Прочти каждый слог и проверь, подходит ли он к слову в целом.

Ну а затем шла поэтапная отработка этого действия. Она заключалась в том, что когда ребенок приступал к проверке предложенного ему текста, то устанавливал для себя порядок и затем начинал действовать согласно установленному порядку. Если надо было разделить предложение на отдельные слова, то они для облегчения анализа разделялись карандашом вертикальной черточкой, а если надо было разделить слово на слоги, то каждый слог отделялся от другого вертикальной черточкой. Затем надо было прочитать вслух каждое слово или каждый слог, одновременно проверяя их правильность.

Оказалось, что при пользовании таким правилом дети не пропускали ошибок по невнимательности, если им предлагался текст с ошибками, или сами не делали ошибок при написании текста. Так мы убеждались, что выработанное правило действительно обеспечивает нужный контроль.

Затем начиналось поэтапное формирование действия контроля как умственного. Оно заключалось в том, что сначала дети отчеркивали и произносили раздельно слова и слоги, затем отчеркивание прекращалось и дети только читали, голосом разделяя отдельные слова или слоги и проводя эту проверку. Потом они уже не делали акцента на каждом слове (слоге), а просто делали остановку на одном слове, на другом слове. Потом они просто читали текст «про себя» и говорили, скажем: «первое слово — правильно, второе — правильно» и т. д. или: «первый слог — правильно, второй слог — правильно и т. д.». Или: «здесь ошибка» и исправляли. Значит, на этом этапе они выполняли действие в идеальном поле, т. е. только взором, и вслух давали результат только по отдельным звеньям.

Последняя стадия формирования заключалась в том, что они прочитывали предложенную фразу и давали результат по фразе в целом. Скажем, по смыслу ошибок нет; по написанию — ошибка

ЕПЗ

такая-то или ошибок нет. Таким образом, мы довели правило до того, что оно стало умственным достоянием и идеальное действие взора следовало этому правилу без того, чтобы дети вспоминали об этом правиле, так что они просто читали, но несколько в замедленном темпе, но без разделения отдельных слов или слогов и сразу говорили: есть или нет ошибки по смыслу или по написанию.

Таким образом мы получили действие контроля в идеальном и сокращенном виде. Ошибки по написанию и по смыслу исчезли. Однако характерным оказалось, что дети не делали этих ошибок только при работе с экспериментатором, а в классе и в домашних работах они продолжали делать ошибки. Можно было думать, что в классе они делают ошибки потому, что находятся в не очень благоприятных условиях для проведения такого контроля, хотя он уже не требовал у них особого внимания. Но дома-то они имели полную возможность спокойно провести эту работу, зная, что она предохраняет их от многочисленных ошибок. Оказалось, что сформированное действие ограничилось определенной ситуацией — ситуацией работы с экспериментатором. И возникла несколько неожиданная для нас самих задача: обобщить это действие по ситуациям применения.

Обычно когда говорят об обобщении, то имеют в виду материал, в отношении которого производится действие, а здесь возникло неожиданное основание для обобщения: не материал, а обстановка применения. Это имеет аналогию (хотя и совестно об этом говорить) в опытах на животных. Там давно было установлено, что один и тот же раздражитель может получить разное значение, если он применяется, скажем, в разное время дня Например, утром дается раздражитель в качестве условного пищевого раздражителя, а вечером тот же самый раздражитель дается в качестве тормоза, т е он сам по себе дается, но подкрепления на него не следует. Он становится тормозом в раздражении. И животные легко дифференцируют эти вещи, хотя это один и тот же раздражитель, но предъявленный в разное время дня, в разной обстановке. В отношении животных давно было введено понятие «установочные раздражители» — это состояние, которое способствует выработке реакции, установки на «полезные связи» для получения пищи. Помимо установочных раздражителей выделяются также обстановочные и пусковые раздражители. Это было давно установлено относительно животных,