Если изменять, то летом 2 страница

– Мы не можем представлять абстрактное что-то. Жена перебирала различные варианты несчастий, которые уже случились в ее воображении с сыном, и из-за этого чувствовала беспокойство и тревогу. В конце всех воображаемых фильмов сын попадал либо в больницу, либо на кладбище.

Прокручивать в голове ужастики про себя или своих близких абсолютно бесперспективно, энергией страха можно только усугубить ситуацию.

Недавно был аналогичный случай. Сыну уже исполнилось семнадцать лет. В конце декабря он заявил, что пойдет в кафе на всю ночь встречать с друзьями Новый Год. Лицо жены побелело, но все-таки она согласилась его отпустить, благо у сына имелся мобильный телефон.

Утром первого января она разбудила меня в полдевятого утра и хриплым трагическим голосом промолвила:

– Они еще не пришли...

– Ну и что? – ответил я.

– Сделай что-нибудь, – взмолилась она.

Болеслав поинтересовался у публики:

– Какие кинофильмы крутились в голове жены в этот раз?

– К больнице и кладбищу добавились задержание сына милицией и ранняя беременность его подружки, – с улыбкой вставила Юлька, а Болеслав без паузы продолжил повествование:

– Сейчас сделаю, – пробурчал я. – Иди, наливай в ванну теплую воду, я сейчас приду. – Минут через десять я поплелся к ванне, которая была уже почти полной, и попросил:

– Вспомни самое страшное в твоей жизни… Сейчас будет еще страшнее. Раздеваемся догола.

После того, как мы разделись, я скомандовал:

– Садимся на краешек ванной и бултыхаем попами, чтобы было много брызг.

От абсурдности происходящего жена вошла в глубокий транс, действуя, как робот. Неожиданно я выкрикнул:

– Ловлю крокодила на живца!

Тут жена захохотала, а я аккуратно подтолкнул ее, и она свалилась в ванну.

Ясно, что тревожные мысли в голове жены были на время вытеснены на второй план. Мы пошли на кухню пить чай. Минут через двадцать пришел сын, почти трезвый, и поинтересовался:

– Почему вы не спите, да еще такие веселые?

– Выспались уже, – ухмыляясь, ответила жена.

Когда вы себя поймали, что начали себе или кому-то рыть яму в будущем, или уже смотрите кино, как в эту предполагаемую яму попадаете, вот тогда и надо вспомнить, что вы – танцующие волшебники. Это самое сложное – выйти из-под гипноза привычной картины мира. Как только вспомнили, что вы волшебники, то, уподобляясь крысе, «бегайте по лабиринту в поисках сыра», то есть предпринимайте какие-то волшебные действия.

Напоследок Болеслав дал домашнее задание:

– Тренируйтесь реагировать осознанно на любую информацию извне или на свои мысли: либо разрешите событию произойти, либо отмените его. Задача: не принимать происходящее как неизбежность, а играть в волшебство, делать выбор «утверждаю-отменяю-мне все равно». То же самое касается ваших мыслей.

Подведем итог. За эту неделю вам предстоит освоить: разжигание Огня в теле, наблюдение за своими мыслями, замену деструктивных картин мира, жонглирование картинами мира; прыжки и переходы в параллельные вселенные.

Танец «Ом Мани Падмэ Хум»

– В завершение семинара станцуем танец из буддийской традиции, энергия которого разительно отличается от радостной вулканической энергии первого танца этого вечера «Я разжигаю Огонь», – сказал ведущий. – Огненная энергия доступна, ее легко ощутить. Буддийский танец-медитация является молитвой тела, его вибрации тоньше и сильнее. Чтобы настроиться на них, надо быть расслабленными и чувствительными к своим ощущениям. Всякого рода хихиканье отсекает энергетический поток и сводит все к банальной дискотеке. Танцевать лучше с закрытыми глазами, концентрируясь на потоке и отключая мысли типа такой: «И что я делаю среди этих сектантов?» Попробуйте отдаться танцу всем своим существом.

После танца тело будет отдохнувшим, а голова – чистой и ясной.

А ну-ка, ответьте: куда денется вся логическая информация, которой я вас загрузил во время семинара? Прямо в подсознание упадет? Неплохо!

Когда стулья были убраны к стене и участники образовали два круга, Болеслав попросил всех встать поближе к центру, чтобы лучше слышать друг друга во время разучивания мелодии. Вовка встал во внутренний круг.

– Кто-нибудь знает, какая мантра является основной в буддийской традиции? – задал вопрос Болеслав.

– Ом Мани Падмэ Хум, – отозвался Тараканов.

– А что она означает?

– «Бриллиант в лотосе». Есть еще поэтический перевод «О, божественная драгоценность, сокрытая в лотосе моего сердца», – без запинки выдал Вовка, читавший книги по буддизму.

– Или, короче – Бог в сердце моем. Будем играть в то, что энергия и чакры существуют. В этом танце пробуждаем макушку, хотя активизируются и остальные чакры.

Болеслав глубоким голосом запел «Ом Мани Падмэ Хум», совершая замысловатые движения. В конце он два раза спел долгий «Ом», стоя лицом в центр. Медленная мелодия нарастала по высоте к концу фразы, и по мере ее нарастания по Вовкиному позвоночнику снизу вверх прокатывались волны вибраций.

Благодаря четким инструкциям Болеслава движения были разучены быстро, и танец начался. Правда, две бабули некоторое время еще путались, но минуты через три и они сообразили, что нужно делать.

Долгое, насколько хватало дыхания, пропевание «Ом» вызывало потрясающий эффект: на звуке «О» гудело туловище от центра живота до горла, а на «М» – вибрировало в голове. Поразила Вовку и удивительная слаженность хора, как будто люди спевались несколько недель.

Постепенно пение стало затихать, и танец завершился. Какое-то время все стояли в полной тишине, не расцепляя рук и прислушиваясь к своим ощущениям. Позвоночник и макушка у Вовки накалились, было ощущение, будто кто-то щекочет их изнутри. Тело, особенно верхняя половина, превратилось в энергетическую трубу, по которой прокатывались сумасшедшие вибрации. От восходящего потока спина выгнулась, и голову слегка запрокинуло. Еще один энергетический поток сумасшедшей силы протекал по Вовкиным рукам, в которые, казалось, воткнуты тысячи раскаленных пульсирующих иголочек. Тараканов ощутил единство со всем кругом и почувствовал, как он многократно усиливает энергию каждого.

Вовка еще раз подивился тому, какую энергию можно раскрутить за пятнадцать минут танца. Голова, действительно, была пустой, как будто из нее выдуло все мысли.

Публика притихла и уже не разговаривала, как после первого танца. Всех накрыло лавиной тончайшей энергии, и хотелось насладиться этим состоянием в тишине.

Болеслав нарушил молчание:

– А сейчас совершим суфийский народный обряд Хак или, по-русски, объятия. Повернулись лицом к любому, кто стоит рядом, подняли правую руку вверх, левую опустили и, храня тишину, обняли партнера. Обнимаемся долго, дышим в одном ритме, направляя энергию из центра груди партнеру, обмениваясь с ним Внутренним Огнем. Это не просто формальные обнималки, а энергетическая практика, которая усиливает и гармонизирует поток, разжигая Огонь в груди. Возникает состояние, которое один мой знакомый выразил фразой «утюг, который всегда с тобой».

Теперь медленно отпустили партнера, подняли вверх левую руку и обняли еще раз. В конце поклонились друг другу, сложив руки у сердца, молча, глазами, поблагодарили партнера и перешли к следующему. Чем с большим количеством народа обниметесь, тем круче будет состояние. Всё, поехали.

Вперед выступил дядя Миша:

– Скажите, а что нужно чувствовать во время обниманий?

– Ответ в духе рабби – тем, кто в клетчатых рубашках, необходимо добиться легкого покалывания в мочке левого уха. Чтобы я ни сказал, это будет описание ощущений из моего прошлого опыта. Попробуйте получить собственные переживания.

Вовка вспомнил о въевшейся в сознание йоговской картине мира, где во главу угла ставилось накопление энергии. Это достигалось не только через регулярную практику гимнастических и дыхательных упражнений, но и через различные запреты: голодание, отказ от мясной пищи и спиртного, сексуальное воздержание (был у Тараканова такой период, года два дурью маялся!). Если бы раньше Вовке предложили обниматься со всеми подряд, он бы возмутился:

– Я годами копил энергию, голодал, воздерживался, а у меня ее хапнут на халяву!

Сейчас ему казался смешным постулат о том, что количество энергии во вселенной ограничено, и поэтому ее надо копить и удерживать. «Сформируем другое убеждение – я волшебник, у меня бездна энергии, и чем больше я транслирую наружу, тем больше у меня ее становится», – подумал Вовка, охотно открывая объятия раскрасневшейся от танца Юльке.

Тело у Юльки было мягкое, но упругое. От нее едва уловимо пахло восточными благовониями. Вовка моментально подстроился к Юлькиному дыханию и почувствовал, что та занималась какими-то энергетическими практиками. Во-первых, дышала она по-йоговски медленно и глубоко, с большими задержками, начиная вдох низом живота, а не грудью, как дышит большинство женщин («Тоже догма», – мелькнуло у Тараканова в голове). Во-вторых, от нее просто веяло энергией –Вовка будто окунулся в безбрежный ласковый океан. Из центра груди, из широко распахнутого сердца Юльки перетекал очень нежный, но сильный поток энергии, «пузырьки» которой лопались, легко покалывая, согревая и опьяняя.

Слившись с Юлькой в едином дыхании, Вовка запустил ответный поток, который рванулся из сердца, как могучий жаркий водопад, вызвавший в Юлькином «море» тысячи маленьких водоворотиков. Они оба превратились в океан, в который нагнетал энергию гигантский насос. Жар в сердце, копчике и макушке усилился, позвоночник звенел, как струна, уши слегка заложило. Ощущение было такое, будто через их тела протекает ток высокой частоты.

В какой-то момент Вовка перестал понимать, кто кого обнимает. Ему казалось, что он из тела Юльки обнимает самого себя.

Когда они, поклонившись друг другу, встретились глазами, Тараканов понял, что Юлька тоже испытала нечто необычное. Глаза ее были полны любви и благодарности. Немного робея, Вовка сказал:

– Я такого еще не испытывал, здорово обнимаешься. Занимаешься чем-то?

– Цигуном и танцами несколько лет. А ты вообще, как печка огнедышащая – жар так и пышет. Ну ладно, потом поболтаем. Пойду дальше обниматься, в этом весь кайф. Ты тоже не стой, сам подходи и учи народ обниматься.

Вовка огляделся. Круги смешались, люди стояли в объятиях друг друга, распределившись по всему залу. Изредка звенящую тишину нарушал тихий шепот. Болеслав обнимался с Юлькой. Часть публики уже собиралась. «Странные люди, – подумал Тараканов, – спешат к своим домам, мужьям, телевизорам, компьютерам, когда можно словить состояние, требующее длительной практики. В ПКМ мы всегда успеем, чего туда рваться».

Тут к нему подскочила девчонка, ввернувшая фразу «из одной секты в другую перешли», и Вовка опять нырнул в искрящийся поток энергии. С каждым объятием «утюг в груди» нагревался все сильнее, а энергия становилась более глубокой, точно проникала в такие уголки его существа, куда редко заглядывала раньше. Обнимался Тараканов до последнего, пока в зале не осталось человек десять.

Поблагодарив Болеслава за великолепный вечер и разбушевавшийся Внутренний Огонь, Вовка с Юлькой оделись и вышли на морозную улицу. В метро они живо обсуждали семинар, делясь своими ощущениями и вспоминая самые смешные эпизоды. У Тараканова было удивительное чувство узнавания, будто вся его предыдущая жизнь являлась подготовкой к игре, которую предлагал Болеслав. Юлька испытывала похожие чувства:

– Я давно подруг шокирую своими шуточками, они уже махнули на меня рукой. Ну и пусть пальцем у виска крутят, мне нравится весело время коротать.

Тараканов выяснил, что неугомонная Юлька является директором салона красоты. Обменявшись телефонами и договорившись на днях встретиться, они тепло простились.

Когда Вовка ехал на автобусе от метро до дома, то, поглощенный жарком в груди, забыл оплатить проезд. Рядом с ним сидел сухонький старичок, читавший любовный роман. Взгляд Вовки скользнул по открытой книге и наткнулся на фразу, с которой начиналась новая глава: «Гул прибоя заглушил звук расстегиваемой ширинки».

Откуда-то из-за спины Тараканова послышался зычный мужской голос:

– Предъявите ваши проездные документы!

Старичок вытянул из кармана драпового пальто красную книжечку и показал контролеру со словами:

– Я участник битвы за Москву.

На раздумья Вовке оставались доли секунды. В груди полыхнуло, и, удивляясь самому себе, Тараканов с внутренней силой выпалил:

– Я тоже участвовал в обороне нашего города!

Как ни странно, контролер спокойно кивнул головой и пошел дальше. Зато дед не выдержал и, глядя на Вовку в упор, поинтересовался:

– Это в какой же обороне вы участвовали?

Вовку понесло, и он начал без запинки грузить соседа картиной мира, разрабатывая ее на ходу:

– Вы разве не помните, что в 1990 году было нашествие саранчи на пустыню Каракумы?

Дед пожал плечами, и Тараканов продолжил:

– А в 1991 году Москве угрожали полчища тараканов, которые невероятно расплодились в то лето. По телевизору даже показывали фотографии, сделанные со спутников. Я работал в санэпидстанции, и нашу группу забросили десантом в район Яхромской поймы, мы строили оборонительные сооружения, рыли траншеи три метра глубиной и два метра шириной. Тараканы не прошли! С тех пор участники десанта получили право на бесплатный проезд в общественном транспорте. Даже контролер об этом знает.

По лицу дедули было видно, что он вполне удовлетворен и даже испытывает некоторое уважение к бойцу невидимого фронта. Извинившись, он опять уткнулся в книжку. Тараканов восхитился: «Ну надо же! Чем нелепее картина мира, тем охотнее человек в нее верит».

В ту ночь он долго не мог уснуть: перед глазами мелькали кадры семинара, а по телу прокатывались волны энергии.

Глава 3. Тараканов начинает играть в волшебника

Утренняя йога

Наутро Вовка проснулся с мыслью, что он танцующий волшебник. В голове крутился мотив: «Я разжигаю Огонь», и от этого потеплело в груди, будто ветерок раздул тлеющие угольки. Громко распевая заводную песню, Тараканов совершил водные процедуры. В конце умывания Тараканов промыл нос подсоленной теплой водой, втягивая ее ноздрями из стакана. Он сам толком не понимал, как это ему удается. Затем Вовка вернулся в комнату.

Подтянув подаренные женой просторные семейные трусы, на которых были изображены улыбающиеся скелеты в различных позах Камасутры, Вовка уселся на бежевый ковер заниматься йогой. Утренний комплекс давно вошел у него в привычку, давал заряд бодрости и энергетической наполненности на весь день.

Как обычно, Тараканов начал зарядку с массажа и разминки ног, разогревая и растягивая суставы и мышцы. При этом он концентрировался на определенных энергоцентрах, именуемых в древнеиндийской мифологии чакрами, и напевал про себя мантры, соответствующие этим центрам. Благодаря повальному увлечению доверчивых российских граждан восточными эзотерическими учениями, слово «чакры» прочно вошло в повседневный обиход и употреблялось даже продавщицами виноводочных товаров.

Вовке вспомнился вчерашний эпизод возле метро «Волгоградский проспект». Проходя мимо лотка, заваленного всяким китайским барахлом, типа прищепок, презервативов и крема для обуви, Тараканов остановился, собравшись купить щетку для чистки одежды. Он выбрал самую большую, ярко-красного цвета пластмассовую щетку с толстой щетиной. Повертев ее в руках, он пару раз потер щеткой рукав куртки.

– Жесткая. Как бы энергетический кокон не счистить, – обратился он к продавщице, моложавой женщине, укутанной в пуховый платок и телогрейку на меху.

– Кокон от такой щетки не сотрется, а только почистится, и чакры расправятся, – с видом знатока парировала та, заулыбавшись.

– О, да вы про кокон знаете! – восхитился Вовка. – Откуда же, интересно?

– У меня медицинское образование. Сейчас все про энергию знают, – не моргнув глазом, заключила лоточница.

Выполнив Сурья Намаскар, комплекс динамических упражнений с прогибами позвоночника, символизирующий приветствие Солнцу, Вовка почувствовал мощный прилив энергии. Разожженный вчера на семинаре танцующих волшебников Огонь полыхал с неистовой силой. Восходящий энергетический поток подбрасывал Вовку, толкая в копчик и подошвы ног, отчего Тараканов подпрыгивал, чудно раскачиваясь в стороны и теряя равновесие, будто пьяный. Потом нелепые прыжки прекратились, и упругая волна будоражащей энергии поднялась по позвоночнику, с силой вытянув шею и запрокинув голову далеко назад.

Затем Вовка стал делать а саны, статичные позы. В каждую позу он входил медленно, плавно, соразмеряя движения с ритмом дыхания. Приняв асану, он старался максимально расслабить суставы и мышцы, которые напрягались в этом положении, и направлял поток энергии в различные чакры. Послушное тело мягко принимало нужную позу, а когда удавалось в ней полностью расслабиться, благодарно отвечало теплом и ласковой истомой в прорабатываемых местах.

Комплекс Вовка каждый раз составлял интуитивно, слушая тело, которое само подсказывало, какие асаны и в какой очередности ему хочется сделать. Некоторые асаны Тараканов особенно любил и всегда включал их в утренний комплекс. Йога была для него творческим процессом, и, перетекая из одной позы в другую, он с наслаждением отмечал, как тело постепенно становится более пластичным, мягким и наполненным силой.

Большинство ощущений были знакомы, но всякий раз появлялись новые оттенки. Сегодня Вовка чувствовал особенно сильный жар в центре груди и в солнечном сплетении. Позвоночник гудел, и плотные ручейки энергии растекались от него в голову, руки и ноги. Тело стало пластилиновым, и после каждой новой асаны вибрировало от перекатывавшихся потоков. Казалось, что сила вливается из пространства через все поры тела.

Сделав несколько поз на скручивание позвоночника, Вовка лег на пол и расслабился. Бурлящая лава энергии тут же растеклась повсюду и утихла, заполнив теплом клеточки тела и сделав его очень легким, почти невесомым.

Удобно устроившись в позе лотоса, Тараканов перешел к дыхательным упражнениям. Они, подобно насосу, накачали подготовленное тело энергией. Позвоночник раскалился и завибрировал с огромной силой, удержать которую было едва возможно. Она распирала тело и раскачивала его в разные стороны. Вовка умудрился сделать еще несколько полных йоговских дыханий, еле сдержав реактивную тягу в копчике.

И когда, наконец, он расслабился и «отпустил» тело, эта чудовищная сила, называемая Кундалини*, тут же рванула вверх, рывками подкидывая сидящего в лотосе Тараканова. Его с большой частотой подбрасывало на высоту в несколько сантиметров. Со стороны это напоминало мячик, быстро скачущий по земле. Частота прыжков нарастала, и, когда она достигла пика, Вовкино тело перестало подпрыгивать.

Остаток энергии хлынул в голову, вращая ее. Постепенно вибрации затихли, и Вовка с кайфом растянулся на полу. Тело было легким и накачанным, как воздушный шарик, а сознание – ясным и спокойным, как водная гладь, лишь иногда забредшая мысль вызывала рябь на поверхности.

Когда Тараканов более десяти лет назад начал заниматься йогой, никакой энергии, чакр и Кундалини он не чувствовал. Не было их в его мире. Вовкин учитель йоги говорил, что во время выполнения асан нужно концентрироваться на чакрах, например, на копчике или на области внизу поясницы, и набирать энергию в эту чакру. Вовку одолевало множество вопросов: откуда возьмется эта мифическая энергия, если раньше он никогда ее не замечал? существует ли она вообще? если да, то почему передовая социалистическая наука до сих пор ее не обнаружила?

В одной из книг по Хатха-йоге Тараканов прочитал, что прана или космическая энергия существует везде, и ее можно черпать прямо из воздуха в неограниченном количестве. На память пришел курс физики, несокрушимый гранит которой Вовка грыз несколько лет в университете: а как же закон сохранения энергии? Однако в йоговской книжке утверждалось, что продвинутые йоги могут питаться одной праной и обходиться практически без еды, разве что пару маслин раз в полгода пожуют.

А маслины Вовка очень уважал, несмотря на тогдашнее отсутствие оных в магазинах. Стоявшая на раздаче первых блюд в университетской столовой, ярко накрашенная дама галактического объема в белом фартуке и колпаке поверх огромной прически снисходительным жестом богини Фортуны изредка метала счастливчикам в тарелки с рассольником заветный черный плод. Тараканову приходилось пускать в ход все свое обаяние, благодаря чему он числился одним из фаворитов мадам Маслинус.

Стоит сказать, что в самом начале йоговской карьеры Тараканов ходил в школу йоги, в которой побуждали «видеть» энергию, чакры, энергетические каналы. У Вовки это получалось плохо. Энергию он представлял, но не чувствовал. Лишь впоследствии из книг по НЛП Тараканов узнал, что по методам восприятия и переработки информации люди делятся на три основных типа: визуалы, кинестетики и аудиалы. Визуалы предпочитают воспринимать информацию посредством зрительных образов, кинестетики, к которым Вовка отнес себя – посредством ощущений тела, а аудиалы посредством звуков. Как только Тараканов узнал об этом, он успокоился, поскольку его внимание переключилось с визуального канала на хорошо развитый кинестетический. Проще говоря, он почти сразу почувствовал энергию в теле: восходящие и нисходящие потоки, нагревание различных частей тела, вибрацию и иногда даже привкус энергии. Чуть позже появились и легендарные чакры.

Впоследствии Вовка развил в себе и визуальное восприятие энергии, но оно ни в какое сравнение не шло с кинестетическим. Иногда, когда Вовка прислушивался во время занятий йогой, он мог уловить характерные звуки, сопровождающие потоки энергии.

Новые ощущения озадачили начинающего йога. Он ясно понимал, что придумал и энергию, и чакры, ведь этих явлений в его жизни не было. Конечно, можно было предположить, что энергия и чакры существовали всегда, как объективная реальность, просто он их не замечал. Объяснение малоубедительное. Эдак можно что угодно вообразить, и ведь начнешь это чувствовать, а потом легко провозгласить, что сие есть объективная реальность, данная нам в ощущениях.

Где граница между вымыслом и тем, что называют реальностью? Да и существует ли она? Вовка частенько размышлял на эту тему, но однозначного ответа найти не мог. Один его знакомый, большой поклонник Кастанеды, как-то в беседе философски изрек:

– Да не грузись ты, Вован! Каждый живет в своей картине мира. Одни дышат воздухом, другие праной, и все довольны.

Позже Тараканов прочитал у Милтона Эриксона, гениального психотерапевта и обманщика (что, по большому счету, одно и то же) сентенцию, которая ему чрезвычайно понравилась.

Смысл ее сводился к следующему. Если у вас что-то не получается, надо притвориться, что вы умеете это делать. Если дурить себе голову достаточно долго, то когда-нибудь у вас начнет получаться, и тогда можно забыть, что вы притворялись.

С Вовкой так и произошло: не было никакой праны, но он стал притворяться, что умеет ее чувствовать, и она появилась в его мире.

Присутствие этой энергии коснулось и физического тела: Вовка перестал болеть всякими простудами, исчезли сердечные и головные боли, частенько донимавшие его во время учебы в университете. В результате регулярной йоговской практики, голодания и вегетарианского питания Тараканов сбросил 10 килограмм лишнего веса, тело стало легким, гибким и упругим.

Занимался он фанатично, каждое утро по полтора-два часа, испытывая сумасшедший кайф от гуляющих по телу вполне «реальных» потоков энергии. Получив мощный заряд бодрости, Вовка весь день летал, как заведенный, будто внутри у него был моторчик. Он сделался спокойным и уравновешенным, вывести его из себя стало непросто.

В начале девяностых в Россию хлынул поток ранее запрещенных книг по эзотерике, оккультизму, психологии и оздоровлению, и Вовка самозабвенно зачитывался ими, многое применяя на практике. Примеры Рамакришны, Вивекананды, Шри Ауробиндо, Раманы Махарши, Йогананды и других великих йогов вдохновляли и увлекали на поиск свободы. Целью Вовкиной жизни стало просветление, выход из колеса Сансары. Он с головой окунулся в неведомую ранее, интереснейшую и полную неожиданных открытий игру.

Перед молодым йогом распахивались потрясающие миры, и, опьяненный восторгом от новых переживаний, он испытывал невероятный душевный подъем. Иногда ему казалось, что еще лет пять, максимум десять, и цель будет достигнута – Тараканов растворит свое «Я» в лавине божественного экстаза.

Однажды произошло событие, которое взорвало его привычную материалистическую картину мира. К тому времени Вовка уже два года занимался йогой, получая от этого огромное удовольствие. В то утро он неспеша, сконцентрировавшись на процессе, делал мощный комплекс. Вдруг он почувствовал непривычное доселе мягкое тепло в области копчика, как будто его прогревают снизу. Когда, скрестив ноги в лотосе и сложив руки в позе Будды, Вовка сел медитировать, тепло перешло в приятное жжение, пульсируя в основании позвоночника. Ничего подобного Тараканов раньше не испытывал.

Комплекс был завершен, и Вовка лег на пол, стараясь максимально расслабить тело. Жар в промежности стремительно нарастал, и раскаленная энергия стала давить изнутри, сотрясая лежащее тело мелкой вибрацией. Не успел Вовка испугаться, как тугой клубок взорвался и огненной струей рванул вверх по позвоночнику, при этом тело выгнулось, как от высоковольтного разряда. Обжигающая волна нечеловеческой мощи, сметая все на своем пути, быстро поднялась до низа горла и затопила нестерпимым блаженством переднюю сторону шеи – район, где по представлениям патологоанатомов находится щитовидная железа, а по представлениям йогов – горловая чакра Вишудха.

Описать свои дальнейшие ощущения Тараканов вряд ли смог бы, потому что в человеческом языке нет слов, при помощи которых можно передать весь фейерверк ошеломившего его неземного экстаза. Как объяснить, что такое оргазм, тому, кто его никогда не испытывал? Тем более, что кайф от оргазма лишь бледное подобие фантастического наслаждения, нахлынувшего на обалдевшего Вовку.

Каждая клеточка тела лучилась невиданным счастьем, а центр этого излучения находился внизу горла. Вовка переживал тотальную, всеобъемлющую радость от того, что он существует. Восторг, рассыпающийся миллионами ослепительных искр удовольствия, был абсолютно естественным, беспричинным, словно Вовкино существование само по себе являлось источником пьянящего восторга.

В какой-то момент лавина экстаза настолько захлестнула йога, что он принялся громко хохотать, не в силах удержать переполнявшее его счастье. В сознании мелькало: «Так вот ты какая, Ананда!» На санскрите слово Ананда означает блаженство от присутствия Бога. Со стороны могло показаться, что с Таракановым случилось буйное помешательство, но он очень ясно осознавал происходящее, даже с большей ясностью, чем обычно. Продолжая сотрясаться от смеха, Вовка подумал: «Хорошо, что Марго на работе, а Никита в садике, а то перепугались бы и весь кайф обломали!»

Смеялся он минут десять, а потом диковинные ощущения пошли на убыль. «Десять минут, которые потрясли мир Тараканова». И в самом деле, за этот короткий промежуток времени Вовкина картина мира подверглась сильному потрясению, столкновению с чем-то грандиозным, с неведомой силой, аналогов которой нет в обычном человеческом мире, и поэтому ее попросту не с чем сравнивать. Как сказал бы любимый Вовкой дон Хуан, это была встреча с Нагвалем.

Хохотать, как сумасшедший, Тараканов перестал, но беспричинная улыбка продолжала играть на его лице. «Смех без причины – признак дурачины, – подумал он, – а дураки в русской эзотерической традиции самые продвинутые существа». Об этом свидетельствовали многочисленные сказки и пословицы: Дуракам закон неписан; Дуракам везет; Дураками свет красится; Дурак спит, а счастье в головах лежит; Дураком на свете жить - ни о чем не тужить…

Ощущения блаженства и мягкого тепла не исчезли, они сконцентрировались внизу горла в дремлющем состоянии. Долгое время после этого (а отчасти и сейчас) достаточно было Вовке направить внимание на горловую чакру, как лицо его медленно расплывалось в дурацкой улыбке, и на душе становилось легко и радостно. А в тот день он ходил и беспрестанно улыбался. Как последний идиот, улыбался всему: ядреному морозцу, голубому небу, похрустывающему под ногами снежку, заиндевевшим веткам деревьев, галдящим воробьям, озабоченным прохожим, промерзшим автобусам. Жена поглядывала на Тараканова с легким недоумением, пару раз поинтересовалась, чего он такой довольный, а потом и сама развеселилась.

Человек всему ищет объяснение, чтобы сохранить в целости свою картину мира. Испытанные Вовкой ощущения жара в области копчика и горячей волны в позвоночнике были очень похожи на то, что описывалось в литературе по йоге как подъем энергии Кундалини. Именно так Вовка и объяснил себе произошедшее. На ближайшем занятии окрыленный Тараканов поинтересовался у инструктора йоги, что же с ним было, и тот подтвердил его предположение. Правда, особого восторга по поводу «великого» достижения Вовки не выказал, словно для инструктора пробуждение сказочной Кундалини такое же будничное событие, как утреннее умывание. Таракановское чувство собственной важности было слегка задето, но огорчаться он не стал и с удвоенным энтузиазмом продолжал тренироваться.

Повторить невероятное переживание Вовке так и не удалось, хотя состояния, близкие к нему, он потом испытывал. Зато частичный подъем Кундалини стал происходить у Тараканова каждый раз во время занятий йогой, от чего его подбрасывало, как теннисный мячик.