Мягкая» сила в России: теория и практика

В российской прессе и, в большей степени, сети Интернет, теорию и практику «мягкой» силы в международных отношениях также не оставили без внимания, идея и её реализация в различных вариантах получила множество откликов, которые носят противоречивый характер. По оценкам многих отечественных и иностранных экспертов, говоря о периоде ХХ-XXI веков, пик «мягкой» силы (тенденции к росту которой появились ещё в 1920 году) в СССР был достигнут в период с 1945 по 1961 годы, за которым последовал спад, что стало ярко заметно после 1968 года.[8] Советский союз был главным оппонентом США в «мягкой» силе в течение всей «холодной» войны, чем поспособствовало положение СССР как страны-победительницы во Второй мировой войне, а также то обстоятельство, что в колонизированных странах была активная поддержка коммунистического режима.[9] Однако впоследствии, из-за непопулярной политики внутри соцлагеря, с точки зрения «мягкой» силы, СССР стала утрачивать свои позиции. Конечно, падение не могло быть вечным, и поэтому в определённый момент времени в стране наметился очередной, волнообразный, период роста «мягкой» силы. Его начало пришлось на период перестройки, и даже в период после 1991 года рост продолжался, однако после 2003 года и ситуации с компанией «Юкос» наметилось снижение, трансформировавшееся в стремительное падение в 2012 году. [10]Рассматривая эти данные, можно сказать, что динамика развития «мягкой» силы в современной международной политике в Советском Союзе, а в дальнейшем в России пережила фактически два крупных временн ы х периода в своей истории, в итоге завершившиеся нисходящей тенденцией. Доктор политических наук МГИМО Татьяна Зонова приводит неутешительный пример выражения сложившегося у европейцев мнения о России как об «огромной серой области с большой надписью Газпром на ней». Конечно же, в первую очередь для европейцев важно их благосостояние, однако для имиджа Российской Федерации не может быть позитивным то обстоятельство, что в первую очередь для потенциальных политических партнёров он связан с «русским медведем», который внезапно может отключить всё снабжение топливом посреди зимы, и коррумпированной политической элитой.[11]

На данный момент времени тенденция колебаний динамики «мягкой» силы в России всё ещё является по большей части нисходящей, чему не в последней степени способствовали события в Грузии в 2008 году и на Украине 2014 года. Однако, говоря о нисходящей тенденции «мягкой» силы не следует забывать такой фактор, как субъективность оценивания: отношения со странами Европы и США в настоящее время действительно перешли в фазу так называемой «новой широтной войны» со всеми вытекающими отсюда последствиями в виде взаимной настороженности и обличения (отсюда и такое явление, как «демонизация» главы страны-оппонента, которая, однако, жителями государства может оцениваться совершенно по-разному: к примеру, в одной своей статье Стивен Коэн, почётный профессор российских исследований и политики Нью-Йоркского и Принстонского университетов, замечает: Генри Киссинджер сказал, что «демонизация Владимира Путина — это не политика; это оправдание отсутствия таковой»[12]). Однако, с другой, наметились серьёзные потепления в отношениях со странами Азии, в особенности с таким экономическим гигантом, как Китай. По поводу последнего довода я могу привести примеры из собственного опыта общения. Находясь в Констанце на учебной стажировке и пообщавшись с китайскими студентами, с их слов я узнала о возросшем интересе китайских людей к русской культуре и истории, о популярности выступающих в Китае русских исполнителей.