Сновидение

Сновидение — это бессознательные действия «Я» в состоянии сна, которые могут сопровождаться эмо­циональными переживаниями. Сновидение можно рас­сматривать как особый вид замещения, посредством которого происходит перенос недоступного действия в иной план — из реального мира в мир сновидений. Подавляя комплекс недоступности, оно аккумулирует энергию в бессознательном, угрожая сознательному миру своим вторжением. Тайное покаяние, угрызения совести, подсознательные страхи приводят к их про­рыву в сновидении. Задача сновидения — выразить сложные чувства в картинках и дать человеку возмож­ность их пережить, осуществив тем самым замещение реальных ситуаций. Однако прямо чувства изображе­ны быть не могут. Зрительно представимо только дейст­вие, отображающее это чувство. Невозможно изобра­зить страх, но можно изобразить такое выражение страха, как бегство. Затруднительно показать чувство любви, но демонстрация сближения и ласки — вполне достижима. Поэтому замещающим характером в сно­видении обладают действия, разворачивающиеся в его сюжете.

Рассказ ученика 3 класса Алеши Б. по рисунку на тему «Сон, который меня взволновал» [11]: «Ночью встал, захотел в туалет. Сходил, потом потянуло к двери — почувствовал запах кладбища. Вдруг понял — в руке у меня мой белый фонарик. Дверь сама собой от­крылась, я вышел — подали автобус темного цвета, без водителя, без фар. Сел. Подвозит к кладбищу, выхожу, иду по аллее. Захожу за ограду, освещаю фо­нариком могилу, смотрю — мое имя, фамилия, годы рождения и смерти! Надпись: " Погиб в автокатастро­фе! ". Завопил, что-то схватило за горло, почувствовал удушье, стал падать. Боль — проснулся на полу. Чув­ства: противно, неприятный запах, весь в поту, как будто вышел из бани. Жутко — от могилы своей... Это было в том году, когда мы с дачи приезжали мыться».

Психолог: «Ты об этом маме рассказывал?» — Але­ша: «Рассказывал. Она говорит — отведу тебя к психо­логу».— «Что ты чувствуешь, когда об этом рассказы­ваешь?» — «Когда говорю — легче».

Центральным эмоциональным переживанием в сно­видении, взволновавшем мальчика, является страх соб­ственной смерти. Этот страх выражается через ряд дейст­вий и символов. Действия разворачиваются постепенно, усиливая напряжение, порождая предчувствие неизбеж­ности чего-то ужасного, предчувствие конца. Этот ко­нец, смерть, символически представлен в виде кладби­ща, могилы с именем и фамилией мальчика и даже ука­занием причины его смерти (гибель в автокатастрофе). И только «пережив» в сновидении собственную смерть, проснувшись от ужаса, осознав, что все это было не на самом деле, выразив увиденное словами и поделившись пережитым со взрослым человеком, ребенок наконец начинает испытывать облегчение.

Можно предположить, что к этому сновидению маль­чика привели разные причины. Это — отреагирование текущих физиологических ощущений, событий предше­ствующего дня, контакта со своим прошлым; изнуряю­щая духота летней предгрозовой ночи в пыльном камен­ном городе, потное распаренное тело под жарким ват­ным одеялом, изнурительная поездка с дачи в потоке машин в час пик, страшная картина аварии на перекре­стке, смутное предчувствие возможности собственной ги­бели, страшное воспоминание о гибели в автокатастрофе на Киевском шоссе в прошлом году одноклассницы с папой и мамой...

К работе сновидения относится превращение поня­тий, не зрительных по своей природе, в зрительные образы. При этом специфика замещения в сновидении состоит в том, что события в нем не связаны с реаль­ностью: временем, пространством, необратимостью явлений. Во сне могут присутствовать эпизоды, кото­рые человек не переживал в реальной жизни, внезап­ные сдвиги во времени и пространстве, изменения возраста; действовать давно умершие люди или фан­тастические животные. По древнегреческим мифам, крылатый юноша Гипнос, бог сна, был сыном боги­ни ночи Нюкте и братом-близнецом бога смерти — Танатоса.

Мысль о смерти, которую человек наяву боится до­пустить в сознание, приходит во сне, воплощаясь в раз­ные образы. Это становится возможным, поскольку во сне «цензура» ослаблена. Однако полностью она не все­гда выключается, поэтому особо травмирующие элемен­ты нуждаются в зашифровывании и маскировке. Так, ис­полнение желаний, не удовлетворенных в реальной жиз­ни, в сновидениях нередко двупланово: имеет явную форму и скрытое за ней содержание. Всю ночь подсозна­ние работает, сводя воедино намеки, неосознанные ощу­щения, полученные ранее представления. Путем зашифровывания осуществляется трансляция понятий и эмо­ций в образы сновидения, скрывающие истинный смысл мотивов и превращающие скрытые желания в невинный по своему содержанию сюжет, с целью обхода «цензу­ры». Этот результат входит в сюжет сновидения, и видя­щий его оказывается вовлеченным в ситуацию, где он — активно действующее и переживающее лицо. При этом чем младше ребенок, тем чаще суть ситуации может быть ясна ему без слов.

Рассказ Вани Ш., 8 лет, по рисунку на тему «Радо­стный сон»: «Я такой довольный, я такой счастливый, потому что у меня динозавр. Динозавр большой, хоро­ший, на нем кататься можно. Травоядные динозавры людей не едят, траву едят. Им много еды не надо. В гараже бы он жил, динозаврик».

Психолог: «Какие чувства ты сейчас испытыва­ешь?» — Ваня: «Хорошие чувства».— «Тебе сны часто снятся?» — «Мне после Зоологического музея змеи все снятся, а динозавры их топчут!»

На рисунке Ваня изобразил мальчика, который ведет за собой на цепочке огромного мощного динозавра — как верного пса. Этот рисунок, как и сон, который был рассказан психологу, на первый взгляд самые обычные. Насмотрелся ребенок фильмов про динозавров и теперь, конечно, мечтает, чтобы у него был собственный дино­завр — кто-то мечтает о собаке, а кто-то о динозавре. Однако фраза «травоядные динозавры людей не едят, тра­ву едят» привлекает внимание и сразу наводит на мысль о том, что образ динозавра в качестве спутника жизни появился в сновидении не случайно и таит в себе некий скрытый смысл. Ведь если существует некто, кто людей ест, значит, этот некто может представлять из себя угро­зу. От которой надо защищаться. Уточняющие вопросы психолога позволили не только выявить источник страха мальчика, но и прояснить защитную роль травоядного динозавра. Фраза: «Мне после Зоологического музея змеи все снятся, а динозавры их топчут!» — все расставила по своим местам.

Ваня — мальчик с инфантильным апатичным типом личности. Его проблемой является сочетание конфликт­ных личностных установок: с одной стороны, подчинен­ности, зависимости и уступчивости (Е=1), социальной робости (Н^З), а с другой — склонности к храбрости и риску (F=9). Свойства подчиненности и социальной ро­бости отражают желание мальчика иметь возле себя за­щитника динозавра. В другом рассказе Вани: «Сон, кото­рый повторялся» — проявляется вторая, более мужест­венная позиция ребенка:

«Мы с ребятами, Колей, Димой, сражаемся с Бабой-Ягой и Лешим. Сражаемся и победим. Видел такой сон, когда в садик ходил. Играли там, чтобы поймать Бабу-Ягу — представляли».

Психолог: «Ну и как?» — Ваня: «Страшно. Она страшная. Когда побеждали — страшно было. Это сни­лось много раз. Но каждый раз — побеждал».

Это сновидение можно рассматривать как своеобраз­ную регрессию, возврат ребенка к не разрешенному в прошлом конфликту. По наблюдениям 3. Фрейда, неко­торые пациенты, испытавшие во время военных дейст­вий шок, в своих сновидениях неоднократно воспроиз­водили те же травматичные переживания или события.¹ Фрейд рассматривал эти сновидения как запоздалую по­пытку «Я» справиться с ситуацией, которая первоначаль­но подавила его сильнейшим возбуждением, и на этой основе сформулировал принцип «последующего овладе­ния». Повторяющиеся сны в этом смысле — особый спо­соб защиты, при помощи которого «Я» пытается сохра­нить устойчивость и равновесие. Ваня играл в игру про страшную Бабу-Ягу в детском саду. Было страшно. Но, несмотря на этот завладевший его душой страх, он снова и снова в сновидении пытается победить его символиче­ское выражение, Бабу-Ягу, по принципу «последующего овладения». Правда, как всегда, действует этот мальчик не один, а с друзьями: Колей и Димой...

_________________________________________

¹ Такие повторные сновидения, содержащие кошмарные сце­ны пережитого, — один из основных симптомов лиц с посттравма­тическими стрессовыми расстройствами, например, военнослужа­щих — участников локальных войн или лиц, пострадавших во вре­мя войн, стихийных бедствий, катастроф [5].

Сны позволяют вывести наружу страсти, во сне могут наступить высвобождение, очищение, разрядка до пре­дела сгущенных, захлестывающих, выходящих из-под контроля эмоций, во сне можно реализовать желаемое поведение, самоутвердиться и поверить в себя. По мне­нию А. Адлера, образы сновидений являются тем средст­вом, при помощи которых индивид, ребенок и взрослый, компенсируя чувство неполноценности, отсутствие само­уважения, стремится к власти, к превосходству над свои­ми собратьями, пытаясь, таким образом, достичь ложно­го ощущения завершенности. Чем сильнее чувство не­полноценности, тем сильнее потребность руководить и подавлять других, и тем сильнее это проявляется в сно­видениях [55].

Известно, что лица с ориентацией на социальный успех реализуют в сновидениях достижение желаемого поведения. Тяжелобольные видят сюжеты выздоровле­ния. Острое состояние голода вызывает сны, связанные с употреблением пищи. Алкоголики, переставшие пить, часто видят во сне сцены, связанные с употреблением алкоголя; то же можно сказать и о курильщиках, бро­сивших курить. Важно подчеркнуть, что реализация в сновидениях осознаваемых и неосознаваемых желаний — это истинное замещение, поскольку переживания, со­провождающие сновидения, могут приводить к норма­лизации состояния во время бодрствования. Вот пример из коллекции Фрейда. Мальчик по имени Герман пода­рил своему дяде корзину вишен. Вишни были очень вкус­ные, но он успел съесть из корзины лишь несколько ви­шен, о чем, видимо, очень жалел. Утром он проснулся с радостным сообщением: «Герман съел все вишни!» [111]. Многие сновидения детей отражают исполнение их желаний, о чем хорошо сказано в стихотворении О. Дриза [35]:

Однажды Энык-Бенык

Сказал: — Узнать бы мне,

Что старая солонка

Увидела во сне?

Какие сны сегодня

Платок увидел синий?

И что приснилось нашей

Двоюродной корзине?

И мама отвечала:

— Платок увидел сон,

Что с бабушкой-овечкой

В горах гуляет он.

Двоюродной корзине

Приснилось, что она

На свадьбу к тете Иве

Ручьем приглашена.

Ну а солонке старой

Приснился сон соленый:

И море, и кораблик,

И берег, весь зеленый.

Вздохнул тихонько Энык:

— Понятно, почему

Мне снилось, что солонку

Я повстречал в Крыму.

Разрядка возникшего напряжения и его переориента­ция наиболее отчетливо обнаруживаются именно в сно­видениях детей. Рассказ Лены М., 7 лет, по рисунку на тему «Сон, который повторяется» служит еще одной ил­люстрацией нормализации состояния ребенка в процес­се реализации желания в сновидении:

«Мне приснился котик. Кот лежал на полянке, смотрел на цветочки. У меня Дымка была, в лес убежа­ла. Очень хочу котика. Радость, что сон. Захотелось поиграть. Проснулась, долго вспоминала. А дедушка ко­тиков не любит. Сон часто снится. Котик один и тот же, как Дымка...»

Нередко внешние препятствия или внутренние кон­фликты приводят к подавлению многих детских жела­ний. Внутренние конфликты детей являются результа­том нереализированных стремлений из-за негативного отношения к ним родителей. Пропажа любимого котика Дымки вызвала у ребенка чувство страдания. Отсутствие замены («дедушка котиков не любит») сформировало не­удовлетворенную потребность. Явление Дымки в снови­дении принесло ребенку радость, и в этом проявилась защитная роль замещения в сновидении («радость, что сон»).

Сновидение — это альтернативный путь удовлетво­рения желаний. Во сне нереализованные желания сор­тируются, комбинируются и преобразуются в нужном для ребенка направлении таким образом, что последова­тельность сна дает дополнительное удовлетворение или уменьшение напряжения. При этом не всегда важно, происходит ли удовлетворение в физической и чувствен­ной реальности или во внутренней воображаемой реаль­ности сна, если аккумулированная энергия в достаточ­ной мере разряжается. Такой сон приносит облегчение, особенно когда постоянно думаешь о чем-то и пережи­ваешь, а рассказать об этом некому.

Рассказ Вити С., 9 лет, по рисунку на тему «Сон, который меня взволновал» [11]: «Мой дед умер. И через 39 дней он мне приснился. Сказал: " Ты знаешь, что че­рез 40 дней после смерти человек воскресает ". Он приходил прощаться со мной. Потом уехал на машине, а я остался дома. И он сказал: " Прощай". Дед перед воскресением прощался со мной. Я проснулся в 24 часа 15 минут. Значит, сон был 15 минут. Потому что я думаю, что он начался в 24 часа ночи».

После смерти деда мальчик увидел его живым в сно­видении. Это стало возможным, так как ребенок слы­шал — на сороковой день умерший человек воскресает. Сновидение убедило ребенка в том, что воскресение воз­можно, а значит, смерть преодолима, ее не нужно так бояться. Образ воскресшего во сне дедушки, который попрощался со своим внуком и уехал на машине в дру­гую жизнь, принес ребенку внутреннее облегчение, сделал страх смерти менее выраженным и значимым и таким образом привел к эмоциональной стабили­зации.