Универсальный эволюционизм Г. Спенсера.

Теория позитивизма складывается во время публикации работы Чарльза Дарвина, поэтому позитивизм пронизан духом эволюционного развития. Г. Спенсер считается великим эволюционистом, внесшим существенный вклад в понимание особенностей развивающих­ся объектов. Глобальный эволюционизм, всеобщие законы эволюции, разработанны Спенсером в «Основных началах» (1862 г.).

Он полагал, что основной закон, который присущ всем явлениям опыта и обеспечивает требуемое философией единство знания, — это закон эволюции. Эволюция, согласно Спенсеру, является тем абсолютно всеобшим элементом опыта, который дает возможность понять любые явления. При этом Спенсер считает, что для установления этого основного закона необходимо предварительно выявить принципы, постулаты на­учного познания. Основной принцип всего научного познания сводится им к положению о неуничтожимости вещества (мате­рии). Согласно Спенсеру, это положение вытекает из природы нашего мышления и является его необходимым постулатом. По­скольку, же само вещество есть для Спенсера лишь символиче­ское понятие для обозначения проявления силы, «под неунич-тожимостью вещества мы фактически подразумеваем неунич-тожимость силы...»

В самой эволюции Спенсер различает три момента.

· Во-первых, эволюция выступает как переход от бессвяз­ности к связности, как интеграция вещества. Таково об­разование облака из скопления отдельных частиц водяных веществ и т. д.

· Во-вторых, эволюция есть дифференциация, переход от однородного к разнородному

· В-третьих, эволюция проявляется в переходе от неопре­деленности к определенности, а именно в возрастании упорядоченности, т. е. речь идет об идеи нарастающей структурности.

Эволюция, по Спенсеру, «имеет предел, за который пере­ступить она не может». Этим пределом является равновесие эволюционирующего агрегата (системы), когда все противодействующие силы уравновешиваются. За состоянием равновесия, согласно Спенсеру, наступает разложение. Оно вызывается обычно внешними силами, постоянно действую­щими на уравновешенный агрегат. Но и состояние разложения не является окончательным и бесповоротным в масштабах, как отдельной системы, так и всей вселенной. Исходя из того, что «количество движения, а равно и количества материи постоян­ны», следует признать ритм сил притяжения и от­талкивания вечным, «так что, эры эволюции и распадения че­редуются между собой» Итак, Спенсер приходит к древнейшей теории круговорота.. В XX в. эта теория получила свое научное, но пока еще проблематичное выражение в гипотезе о пульси­рующей вселенной. Следует также отметить, что Спенсер пред­восхитил многие последующие направления исследований осо­бенностей развивающихся объектов в рамках структурно-функ­ционального подхода.

Глобальный эволюционизм, всеобщие законы эволюции, распространяются Спенсаром и на область биологии, психологии, социологии, этики.

1. Основное внимание в первом позитивизме уделялось про­блемам систематизации научного знания и классификации на­ук. Эти проблемы ставились в связи с углубляющейся диффе­ренциацией научного знания. На этапе второго позитивизма эта проблематика сохранялась. Однако на первый план вышли другие проблемы — проблемы обоснования фундаментальных научных абстракций, понятий, принципов и соотнесения их с реальностью. Это было связано с фундаментальными измене­ниями в естествознании второй половины XIX - начала XX в.

Самым фундаментальным изменением в естествознании вто­рой половины XIX в. была постепенная девальвация механи­цизма как универсального подхода ко всем явлениям. Механи­ческий подход терял свой престиж, прежде всего, в рамках фи­зики. В ней осуществлялись исследования электрических и магнитных явлений, где прямые аналогии с механическими процессами становились все менее удовлетворительными. Бы­ло накоплено много материала, значительная часть которого не поддавалась объяснению в рамках механистического подхода. Поэтому исследование здесь велось во многом на путях эмпи­рического поиска и описания фактов. Развитие математики в XIX в., свя­занное с открытием неевклидовых геометрий и применением аксиоматического метода, ставило проблему существования фундаментальных математических объектов и их соотнесения с реальностью. Новая проблемная область возникла в связи с открытиями в области физиологии органов чувств, прежде всего в связи с исследованиями Г. Гельмгольца (1821—1894) физиологии зрения и слуха. Эти исследования показали, что ощущения есть результат сложного физико-физиологического процесса и потому не могут быть интерпретированы как про­стой «отпечаток» внешнего объекта. Сам Г. Гельмгольц при истолковании этих результатов отказался от трактовки ощуще­ния как отражения объекта и сформулировал так называемую «теорию иероглифов

Второй позитивизм пытался решить проблемы обоснова­ния фундаментальных научных абстракций и принципов, по­лагая, что эти проблемы будут решены, если последовательно устранять из науки метафизические суждения.

Основными представителями и лидерами второго позити­визма были Эрнст Мах (1838-1916) и Рихард Авенариус (1843-1896).

Э. Мах и Р. Авенариус считали, что источником заблужде­ний и трудностей в науке является ее нагруженность метафи­зикой. Надо последовательно очистить от метафизических по­ложений не только теоретическое научное знание, но и науч­ный опыт. Мах подчеркивал, что ученый часто рассматривает данные опыта как проявление тех или иных скрытых сущно­стей, т. е. с позиций неявно привлекаемой метафизики. Это, по Маху, приводит к заблуждениям в науке и мешает ее прогрес­су. Критика опыта, нагруженного метафизикой, объявлялась важнейшей задачей «позитивной философии». В соответствии с этой задачей Мах и Авенариус часто именовали свою фило­софию эмпириокритицизмом. Впоследствии этот термин, наряду с махизмом, стал применяться для обозначения второ­го позитивизма.

Продолжая намеченную уже в первом позитивизме линию, Мах подчерки­вает, что единственной реальностью и базой научного позна­ния выступают элементы опыта (явления) и их функциональ­ные отношения. При этом явления он истолковал как чувственные данные, ощущения. В книге «Анализ ощущений и отношение физического к психическому» Мах показывает, что ощущения есть глобальный факт, форма приспособления живого организма к среде. Ощущения — это общие элементы всех возможных физических и психических переживаний, вся разница между которыми заключается в различной зависимо­сти их друг от друга. Граница между физическим и психиче­ским проводится в целях практичности и лишь условно «нет пропасти между фи­зическим и психическим…». Элементы опыта он объ­явил элементами мира. Функциональные отношения между эл ментами мира позволяют сконструировать два типа процес­сов — физические и психические. Например, цвет есть физи­ческий объект, если мы обращаем внимание на зависимость его от освещающего источника света (теплоты и т. д.). Но если мы обращаем внимание на зависимость его от сетчатки глаза и нервной системы человека, перед нами психический объект — ощущение. Различно в этих двух случаях не содержание, а на­правление исследования. Так как оба этих типа процессов по­рождают комбинации одних и тех же элементов, поэтому сами эти элементы не являются ни физическими, ни психическими. Они нейтральны.

Мах связывал принцип нейтральности элементов мира с функцией ощущений и восприятий быть средством биологи­ческого приспособления организма к среде. Он подчеркивал, что в ощущениях и восприятиях нельзя отделить то, что отно­сится к внешнему миру, а что к внутреннему миру организма.

Мах считал, что таким путем он устраняет старые споры между материалистами и идеалистами. Первые считали пер­вичным физическое, вторые — психическое. Но так как и фи­зическое и психическое построены из одних и тех же ней­тральных элементов мира, то бессмысленно ставить вопрос, что из них первично, а что вторично.

Подобную позицию отстаивал и развивал Р. Авенариус. Он рассматривал познание как аспект жизнедеятельности, а жизнь — как процесс накопления и расходования энергии. По его мнению для того, чтобы выжить организмы должны стре­миться минимизировать свои затраты энергии в процессе адаптации к среде, т. е. экономно расходовать свои энергетиче­ские запасы. Эту характеристику жизни Авенариус назвал принципом наименьшей траты сил. Так как познание выступа­ет аспектом жизни, поэтому, согласно Авенариусу, этот прин­цип распространяется и на познавательные процессы. Здесь он выступает в форме принципа экономии мышления. Чтобы осуществить этот принцип, и философия и наука должны отка­заться от всех понятий, выходящих за пределы «чистого опы­та». Главный труд Авернариуса «критика чистого опыта». После устранения всех таких «излишних» понятий, включая понятие субстанции, остаются только представления об ощущениях следующих друг за другом, к которым сводит­ся все сущее.

Организм в своем поведении постоянно трансформирует внешнее во внутреннее, а внутреннее во внешнее. Авенариус считает, что в человеческой жизнедеятельности слито то, что связано с внешней средой, и то, что связано с человеческой активностью. Опыт всегда есть, согласно ему, интегральное единство и пси­хического.

Это единство Р. Авенариус характеризует как принципи­альную координацию «Я и среды. Идея принципиальной координации согласовывалась с концепцией нейтральных элементов мира Э. Маха и подчеркивала, что опыт представляет собой изначальную реальность, в которой нет расщепления на субъект и объект. Такое расщепление, со­гласно Авенариусу, возникает в результате некритического восприятия индивидами чужого опыта. Опыт любого человека не ограничивается только личным чувственным опытом, он расширяется за счет восприятия опыта других людей.

Основные идеи статьи В.С.Степина «Научные революции и смена типов рациональности».

Акад. В.С. Степин предложил:

1. классическая рациональность (осн. критерии науч. позн-я таковы, что они сосредоточивают внимание исследователя исключительно на характеристиках объекта, не принимая во внимание субъекта познания).

2. неклассическая рациональность (учитывает отнесенность характеристик объекта к средствам и операциям, используемым в процессе исследования).

3. постнеклассическая рациональность (соотносит знания об объекте не только со средствами, но и с ценностно-целевыми структурами деятельности).

На смену гомогенному, однородному миру классического знания, восходившего от частного к общему ради постижения универсальной научной истины, пришли дискретность постнеклассического знания, плюрализм локальных истин.

Позитивизм III: логический позитивизм Венского кружка.

Разработка проблем научного знания была продолжена «третьим» позитивизмом - неопозитивизмом. Его основы закла­дывались в 30-х годах XX в. так называемым Венским кружком, сложившимся на кафедре философии Венского университета преемника Э. Маха М. Шлика. Видными представителями неопозитивизма были О. Нейрат, Р. Карнап, К. Гедель. Концепция лог.позитивизма создавалась под сильнейшим влиянием математической ло­гики, ее средств и методов. Научное знание отождествлялось с выра­жающим его языком, и основ.средством исследования был логический анализ языка науки. С помощью логиче­ского анализа лог.позитивисты надеялись очистить язык науки от псевдонаучных выражений и придать ему ту строгость и точность, к-рые были дос­тигнуты в математике и логике.

(Предпосылкой возникновения третьей волны считают развитие аналитической философии, связанной с именами Рассела и Витгенштейна. Они рассматривают язык логики. В основе наиболее простой логической системы лежат " атомарные" предложения: А, В, С,... — Этим предложениям приписывают две основные характеристики:

1) каждое атомарное предложение является либо истинным, либо ложным;

2) атомарные предложения независимы одно от другого, т.е. истинность или ложность одного из них никак не влияет на истинность или ложность других.

Из атомарных предложений с помощью логич. связок образуются сложные, " молекулярные" предложения. Истинность или ложность молекулярного предложения зависит от качества его составляющих элементов. Таким образом, язык логики может быть основой структуры мира в целом. Отождествляя структуру языка логики со структурой реального мира, В. делает эту структуру общей для всего научн. знания. Если действительность представляет собой лишь комбинацию элементов одного уровня — фактов, то наука должна быть комбинацией предложений, отображающих факты и их разнообразные сочетания. Все, что претендует на выход за пределы этого " одномерного" мира фактов, все, что апеллирует к связям фактов или к глубинным сущностям, определяющим их наличие или отсутствие, должно быть изгнано из науки.)

Позитивисты третьей волны продолжили линию клас­сического и «второго» позитивизма: они также рассматривали науку как описание эмпирических данных. Задачи философии они сводили к логическому анализу языка науки. На основании этого анализа предполагалось в рамках научных теорий выявить протокольные предложения, описывающие чувственный опыт. Эти предложения рассматривались в качестве фундамента, на котором путем индуктивного обобщения строились общие по­ложения научной теории.

Обострив классическую для позити­визма проблему разграничения науки и ненаучного знания, неопозитивистывплотную подошли к разработке критериев научности. В качестве такого критерия в неопозитивистской философии выступал принцип верифицируемости, согласно которому научное знание обязательно характеризуется эмпириче­ской подтверждаемостью.

Принцип верификационизма включает:

а) возможность сведения (редукции) сложных синтетических предложений к элементарным,

б) возможность проверки элементарных предложй на опыте,

в) верифицируемость должна быть интерсубъективной (т.е. должна быть возможность ее осуществления несколькими наблюдателями).

Из принципа верификации следует Физикализм: раз верификация = чувственная верификация, то проверить можно только те положения, к-рые относятся к телам и их движениям, остальное – бессмысленно. Значит, осмысленным явл. язык физики.

Модель науки: в основе науки лежат ПП, истин­ность к-рых абсолютно достоверна. Сово­купность ПП образует твердый эм­пирический базис науки. Ка­ждое научное предложение можно свести, " редуцировать" к прото­кольным предложениям подобно тому, как любое молекулярное пред­ложение логики может быть разложено на состав­ляющие его атомарные предложения.

Деятельность ученого сводится к двум процедурам:

1) установление новых ПП;

2) изобретение способов объединения и обобщения этих предложений.

Критика лог.позитивизма:

1. Узость верификационного критерия: этот критерий унич­тожал не только философию, но отсекал и плодотворную часть самой науки. Научные термины и предложения, относящиеся к идеализи­рованным или просто к чувственно невоспринимаемым объектам, с точки зр. этого критерия, оказывались бессмысленными. Оставшая­ся часть лишалась своих законов. Большая часть научных законов име­ет форму общих предложений, напр., " Все тела при нагревании расширяются". Для верификации подоб­ных предложений требуется бесконечно много частных предложений вида " Тело а при нагревании расширяется", " Тело b при нагревании расширяется" и т. д. Но мы не в состоянии сформулировать и прове­рить бесконечного количества ПП. Следова­тельно, законы науки неверифицируемы и должны быть объявлены бессмысленными.

Такие следствия, вытекающие из первоначального понима­ния верифицируемости как полной проверяемости, заставили логиче­ских позитивистов ослабить свой критерий демаркации и заменить его критерием частичной верифицируемости.

2. Невозможен “чистый” эмпиризм. Принцип холизма (=целостности): не верно, что каждое отд.пр едложение имеет смысл само по себе, оно имеет смысл лишь в контексте. Вместо этого (принцип Дюгема-Куайна): в опыте проверяется не отд. предлож-е, а система взаимосвязанных утвержд-й (науч.теория) – при расхожд-и с экспериментом меняют не всю теорию, а периферические элементы, сохраняя центральные (логику, мат-ку, законы большей общности и т.п.)