Когда нам стало известно о холокосте?

Р: Разумеется, то определение холокоста, которое я здесь привёл, является всего лишь одним из многих. Каждый из нас, в принципе, может иметь разный взгляд на вещи, и из - за этого иногда бывает тяжело придти к общему знаменателю. Это особенно справедливо для следующего вопроса: когда мир впервые услышал о холокосте? Ответ зависит от определения сего понятия, и поэтому я здесь позволю себе расширить определение, к которому мы только что пришли, для того чтобы придать ему более широкие рамки.

Итак, я хотел бы задать следующий вопрос: когда мировая общественность впервые осознала, что

примерно шести миллионам евреев в центральной и восточной Европе угрожает смерть или что они уже были убиты? Кто - то из вас может ответить на этот вопрос?

С: Я уверена, что мир ещё во время войны в какой - то степени знал, что творится на территориях, оккупированных Германией, однако подробности и размах преступлений ещё не были известны.

Р: А с каких пор мы стали говорить о цифре в шесть миллионов?

С: Мне кажется, что только во время Нюрнбергского процесса 1946- го на это по - настоящему был пролит свет.

Р: Это стандартный взгляд на вещи. И если вы считаете, что расследование того, что происходило на территориях, занятых Германией, стало возможно только после войны, то это выглядит как вполне разумное предположение. Но давайте рассмотрим этот вопрос более глубоко.

Анализ судопроизводства Нюрнбергского процесса говорит нам, что цифра в шесть миллионов жертв среди евреев[16]не основывалась ни на статистических данных переписей населения, ни на результатах расследования вещественных доказательств, имевших отношение к преступлениям.Она основывалась только на заявлениях с чужих слов, сделанных двумя немецкими чиновниками.Одно из этих заявлений, сделанное Вильгельмом Хёттлем[17], было предъявлено только в письменной форме; другое, принадлежащее Дитеру Вислицени[18], было сделано устно в суде.Однако Вислицени ни разу не был подвергнут перекрёстному допросу.Оба свидетеля утверждали, что о цифре в шесть миллионов они услышали от Адольфа Эйхмана, однако последний отрицал это во время своего процесса в Иерусалиме в

1961 году [19].

Поначалу и Хёттль, и Вислицени находились в крыле для подсудимых в Нюрнбергской тюрьме, из - за их участия в массовой депортации евреев в Освенцим. Однако после своих заявлений они были переведены в крыло для свидетелей — деталь, которая во многих случаях оказывалась спасительной. В то время как Вислицени и Эйхман были позже судимы и повешены, Хёттль так и не предстал перед судом в качестве обвиняемого, хотя он проявлял не меньшую активность в этих депортациях. Очевидно, что за его услуги, то есть за его уличающие показания ему была обещана снисходительность, и это обещание было в итоге выполнено — в отличие от случая с Вислицени. Впрочем, то, что Хёттль пишет в своей автобиографии [20], где он пытается оправдать свои тогдашние показания, расходится с его более ранними показаниями и выставляет его как весьма сомнительного свидетеля [21].

С: Иначе говоря, Хёттль и Вислицени пытались спасти собственную шкуру и угождали обвинителям? Р: Это не так-то легко сказать.Ясно только одно: перед глазами многих арестантов—как из крыла

обвиняемых, так и из крыла свидетелей — маячила петля виселицы. Поэтому не стоит удивляться, что кто - то пошёл на сделку ради того, чтобы спасти собственную жизнь.

С: А что, свидетелей, которые появлялись на Нюрнбергском процессе, также держали в тюрьме?

Р: Да, и союзники запросто могли оказывать на них давление, поскольку последние были членами организаций, считавшихся преступными, таких как немецкое правительство, немецкие военные формирования, СА, СС и т. д. Такие свидетели были «принудительными свидетелями», если хотите. Они не могли решать за себя, оставаться ли им в Нюрнберге и давать показания или нет.

С: Это не очень - то приглядная картина.