Схоластика. Философия Фомы Аквинского 5 страница

Новым было и решение гуманистами проблемы богатства и накопительства. Они оправдывали накопительство с гражданственных позиций - богатство приносит пользу обществу и служит основой достойной жизни его членов. В отличие от средневековой традиции они не считают бедность атрибутом нравственной жизни. Бедность так же, как богатство, если неразумно им распоряжаться, может толкнуть человека к преступлениям. Безусловному осуждению подлежит, по их мнению, ростовщичество, чрезмерная страсть к стяжательству, равно как и неумеренное расточительство. Нормам жизни паразитирующего дворянства с их роскошью, пышными празднествами и охотами противопоставляются бережливость (Альберти видит в умелом ведении хозяйства и разумном обращении с капиталом главную возможность сколотить состояние и сохранить его для потомков), честные методы накопительства, щедрые траты на образование, строительство украшающих город зданий, меценатство. В этом отличие гуманистической позиции не только от средневековой этики, но и от этики буржуазного накопительства более позднего времени.

Гуманистическое мировоззрение, не порывая открыто с христианской религией, по сути, отрицало многие традиции средневековой церковно-феодальной культуры. Пантеистически окрашенная философия шла вразрез с официальным учением церкви, противопоставлявшим творца созданному им миру. Антропоцентризм, стремление поставить человека в центр Вселенной, рационализм (акцент на знании, а не на вере в познании им самого себя и окружающего мира), светская этика, лишенная черт аскетизма, утверждающая радость земного бытия и зовущая к творческой активности, наконец, антидогматизм мышления, призыв к свободомыслию - все это придавало гуманизму своеобразие, знаменовало отход от принципов средневекового мировоззрения. Сложившись как целостное мировоззрение - несмотря на наличие разных идейных направлений, - гуманизм во второй половине XV в. стал мощным фактором развития всей ренессансной культуры.

Искусство Раннего Возрождения. Гуманистический идеал человека нашел яркое воплощение в ренессансном искусстве XV в., которое в свою очередь обогатило этот идеал художественными средствами. В отличие от гуманизма, начавшего складываться уже во второй половине XIV в., живопись, ваяние, зодчество вступили на путь новаторства лишь в первые десятилетия XV в. Основу ренессансного стиля в архитектуре заложили выдающиеся зодчие - Брунеллески, Микелоццо, Альберти, Филарете. Формируется новый тип здания - палаццо и вилла (городское и загородное жилища), совершенствуются виды общественных сооружений. Широкое применение находит восходящая к античной основе ордерная архитектура. Совершенство пропорций, простота фасадов, просторные интерьеры - характерные черты нового архитектурного стиля, не подавлявшего, а возвышавшего человека. Ренессансная архитектура требовала более глубоких теоретических, математических и инженерно-строительных знаний, в развитии которых наметился значительный сдвиг к концу XV в. Но уже Филиппо Брунеллески (1377-1446) разрешил чрезвычайно сложную техническую задачу - возведение купола на Флорентийском соборе Санта Мария дель Фьоре. Построенные по его проекту церковь Сан Лоренцо, капелла Пацци и другие сооружения во Флоренции отличает строгая гармония частей, соразмерность здания человеку. Первый крупный теоретик ренессансной архитектуры Альберти расширил ее проблематику, включив в нее градостроительство, ряд технических вопросов (декор, строительные материалы и др.), детально разработал на математической основе учение о пропорциях. Свои теоретические положения он применил в проектах палаццо Ручеллаи во Флоренции, церкви Сан Себастьяно в Мантуе, в других постройках.

В скульптуре высокого уровня достигает искусство рельефа, отмеченное пластичностью фигур, светской интерпретацией религиозных сюжетов. Крупнейшими скульпторами, в творчестве которых формировался ренессансный стиль, были Гиберти, Донателло, Веррокьо. В скульптуре быстро развивается искусство портрета. Она отделяется от архитектуры, появляются статуи, свободно стоящие на площади (памятники кондотьерам в Падуе и Венеции).

Основоположником живописи итальянского Возрождения был Мазаччо (1401-1428). Его фрески в капелле Бранкаччи во Флоренции исполнены жизненной реальности и пластической выразительности, героической возвышенности образов и композиционной простоты. Флоренция становится главным центром ренессансной живописи Италии XV в. В первой половине столетия ее характеризует многообразие переходных форм. Во второй половине XV в. художники активно ищут принципы построения перспективы для выражения трехмерного пространства, стремятся к пластической выразительности образов и колористическому богатству. В этот период складываются различные школы - флорентийская, умбрийская, североитальянская, венецианская, - в рамках которых возникают отдельные направления. Так, флорентийский мастер Филиппо Липпи увлечен жанровым повествованием, это направление по-своему развивает Доменико Гирландайо: в его религиозных по тематике, но проникнутых светским духом композициях (фрески в церкви Санта Мария Новелла и др.) находят отражение детали городского быта. Сандро Боттичелли (1445- 1510) создает одухотворенные образы на основе античной мифологии (картины " Весна", " Рождение Венеры" и др.). Крупнейшим художником умбрийской школы был Пьеро делла Франческа (между 1416 и 1420-1492). Его станковые картины и фрески отличаются строгой архитектоникой, монументализацией образов. Он доводит до совершенства перспективное построение своих работ. К умбрийской школе принадлежали Перуджино и Пинтуриккьо - мастера пространственных композиций с поэтическими пейзажными формами. В североитальянской живописи выделяется творчество Андреа Мантеньи: четкие формы, героизация образов его фресок навеяны римской античностью. Венецианская школа живописи XV в. дала имена выдающихся художников - Антонелло да Мессина, Витторе Карпаччо, Джованни Беллини, создававших выразительные портреты, многофигурные композиции, торжественные и в то же время изобилующие деталями венецианского быта.

В живописи, графике, скульптуре, медальерном искусстве широко распространился жанр портрета, тесно связанный с гуманистическими идеями. Если в коллективном портрете первой половины XV в. заметно влияние идей гражданского гуманизма, то для последующих десятилетий более характерен индивидуальный портрет, отражавший гуманистический идеал человека, интерес к личности. Процесс взаимообогащения ренессансного искусства и гуманизма проявился и в развитии эстетических идей - их выдвигали не только гуманисты, но и многие художники.

Развитие наук. Раннее Возрождение в Италии было ознаменовано бурным подъемом не только искусства, но и наук, прежде всего гуманитарных. В ведущей - этике - сложилась целостная гуманистическая концепция человека, свободного творца своей судьбы, мудрого устроителя своего земного бытия. Этой общей для всех направлений позиции не противоречили по-разному трактуемые Бруни или Валлой, Альберти или Пико отдельные этические категории (высшее благо, нравственный идеал, добродетели и т.д.). В этике с ее антифеодальной направленностью наиболее четко обозначился разрыв гуманизма со средневековой традицией. В органическом единстве с этикой складывались и социально-политические концепции гуманизма. Их объединял основополагающий принцип: совершенствование человека и общества взаимообусловлены, главную роль в этом процессе играет просвещение. Рука об руку с этикой шло развитие педагогики и исторической мысли. В педагогике сложилась новая теория воспитания и образования и новая методика преподавания. Педагогика ставила целью воспитание свободной, высоконравственной личности, всесторонне развитой, способной раскрыть все свои природные задатки в творческом труде на благо себе и обществу. Обучение строилось на основе уважения к личности ученика, отказа от начетничества, привития навыков самостоятельного мышления. В развитие педагогических идей гуманизма внесли вклад Бруни, Альберти, Пальмиери, выдающиеся педагоги-практики Гварино да Верона и Витторино да Фельтре.

В историографии Возрождения также наметился решительный отход от средневекового понимания исторического процесса как провиденциально заданного. Гуманисты рассматривали историю как процесс спонтанного развития, в котором активная сила - сам человек. Для гуманистической историографии характерно и критическое отношение к историческому источнику. В истории, следуя античной традиции, гуманисты видели " наставницу жизни", черпали в ней аргументацию для обоснования политической практики своего времени и для своих социально-этических концепций. Сочинения по истории Флоренции Бруни, Поджо и других гуманистов имели четкую пропагандистскую направленность: политическим идеалом, с точки зрения которого они оценивали события флорентийского средневековья, была пополанская республика. Венецианские гуманисты М.-А. Сабеллико и Б. Джустиниани связывали общественный идеал с раннесредневековой Венецией, доказывали преемственность патрицианской республики XV в. с ее далеким прошлым. Апологетической была и миланская гуманистическая историография: ее представители обосновывали идею величия древнего Милана, унаследованного родом его правителей - Висконти. Все гуманисты искали в древней истории примеры " хорошо устроенного" общества и государства, проецируя его в современность. В то же время в ренессансной историографии наметилась четкая тенденция к опровержению мифов, созданных средневековыми хронистами. Так, Салютати и Бруни ищут " достоверные" данные о времени возникновения Флоренции, опираясь на лингвистику, археологию, свидетельства римских историков, и относят основание города не к эпохе Цезаря, а к более ранним векам республиканского Рима. На этом строилась их идея о Флоренции как непосредственной преемнице республиканских свобод. Отсюда и практический политический вывод - именно

Флоренция должна стать носительницей свободы, лидером всех городов-республик в их борьбе с агрессией Милана. История становится важным орудием политической борьбы, основанным на рациональных доказательствах.

Качественный сдвиг произошел к концу XV в. и в развитии филологии. Усилиями гуманистов, разыскивавших, переводивших и комментировавших рукописи древних авторов, круг их, доступный современникам, был значительно расширен по сравнению со средневековьем. Важным завоеванием гуманистической филологии стал критический метод изучения истории литературы, разработанный Валлой и особенно Анджело Полициано - крупнейшим поэтом и филологом последних десятилетий XV в. Большое значение гуманисты придавали риторике, в которой видели надежное средство выражения философских и социально-политических идей, воспитывающих общество в духе высокой морали.

Гуманисты XV в. вплотную подошли к проблеме нового научного метода, отличного от схоластической диалектики. Это положительно сказалось на развитии естествознания. Переводы сочинений античных авторов по медицине, математике, астрономии расширили основу, на которую опиралось естествознание в XV в. Технические изобретения (см. гл. 19) стимулировали прогресс в области наук о природе, которые к концу XV в. уверенно набирали силу. Особенно заметными были успехи математики - они находили применение не только в сфере самого естествознания, но и в практике коммерческого делопроизводства (более совершенная система счетоводства, " двойная бухгалтерия", новые формы кредита, вексель и т. д.), в строительном деле, в изобразительном искусстве. Знаменитый математик Лука Пачоли (1445- 1514) внес большой вклад в развитие алгебры, геометрии, теории бухгалтерского учета, а его знаменитый труд " О божественной пропорции" служил практическим руководством для художников и архитекторов. Важным завоеванием науки были и таблицы планет, составленные немецким астрономом и математиком И. Мюллером (Региомонтаном). Успехи в картографии и географии, астрономии и судостроении сделали возможными длительные морские экспедиции, приведшие уже в конце XV в. к первым географическим открытиям. Качественные сдвиги произошли и в области медицины, опиравшейся на эксперимент, начавшей практиковать препарирование трупов, чему многие столетия препятствовала церковь. Наконец, открытием огромного исторического значения стало изобретение книгопечатания Иоганном Гутенбергом (ок. 1445 г.). Оно стало одной из важных технических основ бурного подъема ренессансной культуры в конце XV - начале XVI в.

13. Политическая философия Н. Макиавелли.

Никколо Макиавелли (1469–1527) – великий итальянский мыслитель, родился во Флоренции в семье юриста. Семья Макиавелли принадлежала к древнему тосканскому роду. С семи лет мальчик штудировал азы латыни, рано приобщился к практическому решению юридических и коммерческих вопросов, связанных с деятельностью его отца. Хотя Макиавелли и не получил университетского образования ввиду скромных финансовых возможностей своей семьи, он известен как один из самых образованных авторов в истории политической мысли, в первую очередь благодаря самообразованию. Исключительные способности к занятию политикой открылись у Макиавелли, когда он, победив на конкурсе, получил высокую государственную должность канцлера канцелярии, в юрисдикции которой находились все внутренние дела государства, а уже через месяц стал одновременно канцлером – секретарем Совета, занимаясь не только внутренними, но и военными, и отчасти внешнеполитическими вопросами Флорентийской республики. Четырнадцать с половиной лет находился Макиавелли на государственной службе, решая вопросы большой сложности и одновременно внимательно наблюдая и анализируя мир политики. Гибель Флорентийской республики и возвращение к власти Медичи в 1512 г. роковым образом сказались на его судьбе. Он лишился поста, права занимать какую бы то ни было государственную должность, был обвинен в заговоре, заключен в тюрьму и наказан плетьми, а позже выслан в отдаленные земли Флоренции. Отстраненный от практической политики, он стал вдохновенным политическим мыслителем, а его политические произведения, ставшие классикой политической мысли, прославили его имя на века.

В современной литературе Макиавелли рассматривают как одного из основоположников политической науки Нового времени. Процитированное в начале главы суждение Ф. Бэкона о Макиавелли обращает наше внимание на то обстоятельство, что в своем исследовании мира политики Макиавелли пользовался разными, в том числе и новыми, методами исследования. Наряду с философским подходом, с помощью которого формулируется нормативно-ценностная теория, он использовал эмпирический метод наблюдения над реальными политическими отношениями. Именно использование эмпирического подхода к анализу современной ему политической действительности, когда исследователь выступает как наблюдатель политического поведения субъектов политики, а не моралист, предлагающий собственную оценку этих действий в рамках своей системы ценностей, позволяет рассматривать Макиавелли предтечей современной политическойнауки (Такую оценку Макиавелли дают многие представители сциентистского направления в политологии).

Философский подход Макиавелли реализовал в своем произведении “Рассуждения на первую декаду Тита Ливия”, освещающем его политические симпатии, предпочтения и идеалы, а эмпирический – в работе “Государь” (“Князь”), популярной и в наши дни. Знаменательно, что обе работы Макиавелли писал почти одновременно, но его политические идеалы, рассмотренные в гл. 10 “Рассуждений”, где говорилось о превосходстве республики над монархией, известны не всем, тогда как положения “Государя” пользуются широкой известностью вот уже четыре столетия и часто цитируются. Более того, само имя писателя дало название понятию “макиавеллизм”, означающему беспринципность в политике и отражающему характер идей “Государя” с точки зрения тех, кто не делает различий между двумя отмеченными выше методами.

Макиавелли о наилучшей форме правления. Учение Макиавелли о формах правления перекликается с античной политической мыслью. Наилучшей формой правления является республика, так как она наиболее приспособлена к природе человека. Аристотелевские критерии правления одного человека, меньшинства и большинства граждан Макиавелли использует в своем представлении о республиканской форме правления, получившей еще во времена Цицерона название смешанной. В республике соединяется правление большинства народа, меньшинства знати и одного избранного главы государства. Большинство народа участвует в управлении тем, что контролирует знать и таким образом предупреждает возможные злоупотребления властью. Участие знати в управлении позволяет использовать ее богатства. В свою очередь знать контролирует выборного главу государства. Наличие индивидуального носителя власти позволяет быстро принимать решения в случае необходимости.

В республиках, полагал Макиавелли, легче осуществить свободу и равенство. Задолго до того, как либеральная теория в лице А. Смита сформулировала положение о ценности свободного рынка, Макиавелли высказал идею индивидуальной свободы как пользы для всего общества в республиканском государстве. Все страны и области, пользующиеся свободой, считал Макиавелли, достигают во всем чрезвычайных успехов. Богатства, создаваемые земледелием и промышленностью, возрастают в изобилии. Каждый старается охотно приобрести и приумножить достояние, которое надеется свободно использовать. Таким образом, люди равно заботятся и о частных, и об общественных выгодах, и вследствие этого удивительно преуспевают и те, и другие (См.: Макиавелли Н. Избранные произведения. Ростов н/Д, 1998. С. 305). В то же время это еще не есть идеи классического либерализма, поскольку человек как социальное явление неизмеримо меньше целого – государства, и интересы отдельных людей должны быть подчинены общим интересам. Опыт показывает, утверждает Макиавелли, что величие государств основывается не на частной выгоде, а на общем благосостоянии.

Но республиканская форма правления возможна не всегда и не везде. Республика как такая форма правления, где управление является “общим делом” граждан, предполагает определенное качество народа, гражданские добродетели, уважение к общему благу. Для “испорченных” народов, у которых не развиты гражданские добродетели, предпочтительнее монархия. Только в единовластии можно найти противовес привилегированному положению феодалов. Только сильная государственная власть способна положить конец длительному периоду власти чужеземцев и господству папского Рима, который подавил народный дух и отвратил народ от служения государству.

Религия как средство политики. Религия у Макиавелли предстает не как высшая сфера деятельности, неизмеримо более высокая по своей ценности, чем политика, а всего лишь как верное средство политики. Религия является средством, необходимым прежде всего для насаждения гражданского быта. Макиавелли считал, что изучение римской истории свидетельствует о той большой помощи, какую оказывала языческая религия в управлении войском, в достижении согласия в народе, в поддержании добрых граждан и наказании злых. Религия была первым основанием благополучия Рима, потому что она устанавливала в нем добрые порядки, те, в свою очередь, дали Риму счастье, а счастье доставило ему все его успехи. Где нет религиозного страха, отмечал Макиавелли, там государство или распадается, или должно сохраняться боязнью к государю, который в этом случае заменяет религию.

Государи и республики, желающие сохранить государство от порчи, прежде всего должны соблюдать в чистоте религиозные обряды и всегда поддерживать уважение к ним. Самый сильный признак, указывающий на упадок страны, состоит в отсутствии почтения к богослужению. Существование языческой религии во времена римского могущества было основано на таком учреждении, как ответы оракулов и приговоры авгуров и гаруспиков. Авгуры пользовались для своих предсказаний наблюдениями за атмосферными явлениями, полетами и голосами птиц, кормлением священных кур и их поведением при кормежке (цыплята клюют корм – войско победит в бою, отказываются клевать – битвы следует избегать). Всякое общественное дело, любое действие должностного лица требовали птицегаданий. Гаруспики были истолкователями знамений, гадателями по внутренностям жертвенных животных. Вожди республики или государства должны заботиться о сохранении своей национальной религии, считал Макиавелли.

Высоко оценивая политическое и гражданское значение религии языческого Рима, Макиавелли решительно высказывался и о негативном в целом значении христианской религии для современных ему итальянских государств. Его анализ политической роли христианской религии в истории его отечества содержит в себе много справедливого, однако оценка религии исключительно с политической точки зрения представляет собой явную натяжку.

О политической роли религии и церкви. Макиавелли считает, что, если бы в христианской республике сохранилась религия, основанная апостолами христианства, христианские государства были бы гораздо счастливее и более согласны между собой, чем теперь. Но христианская религия глубоко упала, и это лучше всего показывает то обстоятельство, что народы, наиболее близкие к римской церкви, оказываются наименее религиозными. Если взглянуть на основные начала христианства, говорил Макиавелли, а потом посмотреть, во что их обратили в наши дни, то нельзя не сомневаться, что итальянцы близки к погибели или к наказанию. Причина нашей погибели – церковь, которая держала и держит страну в несогласии. Действительно, ни одна страна никогда не пребывала в согласии и благополучии, если не объединялась под одной властью, как Франция и Испания. Причиной же, по которой Италия не имеет общей республиканской или монархической власти, должно считать только церковь. Не имея силы овладеть Италией и в то же время не позволяя сделать это другим, церковь оказалась причиной, почему Италия была разделена на множество княжеств.

Размышляя о том, почему древние люди были более привержены свободе, Макиавелли видит причину этого в разнице в воспитании, которое в первую очередь проистекает от различия в религии древней и современной. Этические начала христианства, по его мнению, практически неосуществимы. Христианство, полагая высшее благо в смирении, в презрении к мирскому, в отречении от жизни, обессилило мир и предало его в жертву мерзавцам. Когда ради достижения рая люди предпочитают переносить любые обиды, мерзавцам открывается обширное и безопасное поприще. Религия древних римлян лучше служила государству. Таким образом, Макиавелли признает религию лишь средством политики, внедряющей одобряемые государством нравы.

Политическое и государственное единство итальянского народа как высшая задача светской власти. Только монарх-реформатор, избранный народом, может объединить страну под своей властью, создать национальное государство, независимое от папства. Для реализации этой высшей политической цели хороши все средства. Пусть правителя обвиняют за его поступки, важны лишь результаты его деятельности: он всегда будет оправдан, если результаты окажутся хороши. Строя национальное государство, князь должен быть отважнее льва и хитрее лисы, он может не считаться со своими обещаниями, если это идет на пользу дела, более всего ему следует заботиться о силе, так как хорошие друзья всегда будут, если будут хорошие войска.

Государь должен хорошо изучить природу человека и использовать это знание в государственных интересах. Во всех государствах и у всех народов существовали и существуют одни и те же стремления и страсти: люди властолюбивы и корыстолюбивы, непостоянны, неблагодарны, трусливы, ленивы и лицемерны, завистливы и преисполнены ненависти друг к другу. При ограниченных способностях они обладают непомерными желаниями, пороки перенимают скорее, чем добродетели. Зная об этих свойствах людей и подчиняя моральные соображения целям политики, государь сможет решить свои задачи.

Все возможные формы государства, считает Макиавелли, можно свести к двум основным – монархиям (княжествам) и республикам. В работе “Государь” объектом исследования Макиавелли являются только княжества, а предметом, который его интересует, – законы, в соответствии с которыми можно этими княжествами управлять и их удерживать. Макиавелли приходит к следующему выводу. Все княжества, о которых сохранилась память в истории, управлялись двояко: или одним князем, и тогда все остальные только рабы, которые помогают ему управлять государством как слуги, единственно по его милости и поручению, или князем совместно с баронами, получающими это достоинство не по милости господина, а по древности рода. У таких баронов есть собственные владения и подданные, которые признают их господами и питают к ним естественную привязанность (См.: Макиавелли Н. Указ. соч. С. 62).

Примером первого типа является управление турецкого султана (один – владыка, остальные – рабы, власть владыки не ограничена, население признает только его, правители областей назначаются и смещаются лично им и когда ему угодно, население подчиняется этим чиновникам только как слугам владыки, не испытывая к ним симпатии). Примером второго типа управления является власть короля Франции, который окружен многочисленной родовой знатью, признанной и любимой своими подданными, причем у знати есть особые права и король не может отнять их без опасности для себя лично. Легко заметить, что данные наблюдения Макиавелли полностью согласуются с современными представлениями о двух основных формах государственного устройства (монархии и республики). А его анализ типов княжеств полностью воспроизведен М. Вебером в его теории легитимного господства при трактовке отличительных черт традиционной формы легитимной власти.

Как войти в политическую элиту? В “Государе” Макиавелли занимает вопрос, который сегодня мы назвали бы относящимся к сфере исследований “политических элит”: как именно или благодаря чему простой человек может возвыситься до уровня князя, как стать представителем элиты? Макиавелли считает, что для этого есть две возможности: собственная сила и милость судьбы. Первая возможность – собственная сила – может проявляться как доблесть, духовная мощь человека. Такие люди не обязаны судьбе ничем, кроме представившегося случая, без которого их духовная мощь пропала бы даром, но не будь этой мощи, случай представился бы напрасно. Собственной силой, доблестью и духовной мощью люди добиваются власти с трудом, но удерживают ее потом легко. Самые большие трудности, с какими им приходится сталкиваться, связаны с введением новых порядков и учреждений. Это есть самое трудное дело по замыслу, оно же самое сомнительное по успеху и самое опасное при осуществлении. Ведь при этом врагами реформатора-преобразователя будут все, кому выгоден прежний порядок.

Второй путь или вторая возможность возвышения простого человека в князья – милость судьбы. Такие люди, перестав по милости судьбы быть частными лицами и став вершителями судеб других людей, возвышаются относительно легко, но удержаться у власти им стоит больших усилий. Часто случается, что государственная власть им достается по воле уступивших. Такие люди держатся у власти по произволу и воле тех, кто им ее уступил, а это очень неустойчивое основание власти. Не имея собственных корней и опор, они часто теряют власть от первой же бури. Но бывает и так, что человек, неожиданно ставший властителем, оказывается настолько искусным, что умеет очень скоро подготовиться к тому, чтобы сохранить дарованное ему судьбой и позже заложить основы прочности собственной власти.

Помимо собственной доблести и милости судьбы есть еще два средства, при помощи которых простой гражданин может сделаться князем. Эти два способа нельзя приписать ни счастью, ни собственной силе. Речь идет, во-первых, о государе, который приобретает власть преступным путем или путем злодеяния. Макиавелли приводит два значимых примера завоевания власти с помощью насилия: один из древней, а другой из современной ему истории, но при этом указывает, что будет по возможности воздерживаться от рассуждений о том, достойно ли так поступать. Таким образом, он сознательно занимает позицию ученого-исследователя, наблюдающего сферу реальной политики, а не философа-моралиста, рассуждающего в категориях добра и зла. Макиавелли приходит к выводу, что при таком способе овладения государством захватчик должен обдумать все необходимые жестокости и совершить их сразу, чтобы не пришлось каждый день вновь повторять их, и можно было, не прибегая к ним вновь, успокоить людей и привлечь их к себе благодеяниями. Кто поступает иначе по робости или под влиянием дурного совета, тот будет вынужден постоянно держать в руке нож и никогда не сможет положиться на своих подданных, которые в свою очередь из-за постоянных и новых притеснений никогда не смогут почувствовать себя в безопасности. Обиды следует наносить разом, констатирует Макиавелли, а благодеяния надо делать понемногу, чтобы они лучше запечатлевались.

Второй способ приобретения власти Макиавелли называет “гражданским княжеством”. В этом случае простой, хотя и видный гражданин, благодаря расположению к нему других его сограждан, становится князем своего государства. Приобретается такая власть не одной только собственной силой (доблестью), и не одной милостью судьбы, и уж точно не злодейством или иным нестерпимым насилием, а скорее хитростью. Человеку, ставшему князем, в этом случае удается как бы перехитрить всех и стать князем при наличии основных враждующих партий с противоположными интересами – знати и простого народа.

О хороших и дурных властителях, а также о хороших и дурных временах. И все же Макиавелли во многом остается политическим философом, совмещающим политический анализ и его моральную оценку. Так, он различает хорошее и дурное управление, хорошие и дурные времена. Дурное управление находится в руках ничтожных правителей, которые больше грабят своих подданных, чем заботятся о них. Ничтожные правители дают своим подданным больше поводов к раздорам, чем к единению. Страна под их управлением изнемогает от грабежей, разбоев и всякого рода насилия. В дурные времена множество монархов умирают от меча, бесчисленных междоусобий, беспрестанной внешней войны. Что же касается страны, то она страдает от беспрерывных бедствий; города ее разрушены и разграблены. Рим, столица мира, объят пламенем, Капитолий разрушен собственными гражданами, осквернены древние храмы, искажены религиозные обряды, города полны прелюбодеяния. В народе процветают бесчисленные злодеяния, благородство происхождения, богатство, честь, а главное добродетель почитаются уголовными преступлениями. Клеветников награждают, а человек, не имеющий ни одного врага, гибнет от рук друзей. И все это обязано своим происхождением плохим властителям.