного яблока, тембра голоса и прочее. Поскольку, указанные «физиологические» изменения всегда, так или иначе, проявляются в момент аффективного переживания, (каждый вид аффекта характеризуется определенными, присущими ему физиологическими и другими индивидуальными признаками), это обстоятельство позволяет определить подлинное состояние виновного при совершении преступления.

Ослабление волевого контроля и торможение интеллектуального процесса характерны для физиологического аффекта, при котором сознательное поведение лица дезорганизуется, но не исключается полностью.

Аффект «тормозит сознательную интеллектуальную деятельность, динамические моменты преобладают над смысловым содержанием и изобретательной направленностью действия»[108]. В таком состоянии человек может принять решение, которое у него в обычном состоянии могло и не возникнуть, например, совершить преступление. «Человек под влиянием аффекта, преодолевающего высшее торможение, говорит и делает то, чего он не позволяет себе в спокойном состоянии и о чем горько жалеет, когда минует аффект»[109].

Заторможенность сознательной деятельности в состоянии аффекта вызывает сужение сознания. При этом происходит концентрация внимания субъекта на эмоционально значимых переживаниях, восприятие действительности делается неадекватным самой действительности, существенно затрудняя правильный выбор лучшего в данной ситуации и наиболее характерного для данного лица варианта поведения. Аффективные действия носят неадекватный их целям характер. Они «как бы вырываются у человека, а не вполне регулируются им»[110].

Осознаются лишь те цели, которые находятся в непосредственной связи с побуждениями. В первую очередь нарушается структура сложной деятельности, в то время как элементарные, стереотипные действия протекают быстрее, имея тенденцию к автоматизму. Причем сила производных движений обратно пропорциональна степени их сознательности. Так, например, разгневанного отличает склонность к насилию, бессмысленной жестокости и разрушениям, порывы к быстрым и сильным движениям и т.п. Специфические изменения сознания, дезорганизация поведения в состоянии аффекта имеют следствием то, что человек не может полностью отдавать себе отчет в совершаемых действиях и контролировать их. Своеобразие аффективных действий в том, что, «во-первых, отсутствует ясное сознание цели действия, и, во-вторых, затрудняется сознательный контроль над своими действиями»[111].

В аффективном состоянии психика расстроена, и личность больше не представляет собой единого целого. Черты автоматизма в аффективных действиях не есть конкретное проявление личностной установки, понимаемой как система сложившихся критериев и программ, в соответствии с которыми человек оценивает конкретные жизненные обстоятельства и делает выбор поведения. В таких случаях в поведении и переживаниях человека проявляется ситуативная обстановка, которая возникает на основе личностной, когда значительно возрастает роль случайных моментов[112]. К таковым следует отнести различные травмирующие психику обстоятельства конфликтной ситуации и вызванное ими состояние крайнего психического напряжения.

Действия человека в состоянии аффекта непосредственно связаны с его эмоциональным состоянием, которое придает им неповторимое своеобразие, накладывает неизгладимый отпечаток на все процессы его психической деятельности. Аффективные действия отличает недостаточная осмысленность и продуманность в деталях, отсутствие дальновидности и предварительного плана, некоторая хаотичность и нестройность движений, их автоматизм, стремительность, порывистый характер и т. п. Аффект снижает возможности опосредованного отображения сущности явлений, продуктивность памяти, сужает сферу сознания в целом. Качественное изменения сознания, нарушение целостного восприятия субъектом ситуации и его места в ней существенно затрудняют понимание им объективного значения предметов и явлений внешнего мира.

В состоянии аффекта человеку сравнительно труднее удержать себя от насилия в ответ на провоцирующие действия других лиц, поскольку в данный момент оно является для него наиболее желательным, и гораздо легче следовать ближайшим мотивам, побуждающим его к насильственному разрешению конфликта. Однако он «может, а следовательно, и должен управлять не только аффективными реакциями, но и их внешними проявлениями»[113]

Состояние физиологического аффекта сохраняет способность осознания, оценки значения собственного поведения и руководства им в границах нормального течения эмоциональных процессов здорового человека. Проявляясь внешне как импульсивные, автоматизированные движения, аффективные действия сохраняют свою сознательно-волевую основу и с полным основанием могут быть отнесены к разряду волевых поведенческих актов[114].

Возникновение аффекта и преступные действия в этом состоянии непосредственно связываются с конкретными обстоятельствами конфликтной ситуации, и в первую очередь, с действиями потерпевшего. Неправомерные действия потерпевшего, обстановка в целом выступают здесь в роли своеобразного катализатора, обнажающего в индивидуальном сознании личности виновного те или иные качества, привычки и наклонности, обычно глубоко запрятанные в нем, которые отрицательно сказываются на его поведении. Переживает и возмущается не организм, не биологическое и приспособительное в человеке, а его нравственное, само существо его, как социальной единицы.

Аффект возникает при ослаблении воли, как свойства личности, и является показателем несдержанности, неспособности человека к самообладанию и выдержке, в какой-то мере отражая его нежелание противостоять внешним влияниям. «Прежде всего, аффектам подвержены люди, не приучившие себя к контролю над своими чувствами, те люди, которых по свойственной им аффективности можно назвать эмоционально распущенными»[115].

Воля его в таких случаях выступает как признак конкретного поступка и в этом своем качестве может не совпадать с тем, чем она является как устойчивая черта характера. В то же время воля как психологическая функция, опирающаяся на нервную энергию эмоций, достигает особой интенсивности. Сила эмоциональных переживаний в аффекте достигает такой степени, что они начинают преобладать в человеческой психике, специфически изменяя волевую и познавательную деятельность индивида.

Действия, совершенные в состоянии физиологического аффекта (в уголовном праве это называется состоянием внезапно возникшего сильного волнения, вызванного противоправным либо аморальным поведением потерпевшего), считаются по названной причине преступлением. Вместе с тем, с учетом особого эмоционального состояния виновного, законодатель конструирует так называемые привилегированные составы, в которых устанавливается сравнительно мягкое наказание для лиц, совершивших умышленное убийство (ст. 107 УК) или причинивших тяжкий либо средней тяжести вред здоровью потерпевшего (ст. 113 УК) в состоянии аффекта.

Основанием смягчения ответственности в таких случаях является, прежде всего, виктимное (неправомерное либо аморальное) поведение потерпевшего и вызванное им состояние сильного душевного волнения у виновного. В психологии и психиатрии последнее носит название физиологического аффекта.

Физиологический аффект характеризуется эмоциональной вспышкой высокой степени. Он выводит психику человека из обычного состояния, тормозит сознательную интеллектуальную деятельность, в известной степени нарушает избирательный момент в мотивации поведения, затрудняет самоконтроль и критическую оценку своих поступков, лишает человека возможности твердо и всесторонне взвесить последствия своего поведения. В состоянии аффекта способность осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий, а также руководить ими, в значительной степени понижена, что является одним из оснований для признания совершенного в таком состоянии преступления менее общественно опасным, чем преступление, совершенное при спокойном состоянии психики.

От физиологического аффекта следует отличать так называемый патологический аффект. Патологический аффект заключает в себе эмоциональный заряд такой силы, взрыв которого полностью помрачает сознание и порождает неуправляемое импульсивное действие, в результате чего человек утрачивает способность отдавать себе отчет в своих действиях и руководить ими. На этом основании патологический аффект исключает уголовную ответственность по основаниям, названным в ст. 21 УК. Для решения вопроса о том, совершено ли деяние в состоянии физиологического или патологического аффекта, необходимо назначать комплексную психолого-психиатрическую экспертизу.

Аффектированное убийство или причинение тяжкого либо средней тяжести вреда здоровью признаются совершенными при смягчающих обстоятельствах лишь при наличии определенных условий: 1) сильное душевное волнение и умысел на преступление должны возникнуть внезапно; 2) они вызваны противоправным или аморальным поведением потерпевшего. Внезапность сильного душевного волнения, по общему правилу, состоит в том, что оно возникает немедленно, как ответная реакция на противоправное или аморальное поведение потерпевшего. Умысел здесь может быть также внезапно возникший. Между убийством и провокационным поведением потерпевшего, вызвавшим состояние физиологического аффекта и умысел на преступление, в подавляющем большинстве случаев не должно быть разрыва во времени. Однако возможно возникновение аффекта не сразу после противоправных действий потерпевшего, а спустя определенное время.

Например, человек случайно встречает на улице человека, который в свое время надругался над его ребенком.

Провокация со стороны потерпевшего, вызывающая состояние сильного душевного волнения у виновного, представляет собой: а) насилие; б) издевательство; в) тяжкое оскорбление; г) иные противоправные действия (бездействие) потерпевшего; д) аморальные действия (бездействие) потерпевшего; с) систематическое противоправное или аморальное поведение потерпевшего.

Насилие со стороны потерпевшего может быть физическим (например, нанесение удара, побои, истязания, причинение вреда здоровью различной степени тяжести, насильственное ограничение свободы, изнасилование) или психическим (угроза применить физическое насилие). Насилие, вызывающее аффект, должно быть противоправным. При убийстве в состоянии аффекта, вызванного насильственными действиями потерпевшего, виновный не должен находиться в ситуации необходимой обороны. В противном случае правовая оценка содеянного будет даваться по правилам о необходимой обороне. Чаще всего применительно к убийству, предусмотренному ст. 107 УК, речь идет о случаях, когда насильственное посягательство закончилось, и опасность лицу уже не угрожает. В то же время виновный находится в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения, вызванного этим посягательством.

Издевательство, которое может вызвать состояние аффекта, представляет собой злую насмешку, глумление над виновным. В отличие от тяжкого оскорбления, которое всегда выражается в неприличной форме, издевательство может осуществляться в пристойном виде, хотя по своему содержанию является столь же циничным и оскорбительным, глубоко ранящим психику человека. Таковы, например, насмешки над физическими недостатками человека или другой его ущербностью. Издевательство может быть растянутым во времени.

Под тяжким оскорблением, которое может вызывать состояние аффекта, понимается грубое, циничное, глубокое унижение чести и достоинства личности, выраженное в неприличной форме. Вопрос о том, какое оскорбление считать тяжким, - это вопрос факта, решаемый в каждом отдельном случае с учетом всех конкретных обстоятельств дела. Таково, например, оскорбление родственных, национальных, религиозных чувств. При оценке степени тяжести оскорбления учитываются и индивидуальные особенности виновного (болезненное физическое и душевное состояние, беременность и т.п.).

Под иными противоправными действиями (бездействием) потерпевшего следует понимать такие поведенческие акты, которые хотя и не являются насилием, издевательством и оскорблением, но вместе с тем характеризуются грубым нарушением прав и законных интересов виновного или других лиц. Это может быть дерзкое самоуправство, причинение смерти или вреда здоровью не в результате насилия, шантаж, клевета, повреждение или уничтожение имущества, злоупотребление должностными полномочиями, превышение должностных полномочий, невозвращение крупной суммы долга и проч. В отличие от УК РСФСР (ст. 104) в ст. 107 УК РФ нет указания на то, что эти действия «повлекли или могли повлечь тяжкие последствия для виновного или его близких». Тем самым рамки применения ст. 107 УК расширены.

Под аморальными действиями (бездействием) потерпевшего понимаются противоречащие нормам морали поступки, которые могут оказаться поводом для возникновения аффекта, например, очевидный факт супружеской измены, предательство близких, «подсиживание» на работе и проч.

В результате систематического противоправного или аморального поведения потерпевшего может возникнуть длительная психотравмирующая ситуация, вызывающая порой состояние физиологического аффекта. В такой ситуации психическое напряжение у виновного постепенно накапливается, и когда «чаша терпения» переполняется, возникает сильное душевное волнение, которое приводит к совершению убийства.

По делам этой категории довольно часто приходится сталкиваться со случаями физиологического аффекта, формирующегося постепенно под воздействием длительной психотравмирующей ситуации, вызванной систематическим неправомерным либо аморальным поведением потерпевшего. Особенно это характерно для убийств, совершаемых в семейно-бытовой сфере (типичный пример: пьяница - муж - на этой почве в семье постоянные скандалы, дебоши, драки, оскорбления - и, наконец, его убийство в состоянии аффекта отчаявшимися домочадцами). Известно, что УК РСФСР не рассматривал такую длительную психотравмирующую ситуацию в качестве основания возникновения аффекта. Однако надзорная практика нередко исходила из того, что ответственность за убийство, совершенное в состоянии сильного душевного волнения, наступает и в том случае, когда оно возникает как следствие неоднократных противозаконных действий потерпевшего, из которых последнее явилось непосредственной причиной возникновения такого состояния.

Субъективная сторона рассматриваемого преступления характеризуется виной в виде прямого или косвенного умысла. Умысел здесь всегда внезапно возникший. Однако это не исключает в некоторых случаях наличия неприязненных, враждебных отношений между виновным и потерпевшим, относящихся к более раннему времени. Важно, чтобы умысел на убийство возник внезапно, в состоянии аффекта, спровоцированного конкретными противоправными или аморальными действиями потерпевшего.

Таким образом, исходя из всего вышеизложенного, можно сделать следующие выводы:

во-первых, аффективные действия, а также предшествующая им и сопровождающая их психическая деятельность происходит на уровне сознания, и носят волевой характер, имея тенденцию к импульсивности по мере приближения к критической точке переживания;

во-вторых, в состоянии аффекта сфера сознания значительно сужается и ослаблен сознательно-волевой контроль, хотя «как бы ни был силен аффект, мы можем удержать себя от недозволенных действий»[116];

в-третьих, в аффекте нарушается целостное восприятие объективной действительности, личность больше не представляет собой единого целого, поэтому аффективная реакция субъекта на внешнее воздействие носит не адекватный этому воздействию и в целом не типичный для него характер, что, однако не исключает свободного выбора и возможности даже в столь затруднительных условиях, проявить свою истинную индивидуальность, т. е. поступить так, как это для него наиболее желательно в данной конфликтной ситуации;

в-четвертых, аффективная реакция на внешний повод носит сугубо личностный, преимущественно социальный характер, и «пробелы сознания» в психической деятельности в аффекте так или иначе восполняются за счет отдельных, опосредованных сознанием в опыте, неосознанных форм высшей нервной деятельности, в результате чего значительно возрастает роль привычных форм поведения, придавая в целом сознательно-волевым действиям человека характер автоматизированных движений;

в-пятых, для признания деяния, совершенным в состоянии аффекта и подпадающим под признаки состава преступления, предусмотренного ст. ст. 107 и 113 УК необходимо наличие двух обязательных условий: 1) сильное душевное волнение и умысел на преступление должны возникнуть внезапно; 2) они должны быть вызваны противоправным или аморальным поведением потерпевшего.

Учет эмоционального состояния лица при установлении его ви­новности - не дань уважения науке психологии, а практическая необходи­мость реализации субъективного вменения. Мы уже говорили, что эмоции могут активизировать или парализовать интеллект, сузить его сферу, сни­зить футурологические возможности человека. Тем самым они непосредст­венно влияют на качество интеллектуального момента субъективной сторо­ны. Кроме того, эмоции (особенно отрицательные) могут выполнять функ­ции неосознанных или осознанных исходных побуждений при совершении преступлений и таким образом входить в мотивационный и волевой момен­ты субъективной стороны. Факт снижения интеллектуальных и волевых процессов у субъекта, находящегося в состоянии сильного душевного вол­нения, признается теорией уголовного права. Но состояние возникает не только при неправомерных действиях потерпевшего, причины его возник­новения могут быть самыми разными. Нельзя не согласиться с С.В. Бо­родиным, относящим детоубийство новорожденного к преступлениям, совершаемым в состоянии сильного душевного волнения. Однако поводом для возникновения аффекта в данном случае являются не неправомерные действия потерпевшего, а родовой процесс и послеродовое состояние, ко­торым сопутствуют физическое напряжение и психическое возбуждение, характеризуемые эмоцией страха[117].

Криминологические исследования показывают, что для значительного числа правонарушителей совершение преступления, особенно первично­го, - ситуация стрессовая, эмоциональная. Такой ситуации, как правило, не создают некоторые привычные, продолжаемые и длящиеся преступления, а также преступления, совершенные рассудочно. Рассматриваемая экстре­мальность - результат столкновения конкретной ситуации (необычность, сложность, критичность, аварийность обстановки; противодействие потер­певших, других лиц, иные помехи; дефицит времени; угроза быть пойман­ным, разоблаченным, наказанным) и доминирующей мотивации. Расхожде­ние ситуации с исходным побуждением и возможными результатами пред­видения порождает сильное отрицательное эмоциональное переживание.

Совершению преступных действий нередко сопутствуют гнев, страх, ярость, тревога, волнение, аффект, т. е. физиологическая и психологическая напряженность.

Будучи скоротечной или длительной, она может проявлять­ся в замедлении интеллектуальных операций, снижении внимания, ухудше­нии способности выполнить привычные действия - тормозная форма; в увеличении количества ошибочный действий, суетливости забывании ин­струкции - импульсивная форма; в сильном возбуждении, двигательных дискоординациях, нарастании ошибок — генерализованная форма [118].

В состоянии стресса неправильно оценивается текущая ситуация, ошибочно используются следы памяти, неверными ока­зываются прогноз развития ситуации и планирования деятельности, снижа­ется контроль за собственными действиями. Все это очень важно для понимания субъективной вины правонарушителей, обвиняемых за совер­шение небрежных и легкомысленных преступлений, а также многих дея­ний, совершаемых с косвенным и даже с прямым умыслом.

Заключение

В завершении лекции отметим:

1. Субъективная сторона преступления – это внутренняя психологическая характеристика преступного поведения, заключающаяся в психическом отношении преступника к совершаемому преступлению в целом и его отдельным юридически значимым элементам объективного характера (общественно опасному действию или бездействию, преступным последствиям, причинной связи между действиями и последствиями, месту, времени, способу, орудиям, средствам и другим обстоятельствам совершения преступления) в частности. Она является относительно сложным образованием, состоящим из ряда взаимосвязанных социально-психологических элементов, имеющих общее и особенное уголовно-правовое значение. К ним относятся: вина, мотив и цель преступления, эмоциональное состояние лица в процессе совершения преступления.

2. Содержанием субъективной стороны является психическая деятельность лица, связанная с совершением преступления.

3. Субъективная сторона преступления имеет важное юридическое значение. Правовое ее значение состоит, прежде всего, в том, что она позволяет установить основания для привлечения к уголовной ответственности лица, совершившего общественно опасное деяние. Принцип вины, закрепленный в ст. 5 УК РФ, гласит: лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина. Объективное вменение, т.е. уголовная ответственность за невиновное причинение вреда, не допускается.

4. Следует признать, что, во-первых, будучи составной частью основания уголовной ответственности, она отграничивает преступное поведение от непреступного. Так, не является преступлением причинение общественно опасных последствий без вины (ст. 5 УК «принцип вины»), неосторожное совершение деяния, наказуемого лишь при наличии умысла (ст. 115 УК), совершения деяния без указанной в уголовно-правовой норме цели (ст. ст. 158 - 162 УК) или по иным мотивам, чем указаны в законе (ст. ст. 153 - 155 УК предусматривают корыстные или иные низменные побуждения).

Во-вторых, с помощью субъективной стороны дается правильная и полная уголовно-правовая оценка (квалификация) преступлению.

В-третьих, субъективная сторона преступления позволяет отграничить друг от друга смежные составы преступлений, сходные по объективным признакам. Так, преступления, предусмотренные ст. 105 УК (убийство) и ст. 109 УК (причинения смерти по неосторожности) различаются только по форме вины. Самовольное оставление части или места службы военнослужащим (ст. 337 УК) отличается от дезертирства (ст. 338 УК), при котором требуется установление специальной цели — уклонение от прохождения военной службы.

В-четвертых, субъективная сторона во многом определяет степень общественной опасности, что влияет на дифференциацию и индивидуализацию наказания.

5. Субъективная сторона – это элемент состава преступления, дающий представление о внутренних психических процессах, происходящих в сознании и воле лица, совершающего преступление, характеризующийся конкретной формой вины, мотивом, целью и эмоциями. Субъективная сторона, являясь одним из основных признаков состава любого преступления, позволяет в совокупности с другими признаками (объектом, объективной стороной, субъектом) правильно решать вопрос об уголовной ответственности и наказании лиц за совершение общественно опасных деяний. То есть, психологический аспект преступления признается важнейшей частью науки уголовного права и судебной практики, с которой непосредственно связано изучение причин преступности, установление вины, мотивов, целей, намерений, которыми лицо руководствовалось, совершая преступление, позволяет раскрыть содержание, а также правильно определить степень общественной опасности совершенного преступления и виновного лица, решить все другие вопросы уголовной ответственности и применения наказания.

6. Вина, являясь основным признаком субъективной стороны преступления, имеет психолого-оценочный характер, что может стать базой для установления неосторожного интеллектуально-волевого отношения виновного к содеянному.

7. Содержание интеллектуального элемента вины зависит от способа законодательного описания преступления. В него входит осознание характера объекта, фактического содержания и социального значения совершаемого действия или бездействия. При совершении преступлений с материальным составом в интеллектуальный элемент вины входит также и предвидение (либо возможность предвидения) общественно опасных последствий. Если законодатель вводит в число признаков состава преступления какой-либо дополнительный признак, характеризующий место, время, способ, обстановку и т.п., то осознание этих дополнительных признаков общественно опасного деяния также входит в содержа­ние интеллектуального элемента вины.

8. Волевая сторона психического отношения лица к совершаемому им общественно опасному деянию образует волевой элемент вины, предметное содержание которого также определяется конструкцией состава преступления. Предметом волевого отношения субъекта является практически тот же круг фактических обстоятельств, которые составляют предмет интеллектуального отношения, т.е. обстоятельства, определяющие юридическую сущность деяния и в своей совокупности образующие состав данного преступления. Однако при этом необходимо выделить волевое отношение к главному объективному признаку состава преступления, в котором воплощается общественная опасность данного деяния. Отношение к этому признаку служит определяющим критерием при установлении формы вины.

9. Вина есть психическое отношение лица в форме умысла или неосторожности к совершаемому им общественно опасному деянию, в котором проявляется антисоциальная, асоциальная либо недостаточно выраженная социальная установка этого лица относительно важнейших социальных ценностей. Выделяются две формы вины: умысел и неосторожность. При этом каждая из них в свою очередь подразделяется на виды: прямой и косвенный умысел; легкомыслие и небрежность.

10. Юридическое значение формы вины разнообразно.
Во-первых, в случаях, когда закон устанавливает уголовную ответственность только за умышленное совершение общественно опасного деяния (ст. 115 УК РФ), форма вины является субъективной границей, отделяющей преступное поведение от непреступного.

Во-вторых, форма вины определяет квалификацию преступления, если законодатель дифференцирует уголовную ответственность за совершение общественно опасных деяний, сходных по объективным признакам, но различающихся по форме вины. Так, форма вины служит критерием квалификации деяния как убийства (ст. 105 УК РФ) или как причинения смерти по неосторожности (ст. 109 УК РФ), как умышленного или как неосторожного причинения тяжкого или средней тяжести вреда здоровью (ст. ст. 111, 112 и 118 УК РФ), как умышленного либо как неосторожного уничтожения или повреждения имущества (ст. ст. 167 и 168 УК РФ).

В-третьих, форма вины определяет степень общественной опасности преступления, наказуемого при любой форме вины (например, заражение венерическим заболеванием или ВИЧ-инфекцией, разглашение государственной тайны и т.д.).

В-четвертых, вид умысла или вид неосторожности, не влияя на квалификацию, может служить важным критерием индивидуализации уголовного наказания. Преступление, по общему правилу, более опасно, если оно совершено с прямым умыслом, нежели с косвенным, а преступное легкомыслие обычно опаснее небрежности.

В-пятых, форма вины в сочетании со степенью общественной опасности деяния служит критерием законодательной классификации преступлений: в соответствии со ст. 15 УК РФ к категориям тяжких и особо тяжких относятся только умышленные преступления.

В-шестых, форма вины предопределяет условия отбывания наказания в виде лишения свободы.

11. Умысел подразделяется на прямой или косвенный. Преступление признается совершенным с прямым умыслом, если лицо, его совершившее, осознавало общественную опасность своего действия (бездействия), предвидело возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желало их наступления (ч. 2 ст. 25 УК РФ).

Преступление признается совершенным с косвенным умыслом, если лицо осознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность наступления общественно опасных последствий, не желало, но сознательно допускало эти последствия либо относилось к ним безразлично (ч. 3 ст. 25 УК РФ).

12. Помимо закрепленного в законе деления умысла на виды в за­висимости от особенностей их психологического содержания, те­ории и практике уголовного права известны иные классификации видов умысла. Так, по моменту возникновения преступного наме­рения различаются заранее обдуманный и внезапно возникший умысел.

В зависимости от степени определенности представлений субъекта о важнейших фактических и социальных свойствах совершаемого деяния умысел может быть определенным (конкретизированным) или неопределенным (неконкретизированным).

Альтернативный умысел — это такая разновидность определенного умысла, при которой виновный предвидит примерно одинаковую возможность наступления двух или большего числа индивидуально-определенных последствий. Преступление, совершаемое с альтернативным умыслом, следует квалифицировать в зависимости от фактически причиненных последствий.

13. Второй формой вины является неосторожность. Законодатель различает два вида неосторожности: легкомыслие и небрежность.

Согласно ч. 2 ст. 26 УК РФ 1996 г., преступление признается совершенным по легкомыс­лию, если лицо предвидело возможность наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на предотвращение этих последствий.

Преступление признается совершенным по небрежности, если лицо не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должно было и могло предвидеть эти последствия (ч. 3 ст. 26 УК РФ).

14. Факультативными признаками субъективной стороны преступления являются цель, мотив и эмоции.

Литература