ВВЕДЕНИЕ. Актуальность темы. Прямое заимствование опыта русской советской культуры, однако надо понимать, что сама советская культура еще не оформилась в систему

Актуальность темы. Прямое заимствование опыта русской советской культуры, однако надо понимать, что сама советская культура еще не оформилась в систему, имела массу перекосов и недостатков, которые тут же в еще более искаженном варианте внедрялись в тувинскую культуру периода ТНР. Любое заимствование из другой культуры должно быть органичным, осмысленным и принимаемым обществом. Только при этом условии заимствования обогащают культуру, без этого они остаются чуждыми национальной культуре, принятыми формально. Многое, внедряемое насильственным методом в культуру тувинцев в 30-40-х гг., было просто непонятно и неприемлемо, а потому вызывало отторжение, внутреннее сопротивление, поскольку выразить вслух свое несогласие грозило во время начинавшихся репрессий не только потерей свободы, но и самой жизни.

Крупными населенными пунктами в Туве в начале XX века являлись Чадан, Самагалтай, Тоора-Хем, Кара-холь, Эрзин, однако в 1914 году на карте Тувы появился город Белоцарск, основанный русскими поселенцами в месте слияния двух рек: Бий-Хема и Каа-Хема, называвшееся тувинцами -Хем-Бельдыр (слияние рек). Именно Белоцарск, основанный после установления протектората над Тувой, стал столицей Тувы и позднее, в 1921 году, получил новое название - Кызыл (Красный). С этого момента Кызыл стал средоточием культуры и профессионального искусства Тувы.

В 1921 году, когда образовалось второе после СССР социалистическое государство - Тувинская Народная Республика, было сформировано первое правительство, в котором оказались люди различных взглядов, из разных социальных групп, с различными политическими целями. Однако в целом был принят курс на строительство социалистического государства. Этой задаче соответствовала и политика в области культуры, что явно прослеживается на примере бытования тувинских народных праздников и образования новых видов профессионального искусства. Так, в протоколе заседания ЦК ТНРП от 6 дня 11 луны 3 года (16 декабря 1923 года) говорилось: «Для чествования образования самостоятельной республики Танну-Тува установить следующие праздничные дни:

1. День создания угудар ямы (оргбюро) и объединения Танну-Тува - 8 дня 10 луны 1 года (1921 г.).

2. День образования Танну-Тувинского правительства и создание Танну Тувинской Народной Республики - 13 дня 12 луны 1 года (28.02 1.03.1922 г.).

3. День установления партии и распространения партийного влияния в стране - 25 дня 5 луны 3 года (6 июля 1923 г.).

4. Оставить празднование Нового года (Шагаа) как традиционный старинный праздник.

Кроме того, чествовать с празднованием 7 ноября - праздник Великой Октябрьской социалистической революции, давшей свободу и мирную жизнь трудящимся всех наций мира».

Первый состав правительства ТНР (многие члены которого были в прошлом хуурак - учениками лам) довольно лояльно относился к религии тувинцев. Так, в первой конституции, принятой Всетувинским учредительным съездом народного хурала ТНР, состоявшимся 13-16 августа 1921 года, в параграфе 4 было записано: «гражданам Танну-Тува предоставляется право исповедовать по своему усмотрению какую угодно религию. Духовенство и сословие ховраков, занимающиеся хлебопашеством и скотоводством, одинаково несут все общественные повинности и потому могут наравне с другими гражданами занимать общественные должности.

Все изменилось с приходом к власти С. Тока, выпускника Коммунистического Университета Трудящихся Востока, знаменитого тем, что его окончили в 20-30-е годы многие руководители стран социалистической ориентации азиатской части континента. Началась интенсивная переориентация тувинского народа с востока (Китай, Монголия, Тибет) на запад (Россия). В 20-е годы большинством населения Монголия считалась старшей сестрой, а монгольская культура близкой и родственной, так как Тува и Монголия состояли в одних государственных образованиях почти 700 лет, начиная с XIII века и до падения Маньчжурской империи в 1911 году. Еще в 1930—31-е годы П. Маслов, проводивший с группой советских ученых перепись населения ТНР, отмечал: «тувинцы считают Монголию своей старшей сестрой. Молодежь ездит в Улан-Батор учиться, кончить партийную школу в Улан-Баторе для тувинских ревсомольцев считалось до сих пор честью, которой удостаивались лишь немногие избранные. Отсюда несколько почтительное отношение к Монголии. Правда, введение тувинской письменности значительно поколебало гегемонию монгольской культуры в Туве, но некоторые традиции остались еще в силе. СССР далек и во многом непонятен, а здесь ведь те же юрты, те же кочевья, то же скотоводство». С конца же 30-х годов XX века у тувинцев уже был только один «старший брат» - великий русский народ и одна - социалистическая культура.

Первые выпускники советских вузов становились членами правительства, применяли полученные знания в идеологической работе, просвещении, медицине, промышленности, строительстве, создавали профессиональное искусство Тувы. Значительная часть населения, занимавшаяся традиционным кочевым скотоводством, вступала в колхозы.

Начала происходить переоценка ценностей - все устремления нового правительства теперь были обращены исключительно к СССР, культура которого стала и для тувинцев образцом для подражания. Уже в Резолюции по докладу о задачах культурного строительства на VIII съезде ТНРП от 10 ноября 1929 отмечалось: «Исходя из того, что выработка родной письменности и ее усовершенствование продлится ряд лет, и считаясь с тем, что изучение монгольского языка и письменности представляет для тувинцев большие трудности, в силу отсталости и некультурности монгольского языка и письменности - признать необходимым ввести во всех школах преподавание русского языка, являющегося наиболее культурным по сравнению с монгольским и открывающим доступ к подготовке квалифицированных кадров работников».

Тувинская письменность на основе латиницы была введена в 1930 г., а на русскую графику переведена в 1941 г. Однако та культура, с помощью которой русифицировались другие народы, была не русской национальной, а «эрзац-культурой - упрощенным набором " ценностей", не свойственных русскому народу, как и тот эрзац-язык, фактически бюрократический жаргон, на котором эти ценности излагались».

Благодаря сталинской идеологии в первую очередь пострадала русская культура, а за нею и культура народов, входивших в состав СССР и государств-сателлитов. Поскольку Тува в Союз вступила позднее всех, процесс унификации с единой социалистической культурой должен был быть ускоренным.

Однако не следует думать, что все нововведения безропотно принимались всем тувинским обществом. Недовольство ощущалось, и наиболее ярко оно проявилось 17 марта 1930 года в Дзун-хемчикском мятеже, охватившем и Овюрский, Барун-Хемчикский, Монгун-Тайгинский кожууны. В нем участвовало 270 человек. Они требовали пересмотра политических и избирательных прав некоторых бедняков, середняков и лам. В «Истории Тувы» (том II, с. 139) этот мятеж «бывших феодальных чиновников» описан как негативный и контрреволюционный. Однако наш современник С. Монгуш оценивает это событие по-иному: «очевидец тех событий писатель Феликс Сегленмей указывает, что одной из причин мятежа явилось попрание вековых традиций и обычаев народа. Повсеместно проводились собрания под лозунгом " Арын чазар" - " Долой стыд" (дословный перевод: открыть лицо. - А. К.). На них у женщин и девушек отрезали косы, отбирали украшения (серьги, кольца, чавага), заставляли принародно рассказывать о сексуальных подробностях их жизни». Ф. Сегленмей также вспоминал, что женатых мужчин и замужних женщин заставляли на собраниях называть по имени свекра и тестя, что было строго запрещено многовековой традицией. Молодых людей и девушек заставляли рассказывать о своем первом сексуальном опыте и о своих ощущениях. Наиболее рьяные ревсомольцы заставляли прилюдно раздеваться догола. Ф. Сегленмей был свидетелем таких собраний в местности Ак, на р. Апаше, в верховьях Хемчика (западная часть Тувы).

Степень изученности темы. Специальных научных работ, посвященных культуре Тувы начала XX века практически нет, и поэтому в основу работы легли в основном первоисточники и монографии ученых.

Вопросы становления культуры Тувы нашли отражение в трудах таких учёных как: Л.П. Потапова^[1], С.И. Вайнштейна^[2], В.П. Дьяконовой, ^[3] Н.А. Алексеева^[4], М.Б. Кенин-Лопсана, ^[5] Д.С. Куулара, ^[6] А.К. Кужугет, ^[7] Б.И. Татаринцева, ^[8] Н.Г. Курбатского, ^[9] З.К. Кыргыс, ^[10], ^[11] М. X. Маннай-оола, ^[12] Ю. Л. Аранчына, ^[13] Н. А. Сердобова^[14] и других. В этих работах исследованию подвергнут широкий комплекс проблем, в том числе и социально-культурные отношения в Туве.

Тувинский фольклор исследовали А.К. Калзан, Д.С. Куулар, М.Б. Кенин-Лопсан, О.-К. Дарыма, Ч.Ч. Куулар, Л.В. Гребнев, М.А. Хадаханэ, Г.Н. Курбатский, З.К. Кыргыс, В.Ю. Сузукей, СМ. Орус-оол, З.Б. Самдан, А.С. Донгак, Ж.М. Юша. Значимость работ этих ученых состоит в том, что позволяет глубже понять культурный контекст истории народной культуры тувинцев.

Весьма существенный вклад в развитие тувинский культуры внесла З.К. Кыргыс, были изучены такие работы как «Тувинское горловое пение».

Объектом исследования является становление культуры Тувы.

Предметом исследования является развитие культуры в ТНР (1921-1944гг).

Методы исследования. В работе использовались общенаучные, специально-исторические, также частно-научные: системный, логический, исторический.

Целью данной работы является изучение становления тувинской культуры в ТНР 1921-1944гг.

Исходя из вышеперечисленных целей мы, ставим следующие задачи для изучения.

- рассмотреть монастыри (хурээ) как первых очагов просвещения;

- рассмотреть обучение ученических кадров ТНР в Монголию и в Россию;

- изучить дискуссию о языковой основе письменности;

- изучить становление «книжной культуры» тувинцев;

- изучить традиционную песенную культуру тувинцев;

- рассмотреть историю становления тувинской хореографии, кинематографии, тувинского изобразительного искусства и театра.

Хронологические рамки данного исследования включает период существования Тувинской народной республики 1921-1944гг.

Практическая значимость. Работа может быть использована для подготовки лекций и семинаров по изучению культуры народов Центральной Азии в частности тувинцев.

Структура работы. Работа состоит из введения двух глав, восьми параграфов, заключения и списка литературы.