Штаты от океана до океана

После распада СССР мир оказался под мощным военно-по­литическим прессингом Соединенных Штатов Америки, пред­ставляющих собою наивысшую фазу развития западной талас­сократии. Особый статус США приобрели в связи с тем, что на данный момент ни одно теллурократическое государство не мо­жет бросить открытый вызов и оспорить в военно-политичес­кой и экономической борьбе американское могущество. Если до этого момента безудержное стремление морских торговых республик к завоеваниям наталкивалось на незыблемую мощь сухопутных империй, то сейчас Запад, в лице США, получил шанс утвердить свое абсолютное мировое господство.

Таким образом, Соединенные Штаты представляют собой военно-политический и экономический апофеоз западного экс­пансионизма. Об этом свидетельствует уже хотя бы то, что за два века после принятия американской конституции сухопут­ная территория США увеличилась более чем в четыре раза. Как заявил профессор А. Филд-младший, еще до завоевания неза­висимости у американцев было нечто большее, чем изначаль­ный инстинкт экспансии: у них было цельное видение мировой империи.

В 1783 году Дж. Вашингтон назвал новорожденную респуб­лику «поднимающейся империей». «Расширять сферу» призы­вал Мэдисон в 10-м номере «Федералиста»; в 14-м номере он говорил о «расширенной в своих пределах республике» как о «единой великой, уважаемой и процветаемой империи». Ка­кими бы разными не были взгляды Гамильтона и Джефферсона, Джона Куинси Адамса и Джексона по ряду важных про­блем, они соглашались в одном — в необходимости экспан­сии. Соединенные Штаты, «зародившиеся как империя, -писал Р.У. Вэн Элстайн, — по самой своей сути расширяюща­яся имперская держава» [31, с. 188]. Даже их возникновение стало следствием морской экспансии предшествующего запад­ного лидера — Великобритании, которая основала целый ряд своих баз, а потом и колоний на побережье Северной Амери­ки. Однако дух завоевания не позволял колонистам доволь­ствоваться лишь прибрежными территориями и толкал их в направлении огромного американского пространства. Его сти­хийное покорение и захват начались задолго до возникнове­ния США. Тысячи бывших европейцев на свой страх и риск устремились в глубину Американского континента, ведомые мечтой о фантастическом обогащении. Все, что появлялось на их пути, препятствуя воплощению этой мечты, было обречено на уничтожение. «Золотая лихорадка» американских поселен­цев в сочетании с полудикой вседозволенностью и презрени­ем к ближнему превратили их в агрессивную массу борющих­ся между собой авантюристов, захватывающих «свободные» земли аборигенов.

По отношению к индейцам наиболее ярко и выпукло про­явило себя такое качество западного человека, как расистский комплекс превосходства «белого господина» над «туземцами». Американцы относились к «нецивилизованным народам» точ­но так же, как голландцы и англичанине — они не воспринима­ли их как равных себе. Более того, они вообще не воспринимали их как людей. Подобное отношение находило свое подтвержде­ние на официальном уровне. В 1857 году чернокожий раб Дред Скотт, родившийся в Соединенных Штатах, апеллируя к аме­риканской конституции, потребовал в суде личной свободы. Верховный суд США отказал ему в его требовании на основа­нии того, что раб является не личностью, а только лишь вещью, кому-то принадлежащей собственностью [32, с. 183].

Считая индейцев и негров «говорящими животными», «бе­лые господа» относились к ним соответствующим образом. Так, например, по свидетельству многих исторических документов, захваченный в Африке «черный товар» транспортировался в Америку в таких условиях, что из 10 негров до конца плавания в живых оставался один. Только за 1661—1774 годы в США было завезено около миллиона рабов, и около 9 млн.из них при этом погибли по дороге [33, с. 8]. Прибыль американских работор­говцев от этой операции в ценах середины XVIII века составила

не менее 2 млрд.долл. США — астрономическую по тем време­нам цифру.

Принято считать, что рабство было лишь в южных штатах, где правили «плохие» плантаторы, а «хорошие» северяне во главе с прогрессивными американскими президентами только и ду­мали, как бы освободить бедных рабов. В связи с этим имеет смысл процитировать слова Авраама Линкольна, по прозвищу «Честный Эйб», вошедшего в историю в качестве «великого ос­вободителя порабощенных негров»: «И я скажу, что я никогда не выступал и не буду выступать за социальное и политическое равенство двух рас — черной и белой, я никогда не поддержи­вал точку зрения, что негры должны получить право голоса, за­седать в жюри, занимать какую-нибудь должность или иметь возможность заключать браки с белыми... добавлю, что между белой и черной расой есть физическая разница... и как любой человек, я за то, чтобы белая раса занимала главенствующее по­ложение» [34].

Действительное положение дел того времени можно понять на примере Джеймса Медисона, четвертого президента Соеди­ненных Штатов и автора американской конституции. После Войны за независимость в своем письме он с радостью сообщал другу, что любой его раб дает прибыль 257 долл. в год, а тратит он на содержание каждого из них лишь 12-13 долл. Сомнитель­но, что такое искреннее удовлетворение доходами от эксплуа­тации рабов могло уживаться с моральным негодованием отно­сительно несправедливости рабства. У автора Декларации не­зависимости, Томаса Джефферсона, также были сотни черных невольников, которые обрабатывали четыре тысячи гектаров его земли. До отмены рабства ни один из американских президентов не брезговал получать прибыль от рабовладения. Как это ни уди­вительно, но «отцы» американского народа, претендовавшие на моральное превосходство и роль учителей «свободы и равенства» для всех народов мира, одновременно были рабовладельцами.

То, что впоследствии Война Севера и Юга (1861 -1865) была представлена как борьба за освобождение рабов, скорее свиде­тельствует о хорошо работающем в США механизме корректи­рования истории, чем точном изложении исторических фактов. На самом деле эта война была силовой акцией Вашингтона про­тив южных штатов, которые, пользуясь своим конституцион­ным правом, решили отделиться и создать свою Конфедерацию.

Северным индустриальным штатам необходимо было сбы­вать произведенную ими продукцию, а южные сельскохозяй­ственные штаты ввели тарифы на их промышленные товары,

закрыв свои внутренние рынки. К тому же промышленность Севера нуждалась в природных ресурсах Юга. Преодолеть эти противоречия могла лишь война. После разгрома Конфедера­ции победивший Север облагородил ее гуманистическими иде­алами¹. Отмена же рабства оказалась побочным результатом во­енного противостояния южных и северных штатов. Декларация об освобождении предназначалась для создания условий эко­номического «подрыва» Конфедерации. Она не отменяла на американской территории рабство как таковое. А. Линкольн объявил свободными только рабов, находящихся натерриториях южных штатов. Самих негров и их интересы в расчет никто не брал. Ни о каком гуманизме или «общечеловеческих ценнос­тях» американцы не хотели и слышать. В те времена как гума­низм, так и «общечеловеческие ценности», в отличие от рабов, дохода дать не могли.

Именно поэтому черные невольники оставались чуть ли не главной силой американского экономического прогресса, с ко­торыми тем не менее белые господа обращались предельно же­стоко. Они не только не считали их людьми, но и относились к ним как к животным, имеющим небольшую ценность (в срав­нении, например, с лошадью или мулом). За то, что негр осме­ливался открыто посмотреть в лицо белому, его нередко линче­вали. Много африканцев не выдерживало постоянных униже­ний и издевательств, убегало от своих хозяев. Американцы травили беглецов собаками, а при поимке отрубали ногу, руку или половой член. Нередко рабы оказывали сопротивление. Жестоко подавляя восстания, плантаторы применяли по отно­шению к чернокожим самые жестокие наказания: сжигали их на медленном огне, клеймили, отрезали уши и т.п. Убийство не­покорного негра поощрялось особой премией в 455 фунтов та­бака. Но все равно к концу XVIII века произошло свыше 50 мас­совых восстаний [35, с. 511]. При этом надо заметить, что имен­но в северных штатах, так самоотверженно «боровшихся за свободу негров», линчевания продолжались до середины 60-х годов XX столетия.

Американцы гордятся своей Декларацией независимости, которая провозгласила в 1776 году всехлюдей равными. Но этот документ выглядит очень странно, если учитывать то, что на ин­дейцев, негров и другие неевропейские этнические группы и

^{1 В 1861 году, когда война шла уже несколько месяцев, Конгресс объя­вил, что ведется она не для уничтожения рабства, а для сохранения Союза штатов.}

расы, провозглашенные Декларацией, права и свободы не рас­пространялись. Исходя из этого, можно сделать вывод, что дан­ный документ был создан для консолидации господствующей час­ти американского общества, имеющей европейское происхожде­ние. Эта консолидация должна была обеспечить подчиненное положение «расово неполноценных» групп. Поэтому обратной сто­роной этого «равенства» являлась жесткая система этнорасового неравенства. Нигде более рабство не принимало такие зверс­кие формы, как в Северной Америке. Это обуславливалось тем, что в американском обществе господствовала расистская пси­хология и идеология, а Соединенные Штаты были расистским государством.

После того как негры получили гражданские права, их по­ложение существенно не изменилось. По территории Соединен­ных Штатов периодически прокатывались погромы, направлен­ные против афроамериканцев. Наиболее ярким из них стали массовые убийства в городе Тулса, штат Оклахома, в 1921 году. Тогда за одну ночь белые расисты разрушили 35 кварталов не­гритянской части города, безнаказанно грабя и убивая черно­кожих граждан США. Трупы жертв закапывали в братских мо­гилах или сбрасывали в реку. «Свободная» и «демократическая» печать Соединенных Штатов, американский президент, Конг­ресс и белое население этой бойни не заметили, как и многие другие, ей подобные. Лишь в 1996 году городская власть Тулса под давлением афроамериканских общественных организаций извинилась за погром и даже решила построить мемориал его жертвам.

Несмотря на культивируемую «политкорректность», на пси­хологическом уровне расизм в США сохранился до сих пор. Хотя американская власть и общественное мнение на данный момент громогласно его осуждают, расово-этнический антагонизм в Америке протекает в латентной форме и поныне, периодичес­ки проявляясь в форме эксцессов насилия и неофициальном апартеиде¹.

Если английский (и общеевропейский) экономический подъем XVIII—XIX столетий стимулировался вывозом колос-

^{1 Апартеид (африкаанс apartheid — раздельное проживание) — особен­ность социальной организации общества, при которой население живет обособленными группами, объединенными по расовой или национальной принадлежности. Как правило, одна из таких групп имеет господствую­щее положение в экономической, политической, социальной и культур­ной сферах.}

сальных материальных ценностей из колоний, то экономичес­кий рывок США, позволивший им в будущем заявить о своих геополитических амбициях, в значительной мере был обуслов­лен не только силовыми акциями экспроприации за границей, но и непосредственным рабским трудом.

Рабовладельческое плантационное хозяйство в Северной Америке начало свое существование в 1619 году, когда в Виржинию поступила первая партия рабов из тропической Афри­ки. Во времена американской независимости развитие рабов­ладельческой системы достигло своего пика. Чтобы процесс снабжения Соединенных Штатов рабами был бесперебойным, в 1821 году группа освобожденных американских рабов, при со­действии Американского колонизационного общества, посели­лась на территории между Сьерра-Леоне и Берегом Слоновой Кости, основав там государство под названием Либерия (т. е. «страна свободы»), фактически ставшее американской колони­ей. Таким образом была создана главная американская база на Африканском континенте, обеспечивающая процесс нелегаль­ного снабжения США рабами. Несмотря на то что в 1847 году Либерия провозгласила свою независимость и на протяжении следующих пяти лет была признана основными европейскими государствами, Соединенные Штаты не признавали ее незави­симость вплоть до 1862 года. Несмотря ни на что, правитель­ство США, под давлением рабовладельческого лобби в Конг­рессе, продолжало рассматривать Либерию как свое владение и форпост в Африке.

Стремление сохранить источник поступления рабов объяс­нялось тем, что труд чернокожих стоил значительно дешевле, чем труд белых. Поэтому ввоз африканцев был выгоден эконо­мически. Рабы поставлялись через Вест-Индийские острова, где также развивалось плантационное хозяйство. В обмен на них работорговцы предоставляли дешевые спиртные напитки, тек­стиль, скот, зерно, ремесленные товары.

Хотя развитие рабства в США началось как одна из форм феодализма, впоследствии плантаторы стали поставщиками хлопка, риса, индиго, табака и другого сельскохозяйственного сырья для промышленности Великобритании и северо-востока США. То есть реально рабский труд в Америке использовался не только в сельском хозяйстве, но и промышленном производ­стве. При этом рядом с неграми, фактически на правах рабов, трудились китайцы. В качестве примера, который демонстри­рует применение рабской силы огромных человеческих масс, можно рассматривать трансконтинентальные железные дороги

США, на строительстве которых использовались почти на раб­ских условиях сотни тысяч (!) китайцев.

К вышеизложенному можно добавить, что в 2001 году аф­риканские страны решили предъявить Соединенным Штатам и бывшим западноевропейским колониальным государствам общий иск за тот ущерб, который понесла Африка в годы рабо­торговли. По данным Организации африканского единства (ОАЕ), за несколько столетий в Америку было вывезено 12 млн.человек. В начале января 20.00 года, созданная ОАЕ специаль­ная комиссия, состоящая из историков, экономистов, юристов, социологов, обобщила результаты своей двухлетней работы по исследованию вопроса об ущербе, нанесенном Африке в резуль­тате работорговли. В итоге была названа фантастическая цифра возможного иска — 777 триллионов долларов США. Кроме того, «Американская национальная коалиция черных за компенса­цию» заявила, что правительство США должно выплатить ком­пенсации потомкам африканских рабов, насильно вывезенных в Америку в XVII—XVIII столетиях. Ее общая сумма, по оцен­кам этой организации, должна составить 1, 5 триллиона долла­ров США [36].

По отношению к индейцам европейские переселенцы вели себя аналогичным образом. «Очищая» американские земли от непокорных аборигенов и создавая на их территориях свое го­сударство, они действовали по принципу американского гене­рала Фила Шеридана: «Хороший индеец — это мертвый инде­ец». Ими тотально уничтожались не только мужчины индейс­ких племен, но женщины и дети. История колонизации Америки просто переполнена фактами жестокого и бесчеловеч­ного отношения белых американцев к «краснокожим», которая сейчас могла бы трактоваться международным правом как ге­ноцид и преступление против человечества.

Еще в 1640 году законодательное собрание Новой Англии приняло ряд резолюций, смысл которых можно свести к трем «аксиомам»:

^{/. Земля и все, что на ней, принадлежит Господу;}

^{2. Господь может дать землю или какую-то ее часть избран­ному народу;}

^{3. Мы — избранный народ [37, с. 290].}

Индейцы так и не смогли понять, каким образом земля мо­жет кому-то принадлежать. Ведь тогда, рассуждал и он и, можно продавать или покупать воздух, небо, дождь или пение птиц. Но разве можно делать подобное, находясь в здравом уме? Им европейские переселенцы казались безумцами. Для них мысли

и поступки пришельцев свидетельствовали о болезни духа и ра­зума. Индейцы так и не поняли, почему «краснокожие» и «блед­нолицые» не могут жить вместе на одной земле, под одним сол­нцем. Они хотели мира, они пытались договориться, они легко шли на уступки и компромиссы. В итоге миллионы их были без­жалостно убиты, а уцелевшие согнаны в концентрационные лагеря и резервации.

Европейские переселенцы всегда считали индейцев непол­ноценной расой, существование которой противно Богу. Имен­но поэтому всякие нормы морали были к ним не применимы. По сути, с индейцами не воевали, их просто истребляли как ди­ких животных, которые не поддаются «окультуриванию» и не годятся из-за своей ментальности даже на роль рабов.

Типичным примером того, как поступали американцы с «бесполезными» туземцами, является трагедия, которая про­изошла 26 ноября 1664 года. Тогда две колонны американских солдат под командой Антони и полковника Шивингтона (быв­шего проповедника методистских общин, миссионера и орга­низатора воскресных школ) напали на беззащитный лагерь возле форта Лион. На тот момент в нем были только женщины, дети и старики, всего около 700 человек. Индейцам не помог даже большой американский флаг, который «Великий отец» подарил одному из вождей. Бойня, которая началась в лагере, превзош­ла все пределы человеческой жестокости. Американские солда­ты с наслаждением убивали и увечили, измываясь над мертвы­ми телами. Они отрезали половые члены у мальчиков и стари­ков, груди у женщин, раздирали животы у беременных. Женские половые органы они прикалывали на свои штыки. Всех убитых солдаты скальпировали и из скальпов делали мешочки для та­бака.

После резни Шивингтон заявил прессе, что он и его солда­ты успешно закончили одну из самых кровавых битв с индейца­ми. Белые поселенцы ликовали. Собравшись в оперном театре в Денвере, они требовали истребить, истребить всех индейцев. Пятьдесят лет спустя президент Теодор Рузвельт провозгласил резню в индейском лагере возле форта Лион самым справедли­вым и благородным событием, какие только были на западных

границах.

В 1862 году правительство США издает «Закон о заселе­нии Запада» (т. е. индейских территорий). Чтобы стимулиро­вать процесс истребления индейцев, каждому переселенцу было обещано бесплатно в собственность 160 акров плодород­ной земли. Индейцы, собственники этих земель, объявлялись

вне закона. До конца 1860-х годов по всей стране идут их мас­совые преследования и убийства. Власти многих штатов на­чинают выплачивать значительные денежные суммы за каж­дый скальп убитого аборигена. Так, например, законодатель­ная палата Массачусетс в 1755 году объявила индейцев бунтовщиками, предателями и врагами, назначив денежные вознаграждения за их убийство. За скальп взрослого мужчины правительство платило 40 фунтов стерлингов, за скальп ин­дейской женщины и ребенка в возрасте до 12 лет — 20 [32, с. 46]. К этому можно добавить, что, по законам США (которые действовали вплотьдо 1924 года), индейцы не были американ­скими гражданами и не имели на территории Соединенных Штатов никаких гражданских прав.

Тех же индейцев, которые уцелели, американская власть по­мещала в резервации. При этом принудительное переселение осуществлялось как военная операция вооруженных сил США и сопровождалось актами ужасного насилия, массовых убийств и произвола. Так, одно из наиболее многочисленных и культур­ных индейских племен — чироки, насчитывавшее на тот момент 14 тыс. человек, во время принудительной депортации в 1838— 1839 годах потеряло погибшими 4 тыс. [38, с. 260]. Чтобы хоть немного ощутить всю глубину той давней трагедии, обратимся к рассказу Джона Г. Барнетта, рядового 2-го полка 2-й бригады горной пехоты армии США, принимавшего участие в депорта­ции этого небольшого народа под командованием капитана Абрама Маклиллана.

«Изгнание чироки с их земли застало меня в 1838 году рядовым срочной службы американской армии, когда я был совсем еще мо­лодым человеком, — писал он в декабре 1890 года. — Будучи зна­ком со многими индейцами и свободно говоря на их языке, я был направлен переводчиком в Страну Дымящихся Гор в мае 1838-го, где стал свидетелем одного из самых жутких событий в истории американских войн.

Беззащитных людей выволакивали из их домов и штыками за­гоняли на сборные пункты. На моих глазах октябрьским утром, под ледяным дождем, их как стадо овец погрузили в шестьсот со­рок пять фургонов и отправили на запад.

Никогда мне не забыть горе и ужас того утра. Вождь — хри­стианин Джон Росс прочел молитву, и когда по сигналу горна обоз тронулся, люди, привстав, прощались со своими домами, зная, что покидают их навсегда. Многие из этих несчастных не имели ни одеял, ни теплой одежды, ни даже обуви на ногах. Такими их выг­нали из домов.

Семнадцатого ноября мы попали в бурю с градом и мокрым сне­гом при минусовой температуре и до самого окончания нашего пу­тешествия, 26 марта 1839 года, условия существования индейцев были просто кошмарными.

Им приходилось спать в фургонах или прямо на земле, без огня. Дорога в изгнание стала для них дорогой смерти. Я помню, как только в одну ночь двадцать два человека погибло от пневмонии, усталости, унижения.

Среди них была и жена вождя Росса, настоящая красавица. Эта благородная женщина отдала свое единственное одеяло боль­ному ребенку и осталась под дождем на ледяном ветру безо всякой защиты. Через несколько часов она умерла от воспаления легких.

А причиной всех бедствий племени чироки стала обычная че­ловеческая алчность. <...>

В 1828 году индейский мальчик продал золотой самородок бе­лому торговцу. И этот кусочек металла стал приговором всему народу чироки. В короткое время страна была перевернута кверху дном вооруженными отрядами, утверждавшими, что они — пра­вительственные чиновники, прибывшие позаботиться об индей­цах.

Творимые ими преступления просто растоптали всякое поня­тие о цивилизованных людях. Землю забирали, дома жгли, а людей расстреливали.

Вождь Яналуска был лично знаком с президентом Эндрю Джексоном. Вместе с отрядом из пятисот отборных воинов-чироки он помог Джексону выиграть сражение у Лошадиной Под­ковы, потеряв тридцать три человека убитыми. В тот день Яналуска самолично проломил череп воину из враждебного пле­мени криков, когда тот совсем уже собирался убить будущего

президента.

Вождь Росс послал Яналуску в Белый Дом просить защиты. Но Джексон был безразличен и холоден к отважному сыну лесов, который спас ему жизнь. Выслушав просьбу, он бросил: «Аудиен­ция закончена, сэр. Ничего не могу для вас сделать».

Судьба народа Чироки была решена. Вашингтон объявил, что индейцы должны быть переселены на Запад, а их земли передают­ся белым. В мае 1838 года четыре тысячи солдат и три тысячи добровольцев под командованием генерала Винфилда Скотта втор­глись в индейскую страну и вписали самую черную страницу в аме­риканскую историю.

Мужчин, работающих в полях, арестовывали и гнали на сбор­ные пункты. Женщин выталкивали из домов. А они, в большинстве, даже не понимали языка, на котором говорили солдаты. Детей

отнимали у родителей и собирали в отдельных загончиках, где земля вместо подушки, а небо вместо одеяла. Стариков и немощных гнали штыками.

В одном доме случилось горе. Умер ребенок. Мертвый малыш с грустным лицом лежал на медвежьих шкурах, и женщины гото­вили его к погребению.

В этот момент всех арестовали и выгнали на улицу. Я так и не знаю, кто похоронил тело.

В другом доме жила одинокая мать, вдова с тремя детьми. Один — совсем еще младенец. Когда за ней пришли, она прочла мо­литву на своем языке, попрощалась со старым верным псом, при­вязала младенца за спиной, двоих других детей взяла за руки и от­правилась в изгнание. Но испытание оказалось не по силам. У нее случился сердечный приступ, и она упала в реку вместе с младен­цем за спиной и двумя другими детишками, продолжавшими цеп­ляться за ее руки.

Этот случай произошел на глазах вождя Яналуски, спасшего жизнь президенту Джексону. Слезы текли по его щекам, когда он обратил лицо к небу и промолвил: «Господи, если бы в сражении у Лошадиной Подковы я знал то, что знаю теперь, история Амери­ки пошла бы другим путем»!

Сегодня, в 1890 году, эти события все еще слишком свежи, и молодые люди могли бы понять весь ужас злодеяния, совершенного против беззащитного народа. Но факты уже надежно скрыты от молодежи. Современные школьники даже не знают, что живут на земле людей, штыками выгнанных на чужбину для удовлет­ворения жажды золота. <...>

Однако убийство есть убийство, независимо от того, совер­шается ли оно подонком под покровом ночи или людьми в унифор­ме, марширующими под музыку военного оркестра. Убийство есть убийство, и кто-то должен ответить.

Кто-то должен объяснить потоки крови, затопившие индей­скую страну летом 1838 года. Кто-то должен объяснить четыре тысячи могил, протянувшихся вдоль тропы изгнания чироки. Я хо­тел бы забыть, но до последнего дня так и будут стоять перед моими глазами те шестьсот сорок пять фургонов с их кошмарным «грузом»».

Никто не ответил за потоки крови, залившие индейские зем­ли, и никто не объяснил, зачем, почему были безжалостно уби­ты миллионы людей, с незапамятных времен обитавшие на Американском континенте. На протяжении XVIII и XIX веков индейское население было почти целиком истреблено. Если на момент появления англичан в Северной Америке там жило более чем 2 млн. индейцев¹, то в начале XX в. их осталось не более 200 тыс. [39, с. 260]².

Вышеизложенные факты очень красноречиво свидетель­ствуют о том, чем на самом деле являются западный гуманизм и человеколюбие, особенно ярко проявившие себя на американ­ской почве. Впрочем, зверства англосаксов можно было бы объяснить суровостью того времени и воспринимать их как след­ствие дикости «покорителей запада», которым набожные про­тестантские пастыри просто не смогли внушить христианское милосердие, если бы эти зверства действительно остались в да­леком прошлом. Однако это не так.

Об этом свидетельствует тот факт, что практически все вой­ны, которые вели Соединенные Штаты, сопровождались сило­выми акциями системного характера, которые на данный мо­мент характеризуются международным правом как «преступле­ния против человечества». Наиболее ярким доказательством этого является вьетнамская война, во время которой каратель­ные рейды американских солдат были не просто целенаправ­ленным уничтожением населения этой маленькой азиатской страны, а последовательным истреблением «узкоглазых коро­тышек», осуществлявшимся в особо жестоких формах. Такое могли делать лишь убежденные расисты.

Примером этому может служить один из широко извест­ных эпизодов войны, произошедший 16 марта 1968 года. В тот день рота «Чарли» из состава 11-й пехотной бригады ар­мии США, под командой лейтенанта Уильяма Л. Келли, по­лучила приказ капитана Эрнеста Медины «очистить дерев­ню» Сонгми. В 7.30 по ней был открыт огонь фугасными и зажигательными снарядами с белым фосфором. Население

^{1 Последние исследования по демографической антропологии, напри­мер работы Г. Добинса, показывают, что аборигенное население Северной Америки насчитывало от 6 до 12 млн.чел., а общие цифры геноцида индей­цев в обеих Америках оцениваются приблизительно в 60—80 млн.человек.}

^{2 Действия белых американцев относительно индейцев, на землю ко­торых они когда-то пришли, наиболее четко передает сущность их отно­шения к незападным народам вообще. Американский историк Дж. Толанд в написанной им биографии А. Гитлера указывал: «Гитлер утверждал, что свои идеи создания концентрационных лагерей и целесообразности гено­цида он почерпнул из изучения истории... США. Он восхищался, что... в свое время на Диком Западе были созданы лагеря для индейцев. Перед сво­ими приближенными он часто восхвалял эффективность американской техники физического истребления — голодом и навязыванием борьбы в усло­виях неравенства сил» (Toland J. Adolf Hitler. N.Y., 1981. P. 702).}

бросилось в подземные укрытия. Через несколько минут ог­невая подготовка стихла, и в деревню вошли солдаты роты «Чарли». Там не было ни оружия, ни партизан. В ней амери­канцы нашли только женщин, детей и стариков. Келли при­казал убить их всех, а деревню сжечь. Озверевшие янки дви­гались от хижины к хижине, хватая испуганных женщин и детей за волосы, выкрикивая «Вьетконг? Вьетконг?», и затем хладнокровно убивали их. Беглецов пристреливали в спину. Причем перед расстрелом вьетнамских девушек насиловали и увечили, беспомощных стариков каратели сбрасывали во рвы и закалывали штыками, беременным женщинам вспары­вали животы, обезглавливали трупы, снимали скальпы. Ка­питан Медина (представитель штаба бригады), наблюдавший в этот день за ходом операции, связался по рации с лейте­нантом Келли и спросил о причинах задержки продвижения его роты. Келли ответил, что они наткнулись на группу граж­данских лиц. «Займитесь ими», — велел Медина. Не уточняя приказ, Келли построил вьетнамцев и с расстояния в десять шагов при помощи двух своих подчиненных расстрелял их из пулемета. Затем палачи оттащили в сторону тела мертвых женщин, закрывших собою своих малолетних сыновей и до­черей, и в упор расстреляли уцелевших детей. Беглецов, пы­тавшихся укрыться в лесу, уничтожали гранатами и пулемет­ным огнем. Примерно пятьдесят жителей Сонгми спрятались в яме в дальнем конце деревни. В зловонной жиже барахта­лись старики, женщины и младенцы. Келли¹ приказал сол­датам стрелять. Автоматным и пулеметным огнем люди были превращены в кровавое месиво. Ближе к полудню палачи пре­кратили стрельбу и сделали перерыв на обед. Но трагедия Сонгми продолжалась. С пленными, согнанными для допроса

^{1 Лейтенант Уильям Келли был признан виновным в убийстве двадца­ти двух человек и 29 марта 1971 года приговорен к пожизненным каторж­ным работам. Но не прошло и трех дней, как по особому распоряжению президента Никсона заключенного освободили из-под стражи и разреши­ли подать апелляцию. Больше он так и не попал за решетку, а провел три года под домашним арестом.}

^{В своей автобиографии Келли попытался оправдать то, что делал он и его солдаты. В ней он писал: «Мы пришли в Сонгми не для того, чтобы убивать мирных людей. Мы пришли туда, чтобы убить идеологию, носи­телями которой были эти — я не знаю, как их назвать, — пешки, винти­ки, куски плоти. Я был там, чтобы уничтожить коммунизм. Я относился к коммунистам примерно так же, как южанин относится к негру. Это ужас­но».}

в овраг, покончили выстрелами в рот. В тот день ужасную смерть приняли около 500 мирных жителей¹.

Другим не менее ярким примером американских методов ведения войны против «туземцев» является история «боевых подвигов» «Тигрового отряда». Репортеры газеты «Toledo Blade» (г. Толедо, штат Огайо) обнаружили, что, согласно секретным отчетам армии США, взвод, известный как «Тигровый отряд», действуя в центральных районах Вьетнама, пытал и убивал мир­ных жителей с мая по ноября 1967 года.

Журналисты Майкл Д. Саллах и Митч Вейсс написали че­тыре статьи, опубликованные начиная с 22 октября 2003 года под общим заглавием: «Элитная часть обрушилась на мирных вьетнамцев»².

После получения доступа к засекреченным отчетам Цент­рального уголовного расследовательского командования армии, подробно описывающего бесчисленные военные преступления, журналисты изучили тысячи рассекреченных документов из На­ционального архива в Вашингтоне, как и сотни дополнитель­ных засекреченных отчетов об этом деле — деле, которое, по их словам, не было известно даже «самым знаменитым американ­ским историкам этой войны». Журналисты также взяли интер­вью у бывших солдат «Тигрового отряда» и отправились в цент­ральное нагорье Вьетнама (которое состоит из нескольких про­винций, включая Куанг Нам и Куанг Нгай), где нашли свидетелей его деятельности.

Взвод считался элитным подразделением 101-й воздушно-десантной дивизии, он был создан в 1965 году и состоял из 45 по­лучивших усиленную подготовку десантников, выученных про­водить разведывательные операции в тылу врага.

Это подразделение побывало более чем в 40 вьетнамских де­ревнях, убивая стариков, женщин и детей. Пленных, перед тем как казнить, пытали. Их отрезанные уши и снятые скальпы хра­нились как сувениры. Один из бойцов «Тигрового отряда» от­резал голову младенцу, чтобы снять с его шеи ожерелье, а уби­тым американские солдаты выбивали зубы ради золотых коро­нок.

Журналисты провели более ста интервью с бывшими сол-

^{1 Когда рота «Чарли» вступила в Сонгми, семьдесят процентов дере­вень в провинции Куангнгай в результате тактики «выжженной земли» были стерты с лица земли.}

^{2 https://www.toledoblade.com/apps/pbcs.dll/article? AID=/20031022/ SRTIGERFORCE/110190169}

датами взвода и вьетнамскими жителями, подсчитав, что это подразделение убило сотни безоружных людей за эти семь ме­сяцев. Описывая крайнюю жестокость в отношении крестьян, бывший санитар взвода Ларри Коттингхэм сказал: «Это было тогда, когда каждый носил ожерелье из отрезанных ушей».

В сентябре 1967 года американская армия начала операцию «Wheeler» («Откатчик»). Под командованием подполковника Джеральда Морсе «Тигровый отряд» и три других подразделе­ния, названные «Наемные убийцы», «Варвары» и «Головорезы», совершили налеты на десятки деревень в провинции Куанг Нам. Успех операции измерялся числом убитых вьетнамцев. «Я ни­когда не видел ничего подобного. Мы просто приходили и вы­чищали гражданское население», — признался Рион Кози. Быв­ший санитар Харольд Фишер вспоминал: «Мы входили в дерев­ню и попросту стреляли в каждого. Нам не нужен был предлог. Если они были здесь, они умирали».

Газета также обнаружила, что, несмотря на четырехлетнее армейское расследование преступлений «Тигрового отряда», ни одному из его членов не было предъявлено обвинение.

В 1971 году Джон Керри, бывший флотский лейтенант и гла­ва организации «Ветераны Вьетнама против этой войны», да­вая показания перед сенатской комиссией по международным делам, заявил: «Я хотел бы говорить от имени всех этих ветера­нов и сказать, что несколько месяцев назад в Детройте мы про­вели расследование, во время которого свыше 150 уволенных с почетом в отставку ветеранов (многие из которых имеют высо­кие награды) свидетельствовали о военных преступлениях, со­вершенных в Юго-Восточной Азии. Это были не отдельные слу­чаи, но ежедневные преступления, при полном знании о них командования на всех уровнях.

Они рассказывали о том, как лично насиловали, отрезали уши, головы, обвязывали проводами от полевых телефонов по­ловые органы и включали ток, отрезали руки и ноги, взрывали тела, стреляли без разбора в штатских, равняли с землей дерев­ни в духе Чингисхана, убивали скот и собак для развлечения, отравляли запасы продовольствия и вообще опустошали дерев­ни Южного Вьетнама, не считая обычных жестокостей войны и специфических разрушений, причиненных бомбежкой».

Ничего не изменилось в методах ведения войны американ­ской армией и в XXI веке. Об этом свидетельствует докумен­тальный фильм «Резня в Мазаре» («Massacre in Mazar»), ирланд­ского режиссера Джейми Дорана (Jamie Doran). В нем расска­зывалось о казни без суда и следствия тысяч талибов, взятых в

плен у Мазари-Шарифа и заключенных в тюрьму Кала-и-Джанги, после того как в ноябре 2001 года пал последний оплот Та­либана на севере Афганистана — город Кундуз. Кроме того, фильм представляет убедительные свидетельства очевидцев о том, что американские военные не только убивали, но и пыта­ли пленных талибов — отрезали им языки и обливали кисло­той, перед тем как казнить.

После просмотра этого фильма в Германии ряд европейс­ких парламентариев и правозащитников выступили с предло­жением начать независимое расследование зверств американс­кой армии в Афганистане. Делая запрос, знаменитый правоза­щитник Эндрю МакЭнти (Andrew McEntee) заявил: «Ясно, что это на первый взгляд является свидетельством тяжких военных преступлений не только по законам международного права, но также и по законам самих Соединенных Штатов». Несмотря на гробовое молчание по поводу данного фильма американских СМИ, он широко обсуждался в европейской прессе, со значи­тельным освещением в «Guardian», «Le Monde», «Suddeutsche Zeitung», «Die Welt» и других газетах.

Естественно, что Соединенные Штаты и Северный Альянс категорически отрицают факт массовых убийств в тюрьме Кала-и-Джанги. Однако их заверения выглядят крайне неубедитель­но, особенно после того как «Sunday Mirror» опубликовала фо­тографии ужасающего обращения с бойцами Талибана, содер­жащимися в другой тюрьме — Шибарган, которую прозвали «афганский Аушвиц».

В свое время многие из военного и политического руковод­ства нацистской Германии были повешены по приговору Нюрн­бергского трибунала как раз за те методы ведения войны, кото­рые так любит использовать армия США по всему миру в борь­бе с врагами свободы и демократии. Несмотря на это, правящие круги Соединенных Штатов до сих пор продолжают учить че­ловечество, как надо правильно жить. Но на фоне вышеизло­женных фактов уже само понятие «права человека», придуман­ное американскими идеологами и активно используемое Ва­шингтоном для обоснования своей внешней политики, выглядит крайне цинично, так же как и желание Белого дома самоотвержено защищать эти «права человека» в других стра­нах. Надо отметить, что к началу XXI века непревзойденный западный гуманизм, которым так гордятся американцы и евро­пейцы, приобрел весьма странные формы.

Однако вернемся в начало американской истории. После того как в результате Войны за независимость возникли Соединенные Штаты, перед их политическим руководством встала задача целенаправленного расширения своих территорий. Глав­ной целью этой сухопутной экспансии было достижение побе­режья Тихого океана. То есть американское государство с пер­вых своих внешнеполитических шагов постоянно стремилось к геополитической завершенности — ктому, чтобы границы США совпали с побережьями океанов, омывающих Американский континент.

В 1803 году, после долгой и напряженной дипломатической борьбы между Соединенными Штатами и Францией, Вашинг­тон за 15 млн.долл. купил у французов Луизиану — территорию к западу от реки Миссисипи, по своим размерам почти равную начальной территории США, а в 1819 году принудили Испанию уступить Флориду, которая в 1810—1813 годах была захвачена американскими плантаторами при поддержке регулярной ар­мии. В 1836 году рабовладельцы южных штатов захватили мек­сиканскую провинцию Техас и объявили ее «независимой рес­публикой», а позднее присоединили к США. В 1846 году, после продолжительного торга с Великобританией, США вступили во владение большей частью Орегона — огромной территорией на побережье Тихого океана. В том же году Соединенные Штаты начали войну против Мексики. Разбив мексиканскую армию, они аннексировали почти половину всей ее территории. На за­хваченных землях были созданы штаты: Нью-Мексика, Кали­форния и Юта. В то же время США приобрели спорный с Бри­танской Канадой Орегон, после чего была окончательно уста­новлена прямая американско-канадская граница. И в конце концов, в 1867 году Россия за 7, 2 млн.долл. продала Америке Аляску.