Истинное сокровище

Истинное сокровище

https://ficbook.net/readfic/3366802

Автор: Snejik (https://ficbook.net/authors/1156784)
Беты (редакторы): Yozhikus (https://ficbook.net/authors/933180)
Фэндом: Ориджиналы
Персонажи: м/м
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Романтика, Флафф, Фэнтези, PWP, Мифические существа

Размер: Мини, 12 страниц
Кол-во частей: 1
Статус: закончен

Описание:
Есть легенда, что высоко в горах живет дракон. Но драконов никто не видел уже не одно столетие, и все считали, что это просто байка. Все, кроме парня, который был уверен что, если не сам дракон, то его сокровища обязательно существуют, нужно только добраться до пещеры в горах, и можно будет умыкнуть оттуда что-нибудь ценное.

Посвящение:
Моей бэте и музе по совместительству. Спасибо, дорогая, Yozhikus, без тебя ничего бы не было.

Публикация на других ресурсах:
С разрешения автора.

Примечания автора:
Просто сказка. Не ищите глубокого смысла.

Истинное сокровище

Есть легенда, что высоко в горах живет дракон. Но драконов никто не видел уже не одно столетие, и все считали, что это просто байка. Все, кроме парня, который был уверен что, если не сам дракон, то его сокровища обязательно существуют, нужно только добраться до пещеры в горах, и можно будет умыкнуть оттуда что-нибудь ценное. Тогда хватило бы и на сватовство к дочке старосты, и на отдельный дом с хозяйством, да много бы еще на что хватило. Легенды не появляются из ниоткуда, и вот однажды ранним утром нищий парень, безнадежно влюбленный в первую красавицу своего села, решился отправиться в неприветливые горы, чтобы найти там сокровища дракона.
Он упорно поднимался все выше и выше, преодолевая все тяготы пути, и, когда уже погас последний лучик надежды найти пещеру сокровищ, оказался на маленьком карнизе и увидел то, что искал. Огромный вход в пещеру был совсем рядом, оставалось пройти совсем чуть-чуть. И вот герой, желающий получить руку и сердце девушки, вошел в темный, продуваемый всеми ветрами тоннель. Он зажег факел, освещая себе путь в непроглядной тьме, и долго шел вперед, пока не почувствовал, что своды над головой разошлись, и он очутился в огромной пещере. Факела хватало только на то, чтобы осветить путь на пару шагов впереди себя, и он медленно двинулся дальше, даже не подумав о том, что может заблудиться и не найти выход обратно. Парень уже начал думать, что нет тут никаких сокровищ, пока неверный свет факела не отразился мириадами бликов от чего-то, лежащего на полу.
Поднеся факел ближе, герой понял, что это золото. Россыпь золотых монет и драгоценных каменьев лежала прямо на полу пещеры, и сейчас было самое время набить свою сумку этими богатствами и уходить, но парень не смог удержаться и не побродить еще — вдруг в этом месте найдется еще что-то более ценное?
Он ступал прямо по драгоценностям, ничего не боясь, его вело любопытство, даже желание наживы отступило. Герой решил, что, если дракон здесь и есть, тут обязательно должна остаться его чешуйка. Парень все сжигал уже третий факел, но вокруг были только золото, драгоценности, да оружие, торчащее прямо из груды золота.
“Что ты здесь забыл, человек? ”, — внезапно раздался у него в голове чей-то голос. От испуга парень выронил факел, который сразу потух, оставив незадачливого героя в полной темноте и тишине. Трясущимися руками он попытался зажечь последний факел, но ничего не получилось, огниво выпало из рук, звякнув о ценности, которые были уже совершенно не нужны — хоть бы ноги унести.
— Я… — Парню казалось, что на него смотрят и ждут ответа. И от этого ответа может зависеть его жизнь. — Я хотел…

“Ты хотел обокрасть меня, человек! ” — снова раздался голос в голове.
— Н-н-нет, — запинаясь, пытался отпираться парень. — Я не хотел ничего красть. Я думал, здесь никого нет. Простите меня.
Поджилки у парня тряслись от липкого страха, холодный пот градом катился по вискам и спине, а ноги словно приросли к полу, хотя безумно хотелось бросить все и убежать отсюда. Внезапно что-то металлически зашуршало, словно по грудам золота поползла огромная змея, а потом напротив своего лица парень увидел распахнувшийся огромный, почти с него ростом, ярко-голубой, как весеннее небо, глаз с вертикальным зрачком. От движения массивного века парня накрыло порывом ветра.
“Значит, ты не хотел обкрадывать меня, человек? ” — Теперь парень уже понял, кому принадлежит этот голос в его голове, и от этого стало еще страшнее. На героя смотрел глаз дракона. — “Ты пришел в мое жилище без приглашения. Ты потревожил мой сон. Ты хотел украсть мои сокровища. Тебя ждет наказание.”
Огромный глаз отпрянул, и герой в ужасе ждал, что сейчас с ним сделает рассерженное чудовище, хотя голос в его голове не был сердит.
Внезапно под сводом пещеры вспыхнул невыносимо яркий свет, заставив парня зажмуриться. Шелест чешуи по металлу возобновился, похоже, дракон перемещался по своим владениям, а герой боялся открыть глаза, потому что, если раньше он не мог видеть ничего, и это пугало неизвестностью, то сейчас он должен был увидеть дракона во всей красе, только от этого становилось еще страшнее.
“В наказание за свою дерзость ты будешь служить мне. И по итогам этой службы я решу, прощать тебя или нет".
Парень стоял, зажмурившись и не в силах перевести дыхание, но уже не от света, а от приговора. Он боялся, что его съедят сразу, но дракону понадобилась его служба, только кто сказал, что после нее он не станет есть парня?. Или, возможно, эта служба будет столь долгой, что он успеет не только стать мужчиной, но и состариться, ведь люди смертны, а драконы вечны.
Спросить было очень страшно, но промолчать значило остаться навсегда в неведении, хоть и обнадеживающем.

— Сколько я буду вам служить? — срывающимся голосом спросил герой, пытаясь открыть глаза, уже привыкшие к яркому свету, в желании осмотреться.
“Твой век короток, человек, ты ничего не умеешь и ничего не знаешь. Поэтому ты прослужишь мне луну. Я оставлю тебе свет. Ты найдешь четыре сундука в дальнем конце моего жилища. Перебери их и сложи украшения к украшениям, золото к золоту, камни к камням, а оружие к оружию. Думаю, на это твоих скудных сил хватит”.
Когда голос в его голове замолчал, парень открыл глаза и теперь видел огромную пещеру, такую огромную, какую не представлял себе даже в самых смелых мечтах, когда фантазировал о богатствах, что охраняет дракон. Груды драгоценностей, словно холмы, возвышались над его головой, и вокруг этого золота возлежал, сложив свои крылья, исполинский дракон, чешуя которого тоже отливала золотом. Огромный ящер свернулся кольцом вокруг своих сокровищ и наблюдал за парнем одним глазом. А потом, поднявшись на огромные, когтистые лапы, величаво и плавно пошел к выходу из пещеры, покидая свои владения.
“Не пытайся сбежать от меня, человек. Я знаю твой запах”. — И удалился из пещеры, оставив героя наедине с самим собой и богатствами, на которые можно было купить государство.

Оставшись один, парень поплелся, продираясь через золотые холмы, к означенным сундукам перебирать чужие драгоценности. Мысли о том, чтобы украсть что-нибудь и сбежать не покидали его, но было очень страшно, что дракон может отомстить за это, и хорошо, если пострадает только он. А если золотой ящер решит, что виновато все село, в котором он жил, что будет тогда с людьми, которые даже не знали, куда парень отправился?

Найдя нужные сундуки, которые оказались просто огромными, он стал разбираться в чужих драгоценностях, и так увлекся, что не заметил, как кто-то подошел к нему сзади.
— Здравствуй, — услышал он мелодичный мужской голос и резко обернулся, роняя из рук великолепный рубиновый гарнитур.
Перед героем стоял высокий красивый эльф с гривой длинных, чуть вьющихся волос, отливающих золотом и пронзительно-голубыми глазами.

— Здравствуйте, — неуверенно ответил парень, теряясь в догадках, кто это может быть и откуда он здесь.
У эльфа в руках была корзина, которую он поставил рядом с героем.
— Гэлленхарт попросил меня принести тебе еды, да и последить, чтобы не сбежал. Мое имя Итералианис, но ты можешь звать меня Рил.
— А я Шантер, — представился парень.
Он никогда не видел эльфов, только слышал о них, и теперь во все глаза разглядывал представителя этой скрытной расы. Говорили, что эльфы надменны и холодны, но Итералианис не казался таким, наоборот, он был словно теплый, не надменный, хотя, может быть, это только поначалу, а потом он проявит свою истинную сущность или же отношение к людям.
Очень хотелось узнать, откуда этот Итералианис, и что он делает в пещере дракона, хотя, что делает, понятно — пришел за порядком следить, но как они познакомились, почему дракон его не съел, да и сколько они уже знакомы? Или, может быть, этот эльф тоже отрабатывает свою повинность, потому что хотел у него что-то украсть? Похоже, у Шантера все его мысли отражались ни лице, потому что эльф уселся на небольшой золотой холмик, скрестив ноги, обутые в мягкие сапоги, словно сделанные из листьев, и заговорил, улыбаясь:
— И драконы, и эльфы живут очень долго, так почему бы нам не дружить друг с другом? А вот ваш век короток, и пока мы только-только вступаем в свой расцвет, вы уже увядаете, поэтому не получается узнать вас. Расскажи мне о себе, Шантер. Да и вообще о людях.
И парень, перекусив едой из корзинки и вернувшись к своему занятию, стал рассказывать о людях. Начал он, конечно, с себя, потому что это было проще всего. Ему уже исполнилось семнадцать лет, пора было жениться и обзаводиться собственным хозяйством. Рассказал, что залез в пещеру, потому что хотел посвататься к дочке старосты, но он беден, и, если у него не будет денег, ее выдадут за другого, но они любят друг друга и хотят быть вместе.
Рил задавал вопросы о том, как живут люди, сколько они живут, чем занимаются, и Шантер послушно отвечал на них, стараясь рассказывать как можно полнее, потому что подумал, вдруг этот странный долгоживущий народ будет выходить к людям чаще, если станет больше знать о них.
Разговор получился долгим, за это время все сундуки были разобраны, а содержимое рассортировано, и, наконец, Рил сказал, что ему пора уходить, но он обязательно еще появится. Он удалился, оставив Шантеру корзинку, на которую, как оказалось, наложены чары, и из нее можно было достать из еды все, что пожелаешь.

Поужинав в одиночестве, парень от скуки принялся ходить и разглядывать, что же есть среди драконьих богатств, и представлять, чтобы делал он, если бы у него было столько же денег. Шантер не знал, сколько времени уже находился здесь, когда дракон вернулся. Золотой ящер величаво вернулся в свою пещеру, втянув воздух огромными ноздрями.
“Ты еще здесь, человек. Это хорошо”. — И, оглядев работу Шантера, кажется, остался доволен ею. Свернувшись золотым кольцом и положив голову на один из холмов драгоценностей, он закрыл свои невероятные глаза и снова мысленно обратился к Шантеру: — “А теперь, спи, человек. Завтра я дам тебе новое задание”.
Герой расстелил свое скудное ложе, и магический свет погас, снова погружая пещеру в непроглядную тьму. Шантер понял, что безумно устал, и как только голова его коснулась импровизированной подушки, он провалился в сон без сновидений.
Шантер проснулся все в той же темноте и мог только гадать, день сейчас, или ночь. Было непонятно, здесь дракон или нет, так тихо было вокруг, но спустя какое-то время под сводами пещеры стал медленно разгораться свет, словно вставало солнце.
“Вставай, человек. Сегодня я хочу, чтобы ты начистил доспехи, они стоят вон там, у стены.” — И снова величавое создание удалилось, оставив Шантера наедине с самим собой и работой, которую предстояло сделать, пока он не вернется снова.
Сегодня Итералианис не появился, и Шантеру казалось, что время тянется безумно медленно, хотя он и был занят делом. Дракон вернулся, когда с доспехами было уже покончено, и заявил:

“От тебя воняет, человек. Идем со мной”.
И пошел к выходу, а Шантеру ничего не оставалось, как пойти за ним. Чтобы не потеряться, герой изловчился, положил руку дракону на хвост, и стал ждать, что будет. Но ничего не произошло, похоже, дракон был не против подобной фамильярности. Его чешуя оказалась гладкой, прохладной и очень приятной на ощупь, словно полированный металл. Дракон привел Шантера к небольшому входу, в который сам протиснуться никогда бы не смог.
“Иди туда, там купальня, вымойся хорошо, человек. Я подожду”. — И разлегся в проходе, а Шантер нырнул в небольшую пещерку, в которой уже горел все тот же магический свет.

Он очень удивился, увидев каскад из пяти или шести небольших прудов, вода из которых переливалась из одного в другой, а из последнего утекала куда-то в подгорную речку. Самый верхний пруд оказался с ледяной водой, а следующий ниже — с кипятком. В других вода смешивалась, и к самому последнему становилась приятно прохладной. На каменной полке стояли какие-то склянки с душистыми маслами и ароматное мыло. Шантер уже принялся раздеваться, когда в эту небольшую пещерку зашел Рил.
— Здравствуй, Шантер. Гэлленхарт попросил принести тебе одежду. Вот, держи. Думаю, ты не будешь против, если я искупаюь с тобой. — Это не было вопросом, да и против, в целом, Шантер не был, ведь стесняться — удел девиц. — Очень советую тебе вот это и это, — подал Итералианис парню пару склянок с голубой и оранжевой жидкостью.
Для Шантера такое было в диковинку, ведь в родном селе он мылся обычным мылом, а ароматного масла так вообще ни у кого не было. Да и зачем оно? Но предложенное взял, ведь потому что не знал, чем из этого можно воспользоваться.
Итералианис тоже разделся. Он оказался стройным и гибким, но под нежной светлой кожей, не знающей загара, скрывались, как показалось Шантеру, стальные мышцы. И если вчера парень неприлично долго пялился на Рила, то сегодня сам эльф разглядывал парня, словно пытаясь найти отличия в анатомии, кроме того, что у эльфов были острые длинные уши, а сами они были тоньше и изящнее, чем люди. Шантер же промышлял охотой, поэтому был подтянут, кожа его была смугловата, а волосы коротко обрезаны, чтобы не мешали. Он знал, что девушки считают его симпатичным, но не смазливым, а, его невеста вообще говорила, что он красив.
Пока Шантер и Рил купались, причем эльф предпочел воду погорячее, они снова разговаривали о людях, но теперь вопросы Итералианиса были более конкретными, хотя все равно расплывались. Сегодня он интересовался отношениями людей, как принято ухаживать и почему кому-то могут отказать в сватовстве, а кому-то нет, есть ли у них любовные отношения между мужчинами и между женщинами. Шантер рассказывал о подарках, прогулках за руку, а когда Рил спросил об интимных отношениях, был вынужден признаться, что сам об этом знает немного, так как все еще был девственником, желая, чтобы его супруга стала у него первой, как и он у нее. Про однополые отношения Шантер только сказал, что это гадость, и люди таким не занимаются, а Рил заметил, что эльфам позволены такие отношения, и тема оказалась закрыта.
Эльф закончил купаться раньше парня и ушел, попрощавшись. А Шантер, надев предложенную ему чистую одежду, обнаружил, что она, похоже, эльфийского кроя, но ему подошла. Это были штаны, удобно заправляющиеся в сапоги до колен, мягкие, как и предполагал Шантер, и длинная рубашка да пояс, ложившийся почти на бедра. Выйдя из купальни, герой увидел дракона, все так же лежащего и ждущего его.
Так прошел еще один день служения дракону Гэлленхарту, в котором Шантер не усмотрел ничего сложного, только очень волновался, вдруг его любимая подумает, что он просто сбежал, хотя и говорил ей о том, что пошел за сокровищами, чтобы они смогли быть вместе.
Дни тянулись своим чередом, наполненные уборкой в драконьей сокровищнице и общением с Итералианисом, которого Шантер каждый раз ждал все сильнее и очень расстраивался, когда эльф не появлялся. Теперь вечернее купание стало еще одним постоянным мероприятием, а однажды Рил подарил Шантеру кулон, сказав, что по слову он начинает сиять, как того пожелает владелец, и ему больше не надо ждать Гэлленхарта, чтобы пойти в купальню или побродить по пещере, ведь здесь было много всего, хотя Шантер об этом даже не подозревал. Но бродить одному было скучно, а Рил не спешил устраивать экскурсию по жилищу своего друга. Шантеру было непонятно, где же живет сам Итералианис, но спрашивать эльфа он почему-то побаивался, хотя тот ничем не дал повода его опасаться.
В очередной день, — Шантер уже перестал считать их, хотя по началу чуть ли не часы отсчитывал до своего освобождения — когда дракон улетел, оставив парня с очередным заданием, к нему пришел Рил с подарком. Это оказался лук эльфийской работы и колчан стрел к нему. Шантер обрадовался, как ребенок, и даже обнял Итералианиса, крепко прижав к себе. Это внезапно оказалось очень приятно, он много раз держал в объятиях ту, что хотел назвать невестой, но такого не испытывал. Шантер задержал объятия дольше, чем нужно, а потом, когда Рил куда-то ушел, сказав, что вернется, не находил себе места от мыслей, которых не мог понять.
Рил стал его другом, но в тоже время, он дарил ему подарки, очень дорогие, хотя тут было полно всего, что было явно дешевле магического кулона и эльфийского лука с зачарованными стрелами. Итералианис интересовался людьми, но еще больше — самим Шантером. Парень никогда не рассказывал о себе так много, как этому эльфу. Да и Рил тоже рассказывал про эльфов, да и про драконов. Немного, не раскрывая какие-то страшные тайны, но в селе Шантера не знали и этого, а он знал. Парень вообще очень многое узнал за те пол-луны, что провел на побегушках у дракона, который стал появляться все реже и реже.
Однажды вечером Рил пригласил Шантера пойти с ним в его жилище, сказав, что Гэлленхарт не появится сегодня, а он сможет отдохнуть на нормальной кровати. Конечно, парень согласился, ведь он так давно ждал, чтобы узнать, где же живет Рил.
Они прошли длинным сводчатым коридором до какой-то пещерки, где на полу переливался рунами круг.
— Не бойся, это портал, он перенесет нас в мой дом. А завтра утром я провожу тебя обратно.
Рил предложил руку, которую Шантер принял. Ладонь эльфа оказалась сухой, теплой и очень нежной, но при этом сильной. Они вошли в телепортационный круг, и парень не заметил, как перенесся в совершенно другое место. Это была огромная библиотека, через которую Рил провел его, и они, пройдя еще несколькими переходами, оказались в гостиной. Под разговор поужинали из волшебной корзинки, а потом, когда пришло время ложиться спать, эльф спросил:
— Тебя не смутит, что у меня только одна кровать?
— Нет, — пожал плечами Шантер, за эти две недели уже привыкший к обнаженному Рилу в купальне.

И они прошли в большую комнату, в которой стояла богато украшенная резьбой кровать с балдахином.
— Располагайся, — предложил Рил и начал раздеваться, совершенно не стесняясь парня.
Шантер, тоже отбросив смущение, разделся и улегся в мягкую кровать. Ему казалось, что такое ложе может быть только у королей, да вот у эльфов еще. Итералианис лег с другой стороны, укрыв их легким, но теплым одеялом. Шантер думал, что заснет сразу, как только опустит голову на подушку, но сон все не шел, а мерное дыхание эльфа рядом путало мысли.
Герой не понимал, почему хочет прикоснуться к его мягкой и гладкой коже, зарыться руками в волосы и узнать, такие ли они мягкие на ощупь, как выглядят. Коснуться губами губ, которые должны быть слаще, чем у девушки, которую он хотел назвать своей невестой. Даже воспоминания о ней бледнели и меркли, когда рядом был Рил, но сейчас Шантер понял это отчаянно четко, и первое, что пришло ему в голову, — всему причиной влияние магии. Он тронул Рила за руку, приподнимаясь на локте, чтобы заглянуть в пронзительную голубизну глаз, и спросил:
— Рил, ты приворожил меня? — слова давались с трудом, и уже задав вопрос, Шантер почувствовал себя глупо, но Итералианис взял его ладонь в свои и коснулся губами пальцев парня. Губы были такие мягкие, нежные, но все сравнения вымело из головы, остался только эльф, так и не ответивший на вопрос. — Рил, пожалуйста…
— Я не привораживал тебя. По крайней мере, специально.
— Но то, что я чувствую к тебе, — это неправильно. Да я даже не знаю, что я к тебе чувствую вообще! Ты просто заполонил мои мысли. Ты такой… такой… — У Шантера не находилось слов, он все силился закончить фразу, но Итералианис притянул его к себе и закрыл рот поцелуем.
Парень сначала опешил, не зная, что делать, но одна рука Рила легла ему на затылок, а вторая — на талию, прижимая к себе, не давая сопротивляться, заставляя отдаться этому поцелую. И Шантер отдался, отвечая лаской на ласку, сам зарываясь руками в шелковистые пряди волос Итералианиса, прижимаясь к нему всем телом, чувствуя жар его бархатистой кожи. Желание разливалось теплой трепещущей волной по телу, концентрируясь внизу живота. Одеяло мешалось, Шантер, действуя по наитию, отшвырнул ненужную тряпку, и теперь эльф и человек, полностью нагие, жались друг к другу, опаляя кожу горячим дыханием. Мысли покинули голову Шантера, оставив только желание и страсть. Парень никогда не думал, что целоваться можно до головокружения, а мужское тело может быть таким желанным и притягательным. Шантер до знакомства с Итералианисом не видел эльфов, но считал, что они более хрупкие, чем люди, а Рил хоть и не был накачанным, но и хрупким его назвать было нельзя. Еще эльф оказался очень сильным и с легкостью перевернул Шантера на спину, нависнув над ним, вопросительно глядя своими пронзительными глазами, а шелковые локоны щекотали кожу на груди парня. Колено Рила легло между ног парня и поднималось все выше, раздвигая их, а тот не знал, что делать. Хотелось убежать, но еще сильнее — остаться и отдаться эльфу, и он прикрыл глаза, соглашаясь. Шантер раздвинул ноги так, что колено Итералианиса аккуратно и нежно уперлось ему в пах. Эльфу все было понятно без слов, он снова коснулся губ Шантера, вовлекая его в долгий умопомрачительный поцелуй. Все естество Шантера уже желало Рила, но тот все медлил, целуя губы, шею, продолжая нависать над парнем.
— У меня еще никого.... — задыхался от ласк эльфа Шантер, — никогда…
— Моего опыта хватит на двоих, — успокоил его Рил, спускаясь поцелуями на грудь, лаская соски Шантера, которого выгибало от наслаждения даже от такой, казалось бы, совершенно невинной ласки.
Член Шантера давно стоял, истекая соком, хотелось протянуть руки и приласкать себя, но каждый раз, когда он порывался сделать это, Рил убирал его руки и шептал, что еще рано. Не зная, что делать, парень стал гладить тело эльфа, целуя в ответ его шею, грудь, пытался повторять его действия, от чего глаза Итералианиса заволакивало желанием, но выдержке эльфа можно было позавидовать.
Рил ласкал Шантера, и парень расслаблялся под этими ласками, становясь глиной в руках умелого скульптора. Стоны наслаждения наполняли комнату, но эльф только еще начинал свою любовную игру, распластав парня на ложе, и словно исследовал его тело языком, губами, руками. Мешающие локоны, по велению эльфа, связала алая лента.
— Не надо, — попросил Шантер, — распусти.
И сам выпутал ленту из локонов Итералианиса, желая откинуть подальше ненужный кусок шелка, но эльф поймал его и аккуратно стянул основание члена Шантера.
— Тебе понравится, — пообещал Рил, отвечая на невысказанный вопрос парня, и продолжил неспешные, но страстные ласки, спускаясь все ниже и ниже, но практически не прикасаясь к возбужденной плоти Шантера, лишь изредка, словно случайно, задевая пальцами головку, отчего парень стонал и выгибался еще сильнее.
— Рил, пожалуйста… — простонал парень, не в силах сопротивляться собственному желанию, пытаясь прижать эльфа к себе, потереться об него, размазывая текущую смазку по бедру любовника.
Губы Итералианиса коснулись налитой блестящей в полутьме головки Шантера, а парень чуть не задохнулся от нахлынувших на него новых ощущений. Он даже не представлял, что может быть так хорошо. Длинный язык эльфа прошелся по стволу, поиграл с уздечкой, а потом Рил полностью взял в рот член Шантера, насаживаясь на него глубоко, практически до горла. И тут же парень почувствовал, как изящные пальцы Итералианиса, смазанные чем-то скользким и теплым, касаются заветного входа в его тело. Шантер дернулся, инстинктивно пытаясь закрыться и воспрепятствовать проникновению, но пальцы только гладили вокруг, слегка надавливая, лаская, не пытаясь проникнуть глубже.
— Расслабься, Шани, — попросил его эльф, снова принимаясь ласкать член парня.
Тот не знал, что делать, но попытался отпустить себя, и вскоре один палец эльфа уже массировал стенки внутри. Это было необычно и даже приятно, пока не подключился второй палец, и тогда Шантер изогнулся, попытавшись отстраниться, но не смог, а пальцы Итералианиса что-то задели внутри, от чего по телу прошла сладкая судорога. Шантер выгнулся, а эльф снова задел что-то внутри, и вот уже парень сам насаживался на пальцы Рила, бесстыдно раздвинув ноги, и стонал, то сминая руками простыни, то забираясь пальцами в волосы эльфа.
Когда пальцы Итералианиса выскользнули из тела Шантера, он хотел что-то сказать, но смог только протестующе замычать, потому что губы Рила накрыли его губы, и парень почувствовал свой солоноватый привкус на языке эльфа. А тот приставил головку своего давно нуждающегося в ласке члена ко входу и шепнул на ухо парню:
— Не бойся, больно не будет.
И правда, боли не было. Сначала Шантер, когда в него начало вторгаться что-то большое, попытался отползти, но он так желал соития, что вскоре перестал дергаться и отдался на волю Рила, желая снова почувствовать тот взрыв, растекающийся огнем по всему телу.
Итералианис, закинув ноги парня к себе на плечи, медленно вошел в Шантера и замер, но парень не понял, для чего, и сам двинул бедрами, ощущая заполненность внутри себя. Он не мог понять, приятно ему, или нет, но вот Рил сделал первый толчок, затем второй, потом нагнулся, чтобы снова коснуться губ Шантера, толкнулся еще раз, и в этот момент парня пронзила яркая вспышка наслаждения, затем еще и еще одна.
— Сильнее, Рил, — выдохнул парень, комкая простыни и кусая губы, чтобы не стонать слишком громко, и эльф не замедлил исполнить просьбу Шантера, начиная вколачиваться в него мощным толчками, а по телу парня волна за волной проходили предоргазменные судороги.
Шантер не предполагал, что может быть так хорошо, он почувствовал, как сдерживающая его лента исчезла, а пальцы Рила стали массировать член, подводя к черте, за которой оказалась нирвана. Шантер закричал, захлебываясь оргазмом, изгибаясь всем телом, пачкая живот своим семенем. Все мышцы резко сжались, и по ним прокатила обжигающая волна удовольствия. Итералианис еще несколько раз толкнулся в обмякшее тело, и Шантер почувствовал, как семя эльфа наполняет его изнутри, отчего стало неожиданно сладко.
Рил устало повалился на Шантера, целуя парня в губы и пытаясь притиснуть его еще ближе к себе. Они лежали на ложе эльфа, потные, вымотанные, но счастливые. Шантер перебирал золотые пряди, любуясь прекрасным лицом Итералианиса, поглаживая его по плечам, а эльф нежно и неспешно-лениво целовал шею и грудь парня.
— Вымыться бы… — нарушил тишину парень.
Вроде бы ничего не произошло, только от токов магии волосы на затылке у Шантера встали дыбом, и он почувствовал, как он сам, да и все вокруг становится чистым.
— Но если ты хочешь настоящую ванну... — улыбнулся Рил, а Шантер прижался к эльфу, обнимая его.
— Я хочу быть с тобой.
Шантер даже не заметил, как забыл все, о чем раньше мечтал, для него остался только Итералианис, который скрашивал его одиночество, когда дракон улетал прочь из своей пещеры.
— Будешь, — уверенно ответил Рил и, поцеловав парня, шепнул ему на ухо: — А теперь спи, Шантер.

И парень провалился в сон, в котором он видел себя, летящего на спине у дракона и очень счастливого, а Итералианис смотрел, как Шантер улыбался во сне и не мог уснуть, понимая, что срок, который осталось отслужить парню, слишком краток, но чем удержать человека рядом с собой, не знал.
На утро Рил отвел его обратно в пещеру еще до появления там дракона, а сам ушел, сославшись на дела, и не забыв поцеловать Шантера, отчего тот залился краской смущения. Гэлленхарт, как и его задание, не заставил себя долго ждать. На этот раз дракон поручил парню перебрать жемчуг, чтобы отыскать там черные жемчужины, а сам лежал и наблюдал за действиями Шантера из-под полуприкрытых внимательных глаз.
Парню этот взгляд казался смутно знакомым, он не мог понять, чем именно, но был уверен, что кто-то так же на него смотрел. А еще к дракону безумно хотелось прикоснуться, провести ладонью по гладкой чешуйчатой спине, почувствовать прохладу металла под рукой. Мысли о нем будоражили своей неизвестностью, но не затмевали тоску, которую ощущал Шантер без Итералианиса. За эти несколько недель эльф стал ему близок, а после той умопомрачительной ночи, когда он отдавался Рилу, забыв обо всем на свете, маг вообще не выходил у него из головы. Но эльф больше не появлялся, и парень уже решил, что тот удовлетворил свое любопытство, похитив сердце Шантера, и человек ему больше не интересен. Было обидно, больно и горько от того, что он так легко сдался, забыл любовь всей своей жизни, но понимал, что теперь кроме Рила ему никто не нужен. И даже если эльф больше не появится, Шантер пронесет воспоминание о нем через всю свою жизнь.
В последний вечер, когда дракон опять решил улететь по своим делам, Итералианис все же пришел к парню.
Рил хотел что-то сказать, но, увидев полный грусти взгляд Шантера, просто подошел и поцеловал его горячо и нежно. Шантер со всей страстью ответил на поцелуй, зарываясь в локоны эльфа, прижимаясь к нему всем телом, боясь, что если сейчас отпустит, то Рил растворится, пропадет, и Шантер больше никогда его не увидит, не сможет прикоснуться. Наплевав на все, парень стал стаскивать одежду с эльфа, он спешил, предполагая, что это последние минуты их близости, и будто ждал, что маг оттолкнет его.
Одежда падала на груды золота ненужными тряпками, а дыхание двоих становилось все тяжелее. Эльф и человек ласкали друг друга с необузданной страстью, и Итералианис потянул Шантера вниз, на золото, желая усадить его на себя сверху.
— А Гэлленхарт не вернется? — задыхаясь, спросил парень.
— Боишься? — улыбнулся Рил, стаскивая с Шантера ненужные сейчас штаны и сапоги и укладывая того на из ниоткуда взявшуюся кровать.
— Нет, просто…
— Тогда не думай ни о чем, — шепнул эльф, жадно целуя Шантера, который отвечал на поцелуи истово, ведь это была последняя ночь с Рилом.
И, вспоминая, как Итералианис ласкал его, захотел сделать тоже самое и для него. Шантер касался губами шеи эльфа, спускаясь поцелуями к ключицам и ниже, к соскам. Неопытность ласк парень с лихвой окупал желанием доставить удовольствие своему любовнику, и сам распалялся от этого.
Шантер почувствовал, как волосы на затылке тронули токи магии, а их тела начали подниматься над кроватью. Сначала на фут, потом на два, и вот они уже целовались высоко в воздухе, а мягкий переливчатый свет, струящийся с потолка, стал затухать, оставляя их в полутьме пещеры. Шантер уже думал испугаться, когда понял, что происходит, но Рил не дал ему этого сделать, шепнув:
— Ты со мной, ничего не бойся. Это просто левитация.
Парень только кивнул, плотнее прижавшись к Рилу, но тот все же отцепил от себя Шантера:
— Почувствуй полную свободу, Шани, и доверься мне. — И парень доверился, отдаваясь на волю Итералианиса и магии.
Они висели в воздухе и ласкали друг друга. Теперь это можно было делать без каких-либо ограничений, и Шантер потянулся к истекающему соком члену Рила, в желании коснуться его губами, а эльф ловко перевернул его так, чтобы самому насладиться ответной лаской.

Парень неумело коснулся губами головки, лизнул ее, задев языком уздечку, вырывая стон наслаждения у эльфа, и почувствовал, как губы Рила смыкаются на его плоти. Он пытался повторять его движения, но получалось плохо, ведь он делал что-то подобное первый раз в жизни, и только то, что Итералианис толкался в его рот, говорило о том, что эльфу нравится ласка. Сам же Шантер понимал, что еще немного — и он перестанет соображать совсем от того, что творил с ним Рил.
А потом он почувствовал, как язык Рила стал ласкать вход в его тело. От подобного Шантер залился краской стыда, но эти новые ласки были так приятны, что стыд очень скоро пропал. Итералианис вылизывал его, толкаясь языком в его тело, а парень мог только стонать, и стоны его разносились под сводами драконьей пещеры, сладкие и бесстыдные. Рил вторил ему, лаская парня языком, губами, руками, пока Шантер, не выдержав, не сумел перевернуться так, чтобы вовлечь эльфа в долгий, страстный поцелуй, и не шепнул ему:
— Возьми меня. — И сам попытался насадиться на член мага, обхватив того ногами за талию.
И снова никакой боли, будто бы магия забирала ее, не давая испытать. Только чувство наивысшего блаженства. Два тела, сплетенных друг с другом, висели в воздухе, словно в космическом пространстве, даря друг другу наслаждение.
Войдя в податливое тело Шантера, Итералианис начал двигаться, и пустота вокруг совершенно не мешала ему. Он прижимал к себе парня, жадно целуя и все ускоряя темп, вбиваясь в Шантера, у которого от наслаждения темнело в глазах. Парень то и дело сжимал мышцы, чтобы усилить ощущения от проникновения, и от этого Рил почти рычал, а Шантер отдавался ему.
Время прекратило свой бег, словно в дверную щель подсматривая за страстной парой, висящей в воздухе, но ничто не вечно, и два крика наслаждения, слившихся в один и разнесшихся под сводами пещеры, вернули его в прежнее русло.
Магия постепенно прекратила свое действие, и двое опустились на кровать, обнимая друг друга. Шантер положил голову на плечо Рила, поглаживая грудь эльфа.
— Гэлленхарт отпустит меня? — зачем-то спросил Шантер.
— Отпустит, — грустно ответил Рил. — Драконы держат свое слово, даже в ущерб себе.
— А если я не хочу уходить?
— Ты должен вернуться. У тебя есть обязательства. Помнишь, ты говорил, что тебя ждет невеста?
— Помню. Только она мне уже не нужна.

— Ты должен сказать ей об этом, — вздохнул Рил, изящной рукой поглаживая Шантера по плечу.

— Но ведь я смогу вернуться? — с надеждой спросил парень.
— И прожить всю свою жизнь в пещере дракона, который обожает свои сокровища?
— Да, если это надо, чтобы быть с тобой.

Итералианис поцеловал парня, словно ставя точку в этом нелегком разговоре. А Шантер так и не получил ответа на свой вопрос.
Они почти не спали этой ночью, купаясь в прудах, где снова ласкали друг друга, ведь это была их вторая и последняя ночь вместе.
Утро пришло незаметно, озаряя пещеру медленно, словно цветок, начинающей разгораться магической сферой под потолком. Шантер еще спал, когда Итералианис ушел, не попрощавшись, ничего не сказав, только оставив лежать на простыне прощальный подарок — простой ободок золотого кольца. Парень посмотрел на простенькое колечко и надел его себе на палец. Он надеялся, что Рил зайдет попрощаться с ним, ведь так щемило сердце от того, что не увидит в последний раз пронзительную голубизну глаз, не сможет коснуться губами губ в прощальном поцелуе, чтобы навсегда покинуть пещеру дракона и своего первого любовника, которого, Шантер был уверен, он не сможет забыть никогда. Но эльф не приходил, зато вернулся золотой ящер.
“Ты готов, человек? ” — спросил он и, дождавшись согласного кивка, продолжил. — “Можешь взять что-нибудь из моих сокровищ”.
Шантер очень удивился, но много брать не стал, всего лишь прихватил рубиновый кулон для девушки, что занимала его мысли до появления Итералианиса — будет ей прощальным подарком, — небольшой кошель с золотом, да пару сережек для матери. Взял в руки свои вещи, повесив лук с колчаном за спину.
— Я готов, — сказал он дракону, который все так же пристально наблюдал за парнем.
“Иди за мной” — снова прозвучало в его голове, и они вдвоем, впереди дракон, а сзади человек, пошли к выходу из пещеры, в которой он провел целую луну и встретил любовь всей жизни.
Они вышли на небольшой карниз, где Гэлленхарт помещался с трудом, и дракон, взмахнув крыльями, взлетел, аккуратно обняв Шантера когтистой лапой. Очень быстро они оказались у подножия гор, откуда до родного села парня была всего пара дней пути.
“Иди, человек”. — Ему показалось, или в мысленных словах дракона и правда была затаенная грусть?
Шантер сделал несколько шагов вперед, но потом обернулся и увидел, как величественно и плавно поднимется в небо прекрасное существо, по прихоти которого парень встретил того, с кем бы хотел провести всю жизнь, не задумываясь ни о чем.
Родное село встретило Шантера неверящими взглядами соседей и слезами радости близких, ведь все уже решили, что парень сорвался со скалы и умер. Вопросы посыпались на него со всех сторон, ведь на парне были эльфийские одежды да эльфийский лук за спиной.
Шантер решил всем соврать, что не встречал дракона, да и сокровищницу не нашел, все, что ему встретилось — это лук да пара побрякушек. Ведь скажи он правду, каждый захочет залезть в горы и послужить дракону за богатства, а Шантер очень не хотел, чтобы ни Гэлленхарта ни, тем более, Итералианиса кто-то тревожил.

День быстро подошел к вечеру, и он решил встретиться с той, кого мечтал назвать своей невестой. Теперь, имея деньги, он мог свататься к любой, но понял, что не выдержит жить среди этих людей, пусть давно знакомых и близких. Шантер знал, что уйдет уже завтра. Только не знал, куда.
Девушка встретила его, хотела обнять, но он отступил на шаг, сжимая в руке рубиновый кулон и не зная, как сказать, что не возьмет ее в жены, хотя и искал сокровища дракона ради этого.
— Что случилось? — спросила несостоявшаяся невеста. — Шантер, ты грустный, разве что-то не так? Ты дома, теперь ты не беден и можешь взять меня в жены.

— Прости меня. Я не могу на тебе жениться. — Парень отводил глаза. — Вот, это тебе.
И протянул ей подарок. Девушка смотрела на него, а из ее глаз катились слезы непонимания.
— Но как же так? — плакала она. — Шани…
От ласкового прозвища, произнесенного ее губами, кольнуло в груди воспоминанием, но Шантер взял себя в руки.

— Я ухожу, Ромашка. Не плачь.
Он развернулся, оставляя у себя за спиной горько рыдающую девушку, которая больше не интересовала его, от этого было обидно и противно, но Шантер решил попробовать вернуться к дракону и умереть, если придется, но не попытаться стать счастливым он не мог.

Парень собирался в путь, когда к нему пришли старшие братья Ромашки вместе с ней, но сейчас девушка была вся испачканная, в рваной одежде, а лицо опухло от слез.
— Это он! — крикнула она, всхлипывая и указывая пальцем на Шантера. — Он обесчестил меня, когда я отказалась выходить за него замуж.
— Я не делал этого, — ошарашенно сказал парень, но ее братья уже подошли и скрутили его. — Ромашка, нет. Это не я.
— Мразь, — ударил его под дых один из братьев. — Посмел тронуть нашу сестру.
Мать плакала, причитала, просила, но братья Ромашки сначала избили Шантера, а потом увели его и кинули в подвал своего дома, пообещав с утра суд.
Избитый, в драной одежде, Шантер лежал на холодном полу подвала, свернувшись в комок, и тихо выл от боли, обиды и непонимания, за что. Ему показалось, что он уснул и снова увидел себя, летящем на золотом драконе, но утро наступило быстро. Шантера вытащили за шиворот из подвала и, скрутив и связав, вывели на площадь, где уже стояла куча народу.
Вокруг стоял гомон, потом стал говорить староста, расписывая, как Шантер обесчестил его дочь за то, что та отказала ему, и понял, что он не сможет оправдаться, и вскоре в него полетят камни. Он еще подумал о матери, которую теперь заклеймят, но сделать с этим ничего не мог.
И вот в него полетел первый камень, но, не достигнув цели, свалился ему под ноги, а толпа расступилась, пропуская вперед Итералианиса. Все, кто стоял вокруг, разевали рты, ведь они никогда не видели эльфов.
Рил просто подошел к Шантеру, разрезая веревки на его запястьях и вокруг столба. Парень буквально свалился в руки эльфа, улыбаясь ему разбитыми губами.
— Рил, я не делал этого, — попытался объяснить Шантер, но эльф только кивнул:
— Я знаю. — И обернулся к толпе: — Эта девушка лжет. Но если вам, людям, все равно, кого судить, судите ее саму, ведь она добровольно отдалась подмастерью кузнеца.

Толпа зашумела, кто-то даже высказался, что эльф тоже врет, но внезапно произошло то, чего никто, даже Шантер не ожидал — Итералианис превратился в дракона. Огромный золотой ящер с трудом помещался на площади, сложив крылья и вытянув хвост по главной улице. Людей взяла оторопь, когда дракон мысленно обратился ко всем сразу:
“Известно ли вам, люди, что драконы никогда не лгут? Так и я, Гэлленхарт, говорю правду. А человек, оболганный этой девушкой, уходит со мной”.

Шантер смотрел во все глаза и не мог поверить, что Рил и есть дракон, пока в голове у него не зазвучал голос Рила:
“Пойдем, Шани, — ласково предложил дракон. — Залезай.” — Он подставил когтистую лапу так, чтобы Шантер смог забраться ему на спину.
— Но как? — попытался спросить парень, но дракон уже взмыл в небо, когда он, наконец, услышал ответ:

“Драконы могут принимать любой облик. Я не врал тебе, но думал, что ты будешь бояться меня в моем истинном облике”.
— И как тебя теперь называть? — спросил Шантер, пока они поднимались все выше, но дракон услышал его:
“Мое имя Гэлленхарт. Что на эльфийском — Итералианис, — ответил дракон, — а на вашем языке — Звезда Полудня”.
— Я буду звать тебя Рил, — прошептал Шантер, закрыв глаза и стараясь не смотреть вниз. Теперь только вверх, где сияет солнце и переливается в его лучах золотая шкура его дракона.
Они летели обратно, в пещеру Гэлленхарта, чтобы остаться только вдвоем. Прижимаясь к золотой чешуе дракона, Шантер понимал, что ему все равно, какой облик примет Рил, лишь бы он был рядом.
Говорили, что высоко в горах живет дракон. Но драконов никто не видел уже не одно столетие, и все считали, что это просто байка. Все, кроме одного парня, который добрался до пещеры дракона и нашел там самое ценное, что можно найти в жизни — истинную любовь. Но люди считают, что это тоже байка, ведь этого человека тоже никто не видел.