Памятники 3 страница

С северной стороны Успенского со­бора расположено древнее здание Патриаршего дворца. Оно включает в себя две домовые церкви— «Двена­дцать апостолов» и «Апостола Филип­па», Крестовую, или Мироварую, па­лату, личные покои патриарха и мо­нашеские кельи. В 1450 г. при митрополите Ионе на дворе была заложена «палата камен­ная» и при ней церковь Ризположеия.1656 г. было построено новое, сохранившееся до нас здание Патриаршего дворца с церковью «Двенадцать апостолов», за нявшее часть двора Бориса Годунова. Четырехэтажное здание дворца и собор выдержаны в стиле московской архитектуры того времени. В деко­ративной обработке фасадов имеют­ся элементы владимиро-суздальского зодчества. Среди множества помещений Па­триаршего дворца выделяется Кре­стовая палата, получившая позднее название Мироварной. Это огромный зал площадью 280 кв. м, перекрытый одним сомкнутым сводом. Зал поражает величиной, длиной и шириной, удивителен свод без подпор посередине. Приемный зал патриарха имел та­кое же значение, как Грано­витая палата в царском дворце. В Крестовой палате патриархи при­нимали царей и иноземных послов. Здесь же проходили заседания цер­ковных соборов и устраивались тор­жественные обеды. Собор «Двенадцать апостолов», соо­руженный на месте старого храма Соловецких чудотворцев и части дво­ра Бориса Годунова, первоначально назывался церковью Апостола Филиппа. Парадный въезд на патриарший двор находился со стороны Соборной площади и осуществлялся через две сквозные арки под храмом.

От комплекса Патриаршего двора сохра­няется выходящая на северную сторону Соборной площади церковь Двенадцати апостолов, четырехэтажный корпус жилых палат и двухэтажный корпус Миро-варной палаты. Возведенная на высоком подклете, прорезанном двумя проезд­ными арками, церковь имеет почти одинаковую высоту с рядом стоящим Успен­ским собором. Как и Успенский собор, она имеет позакомарную, т. е. посводную, кровлю и увенчана пятиглавием, в декоре которого немало общего с убранством глав напротив стоящего Архангельского собора. Южный фасад церкви и при­мыкающий к ней корпус Патриарших палат, подобно Успенскому собору, обработаны двумя аркатурными фризами на тонких колонках. В украшении северного, т. е. надворного, фасада Патриарших палат и церкви использован обычный для XVII в. прием обработки наружных стен и их оконных проемов фасонным кирпичом. Не в пример южному — главному — фасаду по высоте север­ный фасад расчленен простыми тягами из того же фасонного кирпича, а верти­кальные рустованные лопатки отмечают только поперечные стены палат. Так, варьируя формы, зодчие достигли гармоничности ансамбля разновременно построенных зданий, стилистической цельности и торжественной выразительнос­ти архитектуры. В 1722—1724 гг. под руководством архитектора И. П. Зарудного церковь Двенадцати апостолов утеплили, под боковыми ее главами устроили помещения для ризницы, поставили новый резной, выполненный по рисунку Зарудного, иконостас, а стены и пилоны храма заново расписали. В начале XIX в. иконостас Зарудного был заменен другим. Пол церкви остался прежним из ромбовидных муравленых плиток. После ремонта Патриарший дворец занял синод, в связи с чем его и стали называть Синодальным домом. В 1790—1795 гг. архитектор М. Ф. Казаков реконструировал Синодальный дом, а в 1792 г. он заново перело­жил и сомкнутый свод знаменитой Крестовой, или Мироварной, палаты, но «с сохранением прежнего очертания».

XVI в. в Москве — Покровского собора что на рву. Этот архитектурный мону­мент увековечил победу русских войск над Казанским ханством, триумф на­рода, нанесшего окончательное пораже­ние многовековому врагу-поработителю. Храм построен в 1555—1561 гг. по обету Ивана Грозного и посвящен церковным праздникам и святым, чест­вование которых приходилось на тяже­лые дни осады и штурма Казани. Сто­лица Казанского ханства пала на сле­дующий день после праздника Пок­рова, и обетный храм, поставленный в благодарность за покровительство не­бесных сил, получил наименование «собор Покрова что на рв у». Но народ назвал его храмом Василия Блаженного в память юродивого Василия, снискав­шего славу борца за справедливость и погребенного в приделе.

Храм победы возведен на Красной площади, где шумело «всенародство». Собор Василия Блаженного занял место на бровке холма, замыкая Крас­ную площадь, у парадного въезда в Кремль. Каменный собор, сменивший временный деревян­ный, строили «премудри» мастера Барма и Постник. Композиция плана, геометрическая закономерность рас­положения престолов вокруг центрального столпа потребовали устройства девяти церквей. «Размерение основания», связанное с созданием гармоничного единства соподчиненных объемов, заставило Барму и Постника нарушить царский наказ во имя законов красоты.

Зодчие посередине поставили самый большой столп, который завершили высоким шатром. В основе дальнейшего построения сложной многообьемной архитектурной формы лежит система вписанных квадратов. Очертания боль­шого внешнего квадрата определили положение второстепенных престолов. В его углах расположены большие столпы, а в углах вписанного квадра­та — меньшие. С размерами сторон вписанных друг в друга четырех квадра­тов, определивших принципиальную схему композиции, связан» все основ­ные размеры храма. Барма и Постник при создании композиции уникального храма использовали широко распространенную на Руси систему пропорционирования, построенную на отношениях стороны и диагонали квадрата. Квадрат и его производные служили на Руси как для соотношений многих архитектурных форм, так и для взаимосвязи мер длины. Взаимосвязанная группа объемов размещена на общем подклете и была соединена переходами. Глав­ный вход выделен «раскидистыми» лестницами с рундуками. Придел Ва­силия Блаженного, крытые галереи, колокольня были пристроены к храму позднее. Закономерность структуры плана органично выражена в соподчиненности объемов центральному столпу, наиболее динамичному и изукрашенному. Несмотря на многообразие и измельченность форм, мастера сумели сохранить художественное единство и тектоничность архитектуры. Здание «устойчиво» стоит на земле, его стол­пообразные объемы словно вырастают из основания и, уменьшаясь, устрем­ляются ввысь. Монументальность его удивительно сочетается с динамичностью, материальные, зрительно ве­сомые нижние части постепенно об­легчаются, объемы, ограниченные кар­низами, кверху становятся меньше, динамичные остроугольные детали че­редуются с горизонтальными членения­ми. Сказочное богатство форм благо­даря повторению однотипных деталей и общности построения объемов не разрушает целостность сооружения. Многообъемность храма Василия Блаженного, имеющая параллели с Новгородской деревянной Софией «о тринадцати верхах», его праздничная нарядность свидетельствуют о глу­бокой народности этого архитектурного произведения, отразившего животворные принципы деревянного зодчества. Ряд деталей, как трапециевидная форма апсиды цент­ральной церкви, ярусное построение восьмериков, в интерьере имитация форм деревян­ного сруба в виде рельефных кругов на углах больших столпов. Интерьер, как в Коломенском и Дья­ковском храмах, играл второстепенную роль. Основной центральный столп Пок­ровского собора при высоте 46 м имел площадь большую 60 м. Стены столпообразных церквей не были даже покрыты фресками на религиоз­ные темы. Орнаментальные росписи выполнены в основном на лестнице и переходах, словно подчеркивая преоб­ладание светского начала, победного ликования и радости. Барма и Постник были зодчими и художни­ками, но и инженерами. Они осуществили оригинальную функ­ционально-конструктивную структуру храма. Поражает немногочисленность набора лекальных кирпичей, из которых осуществлено мно­гообразие орнаментально-пластических форм. Пер­воначально Покровский собор не был таким многоцветным. Выложенный в кирпиче с отдельными белокаменными Деталями и звездоподобными розетками из синих, зеленых и желтых изразцов на гранях шатра, храм производил сдержанное и спокойное впе­чатление. Наружные росписи были выполнены в XVII в. Столпообразные шатровые храмы, воплотившие художественные идеалы народа, возводились в ряде городов. скромные и приземистые, умеренно высокие и величественные, то устремленные ввысь и горделивые, своеоб­разные храмы свидетельствуют о неис­черпаемой художественной фантазии древнерусских зодчих. Стремление к высотным триумфаль­ным композициям отражает общественные явления в годы преобразований.

постройки собора Василия Блаженного, когда Посником и Бармой было осуществлено девятичастное построение сложного плана вместо восьми престольного храма, так как «разум даровался им в размерении основания». Рационалистичность архитектурного мышления, правда, еще нередко об­леченная в религиозную оболочку, ограничивавшую творчество мастера начала постепенно прокладывать себе путь в ру_ССком зодчестве. Личность зодчего получила определенное развитие, несмотря на суровые условия феодальной жизни.

XVI в. - собора «Покрова, что рву». По заказу Ивана IV храм посвящался окончательной победе над гнетом орды, завершившейся падением Казанского ханства, и долженн был иметь восемь приделов, посвященных церковным праздникам, приходившимся в дни Казанского похода царя. Исходя из композиционных закономерностей формирования центричного пирамидального сооружения, Барма и Постник, проявив мужество, сформировали девятибашенное сооружение, отступив от царского указа Ка пишет летописец: «Мастера оснаваша девять престолов, не якоже поведено им, но яко по бозе разум даровался им в размерении основания». Все девять столпов возведены на едином высоком и широком подклете, к которому ведут широкие наружные лестницы с крыльцами, увенчанными шатрами. В отличие от храма в с. Дьякова башни расставле­ны более свободно. Расположение башен строго геометрично: основные размещены во­круг центральной башни по странам света, второстепенные - по диагональным направ­лениям между ними. При этом центры основных башен размещены по углам описанно­го квадрата, а второстепенных - по углам вписанного. Пирамидальность композиции обеспечивала максимальная высота центральной крытой шатром башни и иерархия в размерах остальных: более высоких основных и по­ниженных - второстепенных. Единству композиции способствовало венчание всех ба­шен, кроме центральной, куполами.

Композиция храма как торжественного монумента, рассчитана прежде всего на внешнее восприятие его объема и одновременно сыграла большую градостроительную роль в великолепном завершении пространства Красной площади. В то же время интерь­еры башен тесны. Даже центральная башня имеет площадь всего 64 м² при высоте 45м.

Собор Василия Блаженного развивался и достраивался в течение столетия.

первоначально он имел красные кирпичные стены с белокаменными архитектурными деталями и светлыми куполами «из луженого железа». Только шатер центрального столпа имел много­цветные керамические вставки - звезды. В XVII в. храм получил дополнительную десятую шатровую башню — колокольню, перекрытие расписанных фресками галерей и переходов между башнями, современную многоцветную окраску и прихотливую форму куполов.

В 1555—1561 гг. на Красной площади в Москве возвели храм Покрова на рву (на пологом спуске холма к Моске-реке), или Покровский собор, позднее по­лучивший прозвание храма Василия Блаженного. Храм построен в память взятия Казани, столицы татарского ханства, царем Иваном IVb 1552 г. Это про­изошло на следующий день после праздника Покрова Богоматери (1 октября по старому стилю). Строителями храма считаются зодчие Постник и Барма, по другим источникам — один Барма. Согласно еще одной версии, Барма и Пост­ник — одно лицо, а именно псковский мастер Постник Яковлев (тогда «бар­ма» — «круглый щит, оплечье» — прозвище). Покровский собор строился постепенно, в его основу положен рациональ­ный, строго симметричный план, обусловленный царским заданием — распо­ложить вокруг одного центрального шатра семь приделов, посвященных цер­ковным праздникам, отмечавшимся в течение Казанского похода. Однако по­зднее вокруг центрального шатра появилось не семь, а восемь приделов, и план, несмотря на некоторые отступления от строгой симметрии (не считая пристро­енных позднее лестниц и шатровых крылец), приобрел правильную звездчатую Форму.

Восемь независимых друг от друга храмов поставлены на общем основании, представляющем как бы два квадрата, наложенных друг на друга с поворотом в 45град Такая фигура в теории архитектурной композиции называется «поворотным квадратом». Диагонали большого квадрата являются основными осями компо­зиции. В углах внешнего квадрата расположены «большие столпы», а в углах вписанного - меньшиев летописи сохранилось свидетельство, что храм строился «по многим переводам». Переводами в то время называли чертежи известных построек чаще привезенные с Запада. Поэтому можно предположить действительную связь композиции центрических построек «звездчатого» плана, созданных в Италии эпохи Возрождения, и московского храма. Тем более, что в Мос­ковском Кремле в то время работали итальянские зодчие, и в Москву они при ехали не с пустыми руками. Некоторые исследователи считают, что изначальный план изменили «исходя из эстетических соображений». Однако для Средневековья невероят­но «чисто эстетическое мышление», противоречащее богословскому смыслу.» Исторически формирование «звездчатого плана» связано с последователь­ной перестройкой изначально существовавших на этом месте деревянных цер­квей. Так, деревянный храм Покрова Богородицы с семью приделами (1554) был разобран и в 1555 г. заложен новый каменный собор. Причем с церковными праздниками в течение Казанского похода связаны названия лишь четырех приделов. Дальнейшие церковные события побудили увеличить число приде­лов до девяти. Высота собора 46 м. При круговом обходе Покровский храм создает необы­чайно живописное впечатление. В 1670 г. пристроены шатровая колокольня (с юго-восточной стороны) и наружные лестницы. Орнаментальные росписи выполнены в XVII в. Декор глав усложнен в XVIII столетии. Характерными приемами являются использование фигурной кладки из маломерного «алевизовского кирпича» (введенного в практику Алевизом Новым на строительстве Архангельского собора), белокаменной отделки, включение розеток и ширинок (квадратных ниш), украшенных желтыми, синими, зелеными поливными из­разцами. В начале XIX в. создатель «Истории государства Российского» Н. М. Карамзин назвал храм Василия Блаженного «лучшим произведением готического искусства» («готический» в то время означало «старинный, сред­невековый»). Наполеон Бонапарт в 1812 г., пораженный необычной архитек­турой, назвал тот же собор «мечетью». Общий замысел храма принадлежит митрополиту Макарию: это символ свя­щенного Небесного града — Нового Иерусалима. Саксонец Адам Олеарий (1603—1671), путешествовавший по России и оставивший подробное описание «Путешествия в Московию и Персию» (1647), упоминает о том, что храм По­крова называли в Москве Иерусалимом. В широком историческом контексте он стал символом правления царя Ивана IV Грозного и воплощения идеи Моск­вы — Третьего Рима.

Историки церковной архитектуры подчеркивают: два квадрата в плане хра­ма — символ Нового Иерусалима. По иной версии, восемь «верхов» Покровского храма символизируют разрушение мечети Казанского Кремля (восемь куполов мечети после взятия города увезли в качестве трофеев в Москву), а центральный шатёр- торжество православной веры. Однако существование многих версий не отменяет факта тождественности звездчатого плана московского сооружения и восьмилучевых схем типа «поворотного квадрата» в рисунках и постройках ита­льянских архитекторов эпохи Возрождения, в чертежах флорентий­ского мастера Антонио Аверлино по прозванию Филарете (1402—1469) с 1451 г. работал вЛомбардии. В Миланеон написал трактат об ар­хитектуре в двадцати пяти книгах («Trattato d'Architettura, 1451-1464) посвя­тил его, герцогу Лудовико Сфорца и озаглавил «Сфорцинда» (трактат написан в форме диалога между герцогом и архитекто­ром)- В трактате «Сфорцинда» Филарете предложил проект идеального города в виде восьмиугольной звезды, вписанной в окружность.

Эта идея сходна с проектами Леонардо да Винчи 1487—1490-х гг., его фантастическим «Городом Солнца» в виде сферы с храмом в центре и ри­сунками крестово-купольных храмов. Сходство плана собора Василия Блажен­ного с рисунками Леонардо да Винчи отмечал М. В. Алпатов. Между схожи­ми идеями существуют и конкретно-исторические связи. Не случайно в трак­тате «Сфорцинда» описана личность Аристотеля Фьораванти из Болоньи, создателя Успенского собора в Москве (1475—1479). Фьораванти в 1460-х гг. бы­вал в Милане и консультировал строителей Оспедале Маджоре («Большого Госпиталя»), основанного Франческо Сфорца, который возводил среди других и Филарете (1456). В 1482—1498 гг. там же, в Милане, работал Леонардо да Винчи (ил. 429—431). Собор Покрова, или «храм Василия, что на рву», стал зримым воплощением давнего архитектурного спора Востока и Запада. Рациональный западный план соединился с живописностью форм, которая и в дальнейшем станет отличитель­ной чертой московской школы архитектуры. В том, как в одной композиции, как бы отражаясь друг в друге, перемножи­лись многие идеи и формы, исследователи склонны видеть московскую альтер­нативу и рационализму Запада, и догматизму Византии. В композиции Василия Блаженного архитектурная дробность родилась от единого архитектурного замысла, что само по себе удивительно. Еще одна осо­бенность — сочетание живописности и пространственности архитектурного эк­стерьера с теснотой и сдавленностью внутреннего пространства храма. Этот «добровольный плен», узкие проходы и нависшие потолки отметил маркиз де Кюстин, посетивший Москву в 1839 г. Переход от итальянизмов XV в. к столпообразным и шатровым храмам XVI в. Рассматривают также в качестве движения от отдельных чужеродных заимство­ваний к своеобразной «национальной классике». В отличие от крестово-куполь­ных или базиликальных построек, новый тип сооружений был порожден не по­требностями литургии а государственно-политическим заказом. Это мемори­альные здания, отсюда их «всефасадность» и экстерьерность при малом объеме внутреннего пространства.

Грановитая палата служила парадным тронным залом, где в торжественной обстановке принимали иностранных послов со всей пышностью придворного церемониала, устраивали празднества, отмечали события государственного зна­чения Так, в 1552 г. Иван Грозный праздновал в Грановитой палате покорение Казани; в 1653 г. в ней заседал Земский собор, решивший вопрос о воссоединении Украины с Россией; в 1709 г. Петр 1 торжественно отпраздновал здесь«викторию» над шведами под Полтавой, а в 1721 г. - заключение Ништадтского мира. Возведенная из кирпича па высоком подклете. Грановитая палата представ­ляет собой двухэтажное кубовидное здание, вместившее во втором этаже огром­ную, почти квадратную в плане, залу размером 22, 1 Х22.4 м при высоте от пола до верха сводов перекрытии в 9 м. Тогда это был самый большой зал в государ­стве площадью 500 м. Подобно монастырским трапезным того времени, палата перекрыта четырьмя крестовыми сводами толщиной в один кирпич, опирающимися на поставленный в центре палаты квадратный, раньше облицованный резным белым камнем пилон. Для погашения распора сводов, при отсутствии в них железных связей, толщина стен палаты доведена до 1, 5 м. Высокая четырех­скатная крыша в XVII в. понижена, а в середине XIX в. переделана на трех­скатную. Наружный вход в здание украшен белокаменным, покрытым мелкой резьбой ренессансным порталом. Главный фасад палаты, обращенный на Соборную площадь, облицован бело­каменными гранеными квадрами, отчего палата и получила название Гранови­той. Углы здания обрамлены витыми колонками, поддерживающими карниз с типичным для итальянской готики небольшим выносом. Прежде окна палаты были двойные с пятилопастными, почти стрельчатыми, завершениями и слюдяными «окончаниями». С западной стороны к Грановитой палате примыкают Святые сени, назван­ные так по росписи стен на темы из священной истории. Сени перекрыты крес­товыми сводами с позолоченными резными гуртами. Над сенями имеется тайник. Поскольку по этикету того времени женщинам присутствовать на церемониях не разрешалось, то они смотрели на церемонии, происходившие в палате, из этого тайника, через оконце в стене, сквозь «смотрительную» решетку. Ширина Святых сеней равна разнице между диагональю квадратного зала Грановитой палаты и его стороной, так что отношение длины всего здания к его ширине выразится отношением диагонали квадрата к его стороне. После пожара 1682 г., в 1684 г. каменных дел подмастерье Осип Старцев рас­ширил оконные проемы палаты и украсил их белокаменными резными, увитыми виноградной лозой колонками, несущими мелко профилированные антаблементы, что в значительной степени усилило выразительность здания. В южной стене Грановитой палаты, рядом с входом в нее, до последнего времени сохранялось двойное окно с прекрасно выполненным резным белокаменным наличником в стиле итальянского Возрождения. Надо полагать, что ренессансные порталы и наличники двойных полуциркульных окон Грановитой палаты исполнены в на­чале XVI в. по рисункам Алевиза Нового, чудесно украсившего резьбой порталы и «горнее место» в Кремлевском Архангельском соборе.

При сыне Грозного, Федоре Ивановиче, не без влияния Бориса Годунова, стены и своды палаты были покрыты «бытейной» живописью, возобновленной затем в 1668 г. под руководством царского изографа Симона Ушакова. В этой живописи под видом аллегорий и притч превозносилась царская власть. В начале XVIII в. роспись палаты забелили. В 1812 г. палата выгорела. В 1881 г. стены Грановитой палаты расписали палехские иконописцы во главе

Грановитая палата для приёма послов и гос. Совещаний.Грановитая палата, возведенная в 1487-1491 годах Марко Руффо и Пьетро Антонио Солари. Мастера-итальянцы и здесь держались московских традиций. Почти квадратное в пла­не величественное здание имеет во втором этаже большой парадный зал, посреди в роскошной обстановке, происхо­дили торжественные приемы послов, пыш­ные обеды и важнейшие совещания мо­сковского правительства. Многоцветные, за­тканные золотом и украшенные драгоцен­ными камнями одежды царей и бояр нахо­дили себе соответствие в многоцветной росписи палаты, исполненной в середине XVI века. Драгоценная утварь и резной трон дополняли убранство этого важнейшего светского здания Московского Кремля, поражающего и теперь своими размерами и торжественностью. Рисунок из «Книги избрания Михаила Федоровича на царство» достаточно отчетливо передает внешний вид здания (до его пожара в 1682 году и последующей переделки). Стрельчатые, рас­ставленные попарно окна были охвачены одним общим наличником. В простенках вверху размещен второй ряд окон, соот­ветствующий круглым окнам ермолинской трапезной.

Сегодня от дворцового комплекса сохранился только зал приемов - Грановитая палата, возведенная в 1487-1491 гг. итальянскими зодчими М. Руффо (Фрязин) и П. Солари памятник гражданской архитектуры XV века. Белокаменный «кубоватый» объем палаты установлен на высокий подклет и облицован специально отесанными плитами, рельеф отески которых определил назва­ние палаты. Первоначально окна палаты имели арочную форму. Нарядные наличники и прямоугольные очертания они получили в XVII в. В 2000 г. была восстановлена наружная парадная трех маршевая лестница Грановитой палаты. Инженерным достоин­ством решения палаты является устройство перекрытия ее громадной площади (485 м²) четырьмя тонкими кирпичными крестовыми сводами с единственной внутренней опо­рой (кирпичным столбом). Такая система перекрытия практически не нарушала единст­ва пространства зала. Это достоинство конструкции определило очень широкое распространение ее в светском строительстве XVI-XVII вв. для перекрытий залов, епископских палат и монастырских трапезных

К этим же годам относится постройка Набережной палаты, выполненной Марко Руффо. В1492 году началась общая перестройка деревянных хором вели­кого князя в каменный дворец. Из-за пожара работа эта задержалась, и построй­ка была осуществлена лишь в 1499—1508 годах, когда ее завершил Алевиз Новый, строитель Архангельского собора. Об этом не дошедшем до нас зднии с уважением отзывались видевшие его в XVI — XVII веках иностранные путешественники. Дворец состоял из ряда самостоятельных каменных свод­чатых помещений на подклетах, крытых отдельными кровлями. Подклеты Набереж­ной палаты были обработаны со стороны Москвы-реки наподобие аркады. В из­мененном виде этот мотив вошел в архитектурную композицию существующего Большого кремлевского дворца, возведенного в XIX веке по проекту К. А. Тона. К деятельности Алевиза следует отнести и обработку внутреннего портала и на­личников окон так называемых «Святых сеней» Грановитой палаты; их покрывает пышный узор растительного орнамента. Орнаментика этого портала и окон, так же как портала Благовещенского собора, выполненного, повидимому, тем же Алевизом, была использована и применена в процессе развития и обобщенпя русского орна­мента в XVI и XVII в.

В 1329 г. Иван Калита, возвратившись из Пскова, построил при каменную колокольню с церковью в ней во имя святого Ивана Лествичника. Колокольню поставили с восточной стороны Соборной площади. В 1505 г., при Иване III, зодчий Бон Фрязин заложил на месте обветшавшей колокольни новую двухъярусную колокольню с церковью в ней того же имени, закончив строительство в 1508 г. Новое здание колокольни вначале представляло собой два суживающихся по высоте восьмигранных столпа, поставленных один над другим, и было увенчано главой на круглом барабане. Колокольня имела значение архитектурно-композиционное — центр Кремля и стратегическое — с него вели наблюдение за окрестностями. Фундамент колокольни, сложенный из отесанных блоков белого камня, в виде усеченной пирамиды уходит в землю на глубину свыше 10.м. Цоколь, кар­низы и детали столпа белокаменные, а стены и своды перекрытии кирпичные. Толщина стен первого яруса, в котором помещается церковь Ивана Лествнчника, — около 5 м, второго яруса — 2, 5 м, а позже надстроенного третьего — только три кирпича. Для прочности по всей высоте столпа в стены введены железные переплетающиеся брусковые связи. Глава, но железным стропилам покрытая медными вызолоченными листами, и деревянный крест, обитый позоло­ченной медью, принадлежат началу XIX в. В 1532 г. под руководством Петрока Малого с северной стороны колокольни начали пристраивать четырехъярусную звонницу для больших колоколов. строительство закончив в 1543 г. Завершенная высоко поднятой главой на круглом барабане, она образовала выразительный архитектурный акцент. При проектировании авторы шли от крупных членений внизу к более мелким вверху, чем достигли стройности сооружения. Каждый из верхних ярусов по высоте ниже предыдущего. Наблюдаемая в ниж­них двух ярусах коническая утоненность восьмигранных столпов содей­ствует их устойчивости, но и усиливает впечатление устремленности здания квер­ху. Тому же способствует уменьшение проемов «звона» и размеров деталей по мере удаления их от земли. Архитектурная пластика крайне проста: лопатки, неглубокие ниши и небольшие карнизы с арочками, зубчиками и сухариками. Плавный переход от восьмигранника третьего яруса к круглому барабану главы осуществлен рядом стремящихся кверху кокошников. Плоскости стен лишь местами проре­заны щелевидными окнами. Только широкие отверстия «звонов» и висящие в них колокола говорят о назначении памятника. Удачные пропорции и лаконизм обработки придали зданию художественную простоту и величие. Пластические и конструктивные элементы органично слились в нем в единое целое. В 1624 г. каменных дел подмастерье Важен Огурцов по заданию патриарха Филарета пристроил к звоннице Петрока Малого новую колокольню, Филаретовской пристройки. Весь комплекс колокольни Ивана Великого с мощным верхом Петроковской звонницы и небольшим шатром Филаретовской пристройки вошел в ансамбль Соборной площади. При этом столп Ивана Великого не сливается со своими пристройками и не теряет масштаба, а устремляется кверху и царит над Кремлем.

Внутри Кремля английский мастер Джон Талер в 1624 г. пристроил к звон­нице с церковью Воскресения при башенном храме «Иван Великий» (звонни­цу в 1532— 1543 гг. возвел Петрок Малой) еще одну малую башню, увенчанную четырехгранным шатром с малыми башенками и шатрами по углам на манер английского Тюдор-Ренессанса. В постройке участвовал русский мастер Важен Огурцов Башня получила название «Филаретова пристройка», поскольку со­здавалась по распоряжению святителя, патриарха московского Филарета.

С запада ансамбль Соборной площади Кремля замыкает церковь - колокольня Ивана Лествиничка, строившаяся и достраивавшаяся с 1505 по 1600 гг. Первоначаль­ный ее центричный объем «церкви под колоколы» высотой 60 м был установлен на пи­рамидальный фундамент из белого камня высотой 10м, затем к нему в 1532 г. была при­строена церковь — звонница, а в начале XVII в. по решению Бориса Годунова высота Ивана Великого была доведена до 81 м. В 1624 г. Бажен Огурцов добавил к комплексу шатровую пристройку, завершившую застройку Соборной площади Кремля. Основной массив башни Иван Великий покоится на широком ступенчатом стилобате, в настоящее время скрытом под землей, который, в свою очередь, опирается на сваи. Второй ярус башни имеет промежуточный карниз и поясок в верхней части - остаток венчающего карниза, ранее ярус завершался куполом. Стены были красными, разрисованными под кирпич, с отделкой деталей белым камнем. Нижний ярус — восьмерик — обработан пилястрами, переходяшими вверху в аркатурный пояс - типичный элемент древнерусской архитектуры, владимиро-суздальской школы. Однако форма карнизов выдает почерк западного мастера. Отношение высот нижнего яруса (разделен­но промежуточным карнизом) повторяется и в следующем и составляет '«18: 0, 382, т. е. отвечает правилу «золотого сечения». Вначале Иван Великий служил храмом (в нижнем ярусе помещалась церковь), а также колокольней и дозорной башней (отсюда названия: «башенный храм». «колокольный храм»). С появлением пристроек его назначение свелось к главной колокольне Кремля. Расширение нижнего восьмерика книзу роднит это сооружение с многими постройками древнерусской архитектуры, имеющими наклонные стены, однако. столп перекрытый куполом или шатром, имеет безусловное сходство с компанилами (колокольнями) северной и северо-восточной Италии: Милана Венеции, Равенны, Феррары. В 1600 г царь Борис Годунов приказал надстроить башню еще одним восьми-гранником с круглым барабаном и увенчанным золоченой главой. В таком виде башня достигла высоты 81 м Все кремлевские соборы начинают службу по бла­говесту («оглашению благой вести») Ивановских колоколен, отчего и возникло выражение «звонить во всю Ивановскую». Благодаря величию Ивановской ко­локольни с ее блистающей на солнце главой весь Кремль, особенно снаружи, из-за Москвы-реки, выглядит как бы одним большим собором (см. цв. вкл. ил. 404). В 1505—1508 гг., одновременно с Иваном Великим, с другой, южной сторо­ны Соборной площади строился огромный Архангельский собор (в честь Ар­хангела Михаила, покровителя русских князей в ратном деле). Собор возводил итальянский архитектор Алевиз Новый Фрязин (Алоизио, или Альвизе, Ламберти да Монтаньяна). Главная, Соборная площадь русской столицы со всех четы­рех сторон замкнута постройками итальянских мастеров. Творение Алевиза, как и Успенский собор Аристотеля Фьораванти, представляет собой типично ренессансное произведение, «одетое в русский костюм». Пятиглавие роднит его с истинно русскими храмами, но в остальном здание ближе к западноевропей­ской традиции. С запада ансамбль Соборной площади Кремля замыкает церковь - колокольня Ивана Лествиничка, строившаяся и достраивавшаяся с 1505 по 1600 гг. Первоначаль­ный ее центричный объем «церкви под колоколы» высотой 60 м был установлен на пи­рамидальный фундамент из белого камня высотой 10м, затем к нему в 1532 г. была при­строена церковь — звонница, а в начале XVII в. по решению Бориса Годунова высота Ивана Великого была доведена до 81 м. В 1624 г. Бажен Огурцов добавил к комплексу шатровую пристройку, завершившую застройку Соборной площади Кремля. Надстройка Ивановской колокольни, увенчавшая композицию Кремля. Столп звонницы был «возвышен» в 1600 г. по указу Бориса Годунова. Идейно-художествен­ное значение этого самого высокого сооружения в Москве (80 м) было четко выражено в надписи «Царь славы» на перекладине креста. Этот гран­диозный столп, получивший в народе наименование «Ивана Великого», сим­волически начинает и завершает разви­тие зодчества XVI в. Развитие архитекту­ры в период сложения централизован­ного Русского государства, следует от­метить, что в произведениях зодчества получил отражение подъем национального самосознания; мысли русского народа о величии и славе Родины запечатлены в ансамбле Московского Кремля, в стремительном взлете шатровых храмов. В ходе строительства Кремля проявляются основы зодчества, впитавшего лучшие традиции местных архитектурных школ, в первую очередь раннемосковской. Ивана Великого первоначально имела на два яруса меньше, чем теперь (надстроена в конце XVI века, при Борисе Годунове). Грани ее нижнего восьмерика обработаны плоскими пиляст­рами. Между ними вверху расположен простой аркатурныи пояс, характерный для ряда памятников домонгольского времени. Лишь форма карнизов, заверша­ющих отдельные ярусы колокольни, и примененная пропорциональная система золотого сечения говорят о западном мастере (русские мастера в большинстве слу­чаев использовали в архитектуре отношение стороны квадрата к его диагонали). Башня построенная Боном Фрязиным, получила полное значение колокольни лишь при Борисе Годунове, при нём надстроен верхний ярус и произведены переделки в нижних ярусах для навески колоколов. Тогда же башня стала называться " колокольней Ивана Великого». В 1532—1543 гг. к колокольне Петроком Малым была пристроена звонница, к которой в XVII в. (около 1624 г.) присоединили так называемую «Филаретову пристройку». Композиционное значение двух этих пристроек было немаловажным, ибо был установлен «архитектурный барьер» между Соборной и отделившейся от нее Ивановской площадью. Колокольня Ивана Великого пред­ставляет собой трехъярусное столпо­образное сооружение, состоящее из удлиненных, уменьшающихся кверху восьмигранников, поставленных один на другой. Каждый из восьмигранни­ков имеет террасу и открытую гале­рею с колоколами в арочных проле­тах. Верхний восьмигранник завер­шается рядом кокошников, в кото­рых на синем фоне четко вырисовы­ваются позолоченные звезды. Затем поднимается цилиндрическая часть столпа с ложными узкими окнами. На третьем ярусе звонницы поме­щается церковь Николая Гастунского, перенесенная сюда в XIX в. с Ива­новской площади Кремля. Она при­мечательна тем, что была построена при Иване III на месте ханского дво­ра в Кремле и как бы знаменовала собой полное освобождение Москвы от татарщины. Одно время дьяконом в ней был знаменитый первопечатник Иван Федоров.