То, о чем мы не говорим

Мы с Соней сфокусировались на освобождении от травмирующих воспоминаний. Другой эффективный подход – это высказать то, что нам хотелось сказать еще в детстве, но мы не могли этого сделать. Детям часто говорят вести себя тихо, не говорить, пока не позволят, что их мнение не важно и так далее. И часто у ребенка просто нет возможности высказать, что он или она чувствует, поделиться этим с важным для них человеком.

Помните Джуди, о которой я писал в начале, и ее злость на отца? Когда она рассказала мне, что она чувствует, я попросил ее сказать вслух: «Я зла на моего отца», и оценить, насколько правдиво это утверждение и насколько сильно переживание, с ним связанное, по шкале от 0 до 10. Как вы можете себе представить – это было выше 10. Даже в том, как она это сказала, я слышал бурлящую ярость. Мы начали проработку с фразы: «Хотя я зла на своего отца, я глубоко и полностью принимаю себя».

Затем мы сделали таппинг-цикл по точкам, повторяя «Я зла на моего отца». Джуди произносила это громко, с силой. Я предложил ей продолжать постукивать по точкам, снова и снова повторяя «Я зла на своего отца».

Она делала это примерно 20 минут. Я был поражен силой ее эмоций и тем, как сильно ей просто хотелось говорить это. Но я чувствовал, как постепенно ее эмоции меняются. Сначала это была злость, чистая злость. Но в конце концов появилась грусть.

Почти как ребенок, который бьется в истерике и выплескивает все свои эмоции, а потом затихает уставший, Джуди должна была выразить то, что она держала внутри так долго. И было хорошо, что она делала это в процессе таппинга, освобождаясь благодаря ему от эмоциональной нагрузки, расслабляя тело и перепрограммируя свою лимбическую систему.

Когда Джуди успокоилась, я попросил ее представить, что она говорит это своему отцу. Я хотел, чтобы она сказала ему без каких-либо последствий, как она себя чувствует. И она поделилась своей печалью, своим горем от того, что получала так мало любви от него. Она рассказала, как была обижена на него все свое детство: маленькой девочке просто хотелось чувствовать любовь своего отца. Она спросила его: «Почему? Почему ты не любил меня так, как моих братьев?» Она плакала, работала с точками и в конце концов смогла сказать то, что не могла выразить в детстве: «Я кое-чего стою! Я заслужила любовь!»

Пообщавшись с Джуди через несколько недель, я увидел то, что часто происходит после работы с детскими травмами. Она сказала, что чувствует себя легко, гораздо счастливее и свободнее. Она даже могла думать без злобы о своем отце и о том, как она его любила! Действительно, когда мы излечиваем прошлые раны, вся наша жизнь меняется.