Часть III образцы для будущего 2 страница

Но наша свобода, так дорого купленная для нас Христом, необходима для Божьих целей. Павел объяняет, что нам делать с нашей свободой: " К свободе призваны вы, братия, только бы свобода (ваша) не была поводом к угождению плоти: но любовью служите друг другу" (Гал. 5: 13). Свобода означает, что мы не должны быть привязаны к человеческой системе. Свобода позволяет нам служить другим в их нуждах. Чтобы помочь человеку, я не должен вводить его в мою систему или в тот круг, к которому я принадлежу. Мы можем работать с этим человеком в его системе в соответствии с его нуждами. Это то, что в действительности означает термин " ориентация на получателя".
Заключение
Так как мы служим и верующим, и неверующим, мы можем суммировать все это в одном вопросе: кто к кому должен приспосабливаться? Те, кто служат, приспосабливаются к тем, кому они служат, или все наоборот? Так как Апостол Павел распространял Евангелие в тех местах, где Христа не знали, он заботился об одном: " Для всех я сделался всем, чтобы спасти по крайней мере некоторых" (1 Кор. 9: 22).

Свобода в приспособлении включает два аспекта. Первый -это отношение к неверующим. В этом случае мы должны отказаться от любых форм нашей религиозной практики, от выработанных годами привычек, разработанных доктрин, религиозной лексики - от всего, что может разрушить простоту Благой Вести при восприятии ее неверующими. Мы должны прийти к неверующим и строить с ними отношения в их мире. Необходимо приспособиться к ним и чувствовать себя свободно в их условиях и в их присутствии. Нужно любить их и принимать такими, как они есть, независимо от того, есть или нет надежда на познание ими Христа. Это и есть искреннее приспособление.

Второй аспект - это отношение между людьми Божьими. В первом столетии народ Божий пришел к согласию по спорному вопросу, потому что и иудеи, и язычники стояли на одном камне - благодати по вере в Христа. Мы, которые создаем церковь сегодня в этой стране, должны иметь такое же видение. Сегодня зачастую понятие разнообразия вызывает некоторое недоверие. Между различными частями Тела возникли обвинения в незаконнорожденности. Чтобы оправдать наше соперничество, мы используем свое недоверие. Такие подходы ослабляют церковь. Недостаток единства в наших рядах является барьером к эффективному общению с неверующим миром, в который мы посланы. Сегодня очень трудно сойти с этой позиции и приобрести ту свободу и разнообразие, которые мы видели среди народа Божьего в первом столетии.

Чтобы принять это разнообразие, необходимо проявление всех функций народа Божьего, как местных, так и апостольских, или мобильных. Никто из нас не обладает единоличным правом на Евангелие!

Глава 8
К СВОБОДЕ И РАЗНООБРАЗИЮ
Человеческая природа и традиция благополучно сосуществуют, способствуя поражению в наших поисках свободы и разнообразия.

Мы уже видели, как народ Божий в I веке боролся за свое освобождение от иудейской традиции, чтобы Благая Весть стала доступна всему миру. Это была плодотворная борьба, которая показала им, что разнообразие - это сила, а не слабость. Оно помогает всем достичь всех. Разнообразие позволяет народу Божьему проложить более широкий путь для распространения Евангелия в мире.

Это разнообразие является достоинством, которое не должно вызывать удивления. Богу, очевидно, оно нравится! Посмотрите на природу. В Его безграничном творении вы не найдете двух одинаковых образцов. Его творение поражает своим разнообразием. Везде, куда мы ни посмотрим: в горах, на равнинах, в лесах, в глубине морей - поразительное изобилие вариантов Его творения. Вероятно, Богу нравится то разнообразие, которое Он сотворил. Удовлетворенный, Он так описывает бегемота:
" Вот бегемот, которого Я создал, как и тебя, - он ест траву, как вол; вот, его сила в чреслах его и крепость его в мускулах чрева его" (Иов. 40: 10-11).
О крокодиле Он говорит так:
" Можешь ли ты удою вытащить левиафана и веревкою схватить за язык его?.. Станешь ли забавляться им, как птичкою, и свяжешь ли его для девочек твоих?.. Нет на земле подобного ему; он сотворен бесстрашным: на все высокое смотрит смело; он царь над всеми сынами гордости" (Иов. 40: 20, 24; 41: 25, 26).
Эти слова может использовать любой гениальный творец, чтобы объяснить зрителям, что вдохновляло его творчество.

Разнообразие будет характеризовать то множество людей, которые будут поклоняться Агнцу, - люди " из всякого колена и языка, и народа и племени" (Отк. 5: 9) будут там. Меня бы удивило, если бы Бог не сохранил это разнообразие и в вечности, даже преобразовывая нас в подобие Своего Сына.
Неискоренимый этноцентризм
Почему же, однако, многие из нас борются с разнообразием? Почему нам так нравится единообразие? Возможно, причина в том, что человеческое существо по природе, или по необходимости, этноцентрично. Мы уже ранее определили этно-центризм как убежденность в несомненном превосходстве культуры той группы или народности, к которой принадлежит данная личность. Эта тенденция является мерилом всей нашей деятельности. Мы смеемся над тем, как разговаривают люди в другом штате, или на побережье, - разве это можно назвать английским?! Смешно, но факт, что только я и вы - единственные, кто говорит без всякого акцента. Любая культура этноцентрична. Почти каждый из нас думает, что его культура самая лучшая, а все остальные стоят гораздо ниже в культурном отношении.

Некоторая степень этноцентризма необходима для выживания. Мы должны любить и быть лояльными к нашей семье, если хотим выжить. Отец должен отдавать предпочтение своему ребенку перед другими. Так же обстоит дело и с нацией. Граждане страны должны понимать, что, если они хотят продлить свое существование, им надо сохранить их образ жизни. Они должны верить в то, что существуют такие вещи, за которые надо бороться - и даже умереть, если потребуется.

Этноцентризм порождает традицию. Традиция - это передача верований и обычаев от одного поколения другому. Все мы живем под влиянием этих двух сил. Без них трудно представить себе нашу жизнь. Нам всем нужны место и взгляды, на которые мы сможем ориентироваться. Многие из наших повседневных привычек порождены нашими традициями. Традиции помогают нам решить, что надеть, что есть на завтрак и когда завтракать. Они нам подсказывают, как правильно приветствовать людей, с которыми мы встречаемся. Незнакомых людей мы приветствуем иначе, чем своих друзей. Традиции подсказывают нам, как вести себя, когда мы входим в дом. Снимать нам обувь или нет? Поцеловать нам хозяйку или вообще ее проигнорировать? Они нам подсказывают, когда пора уходить и как это сделать. Надо нам попрощаться с каждым присутствующим особо или просто встать и уйти?

Традиции ведут нас через тысячи решений на протяжении дня, и мы редко, а может и никогда, не думаем о них. Они делают нашу жизнь предсказуемой, что очень удобно для нас. Они делают нас членами общества и дают определенное место в нем.

Индивидуальность также происходит от культурных традиций. Каждая культура имеет свои традиции в искусстве, музыке, моде, кухне и так далее. По мере того как мы взрослеем, у нас появляются любимые вещи в разных областях культуры. Одни предпочитают рок поп-музыке; другие предпочитают джаз классике. Мы даже гордимся нашим выбором. Этим выбором мы утверждаем и свою принадлежность к обществу, и свою индивидуальность.

Национальная гордость зависит от традиций, которые ее питают. Красные, белые и голубые полосы и звезды, национальный гимн, рассказы о национальных героях, об основателях Конституции - все это выявляет эмоциональную силу нации. Каждая отдельная индивидуальность привязана к национальной индивидуальности.

Поэтому не удивительно, что так приятно возвращаться домой, погостив некоторое время в другой стране. Находиться в незнакомом месте, где на тебя обрушивается бесчисленное количество подсознательных ежедневных решений, очень трудно. В чужой стране мы прикладываем много усилий, чтобы решить обычные земные дела. Пара подавленных смешков и выразительный взгляд говорят нам о том, что мы не угадали, как надо вести себя именно в данный момент. В таких ситуациях испытываешь искушение сделать некоторое сравнение между нашими странами, естественно, не в пользу чужой страны. Страна, которую мы определили как " живописная", теперь становится " странной", что означает " отсталая", " нерациональная", " неэффективная" и даже еще хуже. Попадая в такую ситуацию, мы на все начинаем смотреть с позиции нашего этноцентризма.

Итак, мы этноцентричны по природе. Поэтому нам необходима определенная узость, определенная степень соответствия нашей культуре во имя нашего духовного здоровья как личностей и как нации. Но как тогда мы можем быть настоящими защитниками разнообразия?
Свобода - это противовес нашему этноцентризму
Именно в связи с этим свобода во Христе становится очень необходима; она служит противовесом нашему этноцентризму. Иисус говорит нам: " Если Сын освободит вас, то истинно свободны будете" (Ин. 8: 36). А Апостол Павел подтверждает: " Итак, стойте в свободе, которую даровал нам Христос" (Гал. 5: 1). С какой целью? Чтобы любовью служить друг другу (Гал. 5: 13).

Христос нас освободил. В этом отрывке Павел говорит галатийским христианам, что они свободны теперь от определенных традиций. Бог дал им новое место и новую индивидуальность. И это все у нас есть. У нас высшее гражданство. Мы являемся гражданами Царства Божьего и членами Его семьи. Но это не означает, что мы больше не ценим традиций нашего общества. Это значит, что они не имеют над нами власти. Их господство над нами окончилось, так как мы заняли свое место рядом с Христом в Его " небесной сфере". Это то другое " место", которому мы теперь принадлежим. Теоретически мы, имеющие Христа, должны быть среди тех, кто пользуется благами культуры. Мы знаем свое будущее, и это дает нам свободу, чтобы воспринимать то, что идет нам во благо, и отказываться от того, что приносит вред; свобода позволяет нам отказаться от этноцентризма и его традиций. Мы свободны не только от власти традиций, но также и от желания навязывать их другим.

Эта перспектива принуждает нас быть слугами. Какая связь между свободой и служением? Мы уже убедились, что все мы этноцентричны, так же, как и те, кому мы служим. Это может и не быть большой проблемой, если и тот, кто служит, и тот, кому служат, разделяют общие взгляды. Но это, скорее, исключение. Большинство людей, особенно те, кто вовлечен в деятельность нашей церкви, сильно отличаются от нас. Поэтому, когда мы встречаемся с такими людьми, встает вопрос: кто победит? Другими словами, кто будет твердо держаться своих путей, а кто сдастся?
Стандартная процедура заключается в том, чтобы подогнать того, кому служат, под того, кто служит. Так как мы удовлетворены нашими подходами и находим их весьма значимыми, то полагаем, что другие будут также удовлетворены, если примут наш образ жизни. Кроме того, наши подходы -" наиболее христианские". Изменения, без сомнения, необходимы, но - для других. Мы хотим, чтобы человек соответствовал библейскому моральному кодексу, но мы также навязываем ему наши собственные правила.

Чаще всего, если человек, которому служат, принимает эти традиции и правила, служению наносится серьезный ущерб. Новообращенный очень легко может принять культурные изменения, которые мы от него ожидаем, за духовные, которые ждет от него Христос. Часто, когда это происходит, человек выполняет требования людей и на этом останавливается. Таким образом, останавливается действие благодати Бога и прекращается духовное развитие. Понимание благодати является фундаментальным для всего духовного роста: " Которое [благовествование] пребывает у вас, как и во всем мире, и приносит плод и возрастает, как и между вами, с того дня, как вы услышали и познали благодать Божию в истине" (Кол. 1: 6).

Кроме того, эти изменения стоят новому верующему отношений с семьей и с друзьями. Таким образом, естественное распространение Евангелия в обществе, где живет этот человек, нарушается. Мы не должны навязывать вновь пришедшим свои традиции, которые делают их излишне странными в глазах неверующих друзей.

Свобода является стражем разнообразия. Наш природный этноцентризм ждет соответствия. (У нас есть такая тенденция - путать единство с соответствием.) Но Бог не делает различия между нами и ими: " И не положил никакого различия между нами и ими, верою очистив сердца их" (Деян. 15: 9). Если мы, как народ Божий, идем в языческое общество, нам необходимо знать, как помочь людям стать похожими на Сына Божьего, согласно Слову Божьему, оставаясь в своем окружении.
Традиции и традиционализм
Ярослав Пеликан в своей книге " Оправдание традиции" делает важное разъяснение: " Традиция - это живая вера в мертвое, [в то время, как] традиционализм - это мертвая вера в живое".

Традиции - это установленные обычаи, которые часто передаются через поколения. Традиционализм - это чрезмерное доверие традиции, которое дает ей статус божественного откровения.

Наша сегодняшняя церковь ходит по лезвию ножа между традицией и традиционализмом. Хотя мы можем утверждать, что руководствуемся только Писанием, все не так просто на практике. Многие из нас регулярно теряют равновесие и впадают в традиционализм. Мы не можем отделаться от прошлого.

Несколько лет назад меня пригласили провести неделю с группой миссионеров одной из организаций в Бразилии. У них были некоторые трудности с людьми, привлеченными к Христу. Проблема состояла в том, что им не удавалось ввести обращенных в свои церкви. Они хотели, чтобы я провел несколько занятий по этой теме.

Я им объяснил суть того, о чем я пишу в своей книге. Я сказал, что обращенных не следует перемещать из привычной среды. Нужно продолжать евангелизацию, пока не придут к Христу остальные члены его семьи и соседи. Таким образом, сформируется ядро, и, проснувшись однажды утром, ваши обращенные обнаружат себя " оцерковленными". Церковь будет вокруг них.

Затем мы исследовали Писание по этому вопросу, и однажды старший группы сказал: " Очевидно, ваша организация позволяет вам свободно работать с Писанием, затем идти и экспериментировать, потом опять возвращаться к Писанию и так до тех пор, пока вы не убедитесь в своей правоте. В таком случае, мы все увольняемся и присоединяемся к вам".

Я был обескуражен и постарался поскорее уладить это дело, сказав: " Я не предлагаю вам отказаться от вашего прошлого опыта. Благодарите Бога за все, что Он сделал через вас, и сохраните это. Только когда вы пойдете в следующий город или общину, делайте все иначе. Постарайтесь применить то, о чем мы с вами говорили".

В этот момент другой миссионер ответил: " Вы не понимаете нашей ситуации. У нас нет такой свободы, как у вас".

Таков традиционализм. Хотя эти миссионеры, вероятно, отстаивали главенствующую роль Писания в своей жизни, у них не было свободы, чтобы им пользоваться. Их будущее было под контролем их прошлого. Это происходит на протяжении всей нашей миссионерской работы по всему миру.

У меня есть друг, который живет и работает в одном из самых мирских обществ в мире. После нескольких бесплодных лет он решил предпринять радикальный шаг: перестать проповедовать и только слушать. Весь следующий год он провел там, где собирались люди. Он только слушал и задавал вопросы и воздерживался говорить о Христе. В результате через год он приобрел новое понимание людей, их ценностей и потребностей. Затем он обратился к Писанию, чтобы рассмотреть эти ценности и потребности с библейской позиции. Очень творческий подход! Плоды не заставили себя ждать.

Когда несколько месяцев спустя я посетил своего друга, в его окружении было около пятидесяти новых верующих. В этой стране такой результат означал очень значительный прорыв.

Но к моему разочарованию, я обнаружил, что эти пятьдесят молодых людей организованы в форме их покойной государственной церкви. Они строго соблюдали определенные формы служения и очень преуспели в пении гимнов. Они даже послали самого способного из них в семинарию учиться на пастора.

В результате движение евангельской вести в этой отчаянно нуждающейся в истине стране зашло в тупик. Их неверующие друзья, вначале привлеченные и заинтригованные верой новых христиан, в конце концов увидели, что все это было не более. чем возвращение к тому, что они уже прежде осудили как неуместное, - к их государственной церкви. И они ушли.

Когда эти молодые люди поняли, что происходит, было уже поздно. Церковные формы похожи на цемент. Однажды появившись, они остаются надолго. В этой группе так и осталось пятьдесят человек. Я не могу понять, что побуждает даже самых творческих из нас внезапно возвращаться к традиционализму, как произошло с этими людьми.
Традиционализм и церковь в Америке
Если миссионерские усилия так легко могут управляться формами прошлого, то американская церковь рискует еще больше. Те формы, которые она имеет сегодня, развивались в течение нескольких столетий. Несмотря на многие деноминации и субденоминации, несмотря на наши догматические различия, общих черт гораздо больше, чем различий, и в церковных формах, и в практике. Очень редко мы серьезно задумываемся или обсуждаем то, какое влияние на формы и практику наших церквей могут оказывать растущие культурные различия в Америке.

Напомню наш тезис: народ Божий живет в мире, чтобы нести свидетельство в мир; это служение, и внутреннее, и внешнее, зависит от каждого верующего. Но если в нашей практической работе мы не будем руководствоваться этим тезисом, то потеряем направление и вскоре обнаружим те основные упущения, которые характерны для наших современных церквей.

Это не второстепенные вопросы. Мы говорим о существенных аспектах Божьего плана - донести Благую Весть Своего Сына до всего мира. И часто мы обнаруживаем, что наши традиции находятся в конфликте с этими аспектами. Я полагаю, что сегодня мы стоим перед проблемой: нужно или значительно изменить наши сегодняшние институты, или создать новые.

У меня есть друг, который с группой единомышленников планировал создать церковь на основе тех принципов, о которых мы говорим. Эта группа отдала приоритет обучению пресвитеров. Община разделилась на домашние церкви, каждой из которых руководил один из старших. Общая деятельность была сведена до минимума, чтобы оставить людям свободу в работе с их семьями и неверующими знакомыми.
Еженедельные собрания были очень динамичны. Я никогда не забуду одно такое собрание, которое, я посетил. Там были люди разных социальных слоев: от бизнесмена в дорогом костюме до бездомных. Многие из них только что уверовали. Библия была " спущена с небес на землю" и приспособлена к их нуждам. Мне очень понравилось собрание.

Собрания нравились всем, кто их посещал. Новость распространилась очень быстро, и скоро кочующая паства из других церквей стала вливаться в эту церковь. Удовлетворение их нужд поглощало всю энергию лидеров молодой церкви. Постепенно их нужды были введены в программу. Инерция традиций этих " переселенцев" поглотила творческие усилия новой церкви и воцарилась в ней. Церковь продолжает оставаться популярной. У нее есть одаренные лидеры, и это сильная в служении церковь.

В чем же проблема, спросите вы? Проблема в том, что не осуществилась первоначальная задача церкви, которая состояла в том, чтобы ввести церковь в общество с помощью усилий каждого верующего. Пасторы говорили мне, что постоянное попечение о тех, которые пришли, отнимает столько сил, что их уже не остается на то, чтобы выйти за дверь церкви. Эта проблема присуща нашим церквям. Церковь, которая привлекает к себе, будет расти, но те, кто приходят, в основном приходят не из мира, а из соседних церквей. И они приходят со своими ясными идеями, твердо зная, чего они хотят от церкви. Постепенно эти идеи начинают превалировать. Таким образом, инерция церковных традиций в нашей стране поглощает и постепенно хоронит все светлые идеи. Нам необходимо бороться i традиционализмом.
Община как традиция

Мы твердо убеждены в важности служения в церкви. " Не оставляйте собрания вашего" - наш девиз. И в этом отношении мы достигли больших успехов. Но выполнение других, не менее существенных функций церкви сегодня весьма проблематично.

Народ Божий - это, по сути, не собрание. Это общность. Слово " собрание" часто используется в Ветхом Завете, когда речь идет о периодических сборах народа Израиля. Общность означает совместное существование, жизнь в заботе друг о друге, а это касается всего спектра наших усилий.

Мы признаем важность наших собраний для учения и прославления Бога, но в наших церквях собрание имеет абсолютный приоритет, как доминирующая форма. Мы все еще не можем понять, что должны жить как общность перед лицом неверующих и среди них. Если бы сегодня это все было сбалансировано, формы нашей церкви изменились бы до неузнаваемости. Но мы продолжаем существовать, смутно осознавая, что " делаем недостаточно, чтобы привести людей". Обычно, когда вопрос касается недостигнутых людей, рядовой верующий продолжает идти своим путем, не шевельнув пальцем. Это не в наших традициях - отнестись так же серьезно к нашему существованию в мире среди неверующих, привлекая к этому людей, время и деньги, как мы относимся к нашим собраниям.

Этот дисбаланс отношений часто приводит тех христиан, которые чувствуют, что призваны использовать свои дарования и силы среди неверующих людей, к некоторой напряженности с остальной частью Тела, если не со своей совестью.
Напряженность

Когда моя семья переехала из Бразилии в Штаты, моей первой задачей было приобрести друзей среди соседей. Такая возможность представилась буквально в первые несколько минут - перед дверью нашего нового дома.

Из соседнего дома вышла семья, чтобы поприветствовать нас и предложить свою помощь. Оказалось, что наш сосед Дэйв и я бегали по утрам. Мы попытались сравнить наше расписание, чтобы найти общее свободное время. Дэйв сказал: " Я совершенно свободен только один раз в неделю - в воскресенье утром".

Моя мысль лихорадочно заработала. В конце концов у меня же было в планах стать свидетелем для моих соседей. Поэтому я сказал: " Прекрасно, мы можем встретиться в воскресенье в 8 утра". И в первое же воскресное утро мы бегали с моим соседом вокруг нашего дома. Во время нашего бега мы немного поговорили, и я понял, что путешествие моего соседа к Христу потребует времени. Итак, дальнейшая наша программа заключалась в том, чтобы " читать и бежать". Сначала мы проводили около часа за чтением Послания к Римлянам, потом мы бегали. Эти занятия поглощали все мои воскресные утра.

Дэйв был прав. Это время было свободным не только у моего соседа, но и у всех остальных окружающих нас людей. После длинной трудовой недели и субботы, заполненной разными домашними делами, такими, как починка крана на кухне, прогулка с собакой или поездка в супермаркет за продуктами, воскресное утро было временем, когда можно расслабиться. И вскоре мы с женой по воскресеньям оказались занятыми беседами с людьми с восхода солнца и до заката.

Жизнь моя осложнялась тем, что работа заставляла меня половину времени проводить вне дома, и мне трудно было сохранять последовательность в тех делах, которые я начал осуществлять в своем городе. Я буквально разрывался между своей церковью и своими соседями. Воскресенья были центральной точкой в моей напряженности. И я никак не мог выйти из этой ситуации.

Когда я был в церкви, то обнаруживал, что думаю о своих соседях. Некоторые из них уже намекали мне, что они тоже с удовольствием почитали бы с нами Библию, если бы я нашел для них время! Я чувствовал себя виноватым перед ними. " Все! - решал я. - В следующее воскресенье я останусь дома с ними! " Если я проводил воскресенье с соседями, то думал о том, что пропустил встречи с людьми в церкви и проповедь. Чем-то надо было жертвовать. Наконец, я пригласил на обед своего пастора, чтобы обсудить этот вопрос.

За обедом я объяснил ему свою проблему. Суть дела состояла в том, что неверующие соседи ничем нам не обязаны. Если мы хотим прийти к ним, то мы должны идти на их условиях, в удобное для них время, встречаться на их территории. Хотя они, возможно, и заинтересованы, но вряд ли они захотят пойти в церковь, особенно в воскресенье утром! Я объяснял пастору свое положение, рассказав о внутренней борьбе и муках совести из-за желания идти в обоих направлениях!

Мы закончили обед и стали думать, что делать.

Я высказал мнение, что, возможно, проблема частично лежит в наших основных понятиях о церкви. Не странно ли, что мое отношение к изучению Библии со своими соседями, которые еще толком не решили, быть им верующими или нет, отличается от моего отношения к церковному служению? А если бы я делал то же самое, только в здании церкви? Тогда бы все казалось нормальным? Значит, церковь определяется ее территориальным положением? Вероятно, проблема в том, что наше определение " церкви" настолько сужено, что многие существенные функции, необходимые для существования церкви остаются за ее пределами. " Нельзя ли расширить этот круг,

- спросил я своего пастора, - и включить туда те функции, которые выполняю я, работая со своими соседями? " Эта мысль показалась нам вполне разумной.

Затем пастор спросил: " А что вы собираетесь делать тогда, когда эти люди примут Христа? " Я ответил, что предсказать невозможно. Где эти люди в конце концов найдут свое общение, будет зависеть отчасти от их " чувства места". Может оказаться, что для них Тело образуется на их же улице.

Этот разговор с пастором имел для меня большое значение. Мы были друзьями, и я хотел, чтобы он понял меня и одобрил мое начинание. Я разрешил свою проблему во многом благодаря необычайной способности этого пастора 'Понимать другого человека. Но я все еще не успокоился.

Для того чтобы я мог успешно осуществлять ту функцию, которую, я думаю, вверил мне Бог, мне нужна свобода внутри моего братства. Я знаю, что есть сотни других членов Тела в этой стране, которые бы хотели работать со своими неверующими друзьями по тому же образцу, о котором я говорю. Но их шансы очень малы. Кто их уполномочит и даст им необходимые знания? Кто гарантирует им свободу и даст им возможность быть лидерами? То, о чем я говорю, не является и никогда не было частью нашей современной экклесиологии. Я думаю, возможно ли вообще, чтобы народ Божий вырвался из этого круга? Препятствия находятся в наших умах, и очень внушительные. Мы находимся в ловушке нашего собственного традиционализма.

Неужели мы, действительно, только и можем, что оплакивать нашу неспособность что-либо изменить? Сила инерции, с которой мы имеем дело, лежит во взаимодействии формы и функции. Оба эти слова уже появлялись в предшествующих параграфах, понимание их значения и их действия помогут нам ответить на вопросы, которые мы поставили выше.
Форма и функция
Функция: необходимое или естественное действие. Пример: сидеть.

Форма: образец или форма, которая содействует выполнению функции. Пример: стул.

• 
  Функции: готовить, есть, спать.
• 
  Форма: дом.

• 
  Функция: транспортировка.
• 
  Форма: автомобиль.

• 
  Функция: изучение Библии.
• 
  Форма: проповедь.

Впервые я услышал термины " форма" и " функция" в классе искусств в университете Миннесоты. Одна студентка представляла свою работу. Это была большая картина с изображенными на ней человеческими фигурами. Возле каждой фигуры были изображены предметы каждодневного пользования, которые были выписаны из контуров фигуры: кресло, велосипед, телефон, чашка. Картина называлась " Форма и функция". Я был заинтересован. Меня занимало также то, что профессор был очарован этой работой. Мне объяснили, что студентка проиллюстрировала самый фундаментальный принцип дизайна: форма объекта должна определяться его функцией, или пользой. Мастер, который понял этот принцип, может создать из обычного предмета, например, кресла, необыкновенное и вневременное творение.

В следующий раз я задумался о форме и функции несколько лет спустя. Мы только что начали наше служение в Бразилии и были поглощены проблемой, как донести Евангелие до марксистского студенческого мира, который в большинстве своем отверг все религиозные институты общества. Наше служение основывалось на тех двух истинах, которые являются тезисом этой книги. Мы также были преданы истине, которая состояла в том, что каждый верующий имеет свой дар и должен использовать его для служения. Мы понимали, что применение этих истин означает, что те, которых мы приобрели для Христа, в свою очередь должны быть вовлечены в работу по привлечению своих друзей и коллег к Христу.

Наша стремление заставить эти истины работать привело нас к дилемме. Мы обнаружили, что люди, которых мы приводили к Христу, были далеки от " культур" существующих церквей, а новые верующие, которые все-таки присоединились к ним, разрушили свои связи с семьями и друзьями. Они фактически потеряли возможность привлечь к Христу своих родственников и друзей из-за культурных различий. Но если они хотели выжить, не присоединяясь к Телу из верующих друзей, то не только оставались бесплодными, но и не получали питания, и главное - становились уязвимыми, подверженными любой духовной опасности. Я понял, что мы имеем дело с проблемой формы и функции.