Разные песни осени

1996–2088

Песни о танабата

{Из сборника Какиномото Хитомаро}

О лодочник, что к берегу причалил

Ладью, которая чудесно озаряет

До дна глубокого

Небесную Реку,

С любимою своей увиделся ли ты?

В извечных небесах, в долине,

Там, где Небесная Река,

Рыдала бедная звезда,

Подобно птице нуэдори,

И, слыша, удивлялся я!

[Песня Ткачихи]

Мою любовь к нему

Супруг мой знает,

Но если вдруг плывущая ладья

Иль мимо проплывет, иль запоздает…

О, если бы он известил меня!

Дитя с румянцем ярко-алым

И нежное, как мягкие шелка,

Так часто вижу я тебя,

И хоть чужая ты жена,

Я полюбил тебя, должно быть!

[Песня Волопаса]

Там, где течет Небесная Река,

На переправе дальней Яму,

Качаясь на ладье своей,

Я жду, когда настанет осень.

Вы это передайте ей!

[Песня Волопаса]

И даже я, что по просторам неба,

Всегда плыву

Теперь из-за тебя,

Я на путях Реки Небесной

Измучился, пока пришел сюда!

[Песня Волопаса]

Со времен древнейших

Бога Ятихоко

Я далекую жену мою

Беспрестанно, преданно люблю,

И люди на земле об этом знают!

[Песня Волопаса]

О лик румяный девы юной,

К которой полон я любовью!

Не нынче ль ночью

Средь долин небесных

Нам эти скалы будут изголовьем?

Звезда-Ткачиха, что к супругу своему

Полна горячею любовью,

Наверно, в гавани, куда причалит он,

Уснула, берег сделав изголовьем,

Не в силах больше ждать его…

[Песня Волопаса]

С тех пор, как в мире разделились

Между собою небо и земля,

Я осень жду,

Чтобы моя жена,

Как ведено судьбой, мне вновь принадлежала!

Чтоб только слово утешенья

Жене в разлуке передать,

К Ткачихе Волопас явился, —

Ведь даже тяжело смотреть,

Какой она полна печали!

Там, в небесах извечных, рубежом

Легла река, в которой нет воды,

И разделила звезды навсегда.

О век богов,

Упреки шлю тебе!

[Песня Волопаса]

Ночью черной, как ягоды тута,

Пусть туман все от глаз скрывает

И к ней далеки дороги,

Передайте только скорее

Весть от моей любимой!

Было видно, как небесная жена,

Та, что тосковала о тебе,

Успокоенная встречею с тобой,

Все махала на прощанье рукавом,

Ах, пока тебя не скрыли облака…

О, до какой поры я буду ввысь глядеть

На путь небесный, где ночные звезды

Уже плывут, —

Как долго буду ждать

Я мужа доблестного — жителя луны?

[Песня Волопаса]

У Реки Небес,

На разных берегах,

Мы стоим исполнены тоски…

О, хотя бы слово передать

До того, пока приду к тебе!

[Песня Ткачихи]

Ах, яшму белую, нанизанную грудой

На шнуре ношу и не снимаю я, —

Ведь нет тебя,

И слез не осушу я,

Все ожидая дня, когда придешь ко мне!

[Песня Ткачихи]

Когда увидела, что клонятся к земле

В осеннем ветре водяные травы

Мидзукагэ,

Там, где Река Небес, —

Я поняла, что близок срок желанный!

[Песня Волопаса]

Осенний хаги, чей расцвет я ждал,

Уже зацвел,

Хотя бы нынче

Окрасить платье мне и в нем пойти к тебе,

К возлюбленной далекой и любимой!

[Песня Ткачихи]

Когда я находилась здесь в тоске

По другу дорогому моему,

Раздался всплеск весла ночной ладьи,

Плывущей с шумом

По Реке Небес…

[Песня Волопаса]

О сердце, полное всегда тоски

В теченье долгих, долгих дней!

В осеннем ветре

Слышу голос милой

И, развязав свой шнур, я к ней хочу идти!

[Песня Волопаса]

Ведь жил в тоске

Я много, много дней

О, если б смог хотя бы нынче

Я утолить мою любовь,

Сегодня, в ночь свиданья с милой!

[Песня Волопаса]

Переправа, что минувший год была

На Реке Небесной,

Ныне уж не там,

И пока я через реку вброд шагал,

Ночь уже настала в небесах!

С глубокой старины,

Оставив

Станок и ткань, которую ткала,

О, сколько лет она в разлуке провела

У переправы на Реке Небесной…

[Песня Волопаса]

Пусть буду плыть я на ночной ладье

Среди Реки Небес,

И пусть светает,

Но все равно не можем мы

Не обменяться рукавами!

[Песня Волопаса]

В ту ночь, когда я сплю

С моей далекою женой,

Переплетя в объятьях руки,

Вы, птицы, громко на заре не пойте,

Пусть рассветает. Что мне до того!

[Песня Волопаса]

Хоть наглядеться друг на друга

Не можем мы, но все равно,

Как раскрываются глазки колосьев риса,

На небе занимается заря, рассвет пришел,

И в путь я отплываю, жена любимая моя!

[Песня Ткачихи]

Ведь только мы еще легли с тобой,

Не миновало краткого мгновенья,

О, можно ли просить свой белотканый пояс,

Чтобы уйти…

Ведь не ушла еще любовь!

[Песня Волопаса]

Пусть тысячи веков

Мы будем вместе, —

Рука в руке, глаза в глаза глядят, —

У нас с тобой любовь совсем иная,

Такой любви вовеки не пройти!

[Песня Ткачихи]

Печально на душе, когда за облаками

Вдруг скроется на небесах луна,

Что тысячи веков сиять должна,

О, как в прощальный час бывает тяжко,

Хотя и знаешь ты, что встреча суждена!

[Песня Волопаса]

Хотя ты далека,

И сотнями рядов

Все скрыли белые на небе облака,

Но ни одной не пропуская ночи,

Смотрю я вдаль, где милая моя!

[Песня Волопаса]

Звезда — прекрасная Ткачиха

Ткань белую,

Что дома у себя

В разлуке ткать хотела для меня,

Теперь, наверное, ее уже соткала!

С тобою не встречается она,

И к платью твоему из белой ткани,

Что на станке своем

Давно она ткала,

Ах, даже грязь и пыль уже пристали!

Ах, на Реке Небесной

Слышен шум весла:

Наверное, звезда Ткачиха

С Волопасом

Сегодня ночью встретиться должна!

Когда осенняя пора приходит,

И застилает всю реку туман,

Они стоят друг против друга на разных берегах реки…

О ночи, полные тоски!

Как у несчастных звезд их много!

[Песня Ткачихи]

Ну, что ж

Пускай не видимся с тобою!

Но, если б кто-нибудь мог передать тебе

О том, как птицей нуэдори

Кричу с отчаяньем в душе!

Ведь только раз в году

Лишь в ночь седьмого дня седьмого месяца

Они встречаться смеют,

Ах, не прошла еще у них любовь,

А ночь уже безжалостно светлеет!

В долине Ясу,

Возле берегов

Реки Небесной, в вышине далекой

Собраться боги могут в день любой,

Не дожидаясь никакого срока…

На осень предназначенное платье

Из полотна, что ткет на множестве станков

Звезда прекрасная — Ткачиха,

О, кто ж его себе, кроме тебя. возьмет,

И на него с любовью будет любоваться?

Истомившись за год в ожиданье,

Не теперь ли склонит голову свою

Он на руки дальней женушки желанной,

Скрытой под покровом вставшего тумана

В эту ночь, что ягод тутовых черней!

[Песня Волопаса]

Вот, наконец, и осень наступила, —

Давно я ждал счастливой той поры.

И я, и милая —

Ведь, чтобы ни случилось,

Развяжем все равно заветные шнуры!

[Песня Волопаса]

Тоску, скопившуюся за год,

Рассею этой ночью до конца!

А с завтрашнего дня

Я снова, как бывало,

Вновь буду тосковать, судьбу свою кляня!

[Песня Волопаса]

О, не встречаться нам

Придется много дней!

Разделены с тобой Небесною Рекою.

О, неужель опять я буду жить один,

Охваченный всегда мучительной тоской?

[Песня Ткачихи]

Ведь я жила в тоске

Так много долгих дней!

И даже в эту ночь, когда мы можем

С тобою встретиться наедине,

Ужели не придешь, любимый мой, ко мне?

Звезда тоскующая — Волопас

С прекрасною звездой — Ткачихой

Сегодня ночью встретиться должна.

О волны, не вставайте на пути

У переправы на Реке Небесной!

Ах, облако белейшее, что вдаль

Плывет по воздуху в порыве ветра

Осеннею порой,

То не небесный шарф

Звезды тоскующей Ткачихи?

[Песня Ткачихи]

Любимый мой, с которым мне не суждено

Встречаться часто в час полночный,

Скорее в путь спеши

Ты по Реке Небесной,

Пока еще не наступила ночь!

В прохладные вечерние часы,

Когда проносится осенний ветерок,

Реку Небес

Переплывает на ладье

Отважный рыцарь, лунный человек!

Вот над Рекой Небес

Встает густой туман,

И слышен шум весла

От лодки Волопаса, —

Знать, ночь на землю к нам сошла!

[Песня Ткачихи]

Как видно, друга милого ладья

От дальних берегов плывет ко мне,

Здесь, над Рекой Небес,

Встает густой туман

У переправы, что ведет ко мне!

[Песня Ткачихи]

В осеннем ветре

Поднялись речные волны…

Хоть ненадолго, я тебя прошу,

Ах, где-нибудь, средь множества причалов

Свою ладью в пути останови!

Ах, на Реке Небесной

Ясно слышен шум.

Быть может, это шум речной волны

Из-за плывущей осенью ладьи,

Что Волопас к возлюбленной ведет?

[Песня Ткачихи]

Стою на переправе у реки,

Что называется Рекой Небес.

Сюда плывет

Любимый мой супруг,

Я развяжу свой шнур и буду ждать его!

[Песня Ткачихи]

Все время находясь у переправы

Реки Небес, текущей в вышине,

Я наконец сегодня ночью повстречалась

С тобой, о ком так долго тосковала,

Живя одна в разлуке целый год!

[Песня Ткачихи]

О, с завтрашнего дня

На яшмовое ложе,

Прибрав его,

Я лягу без тебя,

И вряд ли я одна уснуть сумею…

В небесную долину выйдя,

Стрелять готовый без стрелы,

Лук белый натянув,

Скрывается от взора

Отважный рыцарь, лунный человек!

Капли светлые идущего дождя

С вышины небес сегодня ночью,

Может, это — брызги от весла?

Может, то плывет небесная ладья,

На которой Волопас спешит к любимой?

Там, где переправы

На Реке Небес,

Нынче встал густой туман кругом,

Верно, волопасова ладья плывет,

Что дождалась срока своего…

[Песня Ткачихи]

В небесах подул осенний ветер,

Волны сразу встали на реке,

Ты возьми скорей хикибунэ

И плыви, любимый мой, ко мне,

Торопись до наступленья ночи!

[Песня Ткачихи]

Нет на Реке Небес

Далекой переправы,

Но все равно

Приход твоей ладьи

Я жду, пока весь долгий год не минет!

[Песня Волопаса]

Ты перекинь дощатые мостки

Через Небесную Реку — ко мне!

И буду без конца

К тебе я приходить,

Не дожидаясь срока своего!

[Песня Волопаса]

О ночь, когда встречаюсь, я с любимой,

О которой долго тосковал,

Много месяцев…

О, если б только ныне

Ночь седьмая длилась множество ночей!

[Песня Волопаса]

На ладье моей, которую готовлю целый год,

Я ныне поплыву,

И на Реке Небес,

Пусть даже дуют ветры,

Вы, волны, не вставайте на пути!

[Песня Волопаса]

Пусть на Реке Небес

Встает волна,

Ладья моя,

Итак, плывем с тобою,

Пока на землю не спустилась ночь!

[Песня Волопаса]

С моей любимою, с которою встречаться

Мне суждено лишь в эту ночь, лишь раз в году,

И словом даже

Не успели обменяться,

Как ночь сменил уже рассвет!

[Песня Ткачихи]

Высоки волны в белой пене,

Что встали на Реке Небес,

Наверно, отплывает нынче

Ладья любимого

Ко мне!

[Песня Ткачихи]

Возьму подставки от моих станков,

Их унесу с собой и переброшу мост

Через Реку Небес,

Чтобы любимый мой

Ко мне пришел, когда настанет срок!

Там, на Реке Небес,

Встает густой туман,

Не развеваются ли это рукава

Одежды, сотканной из облаков,

Ткачихи молодой — тоскующей звезды?

[Песня Ткачихи]

Из полотна, что соткано давно,

Еще в далекие былые времена,

Сшив этим вечером

Одежду для тебя,

Я жду, мой друг, прихода твоего!

[Песня Ткачихи]

Из полотна, что тку, все время заставляя

Свой жемчуг на руках и на ногах звенеть,

Сошью теперь

Прекрасные одежды,

Чтоб на супруга милого надеть!

[Песня Ткачихи]

Ведь суждено лишь в этот месяц, в этот день,

Один лишь раз в году

С тобою нам встречаться.

О, если б ты, с кем расставаться жаль,

Хотя бы завтра был еще со мною!

[Песня Ткачихи]

Где Река Небес, у переправы

Глубока текущая вода,

Слышу шум я твоего весла, —

Это ты плывешь ко мне,

Мой милый!

[Песня Ткачихи]

Когда я подняла глаза

И взором обвела небесную равнину;

Повсюду над Небесною Рекой

Туман стоял густою пеленой, —

Как видно, ты пришел ко мне, любимый!

[Песня Ткачихи]

Ах, каждой из текущих светлых струй

Реки Небесной

Жертвы принесу

И сердцем буду об одном молить:

Благополучно приплыви ко мне!

[Песня Ткачихи]

О ночь, когда любимого я жду,

Спустив ладью у переправы

В извечных небесах,

Не может ли она,

Ночь нашей встречи, продолжаться вечно?

[Песня Волопаса]

На переправе ноги промочив

В Реке Небесной, я пришел сюда,

В твоих объятьях

Не успел уснуть,

А ночь уже настала в небесах!

Зовущий голос:

“Перевозчик,

Перевези меня в своей ладье! ” —

Напрасно раздается в тишине:

В ответ не слышно шума весел!..

[Песня Волопаса]

В теченье долгих дней

На берегах реки

Друг против друга мы стоим с тобой,

О радость дум, что нынче ночью я

Спать буду, наконец, на рукаве твоем!

[Песня Волопаса]

О, каждый раз, когда с большим трудом

Переходил Небесную Реку,

Все время думал о тебе с тоской,

И, значит, я пришел сюда недаром,

Раз мы с тобой увидеться смогли!

И, верно, даже люди на земле

Следить все время будут взором,

Как приближается ладья, в которой

Плывет счастливый Волопас,

Зовя к себе жену!

Оттого ль, что у Реки Небес

Так стремительны потоки,

Эта ночь, что ягод тутовых черней,

Все становится темнее и темней,

А Волопас еще не встретился с женою!

[Песня Ткачихи]

О перевозчик,

Поскорей веди ладью! —

В одном году, увы,

Любимый мой

Второй раз посетить меня не может!

[Песня Волопаса]

Жемчужный плющ

Не будет знать конца…

Но для того, чтоб вместе спать с тобою,

В теченье года целого дана —

Всего одна лишь ночь для нас с тобою!

[Песня Волопаса]

Ведь дни, когда в разлуке тосковал,

Тянулись бесконечной чередою,

И даже в эту ночь

Не утолить тоски,

Хотя и должен встретиться с тобою!

Когда сегодня в ночь

Звезда Ткачиха

Увидится с возлюбленным своим,

А завтра будет вновь в разлуке, как обычно,

Каким покажется ей долгим год!

Через дальнюю Реку Небес

Перекиньте вы дощатый мост!

Для того чтобы пройти могла

Там Ткачиха — бедная звезда,

Перекиньте ей дощатый мост!

[Песня Ткачихи]

Там, где течет Небесная Река,

Причалов множество разбросано, мой друг.

О, где же буду нынче ожидать

Ладью твою,

Любимый мой супруг?

[Песня Ткачихи]

Со дня того, как только начал дуть

Осенний ветер

Над Рекой Небес,

Вы передайте: у причала здесь

Я все стою и жду супруга своего!

[Песня Ткачихи]

Переправа на Реке Небесной,

Где ты проходил минувший год,

Вся разрушена.

И я пути не знаю,

По которому ко мне придешь…

[Песня Волопаса]

Там, где отмель на Реке Небесной,

Волны в белой пене

Встали высоко,

Но к тебе пришел я все равно,

Оттого что ждать мне было тяжко!

Прочен тот канат,

Которым тянут

Ладью, где Волопас жену свою зовет,

Люблю тебя я так же крепко, милый,

И не стремлюсь порвать с тобой…

[Песня Волопаса]

О перевозчик!

Ты отчаль ладью, уедем!

Не может быть,

Чтоб в эту ночь, увидясь с ней,

Я после не смогу во век ее увидеть!

[Песня Ткачихи]

Весло и шест, что спрятала,

Исчезли…

Ты можешь взять

У перевозчика ладью…

О, подожди, побудь еще немного!

[Легенда о любви двух звезд]

С той поры как в мире есть

Небо и земля,

Две звезды разлучены

Горькою судьбой.

И на разных берегах,

Стоя у Реки Небес,

Друг ко другу обратясь,

Слезы льют они в тоске.

Только раз один в году

Суждено встречаться им.

И тоскуя о жене,

Бедный молодой супруг

Каждый раз спешит идти

Он в долину Ясу к ней,

Проплывает каждый раз

Он Небесную Реку.

И сегодня в ночь,

Когда

Ветер осени подул,

Тихо листьями шурша,

Флагом пышным камыша,

К переправе он спешит.

Там, где отмель, где ладья,

Крашенная в красный цвет,

И корму, и нос ее

Украшает он скорей,

Много весел закрепив,

Отплывает в дальний путь…

Волны в пене, что встают

Ныне на Реке Небес,

Рассекает он веслом,

Струи быстрые реки,

Что стремительно бегут,

Хочет переплыть скорей,

Чтоб в объятьях ныне спать

Дорогой своей жены,

Нежной, как трава весной…

Как большому кораблю,

Доверяясь ей душой,

К берегу ее плывет

Бедный, молодой супруг…

Новояшмовых годов

Долго, долго длится нить,

Долго он живет в тоске,

И в седьмую эту ночь,

В месяце седьмом,

Когда

Он приходит, наконец,

Утолить свою тоску,

Что томила целый год,

В эту ночь — свиданья звезд,

Даже я скорблю душой!

2090–2091

Каэси-ута

О ночь, когда небес далеких люди

Там встретятся: супруг придет к супруге

И из парчи корейской будут

Развязывать друг другу шнур, —

О, даже я той ночи не забуду!

Все думаю о гавани речной,

Куда, плывя, должна причалить,

Реку Небес переплывя,

Его небесная ладья —

Ладья супруга —

Волопаса!

[Песня Волопаса]

С тех пор, как небо и земля

Разверзлись,

С той поры,

Как знак небесный,

Рубежом

Легла Река Небес

И разделила в тот же миг

Навек меня с женой.

И я стою теперь один

В долине голубых небес

И в новояшмовом году

За месяцем я месяц жду,

Когда придет желанный срок

И встречусь я с женой.

И рукава моих одежд

В осеннем ветре каждый раз

Метаться начинают вновь,

И я не знаю, как мне быть,

Уйти ли в путь, остаться здесь?

И сердце мечется мое,

Как будто печень на куски

Уже разбита навсегда…

И как небрежный вид одежд,

Что не повязаны шнуром,

В смятенье думы у меня,

О эта ночь, что жду всегда

И думаю: “Когда придет? ”

Ах, эта ночь моей мечты,

Пусть, как течение реки,

Не знает срока и конца!

Каэси-ута

Когда я ждал нетерпеливо срока,

Чтоб встретиться с любимою моей,

В речной долине

В небесах извечных,

Так много долгих месяцев прошло!

2094–2127

Поют о цветах

{Из сборника Какиномото Хитомаро}

Цветы осенних нежных хаги,

Что сердцем преданы любви,

С оленем вместе,

Раз идут дожди,

Осыплются, и как их будет жалко!

{Из сборника Какиномото Хитомаро}

Лишь настает вечерняя пора,

Осенний хаги на пустой равнине,

Из-за того что слишком молодой,

От выпавшей росы все больше никнет долу,

Не в силах выдержать осенних дней!

О, каждый раз, когда подует ветер,

К земле сгибая на лугах

Траву кудзу

В полях осенних, что зовутся Ада,

У хаги с веток осыпаются цветы…

До дня того, пока не прилетит

И не начнет кричать гусей далеких стая,

Все время буду любоваться я,

О пусть не льет с небес поток дождя

На эти дивные долины хаги!

Как жаль, что опадают хаги,

Что, как жену, приходит навещать,

Не пропуская ни единой ночи,

Тоскующий олень осеннею порой,

Который, говорят, живет в ущельях горных…

Так жаль, что белая роса

Ложится на цветы

Осенних хаги,

И оттого срывать, срывать их надо.

Ведь, если не сорвешь, завянут все равно!

О сколько ни смотрю, не налюбуюсь я

На лепестки цветов осенних хаги,

Которые так дивно расцвели,

Что бедная сторожка вся сверкает

Среди полей, где жнут созревший рис!

Ведь платье я свое

Не красил никогда.

И лишь когда я приходил полями

Там, в Такамато, то осенний хаги

Его окрасил в яркий цвет.

Сегодня вечером

Подул осенний ветер,

И, значит, завтра увидать смогу,

Как расцветет осенний нежный хаги,

Опередивший светлую росу.

Осенний ветер

Стал теперь прохладен,

Построим в ряд коней,

Отправимся в поля

Полюбоваться на цветенье хаги.

Хоть и говорят,

Что цветет от утренней росы

Асагао — утренний цветок,

Но, гляди, в вечерних солнечных лучах

Он еще прекраснее цветет.

Раскрылись лепестки осенних хаги,

Что я не замечал,

Когда была весна,

И хаги спрятались за дымкою тумана, —

Теперь сорву цветы, венком украшусь я.

Вот срок пришел цвести

Осенним хаги,

Покрывшим в Сануката все поля,

И нынче — лучшая пора расцвета,

Сорву цветы, венком украшусь я!

Я нарочно не покрашу платье.

Оминаэси цветы цвели…

В Сакину, когда пройду полями,

Все равно, цветами нежных хаги

Я окрашу платье, проходя…

Осенний ветер, ты подуй скорее!

Хочу взглянуть, как нежные цветы

Осенних хаги

С ветром спорить будут,

Жалея, что придется им опасть…

У дома моего

Концы у веток хаги

Длиннее стали в эти дни,

Стремясь скорее зацвести,

Как только дуть начнет осенний ветер…

Все люди говорят,

Что хаги — это осень,

Пусть говорят, другое я скажу:

Когда у обана раскроются верхушки,

То будет знак, что осень к нам пришла.

О эти сорванные нежные цветы

Осенних хаги,

Что принес гонец

Мне с веткой яшмовой, как дальний твой привет, —

Ведь сколько ни смотрю, не налюбуюсь я!

Когда бы нежные цветы осенних хаги,

Что расцвели у дома моего,

Цвели бы вечно,

Я могла бы их показать тому,

Кого я жду.

Недаром руки бедные мои

Сажали, устали не зная:

Лишь выйду посмотрю —

Чудесно расцвели

У дома первые цветы осенних хаги.

На взращенный мной

У дома моего,

На цветок осенний, нежный хаги

Кто-то наложил запрет святой,

Не сказав мне ничего об этом…

Лишь только тронешь лепестки рукой,

Они окрасят сразу рукава,

И жаль, коль эта белая роса

Опасть заставит

Оминаэси цветы…

О хаги нежные, что здесь цветут,

И белую росу

Упорно побеждают…

Как будет жаль, коль наземь опадут,

Ах, дождь, не лей, не дай цветам увянуть!

Как девушки, сменяясь меж собой,

На смену лета осень к нам приходит,

И рис в полях снимают молодой,

Как видно, сроки жатвы наступили:

Цветы осенних хаги расцвели.

В полях,

Где утром стелется туман,

Не нынче ль опадут

Цветы осенних хаги?

А я и наглядеться не успел…

Вот расцвели цветы осенних хаги,

Что посадил любимый, говоря:

“Коль будешь ты еще любить меня,

Пусть будут памятью

О нашей встрече”.

Хоть думаю о том,

Что я не исчерпал

Свою любовь к осенним нежным хаги,

Но все равно, увы, ведь не увидеть мне

Увядших лепестков расцветшими цветами.

Осенний ветер с каждым днем сильней…

Суровыми его порывы стали.

И будет жаль, коль в Такамато вдруг

В полях осыплются

Цветы осенних хаги.

О, сердца рыцаря

Нет больше у меня.

Ужели только из любви

К осенним хаги

На этом свете мне, страдая, жить?

Вот дни осенние, которых ждал,

Пришли.

И все-таки

Цветы осенних хаги

Ведь до сих пор еще не расцвели.

Цветы лиловые осенних хаги,

Что ждал с любовью я,

Что видеть я хотел,

Так дивно расцвели, что даже ветви

Под тяжестью цветов склонились до земли…

Когда на дальних Касуга- полях

Осыплются цветы осенних хаги,

Пусть лепестки

С восточным ветром прилетят

И утро каждое здесь наземь будут падать…

Не оттого ли говорят всегда,

Что будто бы цветам осенних хаги

С гусями дикими встречаться не судьба.—

Лишь стоит им вдали гусей услышать крики,

Как наземь опадают лепестки…

У хаги, что сажал,

Чтоб показать любимой,

Когда осенние наступят дни,

Не оттого ли, что холодный выпал иней,

Все до конца осыпались цветы…

2128–2140

Поют о гусях

Ах, гуси,

Что с осенним ветерком

Спешат в Ямато, мимо пролетая,

Все больше удаляются от нас,

Вдали скрываясь между облаками…

О гуси, что летите вдаль, крича,

Скрываясь в утреннем тумане,

Когда еще не занялась заря,

Моей любимой

Весть вы передайте!

Те гуси, что кричали раньше

У дома моего все эти дни,

Сегодня, в час ночной,

Кричат над облаками.

Быть может, в край родной они летят?

Чудесный свет бывает у луны,

Когда олени

Навещают жен…

Гусей далеких крики здесь слышны,

Они сейчас, как видно, прилетают.

С той поры, как стали слышны крики

В небе, далеко за облаками

Пролетающей гусиной стаи, —

Падает на землю мелкий иней.

О, как холодно сегодня ночью.

Когда созревший рис в осеннем поле

Я кончил жать,

Послышались вдали

Гусей летящих жалобные крики, —

Как видно, время подвигается к зиме…

Шелестя травой высокой оги,

Возле берегов, заросших тростниками,

Начал дуть в полях

Осенний ветер, —

Гуси в небе с криком пролетают…

В Нанива, морской волною озаренной,

В бухте Хориэ,

Как видно, приютились

Гуси дикие меж тростников зеленых,

Несмотря на выпавший холодный иней…

Стали далеки тоскующие крики

Пролетающей гусиной стаи

Через горы,

Где осенний ветер дует, —

Верно, в облаках она небесных скрылась…

О жалобы гусей,

Что по утрам летят…

Ужели так же, как и я,

Они тоскуют?

Печальны на заре их голоса…

В тот же миг, когда подумал я:

“Не кричат ли журавли сегодня утром? ” —

Гуси дикие,

Куда-то устремясь,

В облаках, как видно, сразу скрылись…

Гуси дикие, что пролетают ночью,

Темной ночью, ягод тутовых черней,

Почему-то, сколько б ни прошло ночей,

Пролетая, свое имя называют:

“Кари, кари”…

Год новояшмовый уже проходит,

И оттого друг друга мы зовем.

Кто этот человек,

О нас спросивший,

Когда над ним я ночью пролетал?

2141–2156

Поют об оленях

В рассветный час осеннею порою

Все эти дни густой туман вставал,

И сквозь туман

Звучал так ясно голос

Оленя бедного, зовущего жену…

Чтобы во всех концах земли звучали

Оленя крики,

Что зовет жену,

Склонитесь до земли

Густые рощи хаги!

Когда в отчаянье глубоком

Тоской был полон о тебе,

На поле в Сики

Меж осенних хаги

Кричал в ответ тоскующий олень.

Говорят: раз гуси прилетели,

Это значит

Хаги отцвели.

Голоса тоскующих оленей

Жалобно разносятся вдали…

Свою любовь к цветам осенних хаги

Еще не утолил

Тоскующий олень,

И крик его несется непрерывно,

И все сильней становится тоска.

Может, оттого, что я живу

В доме близко возле этих гор,

Я все время слышу здесь

Оленей стон,

И уснуть ночами не могу…

Хотя и много здесь

Охотников счастливых,

Что бродят всюду по горам,

Но как всегда в горах и в поле

Кричат олени, призывая жен!

Когда придешь теперь

Ты с распростертых гор,

То голоса оленей,

Жен зовущих,

Возможно, будут слышаться тебе.

Хотя в горах ему бывает страшно

Попасть охотникам счастливым

На прицел,

И все же плачет жалобно олень,

Мечтая встретиться с женой любимой…

Увидя, что цветы осенних хаги,

Уже опавшие, лежат здесь на земле,

Как видно, загрустив

И о жене тоскуя,

Кричит в горах покинутый олень…

От гор

Столица наша далека,

И оттого олений скорбный голос,

Жену зовущий,

Редко слышен там.

Ax, оттого что лепестки осенних хаги

Уже осыпались теперь с ветвей,

Так горько плачет,

Жалуясь, олень.

Не видя лепестков, он о цветах тоскует…

В полях, где расцвели

Цветы осенних хаги,

Олень, упорно пробираясь сквозь листву

И стряхивая на землю росу,

Идет к жене своей любимой…

О, почему так жалобно рыдает

Тоскующий, покинутый олень?

Наверное,

В полях осенних хаги

На землю до конца осыпались теперь…

В полях, где расцвели

Цветы осенних хаги,

Олень

Жалеет, что опасть они должны,

И потому рыдает громко ныне…

Страж, что охраняешь

Горные поля,

Слышишь ли ты голоса оленей,

Что кричат средь распростертых гор

В глубине заброшенных ущелий?

Поют о цикадах

Цикады, что звенят

В лучах вечерних солнца!

Пусть каждый день я слышу ваши голоса,

Пусть слышу часто ваше пенье,

Мне никогда оно не надоест!

2158–2160

Поют о сверчке

От осеннего порыва ветра

Пробегает легкий холодок,

И у дома моего

В траве асадзи

Тихо песенку поет сверчок…

Сверчка, поющего

В лучах вечерних солнца

У дома моего в траве кагэгуса,

О, сколько я ни слышу, никогда

Не надоест мне слушать это пенье!

Когда на травы желтые в саду

Льет мелкий дождь,

И тут же слышишь

Поющий голос тихого сверчка,

То значит — наступила осень.

2161–2165

Поют о лягушках

В прекрасном Ёсину речной олень

Подножье скал не покидая,

Поет близ вод не умолкая,

И мне понятно, почему поет:

Чудесен вид прозрачных светлых вод.

Внизу, у гор священных Камунаби,

В воде, что с грохотом бежит

С уступов скал,

Лягушки нынче квакать стали.

“Вот осень”, —хочется, быть может, им сказать.

Когда прислушался, тоскою полный,

В далеком странствии своем,

Где травы служат изголовьем,

Донесся до меня печальный крик лягушек…

Спускались сумерки в полях…

Оттого что быстры горные потоки,

Падает стремительно вода.

Там, средь белых волн,

Лягушки стали квакать Нынче по утрам и вечерам…

У верхнего теченья вдалеке

Речной олень зовет свою жену,

Лишь наступает вечер, холодно ему,

И хочет, верно, он

В ее объятьях спать…

2166–2167

Поют о птицах

Возлюбленную за руку берут…

Там, где Тороси- пруд,

Среди прозрачных волн

Так необычно птицы песнь поют,

Как видно, миновала осень…

Ax, слушает ли милая жена,

Что с нетерпеньем ждет меня домой,

Звенящий голос птицы модзу, что поет

В полях осенних

На верхушках обана?

2168–2176

Поют о росе

На лиловых лепестках осенних хаги

Выпавшая белая роса

Утро каждое

Сверкает, словно жемчуг,

Выпавшая белая роса…

О, каждый раз, когда бывает ливень

И льют потоки бурные дождя,

Я вспоминаю светлые росинки

В долине Касуга

На листьях обана.

Вот выпал иней

На осеннем хаги,

Так что склонились

Ветви до земли,

Ох, и холодные же дни настали!

Ax, белая роса

Или осенний хаги?

Их вместе горячо любя,

О сердце бедное, тебе решить, так трудно,

Что лучше и дороже для тебя?

О, прикоснись рукой, любимая моя,

К росе, что выпала, склонив к земле так низко

У дома моего верхушки обана,

Я полюбуюсь, как с зеленых листьев

Блестящей каплей упадет она.

Коль прикоснешься к светлой выпавшей росе,

Она, наверное, исчезнет сразу,

Давайте же, друзья,

Здесь наслаждаться хаги,

Пока роса еще сверкает на цветах!

Когда сторожку смастерил себе,

Чтоб жать созревший рис в полях осенних,

И поселился в ней,

Застыли рукава:

Холодная роса на них упала.

Веет холодом осенний ветер,

Дующий все время эти дни, —

Верно, белая роса упала где-то,

От которой у осенних хаги

Опадают наземь лепестки…

В полях осенних, где я жну созревший рис,

Зашевелился край рогожи у сторожки,

То, верно, белая роса ко мне пришла

Сказать, что места нету в поле,

Где выпасть бы она еще могла!

Поют о горах

Весна вся почками сверкает,

А лето — в зелени всегда,

И алым,

Ярко-алым цветом

Покрыта осенью гора.

2178–2218

Поют о клёнах

Жену скрывает дом…

На склонах Камияма

В Яну, где выпала роса,

Окрасилось все ярко-алым цветом,

И жаль, коль опадет осенняя листва…

Среди осенних гор,

Где утренней росою

Окрасилось все в алые цвета,

О мелкий дождь, не лей, прошу тебя,

Чтоб алая листва на землю не опала.

Вся влажная насквозь

От мелкого дождя,

Что в сентябре идет,

Вдруг Касуга- гора

Сегодня засверкала алым цветом.

То выпала, наверное, роса

В час ранний алого рассвета.

Когда гусей далеких голоса звучали холодом,

Вся Касуга- гора

Покрылась нынче ярко-алым цветом.

Ах, от росы, что выпадала эти дни

В час ранний алого рассвета,

У дома моего

Листва осенних хаги

Вдруг засверкала ярко-алым цветом.

Сегодня

С криком гуси прилетели.

Багрянца твоего, мой клен, я долго ждал.

Теперь пора листве алеть скорее,

Ведь ожидать всегда бывает тяжело.

О люди, я прошу,

О тех горах осенних

Не надо мне напоминать,

Не то листву прекрасных алых кленов, что я забыл,

Я вспоминать начну.

Когда я проходил

Заставу Встреч,

На склонах дальних гор Футагами

Струилась с кленов алая листва.

И моросил все время мелкий дождь…

Пришла осенняя пора,

И от росы холодной, что упала

На землю у моих ворот,

Трава асадзи

Стала ярко-алой.

Рукав любимой стелют в изголовье…

На Макимуку — сказочной горе,

Когда осыплются алеющие клены

От утренней росы,

Так будет жаль!

Осенняя пурпурная листва

Сверкает всюду дивной красотой,

И все-таки украшусь я листвой

С деревьев грушевых, с деревьев цуманаси,

Что будет значить “нет жены”.

Холодным вечером,

Когда вдруг выпал иней,

В осеннем ветре заалела вся листва

На груше, что зовется цуманаси,

Напоминая, что со мною нет жены.

У ворот моих

Заалела мелкая трава,

В Ёнабари,

На полях Намисиба,

Верно, клены осыпаются теперь…

Как только стало слышно где-то,

Что гуси дикие кричат,

Как в Такамато

Травы на полях

Покрылись сразу ярко-алым цветом.

Когда любимый в белотканом платье

Пройдет, ветвей касаясь,

Горною тропой,

Как, верно, заалеет это платье, —

Ведь горы алою окрашены листвой.

Ах, оттого что с каждым, с каждым днем

Сильнее дует здесь осенний ветер,

Листва деревьев

На густых холмах

Вся засверкала ярко-алым цветом!

Гуси с криком

Нынче прилетели,

И тотчас же Тацута- гора,

Где кроят заморские одежды,

Засверкала алою листвой!

Слышен в отдаленье крик гусей,

И, наверно, вслед за криком этим,

Послезавтра

Касуга- гора

Засверкает ярко-алым цветом.

Оттого, что моросят без перерыва

Мелкие осенние дожди,

Даже листья на деревьях хиноки,

Тем дождям противиться не смея,

Ярко-алым цветом налились.

И хотя не моросили долго

Мелкие осенние дожди,

Все равно

Гора зеленая Оки

Засверкала ярко-алым цветом.

Дует ветер, и все время листья клена

Наземь осыпаются с ветвей,

Даже и на миг

В Аганомацубара

Не увидишь белого песка…

Сидел я дома взаперти

И предавался грустным думам,

А нынче посмотрел:

Ах, Касуга- гора

Вся засверкала ярко-алым цветом!

Покрыты белою росою

В сентябре

Все горы, распростертые в округе.

Украсятся пурпурною листвой,

И будет дивно любоваться ими.

Когда собрался в путь к своей жене

И, лошадь оседлав, с трудом стал пробираться

По узким тропам

Через горы Икома,

У кленов алых стали листья осыпаться…

Как видно, срок пришел

Алеть листве,

Когда увидел я, что заалела

И ветка лавра

На луне.

“Наверное, в селениях кругом

Уже холодный иней выпадает”, —

Подумал я, взглянув на выси гор,

Что засверкали алым кленом

В Такамацу.

Ах, оттого, что с каждым, с каждым днем

Осенний ветер дует все сильнее,

Густым покровом выпала роса,

И потому вся нижняя листва осенних хаги

Засверкала алым цветом.

Ах, у осенних нежных хаги

Вдруг алой стала нижняя листва,

Не оттого ль, что все сильнее ветер,

Когда проходят

Новояшмовые месяца…

В зеркало кристальное глядят…

На горе Минабутияма,

Верно, нынче

Выпала роса:

Облетают листья алые с ветвей…

Вот трава асадзи ярко-алым цветом

Засверкала возле дома моего.

В Ёнабари

На полях Нацуми,

Верно, мелкие дожди идут…

С тех пор, как холодом звучат

Гусей далеких жалобные крики,

На всех холмах

Листва плюща кудзу

Вся засверкала ярко-алым цветом.

Нижняя листва осенних хаги,

Вся сверкающая алым цветом,

Заменила блеск цветов опавших,

Но пройдет пора ее цветенья,

И тогда — как тосковать я буду!

Сверкающие листья алых кленов

Несутся в водах Асука- реки,

Наверное, они

Со склонов Кацураги,

Где нынче осыпается листва…

Заветный шнур у милой завязав,

И говоря: “Его я развяжу”, —

Отправляются в далекий путь…

Ах, на Тацута- горе как раз теперь

Начала алеть зеленая листва…

Со дня того, когда раздались крики

Гусей далеких в вышине,

Гора Микаса

В Касуга, где клены,

Покрылась ярко-алою листвой.

От росы, что в алый час рассвета

Выпадала эти дни на землю,

Возле дома

Вся долина хаги

Засверкала алою листвою.

И Тацута- гора,

Где лишь наступит вечер,

Как гуси пролетают в вышине,

Вся засверкала ярко-алым цветом,

Опередить стараясь мелкий дождь…

Когда настанет ночь,

Не лей здесь, дождь, не надо!

Так будет жаль, когда вдруг облетит

Листва пурпурная

Осенних хаги.

Вот первую осеннюю листву

Сорвав в столице старой с алых кленов,

Держа ее в руках,

Сюда теперь пришел,

Принес для той, что красоты их не видала.

У дома твоего

Так быстро нынче

Опала кленов алая листва.

Наверно, мелкими осенними дождями

Она была насквозь увлажнена.

В одном году

Два раза осень не бывает.

Ах, красотой осенних этих гор

Еще мое не насладилось сердце,

А кленов алых срок уже прошел.

2219–2221

Поют о рисовом поле

Ах, над полем, что возделываешь ты

Возле склонов распростертых гор,

Протяни святой запрета знак,

Даже пусть колосьев еще нет,

Чтобы знали все, что поле сторожат.

Поле, где посеян ранний рис,

Близ холмов у гор, там, где олень зовет

Каждый раз к себе любимую жену,

Это поле я, наверно, не скошу, —

Пусть ложится иней на него!

Когда увидел рисовое поле,

Что охраняют у моих ворот,

Я вспомнил, что в Сахо

Цветет осенний хаги

И расцветает в эти дни камыш.

Поют о реках

Журчанье чистых струй реки прозрачной Мива,

Где каждый раз вечернею порой

Лягушки плачут…

Как приятно ныне

Журчанье это слышать мне!

2228–2229

Поют о луне

Качается в небесном море

Ладья луны,

И видно, как плывет,

Держа в руках весло из лавра,

Отважный рыцарь — лунный человек.

Похоже —

Ночь на землю к нам сошла:

На небе,

Где гусей несутся крики,

Сияя вышла и плывет луна.

Луна сияет в небесах,

Как будто для того, чтоб ясно видеть

Росу, упавшую на лепестки

Цветов осенних — нежных хаги,

В венке у друга моего.

Безжалостна

Осенняя луна.

Когда я полон весь тоскою

И не могу никак уснуть,

Она сияет, издеваясь надо мною.

Так неожиданно, хотя все время

Шли мелкие осенние дожди,

Вдруг небо сразу прояснилось,

Исчезли облака и в небе засветились

Кристальные лучи луны…

Прозрачный свет сияющей луны,

Как будто говорит: Взгляни,

Как пышно расцвели

Цветы осенних хаги.

И все сильнее к ним моя любовь!

Луной кристальной на рассвете в сентябре,

Когда, как яшма драгоценная, искрятся

Росинки белые,

О, сколько ни смотрю,

Я не могу луной налюбоваться!

2230–2232

Поют о ветре

Все время тосковал, а начал жить в сторожке

Среди полей,

Где зеленеет рис, —

Прошла моя тоска, — ведь до отказа

Шумит осенний ветер в час ночной.

В полях повсюду, где расцвел

Осенний хаги нежным цветом,

Стал петь сверчок

И вместе с ним

Задул в полях осенний ветер.

Среди осенних гор зеленая листва

Еще совсем не заалела,

А нынче утром

Начал ветер дуть

Такой холодный, словно выпал иней…

Поют об аромате

Даже стали тесны эти горы,

Столько в Такамацу выросло грибов.

Вверх они свои подняли шапки,

Все они заполнили собою,

И приятен их осенний аромат.

2234–2237

Поют о дожде

Весь долгий день,

По многу тысяч раз,

У дома, где любимая живет,

Лей без конца, осенний мелкий дождь,

Я буду любоваться на тебя.

Чтоб рис на поле жать, живу я в шалаше,

Льет мелкий дождь,

И мой рукав промок,

И нету никого, кто мокрый мой рукав

Мне у огня бы высушить здесь мог.

Перевязь из жемчугов

Не снимаю ни на миг…

И сильна тоска.

Пусть с небес на землю хлынет дождь.

Я насквозь промокну, но приду к тебе!

Идут все время мелкие дожди,

Что заставляют осыпаться листья клена,

И ночи холодны

В такие дни,

Когда ложишься спать один на ложе…

Поют об инее

Гуси, что летят в далеком небе,

Крыльями закрыли свод небес,

Верно, где-то проскользнувший

Между крыльев

Белый иней выпал на земле.

ОСЕННИЕ ПЕСНИ-ПЕРЕКЛИЧКИ (ПЕСНИ ЛЮБВИ)

Подобный пенью птиц в тени осенних гор,

Где начал алый клен

Огнем листвы сверкать,

Ах, если б голос твой я слышать мог,

О чем еще тогда мне было б горевать?

Кто я такой,

Не спрашивай меня, —

Промокший весь от выпавшей росы

В печальный долгий месяц сентября,

Я тот, кто ждет, любимая, тебя!

Ночами осенью встает густой туман,

И так неясно все передо мной,

Вот так же и во сне

Мне грезится всегда,

Как сквозь туман, твой облик дорогой…

Как нежные верхушки обана

В осеннем поле

Клонятся к земле,

Под тяжестью любви склоняюсь я

И подчиняюсь сердцем всем тебе!

В горах осенних

Иней все покрыл,

С деревьев осыпается листва…

О, пусть проходят годы, все равно!

Могу ли позабыть я о тебе?

2244–2251

О рисовом поле

Распахали берег в Суминоэ,

Семена бросали

И сажали рис,

Даже и теперь, когда настала жатва,

Не приходит милый встретиться со мной…

Ножны перевиты жемчугами…

В поле, где посеян рис святой,

До каких же пор

Мне тосковать о доме,

Не встречаясь с милою моей?

Как белая роса, что с вышины упала

На колос риса осенью в полях,

О, так же я

Могу навек исчезнуть,

Тоскою вечной по тебе томясь.

Словно колос на полях осенних

Гнется только в сторону одну,

Так из нас двоих

Лишь я одна люблю,

Хоть ко мне ты холоден, любимый.

Если бы могла увидеть я тебя,

Что в осеннем поле

Жнешь колосья риса,

И сторожку сделав для себя,

Постоянно в ней теперь ютишься.

На рисовом поле, где слышны вдали

Печальные крики одних журавлей,

В сторожке живя,

Я о доме грущу, —

Передайте об этом любимой моей!

Семена посеял я на поле,

Где туман весенний

Стлался по земле,

И до самой жатвы на полях осенних

Тосковать мне будет суждено.

Охраняют померанцы сторожа…

“Сторожа” — зовут село, где я живу,

У ворот созрел на поле ранний рис,

Сроки жатвы миновали все давно,

Верно, ты решил ко мне не приходить…

2252–2259

О росе

В росе вечерней, что легла в полях,

Где опадает и цветет осенний хаги,

Весь вымокший насквозь

Ты приходи ко мне,

Пусть даже ночь уже сошла на землю.

Пусть осенний иней и роса,

Что окрашивают зелень в алый цвет,

Здесь не выпадают на траву:

Нынче ночью милая моя

В изголовье мне не стелет свой рукав…

Чем жить и тосковать на этом свете,

Не лучше ль мне

Исчезнуть навсегда,

Как исчезает белая роса

На лепестках осенних хаги…

Пусть белая роса, что на цветах лежит,

На лепестках осенних нежных хаги

У дома моего,

Для всех видна,

Но я любовь мою от взоров скрою.

Чем жить и тосковать на этом свете,

Не лучше ль мне исчезнуть навсегда,

Как исчезает белая роса,

Сгибающая тяжестью своею

Колосья риса на полях…

В росе и инее

Смочил я рукава,

Но даже и сейчас хочу идти скорее

Туда, где ждет любимая моя, —

Пусть даже ночь уже сошла на землю.

Чем жить и тосковать на этом свете,

Не лучше ль мне исчезнуть навсегда,

Как исчезает белая роса,

Что тяжестью своей сгибает ветви

Осенних хаги до земли…

Любуясь каждый раз, как белая роса

Блестит на лепестках осенних хаги,

С любовью нежной

Вспоминаю я тебя,

Твой милый облик, друг желанный!

2260–2261

О ветре

О, если б милая моя

Могла бы в платье превратиться,

Я б вниз надел его, чтоб в эти дни,

Когда осенний ветер злится

И дышит холодом, — согреться в нем!

Ночами темными, когда с такою силой

В Хацусэ ветер дует с дальних гор,

О, до какой поры,

Стеля в разлуке платье,

Ложиться спать я буду здесь один?

2262–2263

О дожде

Все эти дни, когда льет долгий дождь,

Что заставляет облетать

Цветы у хаги,

Как много я ночей уже не сплю

И о тебе тоскую неустанно.

Словно встал густой туман в горах,

Где осенний мелкий дождик моросит

В долгом и унылом сентябре,

Поднялась в душе моей тоска,

И без встреч с тобой ей не пройти…

Слушая сверчка

Долгими осенними ночами,

Которых с радостью сверчок обычно ждет,

Нет знаков, что она ко мне придет,

Мы будем спать одни:

Я и моя подушка.

Слушая лягушек

Утренний туман поднялся легкой дымкой

У сторожек, где костры горят,

Вдалеке несется крик лягушек…

О, когда бы твой я голос слышал,

Разве жил бы я в такой тоске?

Слушая крики, гусей

Когда ушел бы я в далекий путь,

Наверно, плакала б моя жена,

Как гуси дикие, что по небу летят,

И говорила б: “Нынче, нынче он придет”, —

И день за днем прошел бы целый год.

2267–2268

При виде оленя

В полях, где по утрам

Лежит олень,

Трава такая молодая,

Что скрыть не сможет нас она,

Не дай же людям знать, что я люблю тебя!

Ясно видны глазу свежие следы

На траве в полях,

Там, где лежал олень,

И хотя я не ходил к тебе,

Люди знают все о нас теперь…

Слушая крики журавлей

Нынче ночью,

На рассвете раннем,

Были слышны крики журавлей,

И меня тоска не покидает,

Лишь любовь становится сильней.

Глядя на траву

Вдоль дороги

У корней цветущих обана,

Омоигуса — трава-тоска…

Почему же суждено

Снова мне о чем-то то