Понятие субъективной стороны

Прежде чем говорить о субъективной стороне, необходимо определить её место среди других элементов состава преступления. Преступление как общественно опасное деяние совершается при взаимодействии объективных и субъективных признаков. К объективным признакам относятся объект и объективная сторона, к субъективным — субъект и субъективная сторона. Общим для этих признаков является то, что они как с внешней стороны, так и с внутренней характеризуют одно и то же социальное явление, т.е. преступление. Субъективная сторона отличается от объективной тем, что характеризует внутренние процессы, происходящие в психике лица. Иначе говоря, - в сознательной и волевой сферах лица, совершающего либо готовящегося совершить преступление. В реальности обе стороны преступления существуют взаимосвязано и неразрывно. Однако при теоретическом анализе объективная и субъективная стороны рассматриваются раздельно.[2]

Итак, что же такое субъективная сторона? Современное уголовное законодательство не содержит термина «субъективная сторона». Однако УК РФ содержит понятие одного из элементов субъективной стороны (т.е. вины) и подробно его описывает в Главе 5. Помимо вины уголовный кодекс указывает на факультативные признаки субъективной стороны: мотив и цель (п. д, Ст.61 УК РФ; п. е, е.1, Ст. 63; п.1, Ст.64 и т.д.). Они в совокупности дают представление о том внутреннем процессе, который происходит в психике лица, совершающего преступление, и отражает связь его сознания и воли с совершаемым общественно опасным деянием. К факультативным признакам субъективной стороны относятся также эмоции, т. е. переживания лица в момент совершения им преступления. Как обязательный признак они редко указываются в нормах закона, но их наличие может оказать влияние на квалификацию преступления либо назначение наказания.

Субъективная сторона преступления заключается в психической деятельности субъекта в процессе совершения преступления, выраженной в определенной форме вины (умысел или неосторожность).[3]

Субъективная сторона — это элемент состава преступления, дающий представление о внутренних психических процессах, происходящих в сознании и воле лица, совершающего преступление, характеризующийся конкретной формой вины, мотивом, целью и эмоциями^.[4]

Субъективная сторона преступления – это один из четырех элементов состава преступления, заключается в психическом отношении лица к совершаемому им общественно опасному деянию.[5]

Субъективная сторона преступления - это психическая деятельность лица, которая связана с совершением преступления (перед совершением общественно-опасного деяния и после него), и которая образует его внутреннюю (в отличие от объективной стороны) сущность.[6]

Под субъективной стороной преступленияпонимается психическая деятельность лица, непосредственно связанная с совершением преступления.[7]

Итак, из всего вышесказанного можно сделать вывод о том, что субъективная сторона это всегда психическое отношение лица. Но к чему? К совершаемому им преступлению? К уже совершенному или только готовящемуся преступлению? Процессы психики, как признак субъективной стороны, начинаются с момента рождения мысли о совершении преступного деяния, и заканчивается в силу действий самого виновного, в результате действий правоохранительных органов, либо по иным, не зависящим от него обстоятельствам.

Проблема понятия субъективной стороны преступления является очень сложной и спорной в теории общей части уголовного права. Суть противоречий состоит в том, одинаковы ли понятия «субъективная сторона престу­пления» и «вина». Некоторые ученые придерживаются такой точки зрения, что вина и субъективная сторона преступления — это понятия тождественные, поскольку интеллектуально-волевая деятельность человека неразрывно связана с мотивационной и эмоциональной деятельностью.[8] К ним можно отнести Е. В. Ворошилина, П. С. Дагеля, Д. В. Котова, Г. А. Кригера, А.А. Пионтковского и др. Данная точка зрения наиболее глубоко аргументировалась и изучалась П. С. Дагелем. По его мнению, «вина представляет собой внутреннюю, субъективную сторону преступления, психическое отношение субъекта к своему общественно опасному деянию и его последствию, выраженное в преступлении».[9] Обосновывая это положение, он писал: «Точка зрения, согласно которой субъективная сторона преступления не исчерпывается виной, а включает в себя наряду с виной мотив и цель преступления, основана на смешении субъективной стороны преступления (вины) и признаков состава преступления, характеризующих эту субъективную сторону (умысел, неосторожность, мотив, цель, аффект, заведомость и др.), а также на смешении понятий содержания и формы вины».[10]

Наиболее ярко эта позиция раскрывается в том, что практически полностью совпадают толкование понятий вины и субъективной стороны. Так, и вина и субъективная сторона со­става преступления определяются как психическое отношение лица к совершенному им общественно опасному деянию. Напри­мер, А. В. Наумов в своем курсе лекций в трактовках вины и субъективной стороны преступления не даёт ни­какого различия, определяя их через психическое отношение.[11]

Наибольшее распространение в учебной литературе по­лучила также такая точка зрения, согласно которой субъективная сторона яв­ляется более объемным понятием, т.к. включает наряду с обязатель­ным признаком - виной еще и дополнительные признаки, такие как мотив, цель и эмоции.

В учении о вине в советском уголовном праве существовала еще одна точка зрения, согласно которой вина является понятием даже более широким, чем субъективная сторона. По мнению ее сторонников (Ю. А Демидов, Г. А. Злобин), вина выражается как в объективной, так и в субъективной стороне.[12]

На основании всего выше сказанного можно сделать вывод, что понятие «вина» и понятие «субъективная сторона» разные по своему содержанию и смыслу. Это можно аргументировать тем, что, во-первых, сравнение данных понятий не соответствует законодательной характеристике вины. Согласно ч. 1 ст. 24 УК, виновным в преступлении признается лицо, совершившее деяние умышленно или по неосторожности. Получается, что законодатель рассматривает вину как родовое понятие умысла и неосторожности и каких-либо других психологических моментов в понятие вины не включает. Также следует отметить, что именно такое понимание вины встречается и в законодательстве некоторых других государств (ч. 1 ст. 21 УК Республики Беларусь). Закон относит к содержанию вины (умысла и неосторожности), лишь сознание и волю, не оставляя места для цели, мотива и других признаков, которые характеризуют психическую деятельность субъекта в связи с совершением преступления.

Далее, в трактовке П.С. Дагеля вина трактуется недостаточно конкретно как с точки зрения ее психологического содержания, так и в частности ее юридического значения. Включение в вину цели, мотива, эмоций, заведомости и иных психологических признаков, круг которых точно не определен, влечет неразбериху в решение вопроса о форме вины и лишает эти признаки самостоятельного значения как признаков субъективной стороны.

Также необходимо отметить то, что трактовка учёного логически непоследовательна. Перечисляя признаки состава, характеризующие вину, П.С. Дагель ставил мотив и цель на один уровень с умыслом и неосторожностью. Но при анализе содержания умысла и неосторожности он ставил мотив и цель в один ряд уже не с умыслом и неосторожностью, а с сознанием и волей. Таким образом, получается, что в одном случае мотив и цель рассматриваются как признаки, характеризующие вину наряду с умыслом и неосторожностью, а в другом " являются элементами самого психического отношения субъекта, элементами самого умысла".

Есть ученые, которые рассматривают вину как более широкое понятие, чем субъективная сторона. К примеру, по мнению Ю.А. Демидова, «вина не может сводиться к какому-либо элементу преступления, хотя бы к умыслу и неосторожности, или к деянию, взятому с его объективной стороны. Она равно выражается как в объективной, так и в субъективной стороне преступления". Он утверждал, что " содержание вины необходимо видеть в совершении преступления конкретным лицом, в единстве объективных и субъективных обстоятельств, в которых выразилась вина — отрицательное отношение лица к ценностям социалистического общества".[13] Этой же точке зрения придерживаются Г.А. Злобин, Б.С. Никифоров и другие. По мнению этих авторов, вина включает в себя субъективную и объективную стороны преступления и другие свойства совершенного преступления, в которых явно выражено негативное отношение к обществу и его ценностям. Такое понимание вины определенным образом связана с позицией, поддерживаемой Ю.А. Демидовым и Г.А. Злобиным, другого выдающегося советского юриста, специалиста в области уголовного права, доктора юридических наук, профессора Бориса Самойловича Утевского. По его мнению, термин «вина» употребляется в двух значениях. На практике виной признается доказанность факта совершения преступного деяния конкретным лицом. В науке же, вина – это наличие умысла или неосторожности в совершенном деянии. Таким образов, сопоставление факта совершения преступления с виной означает объективирование вины, лишение ее конкретной определенности как юридического признака состава преступления.[14]