XII. Чеченцев и ингушей не берут в Красную Армию

К началу второй мировой войны, таким образом, Че­чено-Ингушская республика была полностью обезглав­лена, а сам народ национально подавлен и политически обозлен до крайности. Тем не менее на призыв Советской власти выступить на защиту Родины чеченцы и ингуши выставили две дивизии добровольцев — одну действую­щую, другую резервную.

В Чечено-Ингушетии во время царизма не существо­вало обязательной воинской повинности. Но отдельные чеченцы и ингуши служили и тогда в царской армий и дали русской армии ряд блестящих офицеров. Маленькое ингушское племя дало даже одних высших офицеров — семь генералов, а чеченцы — два. Один из этих чеченских генералов, генерал от артиллерии Эрисхан Алиев, коман­довавший накануне русско-японской войны 2-м Западно-Сибирским корпусом (1904-1905 гг.), во время этой войны был даже временно главнокомандующим всем рус­ским фронтом вместо вышедшего из строя генерала Линевича (см.: Военная энциклопедия. М., 1907).

Во время Первой мировой войны чеченцы и ингуши дали по одному полку в состав так называемой Туземной дивизии (Дикая дивизия), покрывшей себя славой ге­ройства и мужества в боях на Карпатах. Офицерами этой дивизии были опять-таки сами горцы, а русские гвардейские офицеры считали для себя за честь служить в Дикой дивизии. Командующим этой дивизии был сам брат русского царя великий князь Михаил Александро­вич. Характерно, что на протяжении всей войны не было ни одного случая дезертирства из Туземной дивизии. Ха­рактерно опять-таки, что эта же дивизия первой из всех русских дивизий выступила против подготовлявшегося большевистского переворота в Петербурге в знаменитом походе Корнилова на Петербург.

В начале второй мировой войны (1939-1945 гг.) Со­ветское правительство не разрешило чеченцам и ингушам создать свои национальные формирования. Призываемые чеченцы и ингуши направлялись в русские части пооди­ночке, где они, не владея языком, несли службу «немых солдат», а командиры частей заставляли их есть общую пищу со свининой, что было противно их религиозному чувству и всему образу воспитания. Это обстоятельство помимо всех прочих политических условий служило нема­ловажной причиной массового дезертирства чеченцев и ингушей из Красной Армии. Тогда Советская власть из­дала приказ отказаться от призыва их в армию, а нахо­дящихся уже в армии освободить от службы. Это, ко­нечно, вызвало большое разочарование в первую очередь в чечено-ингушском офицерстве Красной Армии. По ини­циативе чеченца советского генерала Супьяна Моллаева, ингуша полковника Абадиева, майора Висаитова, капи­тана Ахтаева и других Советское правительство разре­шило Чечено-Ингушской республике набрать доброволь­цев. Таким путем за короткое время организовались две дивизии, одна из которых находилась при действующей армии Южного фронта. Это было после эвакуации крас­ными Керчи. Командующий Южным фронтом маршал Буденный, делавший осмотр беспорядочно отступавшим частям из Керчи и Крыма, выставив в Краснодаре две дивизии друг против друга, одну только что прибывшую на фронт чечено-ингушскую, другую только что бежав­шую из Керчи сюда, говорил, обращаясь к русской ди­визии: «Вот смотрите на них, горцев, их отцы и деды под руководством великого Шамиля 25 лет храбро дрались и отстаивали свою независимость против целой царской России. Берите с них пример, как надо защищать Ро­дину!»

Но ни действующая, ни запасная чечено-ингушская дивизии не были приняты на снабжение Красной Армии и даже не имели своего номера. Они на этот раз действи­тельно были «дикими дивизиями». Обмундированы они были самой Чечено-Ингушской республикой, оттуда же получали и провиант. Ободренные льстивыми словами маршала, офицеры попросили Буденного принять чечено-ингушские дивизии в армию и, следовательно, вооружить их по-армейски (все вооружение этих дивизий состояло из одних шашек и из случайных винтовок самых разных систем). Многие из бойцов были босыми, так как домашние горские чувяки давно износились. Буденный обещал подумать. Пока Буденный думал, немцы перешли Дон и чечено-ингушская дивизия была в том же виде, без танко­вой или артиллерийской поддержки брошена буквально под ураганный огонь немецких танков, стремительно рву­щихся к Сталинграду. Под Котельниковом 4 августа 1942 года немецкие танки и перешагнули через трупы многих бойцов этой дивизии. Маленькая же часть по­пала в плен, другая, во главе со штабом, сумела вырвать­ся из окружения и отступила. Но разгром этой дивизии вместе с разгромом целых корпусов и армий Южного фронта явился плохой аттестацией для всего чечено-ин­гушского народа.